«В случае с Lex Netflix тон задавала швейцарская молодежь»

Dо франко- и италоязычном регионах Швейцарии склонность одобрить эти поправки была заметно выше, чем в немецкоязычной Швейцарии- © Keystone / Ennio Leanza

Швейцарская политолог Клоэ Янс о некоторых итогах референдума 15 мая 2022 года и о грядущем референдуме о сокращении вдвое тарифа медиасбора Serafe.

Удивительно четкий результат: швейцарский избиратель одобрил (58,4%) поправки в законодательство о кинопроизводстве (Lex Netflix), обязывающие доступные в Швейцарии платформы потокового видео отчислять 4% от своего годового оборота в поддержку отечественного швейцарского кино. Политолог Клоэ Янс (Cloé Jans) о голосовании, которое было отмечено конфликтом поколений, и о грядущем референдуме о сокращении вдвое тарифа медиасбора Serafe.

SWI swissinfo.ch: Сторонники Lex Netflix начали свою кампанию по проведению референдума с большим отрывом, который таял тем быстрее, чем ближе подходила дата голосования. Как можно было бы объяснить такое развитие электоральных настроений?

Клоэ Янс: Мнение избирателей о так называемом Lex Netflix складывалось скорее нетипичным образом. Обычно, когда народ голосует по законопроектам, предложенным правительством, таким как в данном случае предложенные кабинетом поправки в законодательство о кинопроизводстве, степень поддержки, как правило, в ходе агитационной кампании увеличивается. Но на этот раз мы наблюдали обратный процесс.

«Нетфликс» и другие потоковые сервисы будут платить в Швейцарии налог

Референдум был инициирован молодежными организациями швейцарских бюргерских партий, которые считают, что аудиовизуальное производство в Швейцарии уже достаточно субсидируется, например за счет ежегодного медиасбора Serafe, в прошлом Billag, и оно не нуждается в дополнительной поддержке со стороны частных компаний. Кроме того, не следует государству и народу указывать, куда и сколько должен инвестировать частный бизнес.

Сторонники этой меры говорили, что Нетфликс и компания и так «обдирают» швейцарских клиентов, постоянно повышая тарифы на свою подписку, при этом не создавая в Швейцарии рабочих мест и не уплачивая тут налогов. Так что потребовать от них уплачивать скромную лепту в 4%, мол, есть дело совершенно оправданное. Теперь вопрос решен и он означает, по мнению экспертов, ещё один шаг к «европеизации» и «американизации» швейцарского кинопроизводства. 

«Европеизация», потому что большинство сопредельных со Швейцарией европейских стран давно уже ввели такой сбор. «Американизация» же потому, что все лидеры индустрии видеостриминга базируются в США. Опросы, проведенные ТРК SRG SSR (к ней относится и наш сайт) в начале апреля и начале мая 2022 года не смогли предсказать такого ясного результата, тем более, что доля тех, кто выступал за поправки постепенно снижалась, упав с с 59% до 56%, противники же поправок, напротив, набрали 9%.

Вопреки своему названию (Lex Netflix), пакет поправок касается и обычного телевидения, точнее, телеканалов стран (Германии, Италии, Австрии, Франции), свободно принимаемых в Швейцарии (швейцарское телевидение, напротив, в этих странах смотреть нельзя). Из-за этого иностранные телерадиокорпорации оттягивают на себя со швейцарского рынка огромные рекламные деньги, во многом в ущерб местным швейцарским медиакомпаниям. Новые поправки должны будут изменить эту ситуацию к лучшему в пользу Швейцарии. 

В целом на данный момент независимое производство аудиовизуального контента субсидируется в Швейцарии на общую сумму в 105 млн франков в год. По приблизительным оценкам экспертов Lex Netflix принесет индустрии дополнительный доход в размере 18 млн франков. Производство одного художественного фильма в Швейцарии обходится в среднем в 2,5 миллиона франков.

Лагерь противников сумел последовательно наращивать свои позиции во всех слоях и группах населения. Кроме того, мы также заметили четко растущую степень политической поляризации между левыми и правыми силами и партиями. Эта нетипичная картина может быть объяснена тем, что избиратели, обычно близкие к правой Швейцарской народной партии (SVP) и не доверяющие правительству, показали более высокую готовность к электоральной мобилизации, причем эта готовность в начале предвыборной кампании была ниже, чем на ее финальной стадии. Кроме того, такую же консолидацию смогли продемонстрировать сторонники либералов (FDP).

Клоэ Янс — политолог, пресс-секретарь НИИ изучения общественного мнения gfs.bern. Fotoatelier Spring Gmbh

Аналогичная картина наблюдалась и в феврале 2022 года, когда на повестке дня стоял вопрос бюджетной поддержки СМИ. Но тогда этого пакет мер был в итоге отклонен, тогда как сейчас результат оказался позитивным. В чем причина?

Противодействие упомянутому Вами пакету мер о поддержке СМИ также исходило со стороны правых сил, особенно в немецкоязычной Швейцарии и в сельских регионах. Однако тут есть два существенных различия. Во-первых, избиратели центристских убеждений, но не принадлежащие ни к одной партии, были более склонны голосовать против поддержки СМИ, чем против Lex Netflix. Во-вторых, во франкоязычной и италоязычной Швейцарии готовность голосовать против субсидий в пользу СМИ была выражена более значительным образом, нежели сейчас, в случае поправок в законодательство о кинопроизводстве.

Но на этот раз четко наблюдался еще и разрыв между языковыми регионами: во франко- и италоязычном регионах Швейцарии склонность одобрить эти поправки была заметно выше, чем в немецкоязычной Швейцарии. Как Вы объясните такого рода региональные различия?

В немецкоязычной Швейцарии медиаландшафт в последние годы развивался иначе, чем в остальной Швейцарии. Там наблюдается тенденция к большей приватизации, большей конкуренции и к уменьшению объема медиапредложений со стороны общественных (негосударственных) СМИ. Во франкоязычной части Швейцарии все в точности наоборот. В последние годы там произошла заметная концентрация СМИ, в результате чего там особенно влиятельной стала издательская группа TX из немецкоязычной части страны. Но в так называемых «латинских регионах» к такому развитию ситуации на медиарынка относятся более критически. Поэтому склонность укрепить общественные СМИ там присутствовала в гораздо большей степени. Это и отразилось на итогах голосования.

В случае с Lex Netflix речь там шла не о государственных субсидиях, а о продвижении и поддержке визуальной культуры в самом широком смысле. По сути это была форма поддержки и продвижения интересов меньшинств. Во франкоговорящей Швейцарии и в италоязычном Тичино все уже привыкли к тому, что они в роли опекаемых меньшинств постоянно получают поддержку и защиту со стороны общественного сектора. Поэтому, возможно, они и испытывают больше симпатий к идее швейцарского кинематографа как такового.

Против Lex Netflix агитировала прежде всего молодежь правых партий. Можно ли в данном случае говорить о некотором конфликте поколений?

Можно определенно сказать, что именно молодые задали тон всей агитационной кампании, особенно в том, что касается представителей партий правого и центристского толка. Именно они ведь и прибегли к инструменту референдума, и в некоторых случаях они даже сумели увлечь за собой базис своих «взрослых» партий.

Интересно, что во время дебатов в парламенте партия швейцарских либералов FDP еще выступала в пользу Lex Netflix, но только для того, чтобы потом окончательно перейти в лагерь тех, кто рекомендовал голосовать против. По итогам первого опроса перед голосованием мы обнаружили, что молодые люди отвергают эти поправки в более массовом порядке, чем люди старшего возраста. Затем эта разница сократилась, но все еще оставалась довольно значительной.

То есть среди молодежи идея «Я плачу только за то, что потребляю сам» является куда более распространенной?

Тут аргумент скорее был такой: «Я плачу за то, что мне действительно нужно». У молодых людей потребность в наличии самого широкого спектра именно локальной кинопродукции выражена заметно слабее, поскольку на первом месте у них склонность иметь доступ к глобальному по своему масштабу видеоконтенту из разных стран. Молодые люди также явно предпочитают цифровую форму потребления медиа. Кроме того, у них также больше опыта общения с потоковыми сервисами. Более зрелые избиратели рассматривали это голосование скорее в русле тематики, связанной с налогами и сборами в секторе СМИ.

Тут мы выходим на тему возможного скорого референдума с предложением о сокращении вдвое до 200 франков в год нынешней медиапошлины, сбор которой осуществляет сейчас компания Serafe. За счет этого сбора в Швейцарии финансируются общественные радио и телевидение, а том числе и на 50% наш портал швейцарского иновещания на 10 языках. Значит ли это, что нас ожидает референдум, исход которого также будет решен очень небольшим преимуществом голосов за или против?

Поправки в закон о кинопроизводстве больше касались продвижения культуры и вопроса о том, как следует регулировать цифровую революцию в области производства медиаконтента. Эти дебаты качественно отличаются от инициативы «200 франков — этого достаточно», которая прежде всего затрагивает швейцарскую общественную телерадиокомпанию SRG.

Я предполагаю, что агитационная кампания перед голосованием по этому вопросу будет значительно более интенсивной и эмоциональной, чем компания перед референдумом по Lex Netflix. Явка на референдум 15 мая была относительно низкой, кампания проходила скорее спокойно. Она относительно мало освещалась в средствах массовой информации. А вот в случае с инициативой по уполовиниванию медиасбора Serafe все будет совершенно иначе. Вероятно, это будет больше похоже на битву перед голосованием по так называемой инициативе No Billag [целью которой было полностью отменить плату за телерадиовещание] или по февральскому закону о бюджетной поддержке СМИ.

На голосовании 15 мая все три законопроекта, предложенных правительством, включая поправки к Закону о трансплантации и проект увеличения Швейцарией своего взноса в бюджет Frontex, получили одобрение народа. Почему? Некоторые пишут, мол, это все «гостелевидение» промыло мозги. Или тут речь идет о том, что после периода пандемии, когда недоверие народа по отношению к сфере политики было выражено очень ярко, власти смогли несколько улучшить свое реноме в глазах избирателей?

Два года пандемии, безусловно, были отмечены резкой общественной критикой в адрес властей всех уровней. Однако на самом деле это недоверие населения по отношению к властям ни разу не достигало каких-то экстремальных масштабов. В целом около 60% людей всегда доверяли властям. Однако в тот период политический климат был более напряженным, политические дебаты велись более эмоционально. Но сейчас напряжение немного ослабло, люди более поглощены войной в Украине. У них есть другие заботы, и они не были готовы эмоционально «впрягаться» всего лишь в дебаты о кино.