Швейцарская глубинка глазами фотографа из Лос-Анджелеса

Работа на ферме в Врине в кантоне Граубюнден. VernerSoler

Вот уже 30 лет как Вернер Солер (Verner Soler), швейцарский фотограф, постоянно живет в Лос-Анджелесе. Он регулярно навещает свою родную деревню Врин в кантоне Граубюнден, с тем чтобы запечатлеть повседневную жизнь этой маленькой горной деревушки — и найти ответы на мучающие его вопросы.

Вернер Солер говорит, что, попадая из мировой метрополии в скромную деревушку на задворках кантона Граубюнден на востоке Швейцарии, он чувствует себя как аквалангист, погружающийся на большую глубину. В США он эмигрировал уже более 30 лет назад, там сегодня вся его жизнь, там его дом и семья. Работает он «креативным директором» в рекламном агентстве Saatchi & Saatchi, создавая рекламные кампании для таких брендов, как Toyota. Однако, по его словам, по-настоящему дома он чувствует себя только во Врине, горной деревне в кантоне Граубюнден (регион Валь-Люменция / Val Lumenzia).

«Дом — это прежде всего связь с людьми, связь с землей», — говорит он. Первое Вернер Солер находит и во Врине, и в Лос-Анджелесе, а второе — только во Врине. Желание сохранить связь с родиной (schar encrescher по-реторомански), побудили его создать сборник текстов и фотографийВнешняя ссылка Vrin — Bandunar e mai schar dar / Flüchtige Heimat / Home through an Emigrant’s Lens [«Врин — ускользающая родина / Родина глазами эмигранта»] на немецком, английском и ретороманском языках. На страницах этого уникального издания он попытался в сконцентрированном виде изложить свой взгляд на то, какой может быть жизнь в швейцарской горной деревне.

Каждый год Вернер Солер фотографировал жизнь в своем родном местечке Врин. VernerSoler

Изначально Вернер Солер не планировал никуда уезжать, а уж тем более в США. Он получил среднее педагогическое образование, потом шесть месяцев работал учителем во Врине. «Но уже во время учебы я понял, что эта профессия не для меня», — говорит он. С другой стороны, с самого раннего возраста он отличался застенчивостью, хорошо и уютно он чувствовал себя только в деревне Врин, огромный внешний мир пугал его и одновременно завораживал. Решив оставить учительство, он понял и другое: Врин — его колыбель, но нельзя вечно жить в колыбели.

Говорить о проблемах

Но кем быть? «Все вокруг меня знали, чего они хотят и кто они такие. А у меня, напротив, было ощущение, что со мной что-то не так». Оглядываясь назад, Вернер Солер говорит, что для молодого человека того возраста это было скорее нетипичное самоощущение. Учеба тем не менее открыла для него не только педагогику, но и психологию. «Я понял, что ответы на мои вопросы есть, их не может не быть, надо только понять, где их искать». В середине 1980-х годов Вернер прочитал о том, что в США, в Калифорнии, можно пройти специальный курс терапии.

Мать Вернера Солера сидит на печке и знакомится с последними мировыми новостями. Verner Soler

Он понял, что это его шанс, он, для которого уже поездка в Цюрих казалась путешествием на край земли. «Но я не хотел всю жизнь гадать, что было бы, если бы я не воспользовался этой возможностью», — говорит он. Разрешение на пребывание в США он получил сначала только на шесть месяцев, затем он продлил его до года, а потом, пожив некоторое время в США нелегально, ему посчастливилось выиграть грин-карту. Родители Вернера и близкие друзья знали, зачем он поехал в Штаты, но все остальные думали, что он отправился в Америку «учить английский и, возможно, изучать психологию».

В то время психические проблемы были в обществе почти что табу, говорить о них было не принято. Сегодня, оглядываясь назад, Вернер сожалеет об этом и говорит: «Когда мне было 17 или 18 лет, мне бы очень помог открытый и честный разговор о такого рода проблемах в области психического здоровья. Я бы не чувствовал себя не таким, как все». И это правда, впрочем, у подростков всех времен и народов есть две основных проблемы, два «страха», два вопроса. Я такой, как все? И — я не такой, как все?

Снимать, чтобы быть архивариусом

В 1993 году Вернер Солер в очередной раз навестил Врин, некоторое время наблюдая за отцом-сыроваром. «Я почувствовал неодолимое желание как-то запечатлеть этот образ. Так возникла моя история, история про годы моего взросления. Потому что, если таких вещей в твоей жизни больше нет, исчезает и часть самой жизни», — говорит Вернер Солер.

Его зовут Джузепп, он сыродел и фермер. Этой фотографии Вернер Солер предпослал следующее пояснение: «За свою жизнь он (Джузепп), наверное, передоил больше коров, чем любой другой фермер в деревне». VernerSoler

Он начал фотографировать, снимать, с тем чтобы, как архивариус, сохранить свою историю. И так в возрасте 56 лет Вернер Солер открыл в себе любовь к фотографии, которая на самом деле зародилась у него ещё во время учёбы в педагогическом колледже. У его сокурсника была фотокамера Minolta. В тесной студенческой квартирке в городе Кур они часто рассматривали фотографии с помощью слайд-проектора. Вскоре приятелю камера наскучила, и её Вернер как бы получил в наследство. С трудом он наскреб денег на первую фотопленку.

Вот на старой кухне его дядя сидит на стуле, отец стоит позади него и стрижет ему волосы. VernerSoler

«Фотография всегда была для меня искусством, в котором я мог делать всё, что хотел», — говорит он. Фотоальбом «Ускользающая родина» получился как фотодневник, который тщательно и чутко документирует жизнь и социально-экономические перемены и трансформации, переживаемые горной деревней в кантоне Граубюнден последние 30 лет. Особое пристрастие фотограф питает к панорамным снимкам, которые носят у него одновременно ностальгический и меланхолический характер. «Это мой способ справиться с тоской по дому, сохранив одновременно мою связь с деревней и семьей», — пишет Вернер Солер в предисловии. Сильнее всего он ощущает эту связь в фотопортретах.

Родители Вернера Солера перебирают свежесобранную красную смородину. VernerSoler

Вот на старой кухне его дядя сидит на стуле, отец стоит позади него и стрижет ему волосы. Вот мать в зеленом фартуке с газетой в руках. Вот пожилой крестьянин в выцветшей фиолетовой рубашке, молоток в руке, коса через колено. Люди на портретах Вернера Солера не позируют специально. Фотограф не устраивал с ними фотосессий, он приходил к ним в гости, навещал на работе, затевая разговор о «старых временах», и в какой-то момент Вернер Солер просто нажимал на спуск фотокамеры. «Эти были очень близкие и личные моменты. Эти люди по-прежнему видели во мне уроженца Врина. И это было очень важно, вот именно это чувство (сопричастности)», — говорит он.

Уехать, чтобы вернуться

Основу проекта «Ускользающая родина» составляют фотографии жителей Врина, традиций и повседневных ситуаций, а сопроводительные тексты, которые Вернер Солер написал на английском, немецком и ретороманском языках, придают снимкам дополнительное нарративное измерение. По его словам, это вообще первая книга с текстами на ретороманском языке, появившаяся на книжном рынке США. «Когда мы, самыми последними в деревне купили телевизор, в нашу гостиную просто хлынули новости со всего мира. И они уничтожили нашу собственную историю», — говорит он.

Люди всегда удивлялись, как можно постоянно ходить босиком. Отец Вернера отвечает, что в этом нет ничего особенного: «Походишь неделю, а потом ты просто вообще перестаешь что-либо ощущать». VernerSoler

«У меня было такое ощущение, что мы живем на обратной стороне Луны», — говорит Вернер Солер. Его мать также любила говорить, наполовину в шутку, наполовину всерьез: «Мы просто люди из Врина, мы не понимаем мир, а мир не понимает нас». И только в Америке, вдали от крыши дома своего, Вернер Солер понял: «Наша история так же важна, как и все эти сказки Голливуда. А для меня она даже куда важнее. С помощью этой книги я и хотел рассказать миру о том, как он выглядит со стороны деревни Врин». Тем самым этот проект фокусируется и на другом важном аспекте: на взгляде эмигранта на свою родину и на том, как с течением времени меняется этот взгляд..

«Рыба живет в воде и даже не подозревает, что она плавает в воде. Когда я вынырнул из воды, а затем занырнул обратно, то некоторые вещи я начал воспринимать совсем по-другому». Некоторые, казалось бы, мелочи приобрели внезапно особенное значение. Например, Вернер заметил, что его отец после выхода на пенсию почти всегда ходит летом босиком — или же в поношенных сланцах образца 1980-х годов. Гора Тьерн Ванеша (Tgiern Vanescha), которую Вернер Солер фотографировал каждый год в одно и то же время, неожиданно ожила и заговорила. И теперь Вернер точно знает: чтобы обрести настоящую связь с родиной, с этой родины нужно уехать.

Немецкий оригинал отредактировал Бальц Ригендингер (Balz Rigendinger/sb), русскоязычный оригинал подготовлен русскоязычной редакцией SWI / ип / нк / ап.