Цифровой вызов в адрес швейцарской демократии

Вальтер Турнхерр (Walter Thurnherr), швейцарский Федеральный канцлер. Keystone

Социальные сети и нежелание пользователей слушать друг друга (эффект т.н. «эхо-камеры»), самоуправляемые автомобили и такси Uber, роботизация, безопасность персональных данных, беспилотные летательные аппараты, технические инновации в финансовой сфере, интернет вещей — цифровые технологии решительно вмешиваются в нашу жизнь. «Между прочим, они на данный момент стали заметным фактором в том числе и в политике», — говорит Вальтер Турнхерр, Федеральный канцлер Швейцарии.

У канцлера Швейцарской Конфедерации совсем другие обязанности и полномочия, нежели, например, у канцлера Германии, который является главой правительства, а фактически лидером всей нации. Лицо же швейцарского канцлера если кому и известно, то в лучшем случае политическим инсайдерам и знатокам швейцарской политической кухни, и это несмотря на то, что его можно регулярно видеть на коллективной фотографии с изображением всех семи членов правительства Швейцарии. Кроме того, именно канцлер в начале каждого года проводит пресс-конференцию от имени правительства с изложением планов политического руководства страны на ближайшие 12 месяцев. 

«Восьмой федеральный министр» внизу слева: Вальтер Турнхерр, руководитель аппарата правительства Швейцарии на актуальной официальной фотографии Федерального совета, кабинета министров Конфедерации (2017 г.) Keystone

Будучи вроде бы технической фигурой, швейцарский Федеральный канцлер, тем не менее, обладает серьезным административным ресурсом, и недооценивать эту должность ни в коем случае не следует. В тонко сбалансированной системе швейцарской демократии она играет роль связующего звена между народом, партиями, парламентом и правительством. Портал swissinfo.ch встретился с Вальтером Турнхерром и поговорил с ним о перспективах развития средств массовой информации в цифровую эпоху и о влиянии цифровых инноваций на политические процессы в Швейцарии.

«Автомобиль был изобретен в 1905 году. Но потребовалось еще полстолетия для того, чтобы в 1960 году в Швейцарии появилась своя собственная сеть скоростных автодорог федерального значения. Сейчас у нас нет этих пятидесяти лет. Швейцарские политические механизмы вполне могут быть идеально настроенными, но чем дальше, тем сам стиль политики по-швейцарски начинает контрастировать с глобальным ускорением темпов, независимо от того, о какой сфере мы говорим — об экономике, политике или технологиях. Тем не менее мы обязаны каждый раз искать вменяемые, адекватные решения, изначально имеющие реальные шансы получить поддержку большинства граждан. Вот как раз на это жалеть времени нельзя ни при каких обстоятельствах», — убежден Вальтер Турнхерр.

По его мнению, «срок годности» законодательных актов в современных условиях заметно сократился, зачастую законы устаревают, едва вступив в силу. «Управлять и принимать решения в наше время надо в разы быстрее. В условиях глобализации и открытости многие политические темы приобретают невиданную ранее степень сложности, давление, оказываемое на политиков, депутатов, на общественно-политические институты в целом, растет постоянно.

Цифры и факты

Федеральная канцелярия опубликовала в 2016 году около 46 тыс. страниц разного рода текстов, включая послания, отчеты, уведомления.

Ежегодно органами федеральной исполнительной власти для консультаций рассылается до 90 законопроектов. Федеральный совет (правительство) за год обрабатывает около 2 600 пунктов политической повестки.

Политическая система Швейцарии основана на тонко настроенном взаимодействии представительской демократии (парламент, правительство) и прямой демократии (избиратели, политические права народа).

Необходимость тратить значительное количество времени на процесс подготовки сбалансированных законов все заметнее вступает в противоречие с глобальным ускорением темпов жизни и принятия управленческих решений.

(Источник: Walter Thurnherr/BundeskanzleiВнешняя ссылка)

Стремительное развитие и повсеместное внедрение цифровых технологий почти ежедневно ставят перед органами законодательной и исполнительной власти Швейцарии всё новые вопросы. Каким должно быть, например, правовое регулирование использования беспилотных транспортных средств? Какие алгоритмы допустимо применять на финансовых рынках? Кто будет нести за это ответственность — и какую? Кто и как будет обеспечивать безопасность и защиту персональных данных? И так до бесконечности».

Высокопоставленный чиновник подчеркивает необходимость раннего выявления изменений и тенденций, затрагивающих все общество, но для этого, по его мнению, необходимо наладить совершенно иное, нежели раньше, взаимодействие между федеральными органами исполнительной и законодательной власти, бизнесом и наукой. Только такое взаимодействие позволит быстрее регистрировать, усваивать и регулировать новые тренды, в случае, конечно, если их и в самом деле нужно будет как-то контролировать. Вальтер Турнхерр, член Христианско-демократической народной партии Швейцарии (CVP), критически оценивает ситуацию и в области кибербезопасности.

«Когда власти других стран знают о гражданах Швейцарии больше, чем это разрешено нашим законодательством, то такое положение в моих глазах приобретает очень проблематичный характер», — говорит он. Современная промышленная и инфраструктура стала куда более, чем раньше, уязвимой для кибератак. Вопрос обеспечения безопасности частных данных, но также и другие проблемы ставят перед нами, а особенно перед небольшими кантонами с их скромными кадровыми и техническими ресурсами, порой неразрешимые задачи, что «является очень серьезным вызовом для локальной демократии».

swissinfo.ch: Вы уже несколько раз выражали свою озабоченность в связи с нарастанием популистских тенденций и с ростом склонности политиков давать простые ответы на сложные вопросы. Такого рода тренды мы наблюдали особенно ярко в контексте решения Великобритании покинуть ЕС, но нечто схожее можно невооруженным взглядом зарегистрировать в России, в Турции, даже в США. В отношении Швейцарии Вы настроены, однако, более оптимистично, Вы подчеркиваете преимущества швейцарского общественно-политического строя и ратуете за повышение роли и значения образования. Имеется ли в данном случае в виду политическое образование и просвещение?

Вальтер Турнхерр: Речь тут не идет, конечно же, о некоем повсеместном распространении знаний из области обществоведения. Но при этом мы все-таки должны всегда помнить о тех ценностях, которые в принципе делают нашу демократию возможной, например о том, что меньшинство должно уважать мнение большинства, а оно, в свою очередь, должно быть крайне внимательным к положению меньшинства, защищая и отстаивая его интересы. Не забудем мы и царящее в Швейцарии убеждение в том, что любой плохой компромисс лучше доброй ссоры. Упрямое следование узким догмам почему-то в последнее время слишком часто путают с могуществом и влиянием — но это совершенно не так.

Очень важной мне представляется также гражданская позиция и критическая рефлексия. Темы референдумов иногда очень сложны. И тут безусловным преимуществом является способность человека задать себе вопрос: а на самом ли деле вынесенное на суд народа простое решение является правильным? И в чем заключается интерес отдельных политиков, партий или ассоциаций, выступающих именно за это решение? И нет ли здесь еще чего-то, о чём я обязательно должен знать перед тем, как пойти голосовать? Не забудем, что в условиях прямой демократии гражданин несет особую ответственность за свои поступки, а потому стоит иногда просто элементарно включать мозги. Именно это я и имею в виду, когда говорю об образовании и просвещении.

swissinfo.ch: Недавно шведский аналитический центр TimbroВнешняя ссылка опубликовал рейтинг европейского авторитарного популизма, в котором Швейцария неожиданно заняла пятое место. Неужели же Швейцария и в самом деле за последние 15-20 лет столь заметно сместилась к правому флангу политического спектра?

В. Т.: Как правило, такие тенденции становятся заметными, когда на сложные вопросы даются простые ответы, когда люди перестают размышлять и анализировать и когда отмечается снижение степени разнообразия медийного ландшафта. Разнообразие средств массовой информации гарантирует более высокое качество общественно-политической экспертизы, более высокую степень разнообразия сторон, участвующих в дебатах и дискуссиях. Очень часто случается так, что истины не знает никто, но имея разнообразную прессу, мы скорее приблизимся к ней, нежели в ситуации наличия одного-единственного СМИ, которое, конечно же, может отстаивать истину, но при этом велик риск тенденциозности и ангажированности этого медийного органа, которому просто некому будет возразить.

swissinfo.ch: На наших глазах средства массовой информации переживают фундаментальную структурную революцию, некогда весомое мнение традиционных печатных СМИ практически ничего уже не стоит, доминируют социальные медиа, в рамках которых некритично и по-конформистски настроенные пользователи начинают замыкаться в обществе себе подобных единомышленников. Как следствие возникает питательная среда для стремительного распространения фейковых новостей. СМИ, которые пока еще не утратили способность информировать общественность объективно и взвешенно, масс-медиа, заинтересованные в демократических дебатах и в формировании объективного общественного мнения, становятся вымирающим видом. Может, их стоило бы поддержать каким-то образом?

В.T.: Прямая поддержка СМИ представляется мне делом сомнительным. Разве же мы хотим, чтобы государство напрямую спонсировало средства массовой информации своими средствами? Нет, конечно, потому что в этом случае возникла бы прямая зависимость вторых от первого, а это было бы негативным фактором с точки зрения развития структур и институтов демократии. С другой стороны, приемлемой моделью является прямая поддержка таких СМИ, как швейцарское новостное агентство SDA.

Оно охватывает все культурно-языковые регионы страны, и у него есть ресурсы для производства целого потока новостных сообщений, которые затем могут перепечатываться небольшими региональными изданиями, наличие которых и является решающим фактором в плане сохранения разнообразия национальных средств массовой информации. Представляется, что нам есть еще что делать в области совершенствования методов поддержки таких СМИ, как SDA. Не в последнюю очередь речь идет о подготовке и повышении квалификации работающих там журналистов.

swissinfo.ch: Еще один вызов заключается в качественном ускорении темпов политических процессов в Швейцарии. Ведомство Федерального канцлера, которое Вы возглавляете, опубликовало в прошлом году фантастические 46 тыс. страниц законодательных актов, а также разного рода сообщений, отчетов и уведомлений. Какой будет политическая ситуация в Швейцарии через пять лет? Не рухнем ли мы все под тяжестью этих тенденций?

В.T.: Не думаю. Что касается Швейцарии, то мы можем быть спокойны с учетом наличия у нас устойчивых, стабильных политических институтов. А вот в общемировом масштабе я бы прогнозов делать не стал. Посмотрите, что было пять лет назад — если бы Вы тогда предсказали будущее, кто бы Вам поверил? А что касается технических инноваций, то они, скорее всего, в ближайшие пять лет как были, так и останутся источником импульсов, ускоряющих темп нашей жизни и пронизывающих всё наше общество. Разумеется, мы, как и раньше, будем стараться реагировать на эти тенденции при помощи соответствующих политических решений, носящих иногда характер регулирующий и ограждающий, а иногда и запретительный.

swissinfo.ch: Почему возникает потребность в запретах?

В.T.: Она возникает, когда у нас просто не остается времени для следования обычным процедурным путем. Возьмем как пример порядок разработки и принятия нового Федерального закона. Сначала федеральные органы исполнительной власти сочиняют проект-предложение. Возможно, что основанием для такого документа был предварительный депутатский запрос, обсужденный в обеих палатах парламента и переданный дальше в федеральную администрацию с наказом разработать законопроект по данной проблематике. Затем следует вердикт Федерального совета, правительства, которое решает, разрабатывать дальше закон или нет. Потом законопроект направляется на рассмотрение политическим партиям, общественным объединениям, отраслевым организациям, профсоюзам и т.д.

Этот так называемый процесс межведомственного согласования и общественно-консультационной экспертизы (Vernehmlassungsverfahren) может длиться несколько месяцев. После этого все высказанные замечания и дополнения собираются, анализируются, на этой основе пишется отчет, который потом в форме Послания передается на рассмотрение в парламент, где потом начинаются дебаты, и то не сразу на пленуме, а сначала в профильных парламентских комитетах. Потом закон принимается, нередко находится кто-то, кто с ним не согласен и выносит его на референдум, после чего последнее слово говорит народ.

Это на самом деле очень хорошая система, потому что все те, кого затрагивает данный закон, имеют возможность принять участие процессе его выработки, после чего все они, разумеется, несут за него полную ответственность. Поэтому вопрос сейчас звучит иначе, а именно: сможем ли мы и в будущем с такой системой успевать за глобальной инновационной гонкой? На эту проблему уже сейчас стоит обратить самое серьезное внимание, подумать нужно и том, как и за счет чего мы могли бы в новых технологических условиях обеспечить себе достаточный запас времени для политической работы в таком стиле.

Перевод с немецкого и адаптация: Надежда Капоне