Три украинки в Швейцарии год спустя: как искать работу?

Получить работу в Швейцарии беженцу? Это не так-то просто. В настоящий момент сумели найти в Швейцарии работу только примерно 20 процентов украинских беженцев (большинство из них женщины). © Keystone / Michael Buholzer

Получить работу в Швейцарии беженцу? Это не так-то просто. В настоящий момент сумели найти в Швейцарии работу только примерно 20 процентов украинских беженцев (большинство из них - женщины). Почему так происходит и какие трудности они испытывают при поиске работы? Три украинки делятся с нами своим опытом после года пребывания в Швейцарии.

По последним данным Государственного секретариата по делам миграции (SEM, подразделение Минюста Швейцарии), в Конфедерации сейчас зарегистрировано примерно 66 000 беженцев их Украины, почти 40 000 из которых находятся во вполне трудоспособном возрасте. Уровень их занятости составляет примерно 20%, что является сравнению со средним показателем по Швейцарии (работу имеют примерно 70% беженцев) довольно низкой цифрой, и это даже несмотря на в целом хороший уровень образования этих людей.

По имеющимся данным, две трети украинских беженцев и беженок в Швейцарии имеют высшее образование, 92% — среднее или среднее специальное. Но вот о чём не говорят официальные данные, так это о реальных трудностях, которые приходится преодолевать этим людям для того, чтобы найти работу. Что они испытывают, с какими препятствиями сталкиваются? Чтобы прояснить эти вопросы, мы снова поговорили с тремя украинками, с которыми мы уже общались почти год назад (наш тогдашний материал читайте ниже).

Она пишет материалы для Давосского форума

Лариса Вербицкая волонтёрит с самого момента своего приезда в Швейцарию в марте 2022 года. Вынужденным переселенцам с Донбасса она помогала еще до начала полномасштабного российского вторжения. «Теперь я сама беженка», — сказала она нам год назад, и было видно, в каком смятении она находилась. Сейчас, полтора года спустя, 54-летняя харьковчанка всё ещё живет в Берне. Она не опускает рук и продолжает заниматься тем, что у неё получается лучше всего: проектным менеджментом.

Благодаря своей волонтёрской работе Лариса Вербицкая создала в Швейцарии обширную сеть связей и контактов. © Larissa Verbitskaya

В ее активе уже два завершённых проекта. В первом она выступала в качестве советчика и наставника, поддерживая других украинок, желающих открыть собственный бизнес. В рамках второго была членом команды из 25 волонтёров, помогавшей беженцам одеждой, игрушками для детей и другими вещами повседневного спроса. А 24 августа 2023 года, в День независимости Украины, она запустила новый проект, направленный на социальную интеграцию.

Проект называется Haus Ukraine in Bern («Украинский дом в Берне»). Проект задуман в качестве площадки, на базе которой можно организовывать встречи и контакты, образовательные и творческие курсы, тут можно устраивать «книжные клубы» для детей, а также семинары по психологической поддержке пожилых и не только людей. Каждый день Ларисы Вербицкой забит до предела. Она работает около 40 часов в неделю, примерно половину своего времени она тратит на волонтёрство, а другую половину — на оплачиваемую работу. Еще в самом начале своей швейцарской жизни ей удалось начать работать на Всемирный экономический форум в Давосе в качестве эксперта.

Ее первым заданием было написать аналитический доклад о так называемом «гендерном разрыве», то есть о неравенстве шансов мужчин и женщин в плане социального подъема и поиска работы. Сейчас для Форума она пишет доклад о положении в Швейцарии украинских мигрантов. Лариса Вербицкая работает так же в одном из фондов над международным проектом под названием «Гармония Украине» (Harmony to Ukraine), который пока находится на стадии подготовки. Кроме того, для стартап-компании Longevity Hub в Лозанне она работает над социальным проектом для людей старше 50 лет.

«Герметично закупоренный рынок труда»

Благодаря своей волонтёрской работе Лариса Вербицкая создала обширную сеть связей и контактов. И все равно: «Быть беженцем трудно, никто и никогда добровольно не выбрал бы себе такой судьбы. В Швейцарии многим украинцам пришлось начинать с нуля или даже вообще с отрицательной ступени». Нечто подобное она сама ощутила, как только начала искать работу. «На мой взгляд, швейцарский рынок труда закупорен почти герметично. Работодатели предпочитают нанимать швейцарцев или иностранцев, уже проживающих в стране».

«Например, отправляя резюме в швейцарскую компанию с указанием, что я закончила американскую аспирантуру, я почти всегда получала ответ, мол, это нам не годится, это не швейцарская трудовая квалификация. С другой стороны, отправляя то же самое резюме в международную организацию или в транснациональную компанию, базирующуюся в Швейцарии, я почти всегда могла рассчитывать, что там моя квалификация будет одобрена без лишних слов». Лариса Вербицкая не скрывает своего разочарования, критикуя Швейцарию за отсутствие гибкости в подборе персонала и протекционизм.

«Я читала аналитические обзоры швейцарского рынка труда, и из них следует, что на средних и высших должностях иностранцев тут почти нет и что обычно им приходится довольствоваться более низкими позициями. Я понимаю швейцарцев, они хотят защитить свой рынок труда, но мне кажется, что тут действуют двойные стандарты. Швейцарский рынок труда открывает свои двери перед беженцами только тогда, когда речь идет о мытье полов. Я, конечно, могу убирать и мыть, нет проблем. Ещё я могу ухаживать за пожилыми людьми. Проблема в том, что у меня есть опыт и навыки работы еще и в совсем иных областях. Поэтому я всегда говорю швейцарским работодателям на собеседованиях: пожалуйста, спросите меня о моём опыте».

С дипломом юриста не в той стране

Ольга Жук, 47 лет, также имеет высшее образование. У неё даже есть две учёные степени: одна — в области ядерной и радиационной физики, другая — в сфере юриспруденции. После распада Советского Союза её образование физика оказалось никому не нужным, но она нашла работу в качестве юриста. В течение многих лет она работала юрисконсультом в своём родном Харькове.

Ольга Жук, 47 лет, имеет две учёные степени: одну — в области ядерной и радиационной физики, другую — в сфере юриспруденции. © Olga Zhuk

Однако сейчас работать ей в этой сфере, по её словам, очень сложно, «потому что в Швейцарии и Украине действуют совершенно разные правовые системы». По этой причине она решила сменить амплуа и перейти в какую-то другую профессиональную область. На данный момент Ольга Жук всё ещё находится в поисках работы. «Не так-то просто что-то найти. Но я не хочу быть уборщицей, потому что я всегда работала в офисе, сидя перед компьютером». Именно поэтому она делает всё возможное, чтобы улучшить свои языковые навыки.

«Я уже прошла несколько собеседований. Но мне сказали, что без хорошего знания немецкого и французского мне будет сложно». В сентябре прошлого 2023 года матери 23-летней дочери и 21-летнего сына удалось снять просторную квартиру в пригороде Берна городе Иттиген, в котором по интересному стечению обстоятельств как раз находится швейцарское федеральное Ведомство по вопросам энергетики, в том числе и ядерной (Bundesamt für Energie). Квартиру она делит с украинской-подругой и её сыном-подростком.

«Это хорошая квартира, похожая на ту, что была у меня в Харькове. Я очень благодарна, что могу жить в таком комфорте. Мы купили кое-какую мебель и предметы быта. Соседи тут очень милые, даже если они говорят только по-немецки. Английский мне здесь не очень-то пригождается», — говорит она и смеется. Какое-то время Ольга Жук раздумывала, не вернуться ли ей в Украину, но ситуация там по-прежнему, мягко говоря, сложная. «Цены на электроэнергию очень высокие. Более того, война всё ещё продолжается, люди теряют работу», — объясняет она. Так что в настоящее время о возвращении не может быть и речи.

Тем более что она уже привыкла к жизни без ракетных и артиллерийских обстрелов. «Некоторые из моих украинских друзей вернулись было домой, а потом снова приехали обратно в свои новые страны пребывания». Сейчас Ольга Жук пытается стать финансово независимой. «Я не хочу зависеть от социальной помощи, — говорит она, — Если я найду работу, то ведь я смогу также платить налоги». Пока все её основные потребности оплачивает Красный Крест. В кантоне Берн она по этой линии получает чуть меньше 700 швейцарских франков в месяц (норма для одинокого человека, живущего в частной квартире). Местный собес покрывает расходы на обязательное медицинское страхование и квартплату. Как и любые получатели социальной помощи, все украинские беженцы должны будут выплатить обратно все полученные ими пособия, как только это им позволит их финансовое положение. И конечно же, в зависимости от кантона: в этой области действуют порой очень разные правила.

Руководства по эксплуатации судовых двигателей

Дарья Кайсина от социальных пособий не зависит. Филолог, по образованию устный и письменный переводчик, она в начале июня 2023 года нашла-таки работу. Еще до конца августа 2022 года она по-прежнему работала доцентом в своей альма-матер, Харьковском национальном университете имени Василия Каразина, там, где она в 2018 году защитила кандидатскую диссертацию в области германистики. Попав в Швейцарию, Дарья продолжала преподавать в удалённом формате, но делать это становилось всё сложнее. В итоге она решила пока не продлевать контракт с вузом, продолжив обучение в магистратуре Страсбургского университета, учиться там она начала ещё до войны. В январе 2023 года она получила диплом.

Дарья Кайсина работает специалистом по техническим коммуникациям в компании Winterthur Gas & Diesel S.L. (WinGD), бывшей дочерней компании промышленной группы Sulzer. swissinfo.ch

«Благодаря диплому этого университета я и нашла себе работу», — говорит Дарья. Сегодня Дарья Кайсина работает специалистом по техническим коммуникациям в компании Winterthur Gas & Diesel S.L. (WinGD), бывшей дочерней компании промышленной группы Sulzer. «Я отвечаю за поддержание в актуальном состоянии технической документации по судовым двигателям, ведь эта компания как раз ориентирована в основном на зарубежные рынки. По правде говоря, судовые двигатели в Швейцарии… Они востребованы не очень», — шутит она. В свои 28 лет Дарья уже имеет три магистерские степени (ранее она также изучала английскую филологию) и имеет диплом профессионального переводчика.

Работу она искала интенсивно, сумев уложиться всего в три месяца. Резюме она разослала просто без счета. Дарья Кайсина считает, что ей еще повезло. Что бы она посоветовала своим соотечественникам? Самое большое препятствие, по ее мнению, находится в сфере языков. Адаптироваться к иной культуре труда тоже придется. В Швейцарии вполне нормально не получить в ответ на резюме вообще ничего, ни слова. «Отсутствие ответа часто расстраивает, люди просто не понимают, что это: „да“ или „нет“. Вот почему важно бороться и искать, найти и не сдаваться», — заключает она. Дарья Кайсина сейчас живёт с матерью на съёмной квартире в пригороде Берна. До этого она провела несколько месяцев в приюте Армии спасения. Тот факт, что у неё есть постоянный трудовой договор и ей больше не нужно ходить в собес, придал ей больше уверенности.

Ей повезло еще и в том, что работодатель позволяет ей регулярно работать из дома, ведь на то, чтобы добраться из Берна в Винтертур и обратно, ей приходится каждый день тратить в сумме более трёх часов на поезде. «Понятно, что я хотела бы жить ближе к моему рабочему месту, но переехать из одного кантона в другой не так-то просто, особенно если на тебе еще член семьи, всё ещё зависящий от социальной помощи». А она в Швейцарии — дело кантонов (субъектов федерации). Беженцам, имеющим ВНЖ категории S, на получение работы пока требуется официальное разрешение. Но это пока. В целом она очень благодарна за все те возможности, которые предоставляет ей этот статус, но на душе у неё по-прежнему неспокойно. «До сих пор мне многое неясно относительно моего правового статуса. Я чувствую себя не очень комфортно, потому что я поняла, что период, в течение которого предоставляется этот защитный статус S, все-таки довольно короткий».

Читайте также: