«Русь сидящая» и ее новые проекты

Общий вид колонии в Нижегородской области, где с августа по декабрь 2013 года находилась в заключении Мария Алехина, одна из активисток панк-группы Pussy Riot. Keystone

Прямая демократия — это не только проведение референдумов, но и частная инициатива активных граждан. Если в Швейцарии прямое участие людей в управлении страной является давней традицией, то у россиян возможностей для этого до сих пор не так много. Поэтому активисты создают фонды и некоммерческие организации с целью помогать обществу и конкретным людям в проблемных сферах. Одной из таких сфер, безусловно, является пенитенциарная система, другими словами, всё, что связано с тюрьмой, — от судебного процесса и приговора до «сидения» и адаптации к новой жизни после выхода на свободу. «Русь сидящая» — на данный момент самая известная правозащитная организации в России, работающая в данной области.

В отчете Совета Европы 2015 года о состоянии тюрем в странах Старого света приведены следующие цифры: на 100 тысяч человек в России приходится 475 заключенных (для сравнения в Швейцарии 88), и это самый высокий показатель в Европе. В этом смысле трудно переоценить деятельность организации «Русь Сидящая»Внешняя ссылка, о направлениях работы которой можно прочитать на ее же сайте: «Русь Сидящая» — это проект Благотворительного фонда помощи осужденным и их семьям, в рамках которого мы собираем средства и помогаем тем, кто пострадал от российского правосудия, проводим правовой ликбез и профессиональную экспертизу уголовных дел».

Одним из важнейших проектов «Руси сидящей» в этом году стала Школа общественного защитникаВнешняя ссылка, главной целью которой является «насыщение общества элементарными правовыми знаниями». Первые занятия в Школе прошли в феврале, и Ольга Романова, руководитель «Руси сидящей», подводя первые итоги, оценивает этот проект как удавшийся. «По-прежнему лекции читают лучшие юристы, адвокаты и журналисты. Учат активных граждан защищать их собственные права или права их друзей и родственников, попавших под административные дела, чаще всего политические, или под уголовные».

Важное направление работы «Руси сидящей» на данный момент — это развитие Школы из московской инициативы в общероссийскую. «Уже со следующего года мы хотим расширять проект на всю страну, чтобы были охвачены такие регионы, как Урал, Северо-Запад, Сибирь. То есть людям, например, из Перми или Нижнего Тагила, которые хотели бы стать слушателями Школы, не придется ехать в Москву, они смогут пройти курс в Екатеринбурге», — говорит О. Романова.

«Финграмотность»

Какие еще проекты курирует сейчас «Русь сидящая»? Один из них как раз закончился: большой просветительский проект «Финграмотность»Внешняя ссылка, целью которого, как видно из названия, было «повышение финансовой грамотности в тюрьмах», — рассказывает Ольга Романова. «Русь сидящая» вела его совместно с Минфином и Всемирным банком. По словам Романовой, «чтобы для начала вообще узнать уровень грамотности, мы призывали задавать нам на сайте вопросы, касающиеся финансовой сферы. Помню, всех поразил вопрос осужденной женщины из Челябинска: «Мой муж взял кредит — я его убила. Надо ли теперь отдавать кредит?» И ее удивил ответ, что да, придется. То есть получается, убивать-то и не стоило».

Поняв, какие именно темы особенно нуждаются в разъяснении, финансисты и специалисты «разработали простые и понятные советы и комментарии, которые мы разбили на 5 разделов», — добавляет О. Романова. Такими разделами стали «детские выплаты и материнский капитал», «кредиты», «пенсии», «страхование» и «разное». В рамках проекта в местах заключения «Русь сидящая» провела серию лекций об элементарной защите от действий мошенников, на которых рассматривались, казалось бы, самые простые вопросы, — «как платить алименты, что сколько стоит, как получать пенсии, потому что уровень финансовой безграмотности высок.

И такой ликбез необходим, потому что люди потом выходят на свободу и могут применять полученные знания», — считает О. Романова. Кроме того, летом в Екатеринбурге прошел семинар по финансовой грамотности для социально незащищенных слоёв населения, прежде всего осужденных и их родственников.

Экспертный совет

Особое место в планах «Руси сидящей» занимает проект Экспертного совета, который будет запущен уже в конце этого года. Он будет представлять собой сообщество юристов и других специалистов-профессионалов (криминологов, психологов, сексологов и даже лингвистов), которые будут анализировать ряд дел, по которым уже вынесено решение, но была допущена ошибка, — рассказывает swissinfo.ch один из координаторов этого проекта Артем Никитушкин. «Эксперты в своей области проанализируют дело и выскажут свой авторитетный взгляд на вынесенное решение, которое в связи со спецификой нашего правосудия оспорить почти не реально или очень тяжело».

Семинар по финансовой грамотности для социально незащищенных слоёв населения в Ельцин-центре (г. Екатеринбург). Слева направо: доцент МГУ и НИУ ВШЭ Антон Табах (докладчик), мэр г. Екатеринбург Евгений Ройзман, Ольга Романова. zekovnet.ru

В «Руси сидящей» считают, что после вынесения альтернативной оценки дела профессионалами, людьми, которые не только компетентны каждый в своей области, но и известны, шансы на пересмотр дела возрастут. Проект планируется как постоянный. «Экспертный совет необходим хотя бы потому, что сейчас много приговоров, которые стоило бы оспорить», — убежден Никитушкин. Направления статей УК РФ, по которым несправедливых приговоров особенно много, это экономика, политика, наркотические и психотропные вещества, а также педофилия, — добавляет он. «Их приписывают всем, кому не лень. Это такой способ устранения партнеров и конкурентов, а потому новое экспертное заключение может помочь».

С ним согласна и Ольга Романова. «В России до сих пор много дел о педофилии, которые никакого отношения к ней не имеют, а являются сведением счетов с мужьями или бизнес-партнерами. А реальные педофилы уходят от ответственности. Неоднократно мы встречались с ситуацией, когда полицейский говорил неподготовленной женщине, чтоб написала заявление на мужа, а не ходила бы бесконечно жаловаться на него в полицию. Поэтому дополнительное изучение дела профессионалами не помешает и привлечет к нему внимание общественности». Аналогичная ситуация и с другими направлениями.

«Нет государств, даже правовых, без тюрем и заключенных, поэтому общественные организации и благотворительные фонды нужны везде и всегда»

Формат встреч Совета будет весьма демократичным, эксперты не обязательно должны проживать в самой в Москве или в России, хотя сами заседания будут проходить в столице. Как конкретно будет выглядеть работа Экспертного совета? «Членам совета выдаются материалы, сначала они начинают работать отдельно, каждый по своей специализации, а раз в квартал должны проходить совещания, на которых они будут делиться результатами проверки и будут выносить свое экспертное заключение, ставя на документах свою фамилию и подпись», — указывает Никитушкин. Затем «осужденному человеку, его родственникам или адвокатам выдается комплект документов, с которым можно действовать дальше, например, запрашивать пересмотр дела».

Сам Никитушкин в 2014 году работал в области ЖКХ в Саратове и имел одну управляющую компанию, но «перешел дорогу» конкурентам и отсидел по экономической статье больше двух лет. «На мне обкатали 204 статью, „коммерческий подкуп“. До меня по ней еще не сажали. Я, по мнению следствия, наняв человека на работу, нанес вред своему производству, то есть я был потерпевшим и преступником в одном лице». С 2016 года он сотрудник «Руси сидящей».

Медиа-лаборатория

Еще одним крупным проектом «Руси сидящей» является так называемая медиа-лаборатория. Естественно, проект делается для тех и с теми, кому интересно исследовать тюремную тему, — рассказывают кураторы проекта Михаил Левин и Екатерина Ненашева. «Медиа-лаборатория будет работать на социальную адаптацию заключенных и на изменение отношения общества к осужденным», — добавляет Ольга Романова. По словам Левина, у правозащитных и благотворительных организаций есть «желание рассказывать истории о людях, которым они помогают и защищают, и тем самым передать и свои убеждения. Но, возможно, этим людям хочется самим рассказывать свои истории. Наша задача дать им такую возможность».

За последние годы «медиа-ландшафт очень изменился — каждый может сделать видео и опубликовать его в социальных сетях или там же написать пост. Но не все могут быть услышаны, а ведь человеку есть что рассказать — он, скажем, отсидел лет 15 и безусловно у него есть свой опыт», — отмечает М. Левин. Одной из главных задач медиа-лаборатории является донести эти истории до тех, кого эта тема интересует. Чтобы найти героев для проекта, был специально организован кастингВнешняя ссылка.  «Вот есть у нас один бывший заключенный, Рулан. Ему 64 года, 32 из которых он провел в тюрьме за 5 „ходок“. Он хотел бы сделать журнал — про себя, про преступный мир, про то, что пережил», — приводит пример Михаил Левин.

«Для проекта Рулана мы нашли 5 заинтересованных студентов Института журналистики и литературного творчества, они встречаются каждую неделю, общаются. Так появилась маленькая редакция будущего литературно-криминального альманаха». Студенты изучают контекст — действительно, им по 18 лет и для них это вообще неизвестный мир. Рулан дает им задания. Например, «он рассказал им пять историй из своей жизни, не закончив, а ребята должны были подобрать концовку. А Рулан потом посмотрел и рассказал, как каждая история закончилась на самом деле. Невероятно интересно смотреть на такое взаимодействие».

Human Rights Incubator

Инструмент поддержки и развития низовых инициатив в области гражданских прав. Миссией «Инкубатора» является помощь проектам в области свободы слова, свободы ассоциаций, свободы собраний и верховенства права.

Проект HumanRights Incubator осуществляется Межрегиональной общественной организацией Правозащитный центр «Мемориал» и реализуется при финансовой поддержке Европейской Комиссии.

Проекты, которые на конкурсной основе становятся участниками «Инкубатора», получают доступ к целому ряду ресурсов. Это инфраструктурная, информационная, юридическая и финансовая поддержка на реализацию конкретных краткосрочных проектов, а также участие в обучающих программах.

Здесь есть и практическая сторона: если эта гуманитарная акция будет популярной, то «потом под нее можно будет искать деньги на будущие акции или на гонорары заключенным, которые принимают участие в проекте», — подчеркивает М. Левин. Ольга Романова считает, что медиа-лаборатория «Руси сидящей» станет новым словом и даже новым жанром в журналистике.

«Инкубатор»

Параллельно с большими проектами у «Руси сидящей» много постоянных, текущих дел, например, таких, как «снабжение заключенных в тюрьмах. В связи с сокращением бюджета ФСИН там стало намного тяжелее», — говорит Ольга Романова. «Как всегда, не хватает памперсов для детей, рожденных в тюрьмах, санитарно-бытовых, гигиенических предметов».

Илья Гущин, «болотник», работающий сейчас в «Руси сидящей», занимается сбором такой гуманитарной помощи: «приношу ее на почту или доставляю другими способами». Дел очень много, говорит он, ведь плюс ко всему «мы запускаем новый сайт, пытаемся переформатировать наши отношения с жертвователями, с волонтерами, участвуем в проекте Мемориала „Инкубатор“, который дает старт некоммерческим организациям».

Официальное название этой программы — Human Rights IncubatorВнешняя ссылка. Он способствует становлению проектов (прежде всего в области свободы слова, свободы ассоциаций, свободы собраний и верховенства права), находящихся в самом начале пути, и поддерживает инициативы, которые появились недавно, но уже реализуются на волонтерских основах. Цель «Инкубатора» — помочь им превратиться в долгосрочные и профессиональные проекты. 

Волонтеров в «Руси сидящей» очень много, причем самого разного профиля — это и водители, и расшифровщики, и журналисты, «а иногда просто люди, которые помогают перебрать огромную кучу вещей», — замечает Илья Гущин. Он доволен, что работы много, ведь «нет государств, даже правовых, без тюрем и заключенных, поэтому общественные организации и благотворительные фонды нужны везде и всегда».