Швейцарские часовщики и угроза роботизации

Швейцарские часовщики пытаются убедить мир, что их гениальные хронометры все еще производятся как в старые добрые времена. На самом же деле в часовой индустрии Конфедерации давно уже доминируют самые современные производственные комплексы, вот такие, как эта фабрика марки «Rolex» в городе Биль (Biel) на западе кантона Берн. Keystone

Пытаясь адекватно реагировать на растущий глобальный спрос, швейцарская часовая индустрия вынуждена была за последние 20 лет провести процесс радикальной перестройки и перехода на современные индустриальные производственные рельсы. Но есть у этого процесса и негативная сторона: традиционное часовое ремесло («…все понятно старику, старику-часовщику!») окончательно уходит в историю – а вместе с ним и целый комплекс традиций, привычек, моделей социального поведения.

Обычно каждый, кто хочет получить шанс начать хотя бы немного разбираться в достаточно скрытном мире высокого часового искусства, обращается к помощи финансовых аналитиков, историков или же, на худой конец, специализированных журналистов. Но мы на этот раз пошли другим путем и обратились к антропологу и социологу из Женевы Эрве Мунцу.

Пути к профессии часовщика

Тот, кто в Швейцарии хочет получить профессию часовщика, может выбрать один из двух путей. 

Он может либо сразу пойти на производство, то есть на фабрику или завод той или иной часовой компании, или же выбрать академическую стезю, завершив специализированный четырехлетний курс обучения в профильном колледже, профессионально-техническом училище, или же любом другом учебном заведении, по окончании которого выпускники получают диплом о среднем специальном образовании (CFC).

На протяжении уже нескольких лет в Швейцарии предлагаются также двухгодичные курсы, итогом которых становится получение аттестата (AFP) по специальности техник-технолог часовой промышленности.

Такой формат обучения был специально введен для того, чтобы, с одной стороны, удовлетворить растущие потребности отрасли в квалифицированных кадрах, а с другой стороны, дать возможность лицам, не способным по тем или иным причинам позволить себе пройти четырехлетнее обучение, все-таки начать карьеру в часовой отрасли.

Начинающий часовщик должен иметь не только навыки в области сборки и наладки часовых механизмов, но он должен уметь квалифицированно провести сервисное обслуживание и отремонтировать любую отдельную часть часового механизма.

Недавно в счет вышла его книга «Особенности технологического и социального транзита в часовой индустрии Швейцарии: проблемы образования, производственной практики и культурного наследия» («La transmission en jeu. Apprendre, pratiquer et patrimonialiser l’horlogerieВнешняя ссылка»), базирующаяся на его кандидатской диссертации. Работая над ней, Эрве Мунц (Hervé Munz) более пяти лет опрашивал более полутора сотен мастеров часового искусства Юрского региона Швейцарии.

Выводы, которые он делает в своей книге, носят довольно-таки пессимистичный характер: легенда о часовщике-профессионале, способном в одиночку собрать часовой механизм от первой шестеренки до последней стрелки, существует сейчас только в рекламных роликах ведущих часовых брендов. В реальности же труд часовых дел мастера проходит в условиях все более растущего значения роботизированных производственных линий, а сами мастера, если и становятся специалистами, то более чем узкими.

swissinfo.ch: Швейцарская часовая отрасль на протяжении последних по меньшей мере двух или трех десятилетий все более активно переходит на промышленные рельсы, старинные ремесленные навыки уступают место роботам, которых, однако, в рекламных роликах ведущих брендов мы практически не видим. И создается впечатление, что бренды стыдятся показывать миру свои новейшие автоматизированные сборочные линии. Почему?

Эрве Мунц (Hervé Munz): Дело в маркетинге. Именно продвигая на рынке убедительный образ швейцарского мастерового, находящегося в контексте швейцарского культурного наследия и гельветических традиций точности и качества, швейцарские бренды последние вот уже по меньшей мере тридцать лет успешно решают задачу укрепления своих позиций на непростом рынке механических часов высшего ценового сегмента.

Громадный рост спроса, в частности, со стороны потребителей из Азии, подтолкнул, с другой стороны, многие люксовые марки к производству часовой продукции в сегменте так называемой «доступной роскоши». Неизбежным результатом этого процесса стал переход отрасли на индустриальные рельсы — иначе такого качества на таком потоке не обеспечить.

Вот только один пример: в 1992 году одна знаменитая высококлассная часовая марка из швейцарского региона Вале-де-Жу производила примерно 3 тыс. экземпляров часов в год, а сегодня — уже 40 тыс. Однако сами бренды не очень любят откровенничать об этом, поскольку информация такого рода наносит ущерб тщательно создаваемому ими образу исключительно талантливого и умелого мастерового-часовщика с пинцетом и отверткой в натруженных руках.

swissinfo.ch: Но неужели клиенты действительно ничего не подозревают? Или же, как говорится, он сами «обманываться рады»?

Э. М.: Нет, не рады! На самом деле, в том числе и в Китае, постоянно растет число тех, кто видит в этой ситуации неуважение к покупателю так называемой эксклюзивной продукции. Многие марки, кроме того, не жалеют инвестиций в производство, но забывают при этом развивать на должном уровне послепродажное обслуживание и ремонтную инфраструктуру.

«Повышение степени доступности часов люксовых брендов неизбежно привела к индустриализации часового ремесла»

swissinfo.ch: Какое влияние массовая механизация и роботизация оказывает на саму профессию часовщика?

Э. М.: Благодаря стабильно растущему спросу на дорогие механические часы профессия часовщика сделалась в последние годы очень привлекательной, в том числе и для молодежи. Люксовые бренды и учебные заведения очень успешно «продают» подросткам имидж уникального специалиста редкой профессии, в которой малейшее движение руки ценится буквально на вес золота. Однако на деле молодых часовщиков ожидает совсем иная реальность, и многие из них ощущают, что в каком-то смысле, как говорится, «кинули».

swissinfo.ch: Поясните, пожалуйста, Вашу мысль.

Э. М.: У многих есть ощущение, что их индивидуальные талант и умения никому не нужны, что в рамках производственного процесса им отводится совсем не та роль, к которой они себя готовили. Следует учитывать и всё более широкое применение в часовом производстве качественно новых материалов, таких, как кремний. Детали, сделанные из них, уже невозможно, как раньше, чинить, так что профессионалами приходится довольствоваться элементарными операциями по замене вышедших из строя элементов на новые.

Что же касается независимых часовщиков, которые еще пока производят и ремонтируют свои модели сами, от начала до конца, то они опасаются, что в ситуации, когда современные крупные часовые концерны во все большей степени превращаются в жестко вертикально интегрированные структуры, у них не будет больше необходимого доступа к новым деталям и запчастям. А поэтому они ощущают угрозу самому своему существованию в принципе.

Во время моих «полевых» научных исследований я встречал немало часовщиков, недовольных своей судьбой, не имеющих никаких оснований с уверенностью смотреть в завтрашний день. Нередко и молодые специалисты уходят из профессии всего несколько лет спустя после получения диплома.

Эрве Мунц (Hervé Munz), социолог из Университета Женевы. DR

swissinfo.ch: По-Вашему, получается, что мир швейцарского часового производства переживает самый настоящий кризис идентичности. Но ведь, как бы там ни было, профессия часовщика все еще очень уважаема в обществе?

Э. М.: Совершенно верно, уважаема, но связано это, скорее, с тем, что часовщики и их продукция буквально не слезают с экранов и страниц газет. В средствах массовой информации они представлены очень хорошо, им создан прекрасный имидж. Роскошные часы были и остаются синонимом чего-то долговечного! Обладая ими, мы как бы входим в пантеон вечных ценностей, не теряя, а даже наоборот, подчеркивая, свою индивидуальность. И именно часовщик служит в рамках таких маркетинговых стратегий ключевой фигурой, символическим гарантом и критерием подлинности часового бренда.

И здесь возникает проблема: образ начинает противоречить актуальным техническим тенденциям. Например, еще 25 лет назад часы с турбийоном была способна производить лишь очень небольшая каста избранных мастеров. Но за последние 15 лет мировой рынок просто был наводнен часами с этим приспособлением, считавшимся когда-то чудом из чудес. С внедрением новых технологий ведущие бренды смогли поставить на поток производство даже самых сложных моделей часов, при этом на маркетинговом уровне они продолжают подчеркивать их уникальность и эксклюзивность.

swissinfo.ch: Тем не менее, если взять статистические данные «Союза работодателей в сфере предприятий часовой индустрии» («Arbeitgeberverband der Schweizerischen Uhrenindustrie» / «Convention patronale de l’industrie horlogère»), то по ним видно, что доля неквалифицированных сотрудников в этой отрасли неуклонно снижается, а доля квалифицированных кадров растет. Так есть ли тут тогда повод для беспокойства?

Э. М.: Разумеется, официально уровень квалификации сотрудников вырос, однако данная статистика не раскрывает нам всей подноготной. Чтобы понять, почему все-таки часовщики так тревожатся в связи с перспективами своей профессии, нужно быть очень острожным и внимательным. Вспомним, как в 1990-х годы швейцарская часовая отрасль успешно преодолела кризис и возродилась к новой жизни. В те годы предприятия и заводы столкнулись с острой нехваткой квалифицированного персонала. В связи с этим появились укороченные учебные программы для взрослых, особенно хорошо годившиеся для переподготовки безработных. Но начиная примерно с 2009 года такого рода курсы стали играть едва ли не ведущую роль в рамках вообще всей системы профессиональной подготовки часовых мастеров.

«Нельзя одновременно призывать к сохранению традиций и сокращать число часовых училищ»

swissinfo.ch: К чему это привело?

Э. М.: В области часов люксового ценового сегмента мы наблюдаем сегодня своего рода перераспределение компетенций. С одной стороны, предприятия, все более активно внедряя новейшие технологические линии, прибегают к помощи высококвалифицированных кадров. Но потом эти линии начинают работать, элитные инженеры завершают свою пуско-наладочную миссию и исчезают, а на их место приходят низкоквалифицированные операторы более чем умных, кто бы спорил, машин.

И многие часовщики, получив диплом о среднем специальном образовании (CFC, подробности в инфобоксе), квалифицируют такую ситуацию в качестве деградации некогда эксклюзивного и изысканного ремесла. Дополнительно к этому часовая индустрия переживает наплыв средних по квалификации кадров, что приводит к зарплатному демпингу.

swissinfo.ch: Не означает ли это, что профессия часовщика находится сейчас на грани исчезновения?

Э. М.: Катастрофические предсказания и прогнозы в данном случае совершенно контрпродуктивны. Несмотря на автоматизацию и роботизацию, число рабочих мест в часовой отрасли Швейцарии за последние 20 лет не уменьшилось, а наоборот, продолжает расти. Это объясняется, главным образом, тем, что швейцарская часовая индустрия успешно превратилась за данный промежуток времени в отрасль, производящую продукцию с очень высокой долей интеллектуальной добавленной стоимости. Тем не менее, проблемы, с которыми она сталкивается, отнюдь не ограничиваются числом рабочих мест. 

Если мы хотим и дальше сохранять швейцарские часовые традиции, включая уникальное и обширное технологическое ноу-хау, нам следует приложить качественно более интенсивные усилия в образовательной сфере, причем как в частном, так и в государственном секторе. Нельзя одновременно призывать к сохранению традиций и сокращать число полноценных часовых училищ, предлагающих полноценное, не сокращенное, образование. В конце концов, в долговременной перспективе это может привести к сложностям в столь важном сегменте комплексного послепродажного обслуживания и ремонта.

Вы можете напрямую обратиться к автору в сети Твиттер: @samueljabergВнешняя ссылка

Перевод с французского: Людмила Клот