Золотая лихорадка в Швейцарии, или Путешествие золота туда и обратно

Почему плавильные печи на аффинажном заводе компании Argor-Heraeus в южной Швейцарии работают без остановки 24 часа в сутки? Keystone / Anthony Anex

Почему плавильные печи на аффинажном заводе компании Argor-Heraeus в южной Швейцарии работают без остановки 24 часа в сутки?

Плавильные печи на аффинажном заводе компании Argor-Heraeus в южной Швейцарии работают без остановки 24 часа в сутки. Лишь изредка их монотонный гул нарушает глухой удар — это свежий золотой слиток выпадает из формы на ленту транспортёра. По словам руководителя завода Робина Кольвенбаха (Robin Kolvenbach), чтобы удовлетворить растущий спрос на килограммовые золотые слитки в Нью-Йорке его предприятие с декабря перешло на круглосуточный режим работы. «Спрос заметно увеличился, — говорит Робин Кольвенбах. — Обычно периоды пиковых заказов длятся одну, ну от силы две недели. Но нынешний ажиотаж продолжается уже более трех месяцев — и это крайне редкое явление».

А начался он в декабре 2024 года, когда рынок потрясли опасения, что новый президент США Дональд Трамп (Donald Trump) может в какой-то момент ввести повышенные таможенные тарифы на импортное золото. Это привело к резкому скачку цен, золото достигло рекордной отметки почти в 3000 долларов за тройскую унцию — это примерно 2650 швейцарских франков. Трейдеры поспешили опередить возможное введение новых таможенных пошлин, и в США хлынул поток слитков на сумму более 61 миллиарда долларов. В результате в Лондоне, в крупнейшем мировом центре торговли драгоценным металлом, наступил дефицит золота, что существенно изменило статистику торгового баланса.

В Швейцарии этот бум привел к максимальной загрузке аффинажного производства. Причина во многом состоит в различиях между лондонским и нью-йоркским рынками: в Лондоне торгуют крупными 12,5-килограммовыми слитками размером примерно с кирпич, тогда как на Нью-Йоркской бирже COMEX стандартом являются килограммовые слитки, напоминающие скорее по форме смартфон. Именно поэтому перед отправкой в США золото должно пройти через Швейцарию, где на крупнейших в мире аффинажных заводах слитки переплавляют в нужный вид. В мире, где на одну финансовую операцию теперь уходит доля секунды, торговля золотом остается последним, наверное, форматом, зависимым от физического наличного металла.

В обычных условиях золото стоимостью в миллиарды долларов переходит из рук в руки, оставаясь лежать в своих хранилищах. Но неожиданные рыночные диспропорции, вызванные, например, торговой политикой Трампа, ведут к возникновению нетипичных перегрузок и турбулентностей, влияющих на всю отрасль. Сам Дональд Трамп пока ничего конкретного не заявлял о планах вводить таможенные тарифы на золотые слитки. Но даже самая небольшая вероятность такого шага уже привела к тому, что американские фьючерсы на золото начали торговаться дороже, чем в Лондоне. Количество трейдеров, готовых и вынужденных физически перевозить металл через Атлантику, значительно возросло.

Последний раз такой значительный разрыв в ценах наблюдался на ранних стадиях пандемии, но теперь физические объемы золота, торгуемого в Нью-Йорке, превысили даже тогдашние рекордные показатели. Как отмечает Джон Рид (John Reade), старший рыночный стратег Всемирного совета по золоту, золото в его физической форме часто недооценивается, особенно в среде финансистов, которые торгуют им весь день на своих терминалах Bloomberg. «Золото, без сомнения, обладает финансовыми характеристиками, но в первую очередь это ведь материальный актив».

Кризис поставок в лондонских хранилищах

Путь золота в Нью-Йорк начинается в охраняемых подземных хранилищах Банка Англии в деловом центре Лондона. Когда поступает заказ на изъятие и перемещение золота, сотрудник банка спускается в хранилище и вручную перебирает слитки, чтобы найти те, которые указаны в накладных. Однако сам этот процесс крайне трудоемкий. Кроме того, мягкий глинистый грунт под Банком Англии ограничивает высоту штабелей золота — слитки нельзя складывать выше человеческого роста, чтобы избежать перегрузки основания фундамента. Это ограничивает объемы хранения и усложняет процесс изъятия металла. В конце 2024 года спрос на физическое золото резко возрос, что превратило отбор слитков в основное узкое место всей цепочки поставок.

Персонал, занимающийся обработкой золота, проходит строгую проверку, специальное обучение и должен обладать значительной физической выносливостью. Нанять и подготовить новых сотрудников быстро невозможно, что делает систему крайне уязвимой для рыночных шоков. Первые тревожные сигналы появились еще в декабре 2024 года. Тогда на ужине Лондонской ассоциации рынка драгоценных металлов (LBMA) в Национальной галерее представители крупнейших банков и трейдерских домов обсуждали текущую ситуацию. Уже тогда им стало очевидно: спрос на физическое золото в США увеличивается, а лондонская инфраструктура перегружена и просто не справляется. Очередь на изъятие золота в Банке Англии вскоре растянулась более чем на четыре недели, что парализовало поставки и вызвало кризис на рынке физических слитков.

Одновременно до рекордных уровней взлетели ставки краткосрочной аренды золота: трейдеры отчаянно искали доступ к металлу, а расходы на его перемещение резко выросли. Это ударило по аффинажным заводам, ювелирным компаниям и финансовым учреждениям, увеличив их издержки. «Спрос на поставку физического золота был колоссальным», — признавал заместитель управляющего Банка Англии Дэйв Рамсден (Dave Ramsden) на пресс-конференции в феврале 2025 года. Он рассказал, что однажды буквально не смог въехать в ворота банка, застряв из-за огромного трака, ожидавшего загрузки слитков: «Золото — это физический актив, а значит, существуют реальные логистические ограничения и требования по безопасности». Сегодня Банк Англии хранит золото десятков центральных и коммерческих банков, а доля британского казначейства в этом массиве металла не превышает 6%.

Несмотря на всю неэффективность своей логистики, Лондон остается ключевым мировым центром физической торговли золотом, тогда как Нью-Йорк — главным хабом фьючерсных операций. Это объясняется низкими комиссиями Банка Англии за хранение металла, а также высоким уровнем доверия к нему. «Лондон имеет историческое преимущество, корни которого уходят в золотой стандарт, действовавший (с 1815 года. — Прим. ред. рус.) после окончания Наполеоновских войн и вплоть до Первой мировой», — отмечает главный аналитик по драгоценным металлам Джим Стил из банка HSBC. Когда наконец отобранные слитки покидают хранилища Банка Англии, их загружают в бронированные грузовики, везут в аэропорт Хитроу и затем отправляют в Цюрих. Из-за страховых требований пассажирские самолеты могут перевозить не более пяти тонн золота за раз. И пока финансовые рынки совершают сделки на миллиарды долларов за доли секунды, золото остается редким активом, чья стоимость зависит не только от котировок, но и от физической логистики. И в моменты кризиса именно эта особенность способна ввергнуть весь мировой рынок в хаос.

«Черный лебедь» и инерция рынка

Из Цюриха золото отправляют на аффинажный завод Argor-Heraeus в швейцарском городе Мендризио, недалеко от итальянской границы, где его переплавляют и отливают в новый формат, а затем возвращают обратно, чтобы подготовить к отправке в США. По данным Всемирного совета по золоту, стоимость этого путешествия — включая транспортировку и переплавку — составляет около 3–5 долларов за унцию. Поскольку 400-унцевые слитки уже соответствуют стандарту чистоты 99,99%, дополнительный аффинаж им не требуется — необходимо лишь изменить их форму. Для этого металл сначала превращают в длинную ленту, затем её вес корректируют, после чего нарезают на фрагменты по одному килограмму. Далее каждый слиток повторно расплавляют, заливают в форму для килограммовых слитков, охлаждают, штампуют и полируют.

Совершая вместе с нами ознакомительную прогулку по литейному цеху, Робин Кольвенбах приводит нас на участок, где двое рабочих вручную отливают килограммовые слитки. Этот процесс сейчас идет круглосуточно, и все только для того, чтобы удовлетворить высокий спрос. Однако завод Argor-Heraeus занимается не только литьем. Он также сепарирует золото, серебро и другие металлы, выпускает ювелирные изделия и управляет монетным двором, на котором производятся более мелкие золотые слитки. По словам Робина Кольвенбаха, один из важнейших участков завода — лаборатория, где тщательно проверяют каждый слиток. Кризис поставок на мировом рынке золота оказал на такие лаборатории особенно болезненное влияние: ведь, как уже упоминалось, арендные ставки на золото, используемое в краткосрочных операциях, резко выросли.

Поясним: чтобы снизить потребность в оборотном капитале и минимизировать ценовые риски, аффинажные заводы берут большую часть золота на период его обработки в лизинг. Однако внезапный скачок ставок аренды золота привел к резкому росту операционных расходов как на Argor-Heraeus, так и на других аффинажных заводах. «Это было событие из разряда „черных лебедей“, кардинально изменивших всю нашу структуру трат. Это был удар по всей отрасли, потому что в итоге пострадали все», — говорит Робин Кольвенбах. И хотя сейчас ставки аренды снизились по сравнению с февральским пиком, они все еще остаются примерно в три раза выше обычного уровня.

Мнения о том, почему Лондон и Нью-Йорк до сих пор используют разные стандарты слитков, расходятся. «Имеет ли это смысл? Нет, — признается Робин Кольвенбах. — У меня самого был тот же вопрос. Честно говоря, я так и не нашел ему объяснения». Во время пандемии биржа Comex попыталась было запустить фьючерсный контракт на 400-унцевые слитки, но он так и не прижился. Рут Кроуэлл (Ruth Crowell), исполнительный директор LBMA, считает, что в долгосрочной перспективе рынки должны унифицировать свои стандарты. «Я надеюсь, что мы наконец придем к общему мнению, что Лондон и Нью-Йорк должны начать однажды использовать слитки одинакового формата», — говорит она.

По мнению Джона Рида (John Reade), эта система сохраняется скорее благодаря инерции, создавая для всех участников процесса — аффинажеров, перевозчиков, трейдеров, готовых покупать килограммовые слитки и отправлять их в Нью-Йорк, — дополнительные источники заработка. Сейчас опасения по поводу новых таможенных тарифов на золото ослабевают, и поток слитков в Нью-Йорк начал уже мелеть. И если новая протекционистская политика Трампа (Donald Trump) так и не затронет рынок драгоценных металлов в каком-то критическом масштабе, то торговые потоки вполне могут развернуться в обратную сторону: долгосрочные держатели золота опять переместят свои активы в Лондон, где стоимость хранения ниже. И когда это произойдет, швейцарские золотые печи вновь перейдут на круглосуточный режим работы.

Copyright The Financial Times Limited 2025

Русскоязычная оригинальная версия материала создана, адаптирована и отредактирована русскоязычной редакцией SWI / ип / нк / ап.