Что даст год 2025 мировой демократии?

Что принесет 2025 год для демократии в мире? Дезинформация, антисистемные силы, распространение языка ненависти в соцсетях и в Интернете — но есть и несколько проблесков надежды. Invision

Дезинформация, укрепление позиций так называемых «антисистемных сил», еще более стремительное распространение языка ненависти в соцсетях: все это не самые лучшие условия для демократических дебатов и рациональных дискуссий на актуальные темы.

Недавно в интервью швейцарской франкоязычной газете Le Matin Dimanche бывший федеральный советник (то есть министр кабмина) и бывший президент Швейцарии Ален Берсе заявил, что итогом его первых месяцев работы на должности генерального секретаря Совета Европы уже стал некий «план действий по переосмыслению демократии». По словам швейцарского политика, во многих странах демократия угасает и частично источником этого нерадостного тренда стали общественные раскол и поляризация, а также политические дебаты, ведущиеся с позиций откровенной взаимной ненависти.

В целом ни для кого это новостью не является, но когда все это в одном небольшом интервью суммирует глава все ещё довольно авторитетной международной организации, как раз занимающейся укреплением демократии и прав человека, то возникает довольно серьезный кумулятивный эффект. В Европе развитие демократии сейчас и в самом деле во многом поставлено на паузу. Принципы верховенства права, демократические народные права, структуры участия в принятии политических решений — почти везде в мире все эти права и принципы больше не являются само собой разумеющимися вещами, их «внутренний завод» иссякает, и как снова подзавести эти «демократические часы» пока никому не понято.

Что все это будет означать для мировой демократии в 2025 году? Портал SWI swissinfo отправился в кругосветное путешествие, которое уж точно не будет длиться 80 дней, охватив только шесть основных пунктов-остановок:

Остановка номер 1. Что такое в самом деле «нападение на демократию»?

Парадокс, но никто в мире формально не отказывается от демократии как таковой. Более того, теперь почти что все кому не лень используют в дебатах и дискуссиях понятие «нападение на демократию». И получается, что недостатка в своих защитниках демократия не испытывает. В США в 2024 году оппоненты Дональда Трампа предупреждали, что его избрание «ускорит приход конца демократии». Со своей стороны Д. Трамп говорил, что «получил пулю за демократию». Марин Ле Пен, когда ее обвинили в растрате средств, полученных от ЕС, заявила, что это есть не что иное, как «атака на демократию». Беспокоится о судьбах демократии в мире даже Владимир Путин.

На заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай» в ноябре 2024 года он посетовал, что «всё чаще демократию начинают трактовать как власть не большинства, а меньшинства, и даже противопоставляют традиционную демократию и народовластие некой абстрактной свободе, ради которой демократическими процедурами, выборами, мнением большинства, свободой слова и неангажированностью СМИ … можно и пожертвовать». И если так пойдет дальше, то существует риск, что вся эта забота о демократии превратится в пустую фразу. А между тем вряд ли в новом году понятие «демократия» уйдёт на заслуженный отдых.

Скорее наоборот, оно, как и прежде, будет удобной лакмусовой бумажкой и популярной риторической фигурой, при помощи которой можно будет изучать новые правительства, приходящие к власти в новом году в ряде стран, включая новую администрацию Трампа, на предмет того, насколько они готовы играть по демократическим правилам. Даже для таких стран, как Сирия, где после падения режима Асада и после побега бывшего диктатора в Москву отсутствуют даже самые элементарные кодифицированные инструменты участия народа в принятии политических решений, некая «демократия» может тоже стать конкретной целью, а не просто риторическим приемом. На кто придет на смену Асаду? Означает ли смена режима в Дамаске демократию для Сирии? Это неизвестно.

Остановка номер 2: Косово и Габон

В других странах ситуация выглядит чуть более обнадёживающе. Косово будет голосовать на выборах 9 февраля 2025 года, и, в отличие от прошлых лет, эти выборы состоятся в назначенный срок, а не станут итогом вотума недоверия, отставки или роспуска парламента. Альбин Курти и его правительство станут первой в истории этой страны администрацией, сумевшей полностью отработать свой срок. Наблюдатели считают это шагом к демократической стабильности.

Центральноафриканская страна Габон, тоже, возможно, сделает еще более серьезный шаг в сторону демократии. Почти вся история существования этой страны в качестве независимого государства прошла под знаком господства одной и той же семьи. После государственного переворота, произошедшего в 2023 году, в конце 2024 года народ Габона проголосовал за новую демократическую конституцию. Каста военных, которая всё ещё контролируют страну, обещает после выборов в августе 2025 года передать власть в руки законно избранных правителей. Если, конечно, на них не победит кандидат из их же собственных рядов.

Остановка номер 3: Франция, Южная Корея, Бангладеш, Германия — далее везде?

Новый 2025 год супер-годом выборов уже явно не станет. Кое-где, разумеется, выборы пройдут, например, в Беларуси, где на самом деле речь пойдет о дальнейшей консолидации единоличной власти А. Лукашенко, бессменно находящегося у власти с 1994 года. Важным событием станут досрочные парламентские выборы в Германии, которые намечены на 23 февраля 2025 года. Изначально выборы должны были состояться осенью, однако политический кризис и распад правящей коалиции привели к их переносу на более ранний срок. В ноябре 2024 года после отставки министра финансов и лидера СвДП Кристиана Линднера распалась правящая «светофорная» коалиция из Социал-демократической партии Германии (СДПГ), Свободной демократической партии (СвДП) и партии «Зелёные».

Последовал вотум недоверия канцлеру Олафу Шольцу, который был поддержан Бундестагом 16 декабря 2024 года. Основными претендентами на должность канцлера являются лидер Христианско-демократического союза (ХДС) Фридрих Мерц, известный своей жёсткой позицией в отношении России и поддержкой увеличения военной помощи Украине, а также Алис Вайдель из партии «Альтернатива для Германии», выступающая за прекращение военной помощи Украине и за улучшение отношений с Россией, а также сам действующий канцлер Олаф Шольц. Результаты выборов могут существенно повлиять на курс Германии как во внутренней, так и во внешней политике. Возможны изменения в подходах к военной помощи Украине, к отношениям с Россией, а также значительные экономические реформы, направленные на стабилизацию экономики.

Вполне возможно, что в 2025 году голосовать будет и Франция, ведь, так или иначе, демократия в демократических странах — это всегда возможность каких-то неожиданностей. Например, кто бы мог подумать, что демократически избранный президент вдруг возьмет и объявит военное положение, с тем чтобы нейтрализовать оппозицию? Но именно это и произошло в Южной Корее. Стране еще придется разбираться с тем, как она опять дошла до жизни такой, а в 2025 году, вероятно, там снова состоятся выборы. В Бангладеш также намечаются выборы. Шейх Хасина Вазед (род. в 1947 году) занимала должность премьер-министра Бангладеш с 1996 по 2001 год и с 2009 по август 2024 года. В августе 2024 года на фоне массовых антиправительственных протестов она подала в отставку и уехала в Индию. После её отставки командующий армией Бангладеш генерал Вакер-уз-Заман объявил о формировании временного правительства для стабилизации ситуации в стране.

Следующая остановка номер 4: станция «Внесистемная»

С переизбранием Дональда Трампа и с появлением на политической сцене таких фигур, как Хавьер Милей в Аргентине, в сфере политики возник новый тип антисистемного общественного деятеля. Другое дело, как долго такие политики будут оставаться популярными в среде своих избирателей — и куда эти избиратели потом обратятся, если они вдруг окажутся разочарованы их реальной деятельностью. В Европе, характерной чертой которой являются многопартийные коалиции, популистские течения в первую очередь будут способствовать дальнейшей фрагментации политического поля.

В той же Германии традиционные партии мейнстрима по-прежнему смогут создавать правящие коалиции, однако они будут, скорее всего, представлять уже куда меньшее число избирателей, чем «большие коалиции» прошлого. Антисистемные политические фигуры в целом могут становиться частью системы и получать право нести на своих плечах часть политической ответственности, как это произошло в Швейцарии в 1990-х годах со взлетом Швейцарской народной партии (SVP / UDC) и со стабильным присутствием в кабмине двух министров от неё. Но эта страна в этом смысле остается исключением, с учетом того, что здесь народ при помощи референдума напрямую оппонирует власти, играя роль системной оппозиции. Не случайно, что из всех стран ОЭСР именно в Швейцарии власти пользуются самым высоким уровнем доверия населения.

При желании, впрочем, пятна можно найти и на солнце: вскрывшиеся в 2024 году злоупотребления, допущенные при сборе подписей граждан под народными законодательными инициативами, привели к тому, что в этой стране «словом года-2024» (на немецком языке) стало понятие Unterschriften-Bschiss (дословно: «Подписное кидалово», простите наш французский!). Насколько этот эпизод отразится на степени доверия народа к власти – это станет опять же ясно в 2025 году. Сам по себе он не влияет на результаты голосования, так что скорее всего дело ограничится административными мерами совершенствования механизмов сбора и валидации подписей граждан.

Остановка номер 5: выборы и дезинформация в Европе

Как заявила недавно главный дипломат ЕС Кая Каллас, Россия и в самом деле научилась влиять на выборы в Европе с помощью новых технологий. «Я вижу примеры из Румынии, но также и из других стран, которые свидетельствуют, что россияне действительно уже разобрались в том, как влиять на выборы. Демократия основана на доверии, и если вы больше не можете доверять выборам, то как вы можете доверять их результатам? Сегодняшние методы аттестации выборов в качестве свободных и справедливых устарели и не учитывают новые технологии, используемые для влияния на выборы. Я думаю, мы должны относиться к этому очень серьезно».

Так что год 2025 и в самом деле может стать первым с момента основания Европейского союза, когда иностранное влияние на результаты голосований выборов может вызвать реально беспокойство у самых широких слоев населения и у политических деятелей всех цветов и мастей. Выборы, референдумы и процессы формирования правительств будут все чаще сопровождаться подспудным ощущением возможных манипулирования или мошенничества. Нечто подобное уже произошло в Молдове в 2024 году, или в Румынии, где повторные президентские выборы, которые должны пройти в начале 2025 года, будут иметь большое значение для политического ландшафта страны.

Действующий президент Клаус Йоханнис не сможет участвовать в этих выборах, так как он завершает свой второй и последний конституционный срок. Будет ли в итоге дезинформация скорее потенциальной угрозой, нежели реальной опасностью? Этот вопрос остаётся открытым, равно как и вопрос о роли «искусственного интеллекта». Европейские власти намерены довольно жестко регулировать влияние ИИ и социальных медиа на политические процессы, а вот от нового президента США ничего подобного ожидать не приходится, пусть даже в стране уже вступил в силу запрет на использование платформы Tiktok: Дональд Трамп во время предвыборной кампании уже заявил, что этот запрет отменит.

Последняя остановка номер 6: как следует поддерживать демократию?

Проекты в области «продвижения» или «поддержки» демократии могут в 2025 году попасть в качественно новую ситуацию. Демократия и права человека не занимают в списке приоритетов Дональда Трампа центрального места, что резко контрастирует с курсом администрации Дж. Байдена на создание сообщества демократий с целью противостоять авторитарным государствам и тенденциям. Воспользуется ли этой ситуацией Европа? Новая Еврокомиссия, которая будет работать с 2024 по 2029 год, предусматривает целых два (из 27) департамента / министерства, в названии которых присутствует слово «демократия».

Однако Европа сейчас во всем большей степени сосредотачивается на вопросах обороны от России и обеспечения собственной безопасности, что, по мнению аналитического центра Carnegie Europe, уже привело к переходу от «проактивного продвижения демократии к сдерживанию авторитаризма». Реформирование собственной демократии или содействие демократическим реформам в других странах отойдет на второй план, что поставит Швейцарию в несколько странное положение, ведь её внешнеполитическая стратегия на период с 2024 по 2027 годы направлена как раз на укрепление профиля страны в качестве «спонсора демократии».

Понятно, что эффективно решать данную задачу такая малая страна, как Швейцария, способна только в сотрудничестве с могущественными партнёрами, такими, как США или ЕС. Но если они и в самом деле сократят своё участие в продвижении демократии, то усилия Швейцарии в этой области могут оказаться куда менее эффективными, чем хотелось бы.

Русскоязычная оригинальная версия материала создана, адаптирована и отредактирована русскоязычной редакцией SWI / ип / нк / ап.