Помогают ли цифровые платформы демократии или они топят её в белом шуме?

Большие цифровые платформы вроде Твиттера (X) обещали нам стать цифровой агорой, местом встреч, сродни городской площади, но что-то явно пошло не так. Guiziou Franck / Hemis.fr

Искусственный интеллект того и гляди затопит сеть контентом, репутация цифровых платформ сейчас хуже некуда. Некогда бещанная нам утопия гармоничного общественного пространства цивилизованного диалога без цензуры превратилась в «цифровую каторгу». Или всё-таки эта идея ещё не утрачена окончательно?

Если пользователь с менее чем 5000 «друзьями» решит покинуть социальную сеть X (бывший Twitter), то это вряд ли попадёт в заголовки новостей. Но не каждый такой пользователь — министр внутренних дел Швейцарии, курирующий культуру, социальный блок и здравоохранение. Поэтому, когда в октябре 2024 года социалистка Элизабет Бом-Шнайдер, а именно она сейчас занимает эту должность в Швейцарии, опубликовала свой последний твит, заявив, что X «глубоко изменился» и что её утомила «(царящая там токсичная) культура дебатов», это отнюдь не осталось в стране незамеченным.

Сейчас демонстративное «хлопанье цифровыми дверьми» на выходе из X стало новой модой и глобальной тенденцией. В 2022 году, купив Twitter и переименовав его в X, Илон Маск пообещал создать «общую цифровую агору» — городскую площадь, которая будет «тёплой и гостеприимной для всех». Однако в январе 2025 года консультативная рабочая группа при правительстве Швейцарии предупредилаВнешняя ссылка, что платформа X, равно как и такие сети, как Facebook и TikTok, представляют собой «угрозу для демократии», оказывая фундаментальное влияние на процесс формирования общественного мнения. Что случилось?

Социальные сети: инструмент демократии или фактор поляризации?

За последние два года общий тон на платформе X, и без того «нелицеприятный», превратился в сплошное «поругание публики»: общение стало грубее, отчасти из-за ослабления модерации. Всё это снова вылило на цифровые трамвайные рельсы большое количество дискуссионного масла: каким же должно быть цивилизованное цифровое общественное пространство? Для одних сторонников неограниченной свободы слова реформы Илона Маска (а также аналогичные решения компании Meta) стали положительной новостью.

Для других пользователей, включая многих рекламодателей, это стало поводом начать поиски альтернативы. А для тех, кто серьёзно обеспокоен социальным расколом и поляризацией, остаётся актуальным другой вопрос: приносит ли отказ от пребывания на платформе X хоть какую-то пользу? Или же это всего лишь форма бегства в другие «закрытые цифровые пространства» — например, на тот же Instagram, принадлежащий всё той же компании Meta? Ведь именно туда и ушла Элизабет Бом-Шнайдер.

«Эхо-камеры» и иллюзия разнообразия мнений

Что представляют собой эти «закрытые цифровые сообщества» или так называемые «эхо-камеры», в которых пользователь общается не с миром вокруг, а, по сути, лишь с самим собой? «Такие эхо-пространства действительно существуют, но пока неясно, насколько эта проблема велика», — говорит Эмма Хоес (Emma HoesВнешняя ссылка), эксперт Цюрихского университета в области цифровых технологий и стратегий онлайн-поведения людей. По её мнению, постоянные дебаты об «эхо-камерах» могут вопреки ожиданиям обострять проблему, превращая её в «ряд эхо-пространств, вложенных в одну большую эхо-камеру».

Эмма Хоес — научная сотрудница (постдок) Цюрихского университета, где она изучает, как цифровые технологии влияют на качество информационных экосистем. Courtesy of

«Но некоторые исследования показывают, что контент, который мы видим в соцсетях, и в самом деле куда более разнообразен, чем тот, с которым мы сталкиваемся в „тёплой ламповой“ жизни». И даже на таких независимых платформах, как Bluesky, куда мигрировали многие её коллеги, возможность случайного знакомства с контентом, который мы не выбирали, вполне, по ее словам, отлична от нуля. В любом случае, говорит Эмма Хоес, техническое создание контекста, принуждающего пользователей сталкиваться с противоположными мнениями, не обязательно ведёт к большей открытости индивидуальных взглядов.

Интернет как фактор фрагментации общества

«Одно из самых устойчивых эмпирических наблюдений состоит в том, что политические взгляды людей остаются невероятно стабильными. Как правило, они формируют свою картину мира в молодости, так что простое пролистывание ленты новостей в соцсетях вряд ли способно мотивировать их изменить свои убеждения», — объясняет Эмма Хоес. Степень распространённости политических дебатов в интернете тоже порой очень серьёзно переоценивается. Ведь большинство пользователей потребляет «мусор» — развлекательный контент или материалы, подпитывающие «культурные войны» по актуальным на Западе вопросам (число гендеров, употребление феминитивов и так далее).

Добавьте сюда TikTok, свободно доступную порнографию, азартные и видеоигры — и цифровая среда покажется вам не столько местом политической поляризации, сколько пространством «информационной депривации», где качественные новости ещё нужно постараться найти. Можно, конечно, помечтать о создании цифровой агоры — места цивилизованных дебатов, однако факт остаётся фактом: интернет изначально функционировал как пространство, где люди ищут и находят единомышленников, а не оппонентов, и таким он остался и сейчас.

Искусственный интеллект и новый кризис доверия

«Суть сети в том, что она огромна и никто не может осмыслить её целиком», — считает Ханнес Байор (Hannes BajohrВнешняя ссылка) из Калифорнийского университета в Беркли, изучающий влияние искусственного интеллекта и больших языковых моделей (LLM) на текст и мировую письменную культуру. Он предупреждает, что вскоре ситуация может стать ещё сложнее, ведь инструменты вроде ChatGPT превращают и без того бесконечные потоки контента в целый безбрежный космос, затрудняющий поиск качественной информации.

В худшем случае, по его мнению, это может привести к появлению «искусственных общественных сфер», то есть пространств, в рамках которых невозможно будет уже определить, был ли контент создан человеком или машиной. Такая неопределённость подрывает ключевые демократические принципы, включая доверие к властям. Так называемые LLM способны также изменить и стиль общения людей. «Эти модели создаются на основе определённых алгоритмов и данных, они отнюдь не являются нейтральными вопреки всему тому, что утверждают их разработчики», — поясняет Ханнес Байор.

Ханнес Байор — доцент кафедры немецкого языка Калифорнийского университета в Беркли. Ранее он занимал должности постдока в Базельском университете и в инкубаторе молодых талантов Collegium Helveticum der ETH в Цюрихе. Jen Siska / Courtesy of

«Все они обладают встроенными предпочтениями и предвзятостями, а поскольку они оперируют вероятностными методами, то сами такого рода модели рискуют попасть в своего рода «ценностную ловушку», то есть застрять в определённой нарративной манере, не адаптируясь к изменяющимся политическим и языковым реалиям. Если бы таких моделей было миллионы, то проблема может быть и не была бы столь острой, но там, где доминирует несколько компаний-гигантов, это может привести к определённой стандартизации языка и дискурса, навязанного нам этими самыми корпорациями, а в долгосрочной перспективе всё это может сузить спектр коммуникативных навыков, необходимых людям для демократического обсуждения актуальных проблем и вопросов».

В целом и Ханнес Байор, и Эмма Хоес согласны: регулировать то, что и как люди говорят и чем делятся друг с другом — сложная задача. При этом, как говорит Эмма Хоес, не стоит слишком зацикливаться на негативе. «Хотя в интернете много «плохого» контента, он составляет лишь небольшую часть того, что люди потребляют реально и на практике. Все ингредиенты для надлежащим образом функционирующей цифровой общественной сферы у нас уже есть. Нужно только уметь их находить — и помогать в этом другим. У людей есть все необходимые инструменты. Они просто не всегда ими пользуются», — резюмирует Эмма Хоес.

Читайте также: