«Беззаботные годы Европы прошли»

Шествие сторонников партии «Альтернатива для Германии» (AfD) в г. Бад-Лангензальц, Тюрингия, в октябре 2019 года. Keystone / Filip Singer

Европейский союз стоит перед таким же испытанием, что и Швейцария в середине 19-го века. Таково мнение швейцарско-немецкого политолога Штеффена Клатта. Если ЕС не хочет развалиться на части, он должен пройти процесс гельветизации.

Штеффен Клатт родился в ГДР в 1966 году. Изучал историю, философию и литературу в Берлине, Базеле и Оденсе (Дания), а также политэкономию в Лейпциге. В 1990-х годах переехал на ПМЖ в Швейцарию и стал журналистом газеты St. Galler Tagblatt со специализацией по вопросам ЕС и НАТО. Был корреспондентом во франкоязычной Швейцарии и сотрудником редакции внутренней политики.

С 2005 года возглавляет швейцарское информационное агентство Café Europe. В издательстве Zytglogge только что опубликовал монографию Mehr Schweiz wagen — mehr Europa tun. Ein Kontinent zwischen Aufbruch und Abbruch (неофициальный перевод по смыслу: «Гельветизация Европы: риски и шансы континента на краю пропасти», в заголовке присутствует парафраз известной речи Вилли Брандта Wir wollen mehr Demokratie wagen / «Мы должны рискнуть и пойти по пути большей демократизации», произнесенной им в 1968 году)

SWI swissinfo.ch: Вы говорите, что хорошие годы для Европы закончились. В каком смысле?

Штеффен Клатт: После падения Берлинской стены и крушения коммунизма Европа пережила беспрецедентное движение к демократии, свободе и процветанию. В то же время в течение двух с половиной десятилетий никто не пытался бросать континенту внешние вызовы. У неё были проблемы, но это были проблемы, в которых она была виновата только сама. Теперь с этим покончено. Начиная с российского вторжения в Крым в 2014 году и, самое позднее, с началом пандемии, в Европе началась новая эпоха. Годы медленного, но неуклонного роста и полной безопасности так быстро к нам уже не вернутся.

«Гельветизация Европы: риски и шансы континента на краю пропасти». Zytglogge

И откуда исходит опасность миру?

Впервые со времен холодной войны мы снова сталкиваемся с конкуренцией политических систем. Самой главной опасностью для Европы в целом, а значит и для Швейцарии, являются авторитарные державы. Китай активно выстраивает альянс авторитарных сил, в том числе и в Европе. Авторитарные правительства находятся у власти в Венгрии и в Польше, а также в Италии и, возможно, скоро такое же правительство будет во Франции. Авторитарное правление вновь вернулось в Европу. И у ЕС практически нет средств, чтобы остановить этот тренд.

«У Европы есть все, что делает ее интересной для потенциальных агрессоров». Это ваши слова. Но кто может захотеть военным путем завладеть Европой? Россия? Африканские государства…?

Европа живет сейчас рядом с двумя соседями, проводящими реваншистскую политику: это Россия, которая хочет восстановить Советский Союз, и Турция, которая намерена вернуть себе хотя бы часть былого могущества Османской империи. Турция уже несколько десятилетий пытается усиливать свое влияние на Балканах, Эрдоган устраивает провокации в Эгейском море и рискует ввергнуть регион в войну. И да, вы правы, вполне может быть, что люди, которые сегодня бегут из Африки в Европу, однажды придут сюда и с оружием в руках. Европа интересна тем, что она богата и не имеет четких границ, она не защищена двумя океанами как Америка. И она совершенно неадекватно вооружена.

Но европейские страны НАТО вместе взятые инвестируют в Вооруженные силы куда больше средств, чем Россия.

Когда одно какое-то государство открыто угрожает ядерной бомбой целому континенту, то в такой ситуации конвенциональные вооружения уже не являются достаточной гарантией безопасности. Российские СМИ недавно открыто хвастались, что у нас есть, мол, «аналоговнетная» подводная ядерная бомба, которая-де может одним махом уничтожить Британские острова. Европе нечего этому противопоставить, кроме надежды, что Россия воздержится от применения такого оружия или что США помогут предотвратить такой сценарий.

Читая Вашу книгу, создаётся впечатление, что ЕС находится в очень шаткой ситуации не только геополитически, но и экономически.

Да, экономический вызов едва ли не важнее сейчас политического. Европа так и не обрела после окончания холодной войны своей собственной экономической опоры, так и не встала на ноги. Европа в целом очень инновационный континент, но экономически доминируют сейчас США, притом что многие элементы, с помощью которых Америка доминирует на мировом рынке, были как раз разработаны в Европе. Вспомним интернет, который был придуман в ЦЕРН.

Однако в масштабах Евросоюза ВВП на душу населения за последние 20 лет ведь почти удвоился?

После окончания холодной войны европейская экономика передала свое производство на аутсорсинг в Восточную Европу и Азию, добровольно подчинившись финансовому и технологическому доминированию Америки. Она позволила американским и китайским конкурентам оттеснить себя на периферию. Так происходит и сегодня.

Демонстрация под лозунгом «Одна Европа для всех — твой голос против национализма!», Берлин, май 2019 года. Keystone / Alexander Becher

Тот факт, что у нас всё ещё всё относительно хорошо в экономике, и даже лучше, чем в 1990-х годах, не меняет ничего в том факте, что экономически значимые решения принимаются сейчас не в Европе, а в США и Китае. И это не очень хорошо для континента, который и в самом деле намерен обеспечить себе в долгосрочной перспективе процветание с опорой на собственные силы. И тут есть еще один аспект.

А именно?

Через 30 лет после Второй мировой войны Западная Европа была экономически сильным, скажем так, полуконтинентом, а Западная Германия действительно пережила настоящее экономическое чудо. С другой стороны, через тридцать лет после падения коммунизма в Восточной Европе никакого экономического чуда не наблюдается. И если вторые полконтинента так и остались на перроне среди провожающих поезд прогресса, то тогда сплоченность всей Европы ставится под очень большой вопрос.

То есть диспропорции в степени благосостояния внутри ЕС ведут к расколу всего европейского интеграционного процесса?

Именно так! Граждане Восточной Европы считали, что вместе со свободой автоматически придет процветание. Однако теперь целое поколение — поколение моих родителей — оказалось глубоко разочаровано. Мое поколение тоже в основном нашло свое счастье на Западе. Это сильно тяготит тех, кто остался. И это объясняет, почему в некоторых регионах восточной Германии, где многие люди не так уж и плохо живут в чисто финансовом плане, партии вроде AfD имеют долю избирателей в 30%. Или почему национально-консервативная партия способна была взять, а главное — удержать власть в Польше и почему Виктор Орбан смог укрепить свой авторитарный режим в Венгрии. Дело не только в абсолютных цифрах ВВП, но и в том, как люди сами воспринимают свою ситуацию. А многие из них считают себя европейцами второго сорта. А долго так жить нельзя.

Вы утверждаете, что в середине 19-го века Швейцария столкнулась с теми же проблемами, что и Европа сегодня. Что Вы имеете в виду?

Тогда Швейцария (а это уже 175 лет назад) была образованием, состоящим из множества небольших государств, которые потом начали между собой гражданскую войну. Страна столкнулась с проблемой объединения сообществ, совершенно разных в языковом, культурном, конфессиональном и экономическом плане.

Штеффен Клатт (Steffen Klatt). Claudia Berger

В то же время вокруг Швейцарии активно шли процессы формирования великих европейских держав, которые хотели бы не допустить перехода Швейцарии в качественно новое политическое агрегатное состояние. Но как объединить такое количество разных культур и сообществ в единое и устойчивое государство? У Швейцарии в этом плане есть опыт, на который Европе стоит обратить внимание.

То есть?

Тут можно выделить три уровня. Во-первых, это желание начать все сначала, уйти в отрыв и прорыв. Швейцарское федеративное государство образца 1848 года — это результат пробуждения либерального мышления, исконного швейцарского либерализма. Соответственно, либералы, или, как их тогда называли, «фрайзинн», или «вольнодумцы», политически доминировали в стране на протяжении многих десятилетий.

Во-вторых, либералы оказались достаточно мудры для того, чтобы развивать истинный федерализм. Тогдашнее новое государство было проникнуто прогрессивным духом либерализма, но при этом консерваторы, потерпевшие поражение в гражданской войне, могли оставаться хозяевами у себя дома, в своих кантонах. В-третьих, в стране постепенно вводилась прямая демократия, что означало возможность подключения к процессам принятия политических решений всех социальных меньшинств поверх границ кантонов.

Премьер-министр Италии Джорджия Мелони во время совместной пресс-конференции с генеральным секретарем НАТО Й. Столтенбергом в Риме в ноябре 2022 года. Keystone / Fabio Frustaci

Сложно себе представить, как ЕС смог бы реально присмотреться к опыту Швейцарии. Тем более что, как Вы сами говорите, настоящая Европа еще не готова к такому развитию. Возникает вопрос, как же будет выглядеть континент через двадцать лет?

Европа стоит перед простым выбором: прорыв в будущее или разрыв всех и всяческих европейских связей и скреп. Либо Европа пойдет в направлении демократического пробуждения, дав гражданам больше политических прав, либо она отправится в сторону эрозии демократического базиса, когда нормой станут эрдоганы, орбаны, мелони и ле пены.

Предлагаемые ими решения, основанные на швейцарской модели, направлены на укрепление внутреннего единства. Но как Европа могла бы самоутвердиться перед лицом внешней угрозы? Этого я в Вашей книге не прочла.

Страна непобедима, когда она едина. Европа не распадется под ударами укрепившихся России или Турции. Но она рискует потерпеть поражение из-за дефицита внутренней сплоченности. И это фактически уже происходит сегодня. Внутреннее единство гораздо важнее военной мощи. Для того чтобы выжить в этом мире Европе нужно не больше оружия, а больше функционирующего внутреннего единства. Тогда ей не нужно будет бояться Китая, и уж точно не нужно будет опасаться России или Турции.

Демонстранты с плакатами, призывающими, в частности, к выходу Германии из ЕС, земля Мекленбург-Передняя Померания в ноябре 2022 г. Митинг проходил под типично кремлевскими лозунгами «Не давать оружия Украине! Вместе за мир во всём мире. Открыть Северный поток 2, починить Северный поток 1». Keystone / —

В военном отношении Китай по-прежнему является всего лишь азиатской региональной державой, а Россия и Турция слишком слабы перед лицом объединенной Европы — если вынести за скобки фактор ядерной угрозы. Отсутствие внутреннего единства — это самая большая проблема для ЕС. И здесь Европа вполне может кое-чему поучиться у Швейцарии.