Откуда на швейцарской банкноте появилась «Пляска смерти»?

Банкноты в Швейцарии выпускает ЦБ, но фактически печатает их цюрихская компания с давней традицией книгопечатания и выпуска бланков строгой отчетности Orell Füssli. Эта же фирма печатает швейцарские паспорта. Keystone

Любой Центробанк мира стремится выпускать в обращение банкноты, которые были бы не только функциональны, но и эстетически привлекательны. Швейцарский ЦБ в этом смысле не исключение. Однако дизайн некоторых выпускавшихся в прошлом купюр представляет собой «креативные решения», глядя на которые так и хочется спросить: как до такого можно было вообще додуматься?

Недавно Швейцарский национальный (центральный) банк (SNB) объявил конкурс на разработку дизайна 10-й серии банкнот. Она призвана будет уже к 2033 году заменить нынешнюю серию, находящуюся в обращении. Темой дизайна новой серии должен стать разнообразный швейцарский ландшафт. Подробнее об этом можно прочитать в материале по ссылке ниже.

«Будущая серия должна быть посвящена уникальному рельефу Швейцарии, простирающемуся от горной Юры до Центрального Плато и дальше до Альп. Он должен будет отображать всю страну в целом, от глубоких долин до высоких вершин», — пояснил 30 октября 2024 года председатель Совета управляющих ШНБ Мартин Шлегель. А не рано ли? В конце концов, последняя банкнота новой серии — 100 франков — находится в обращении только с 2019 года.

Раньше на ней был изображен Альберто Джакометти, теперь на «стольнике» увековечены уникальные швейцарские методы ирригации. Некоторые могли бы сказать, что, учитывая темные круги под глазами великого скульптора, ему давно пора было отправится на заслуженный отдых. Однако с момента выпуска в оборот новой банкноты воды в Швейцарии утекло не так уж и много. Тогда зачем тратить немалые средства на разработку новой серии ассигнаций? По словам представителей SNB, это решение носит плановый характер.

На восьмой серии банкнот (100 франков) был изображен Альберто Джакометти. Keystone

Конкурс дизайнерских решений для нынешней серии (тема: «Швейцария, открытая миру»), был объявлен в 2005 году, а первая банкнота поступила в обращение лишь 11 лет спустя. Нынешние швейцарские банкноты и в самом деле получились просто прекрасными. Это не просто какое-то личное субъективное мнение. Международное общество банкнот (International Bank Note Society / IBNS) — есть оказывается и такое — так же очень высоко оценило их, удостоив банкноты в 50 и 10 франков звания «лучшей банкноты» соответственно 2016 и 2017 года.

Однако (это, впрочем, уже совершенно личное мнение, разделять которое никто не должен) нынешней серии банкнот не хватает чего-то такого, что делало некоторые банкноты прошлых серий не просто «бумажками» в кошельке, но знаковыми произведениями искусства. Возможно, это связано с тем, что наличные деньги сейчас в стране в реальной жизни используются все реже и реже, хотя никто в Швейцарии и слышать не хочет о том, чтобы полностью отказаться от наличных. Но наверное это можно объяснить и тем, что данная серия появилась слишком недавно и она еще не сказала своего слова в истории дизайнерского искусства. Кроме того, в прошлом было куда проще сказать, эта «покупка обошлась мне в три Джакометти» (то есть в 300 франков). Попробуйте произнести «вчера в ресторане мы просидели три Bisse d’Ayent» (так в кантоне Вале называют традиционные альпийские ирригационные каналы, один из которых как раз и изображен на нынешней ассигнации в 100 франков).

Каждая банкнота Девятой серии посвящена своей теме и соответствующей стихии. Банкнота в 100 швейцарских франках посвящена гуманитарным традициям Швейцарии, стихия – вода. @ Schweizerische Nationalbank 2018

То же касается и других банкнот предыдущей серии. На 10 франках был изображен великий швейцарский архитектор Ле Корбюзье, на ассигнации в 50 франков красовалась художница-модернистка Софи Тойбер-Арп. Куда проще сказать, что я потратил «десять Корбюзье», чем десять… что? Дирижёрских палочек? А что было совсем давным-давно? Чем расплачивались люди в Швейцарии в 19 веке?

Бумажные деньги и швейцарский федерализм

Как уже говорилось выше, любой Центробанк мира стремится впускать в обращение банкноты, которые были бы не только функциональны, но еще и эстетически привлекательны. Однако для Швейцарии конца 19 — начала 20 века вопрос дизайна бумажных ассигнаций был еще и вопросом укрепления национального единства. Построенная снизу вверх на основе принципов федерализма (автономии субъектов федерации) и субсидиарности (вопросы спускаются / поднимаются для решения на тот уровень федерации, который обеспечивает наибольшую близость всех процессов к гражданам, а центр получает полномочия по остаточному принципу), страна недавно пережила гражданскую войну и нуждалась в инструментах, сплачивающих ее в единую политическую нацию.

«Тем не менее субъекты федерации, то есть кантоны, долго не хотели предоставлять федеральному правительству дополнительные полномочия, касалось это и эмиссии банкнот. Происходило это не в последнюю очередь потому, что кантоны на выпуске банкнот зарабатывали себе налоги», — рассказывает Патрик Хальбайзен (Patrick Halbeisen), директор Архива Швейцарского национального (центрального) банка (ШНБ / SNB). В итоге вплоть до 1906 года в стане существовали 36 так называемых «эмиссионных банков». Однако начиная с этого года право выпускать банкноты стало исключительной прерогативой недавно основанного ШНБ.

«В глазах населения Центральный банк долго оставался чем-то очень абстрактным. Поэтому для SNB было очень важно создать себе в обществе убедительный имидж», — говорит Патрик Хальбайзен. И именно по этой причине в качестве первого своего шага SNB поручил разработать дизайн новой серии банкнот, предложив заняться этим проектом двум тогда самым известным художникам, Эжену Бюрнану (Charles Louis Eugène Burnand, 1850–1921) и Фердинанду Ходлеру (Ferdinand Hodler, 1853–1918). В результате на свет появилась Вторая серия банкнот, находившаяся в обороте дольше всех.

Первая серия, известная как «промежуточная», была еще напечатана по образу и подобию банкнот предыдущих серий, выпускавшихся банками кантонов, с добавлением только швейцарского креста. Вторая серия была украшена, между прочим, многочисленными женскими портретами, и в целом (внимание — субъективное мнение), эти банкноты скорее напоминали иллюстрации к роскошно изданной книге сказок братьев Гримм.

Новые деньги новой эпохи

Банкноты с подписями Бюрнана и Ходлера впервые были выпущены в период с 1911 по 1914 гг. и были заменены на Третью серию только в 1956/57 гг. И это понятно: в стране и мире началась качественно иная эпоха, бесспорными героями шестой серии (седьмая серия была резервной и никогда не выходила в обращение) являются великий швейцарский математик Леонард Эйлер (на 10 франках) и не менее великий архитектор эпохи барокко Франческо Борромини (на 100 франках).

Оба они вполне заслужили такую честь. Леонард Эйлер (1707–1783) — один из величайших математиков в истории, оказавший огромное влияние на развитие математики, физики и инженерного дела. «Формула Эйлера», например, связывает все основные математические константы в одном простом, но гениальном уравнении, а Франческо Борромини (1599–1667) оказал огромное влияние на архитектурное развитие Рима и всей Европы, отличившись новаторским подходом к пространству, сложными геометрическими решениями и смелыми декоративными элементами.

«Я потратил „пару тысяч“ Эйлеров»? Звучит солидно. Если же рассматривать шестую серию, то она больше всего запомнилась животными: совой на реверсе 50 франков и, конечно же, муравьями на тысячной бумажке. Представлен же на ней был Огюст Форель (1848–1931), который был швейцарским ученым, психиатром, невропатологом, энтомологом и общественным деятелем, внесшим значительный вклад в несколько научных дисциплин, в первую очередь в изучение мозга, поведения человека и социальных насекомых.

Если вы где-то у себя на антресолях найдете одного Фореля с его муравьем, то знайте, что все банкноты шестой и восьмой серий можно и сегодня без ограничений обменять по номиналу в кассах ЦБ. SNB

Огюст Форель (1848–1931) был швейцарским ученым, психиатром, невропатологом, энтомологом и общественным деятелем. SNB

Среднестатистический житель Швейцарии с научными работами О. Фореля не знаком, но банкнота, на которой он изображен, возможно, была и остается самой знаковой и культовой, из когда-либо напечатанных в Швейцарии. Понятие «муравей» в качестве прозвища банкноты в 1 000 франков долгое время применялось и позже, даже уже после того, как эту ассигнацию вывели из оборота. «Эта покупка обошлась мне пять Форелей»? Звучит тоже очень круто! Надо сказать, что этот номинал, даже несмотря на то, что на него приходится 57% стоимости всех швейцарских банкнот, находящихся в обращении, в реальной жизни попадаеся довольно нечасто.

Memento mori

Одна тысяча швейцарских франков — это самая дорогая банкнота в мире, если не считать 10-тысячных банкнот Сингапура и Султаната Бруней. Но они сегодня уже не выпускаются, а швейцарская тысячная бумажка живее всех живых. Кстати, о жизни и смерти. Наверное, самой странной и необычной была банкнота в 1 000 франков 5-й серии, украсить которую поручили дизайнеру Пьеру Гоша (Pierre Gauchat, 1902–1956), известному своим значительным вкладом в развитие прикладной графики и дизайна.

Эта банкнота находилась в обращении с 1957 по 1980 год. SNB

Дав волю своему воображению, он поместил на банкноту… «Пляску смерти» (Mortis Saltatio; Totentanz, Danse macabre). Этот художественный, литературный и музыкальный мотив, распространённый в Европе Средних веков, символизировал неизбежность смерти, которая уравнивает всех людей, независимо от их социального статуса. Мотив возник в 14–15 веках во время эпидемий чумы, войн и голода, когда напоминание о бренности жизни было особенно актуальным. В текстах той эпохи Смерть обычно обращается к каждому участнику «пляски», напоминая ему о его смертности.

Безусловно, разместить такое на банкноте — до этого надо было еще додуматься. В конце 1950-х Швейцария как раз становится современной богатой и развитой страной, известной нам сейчас, и почему дизайнеру пришел в голову такой сюжет? Надо бы спросить Огюста Фореля, который как раз занимался исследованием мозга. Но как говорит другой знаменитый врач, голова — предмет тёмный, исследованию не подлежит, так что я предпочитаю на худой конец изможденных людей Джакометти. Ну или муравья!

Русскоязычную оригинальную версию материала и дополнительные материалы к ней подготовила русскоязычная редакция SWI / ип / нк / ап.