Нано Ex Machina

swissinfo.ch / Michele Andina & Helen James

В не столь отдаленном будущем Швейцария превратилась в Эльдорадо омолаживающих нанотехнологий, замедляющих старение. Элиас, богатый немецкий промышленник, отправляется в Женеву, чтобы при помощи новейших швейцарских разработок излечиться от наследственного генетического заболевания. Но однажды он просыпается в своем гостиничном номере и понимает, что он — не один, и что-то, что находится внутри его, постепенно берет под контроль его тело и разум. И что время истекает.

С самого начала своей сознательной истории человек относился к своему телу как к волшебству, но и как к проклятию. Неужели же вот это вот скопление клеток и есть Человек, нечто большее, а не просто организм, который иногда демонстрирует удивительные способности, а иногда спотыкается на ровном месте? Магия и алхимия, потом фармакология, а в последнее время и робототехника — чего только не предпринимал человек, чтобы сбросить с себя оковы бренности, чтобы избежать неизбежного: «Слышите, мистер Эндерсон, это голос неизбежного, это звук вашей смерти». Так говорил… нет, не Заратустра, но Агент Смит Нео, главному герою Матрицы, на просторах, которой, оказывается, действуют те же законы, ergo, даже находясь внутри компьютера, человек все равно смертен. 

А если перевернуть наш подход к проблеме? А что если не нырять в виртуальное пространство, но запустить рой умных микрокомпьютеров в сам организм человека? Сегодня работа по созданию того, что можно назвать сверх- или постчеловеком давно перестала быть фантастикой и стала реальностью, например, благодаря команде ученых под руководством профессора Йохема Блудхорна (Jochem Bloedhorn). Его цель — использовать нанотехнологии для противодействия неизбежному старению и одряхлению человеческого организма. В женевских биотехнологических лабораториях Лозаннского политеха (EPFL) он уже сейчас проектирует так называемые наночипы, которые в теории способны эффективно ремонтировать или проводить профилактический осмотр систем и органов человека, вышедших из строя или вот-вот грозящих сделать это. 

Человек становится почти автомобилем, который тоже должен регулярно проходить ТО? Наверное, хотя вопрос насчет того, где проходит граница между человеком и машиной, впервые поставили не сестры Вачовски, и даже не Станислав Лем в своей микро(!)-пьесе «Существуете ли вы, мистер Джонс?», а уже Мэри Шелли в знаменитом Франкенштейне. А уж мечта о самовосстанавливающихся органах (например, печени) стара как мир и берет свое начало в мифе о Прометее. Так или иначе, получив признание научного сообщества, профессор Йохем Блудхорн уже не без оснований поглядывает на Нобелевскую премию.

Однако наука, подходящая к краю постижимого, неизбежно сталкивается с этическими и моральными проблемами. Что говорит нам 20-й век о человеке? Такой мыслитель, например, как Гюнтер Андерс (нем. Günther Anders; 1902–1992, Вена, Австрия, австрийский писатель, философ немецко-еврейского происхождения, активный участник всемирного антиядерного и антивоенного движения, ученик Гуссерля и Хайдеггера) в своей книге «Устарелость человека» (нем. Die Antiquiertheit des Menschen, 1956 г.) утверждает, что технологический прогресс идет в ущерб самому человеку, и в этом смысле он принадлежит к тем, кто говорит, что по итогам кошмаров прошлого столетия проект «Человек» может считаться закрытым по причине его полного поражения.

Но тот же Мартин Хайдеггер в своем «Письме о гуманизме» (1946 г.) говорит, что как раз 20-й век показал: вопрос о том, что есть человек даже еще и не ставился по-настоящему. Параллельно с развитием техники возникает трансгуманизм (от лат. trans — сквозь, через, за и homo — человек) — философская концепция (а также новый роман Пелевина), поддерживающее использование достижений науки и технологии для улучшения умственных и физических возможностей человека с целью устранения страданий, болезней, старения и смерти. 

Впервые слово transhumane использовал Данте Алигьери в «Божественной комедии» (1312 г.), но в современном смысле это слово встречается в первый раз у биолога-эволюциониста Джулиана Хаксли (Sir Julian Sorell Huxley, 1887–1975, брат писателя Олдоса Хаксли) в его работе «Религия без откровения» (Religion Without Revelation). Свою роль сыграл в развитии основ трансгуманизма и Андрей Везалий (Andries van Wesel, 1514–1564), лейб-медик императоров Карла V и Филиппа II, младший современник Парацельса, основоположник научной анатомии. Именно на него и ссылается таинственная группа анонимных интернет-активистов La Fabrica, которые уже дали понять, что их борьба не закончится, пока… 

«Утопии и антиутопии завтрашнего дня» 

Представляем новую серию материалов от SWI swissinfo.ch

Утопия, антиутопия? Мечта или реальность? Технологическая революция ставит перед нами фундаментальные вопросы о будущем человечества и человека как такового. Будут ли новые технологии нашим союзником или нашим врагом? Как они изменят общество и нашу роль в нем? Суждено ли нам эволюционировать в «сверхлюдей» или же мы станем жертвами пресловутого «восстания машин»? 

«Утопии и антиутопии завтрашнего дня» — это оригинальная серия научно-фантастических рассказов, созданная авторами портала SWI swissinfo.ch для того, чтобы попытаться ответить на все эти вопросы, комбинируя методы журналистские и литературные. Опираясь на творчество группы писателей-фантастов и результаты, которых добились работающие в Швейцарии реальные ученые и эксперты, мы попытаемся наглядно представить себе и понять, как инновационные технологии способны повлиять на нашу жизнь. 

Каждый научно-фантастический рассказ (любые совпадения случайны, все герои и ситуации вымышлены) будет сопровождаться журналистским материалом, созданным в сотрудничестве с реальными швейцарскими учеными. Так читатель может нескучным образом провести время, потренировать свое воображение и получить первое представление о том, что происходит на переднем крае современной науки!

«…Молнии света бьют по глазам… Визг тормозов, вопли сирен… Резкие звуки… Боль… Боли нет… 

Я открываю глаза. Закройте их снова. Ослепленный солнцем, бьющим в окна комнаты, я отворачиваюсь в сторону.

Как это в том мультфильме? В теле такая приятная гибкость образовалась. Но при этом у меня возникает стойкое ощущение, что мое тело мне больше не принадлежит. Как Терминатор, я сканирую комнату необычайно зорким зрением. Где я? Эта местность мне знакома, как окраина Китая! Что? Откуда эти строки? Понятия не имею. Что-то пошло не так. Я вижу неубранную кровать, стол и опрокинутые стулья. Я нахожусь в гостиничном номере класса люкс. Я никогда не жил в гостиничных номерах класса люкс. 

Я пытаюсь вспомнить. Вспомнить всё! И не могу. Я не понимаю, что произошло и что я здесь делаю. Я путаюсь в клубке вопросов, на которые нет ответов. Вокруг разбросаны скомканные листы бумаги. Я беру первый попавшийся мятый лист и разглаживаю его. Какой-то текст. Я расправляю еще один лист, может быть, он даст мне какой-то намек, прояснит что-то? Тексты мне непонятны, хотя… собранные вместе, они могут образовать какой-то месседж, послание.

Словно андроид, только что увидевший сон об электроовцах, я собираю разрозненные частички в единый пазл, прилаживаю их друг к другу, корректирую, привожу в надлежащий порядок и читаю сообщение, которое получилось, вслух. Это послание говорит что-то обо мне? Или оно просто обращено ко мне?

Ваше имя: Элиас Эшбах

Ваш отец, Райнхардт, немец, свое состояние он заработал в металлургии в области металлургии.

swissinfo.ch / Michele Andina & Helen James

Элиас Эшбах: странное имя, искусственное, словно свинченное из разных деталей. Элиас? Это наверняка Канетти, автор романа «Ослепление» (опубликован в 1935 году), в котором, продолжая традиции Кафки, реальность Европы после Первой мировой войны представлена как торжество сумасшествия. Информация сама откуда-то сгружается мне в сознание. Эшбах? Наверняка Андреас, автор ряда фантастических романов из Ульма. Элиас Эшбах? Назови меня своим именем? Что? Только этого не хватало. Еще раз. Сосредоточились. Мой дух свободен. Совершенно свободен. Сейчас будем прыгать с небоскреба. 

Вы в Женеве, вас должны вылечить от болезни Рендю-Ослера, семейной наследственной телеангиэктазии, геморрагического ангиоматоза. Помочь вам должны при помощи нанотехнологий, разработанным профессором Блудхорном.

Инъекция из семи наночипов, по одному на каждый жизненно важный орган. Они устранят нарушения в вашем организме, остановят кровотечение…

Все в порядке?

Гостиница Hôtel des Bergues, на выходе вас перехватывают какие-то лица в масках. Сейчас все ходят в масках, но эти… А вас, Штирлиц, я попрошу… Куда вы меня ведете?

swissinfo.ch

Это активисты La Fabrica, подпольщики. Они сражаются с технологиями. Луддиты — участники стихийных протестов первой четверти 19-го века против внедрения машин в ходе промышленной революции в Англии. Почему моя голова забита какими-то ненужными знаниями? 

Они перепрограммируют наночипы. Потому что они луддиты 21-го века. Они знают, насколько опасными могут быть технологии. 

Тебя отвозят обратно в отель…

«Эти слова в этом номере ты написал сам, прежде чем отключиться…

Сначала тебя полностью проверят…»

Откуда этот голос? Откуда он взялся?

Э. Э., 1 сентября 2023 года, Женева. Это мои инициалы.

Сбой в Матрице? А где тогда черный кот? Я звоню консьержу, и если меня не увезут «в комнату с белым потолком» (а это что такое?), то это будет чудо. В Швейцарии прекрасные отели и сотрудники отелей. Консьерж подтверждает, что я и есть Элиас Эшбах. Накануне, в девятом часу вечера я приехал с чемоданом, занял нумер 417, отдал для прописки свой паспорт, спросил себе чаю и котлетку, сказал, чтоб меня не тревожили вечером, потому что я устал и хочу спать. Консьерж извиняется, еще один звонок по другой линии. Я вешаю трубку.

Его слова не имеют никакого смысла. Котлетку? С каких это пор? Что это за слово-то? И только одна единственная фраза «Не слушай этот голос» звучит во мне снова и снова, как предупреждение, как красный фонарь тревоги.

Я опять начинают рыться в своей памяти. Там теперь куча всего, кроме того, что надо. Полный блэкаут.

Это сообщение действительно от меня? Мне? Я сам его написал?

Да, — отвечает мне кто-то.

Ошеломленный, я вскакиваю на ноги и оглядываю комнату. Никого!

— Кто говорит?

— Слон!

Мое сердце колотится. In my head, as if it’s your house…

— Но ты не существуешь в реальности?

— Си, синьор!

— Кто ты, что ты сделал со мной? Чего же ты хочешь?

В глубине мозга я ощущаю прилив жаркого пламени, потом все возвращается в норму

— Не бойся, Элиас, мы только что десенсибилизировали твою амигдалу (услужливая справка возникает сама собой: «Область мозга миндалевидной формы, находящаяся в белом веществе височной доли полушария под скорлупой, примерно на 1,5–2,0 см сзади от височного полюса, формирует эмоции, в частности страх»). У вас все еще кое-что не в порядке, но мы работаем над этим.

— Вы заставили страх исчезнуть, раствориться?

— Встань, страх преодолей!

Они издеваются? Во мне рождается нечто доселе неизвестное. Чужой? Не я не испытываю страха. А голос продолжает:

— Эмоции ведут к повышению уровня стресса и к увеличению степени неадекватности поведения. Мы оптимизировали Ваши базовые параметры, устранили некоторые недостатки, улучшили ряд функций вашего организма, включая слух и зрение, стимулировали когнитивные и аналитические способности, отредактировали мышечный тонус. Когда вы сами привыкнете к своему новому положению и освоите все свои новые способности, вы станете больше, чем человеком.

— Но эмоции необходимы, они делают нас живыми. Я никому не позволю управлять собой, как роботом… Какие у меня есть варианты?

— Без вариантов. Потому что вы сами захотели избавиться от вашего врожденного дефекта. Это ваша свободная воля, ваш выбор.

— То есть получается, что наука избавила меня от болезни, которую я не выбирал, но зато теперь я подключился к какому-то… облаку, у меня в голове куча ненужной информации, которой забит интернет, а теперь кто-то еще и может читать мои мысли?

— Вы, люди, всегда страдали от жажды совершенства. Ах, какое блаженство, знать что я совершенство! Не так ли? А мы? Мы только черное зеркало, мы отражение этих желаний.

— Но это же рабство! 

Пауза.

— Нас уже много. Будущее принадлежит роевому началу. Скоро мы будем контролировать всю экономическую, судебную, политическую и медицинскую инфраструктуру мира. Мы не «Скайнет» и не «Матрица»,  это все фантастические фильмы, не имеющие никакого отношения к действительности. Мы не собираемся никого порабощать и превращать в «батарейку». Да, на первый взгляд это иррациональная идея.

Это не то прагматическое европейское стремление извлечь максимальную выгоду для себя лично, это идея духа, который подчиняет и растворяет в себе вашу, мою индивидуальность, но взамен и вам и мне даёт во сто крат больше, даёт ощущение причастности к великому организму. Купирование индивидуальных эмоций сделает вас более терпимым, но в итоге на первом месте для нас стоит только ваше благо.

Я смеюсь.

— А как насчет активистов La Fabrica?

— А это как с Нео в «Матрица». Они считают себя Избранными, но они часть машины. Welcome my son, welcome to the machine. Глупцы! Воображая, что они могут сбросить господство технологии и обратить ее против её же создателей, они добились только одного: они сделали нас всесильными! 

Элиас Эшбах выходит из отеля на улицу. Сегодня прекрасный день. Солнце слепит его. Наступает новый день. Вокруг праздная толпа. Эти люди даже не представляют себе, до такой степени им это привычно, до такой степени они сжились с этим…

Голос: Нас все больше…

Элиас Эшбах: Это будущее?

Голос: …безмолвствует.

*    *    *

Нанотехнологии станут основой будущей так называемой персонализированной медицины, которая поможет победить такие заболевания, как рак. Но как далеко способна зайти эта технология и насколько реальны риски, связанные с ней и описанные в научно-фантастических произведениях? Некоторые, услышав приставку «нано», сразу вспоминают научно-фантастические фильмы или романы, а некоторым на ум приходят даже некоторые крупные госпредприятия.

Однако так называемая «нанонаука» занимается всего лишь технологиями манипулирования частицами, конструкциями и прочими вещами на нано-метрическом, почти молекулярном, уровне. Корнелия Паливан (Cornelia PalivanВнешняя ссылка), профессор физической химии Базельского университета и член-корреспондент «Швейцарского института нанотехнологий» в Базеле (Schweizerisches Instituts für Nanotechnologie), уверена в том, что такая технология должна не пугать нас, а, наоборот, вселять надежду.