«Выборы в Швейцарии — это не так скучно, как кажется»

Федеральный советник (министр кабмина) Ги Пармелен на митинге Швейцарской народной партии SVP на стадионе Swiss Life Arena в Цюрихе, 26 августа 2023 года. © Keystone / Michael Buholzer

«Избирательные кампании в Швейцарии часто бывают насыщены событиями в гораздо большей степени, чем можно было бы себе представить». Таково мнение Зои Кергомар (Zoé Kergomard). Француженка по своему происхождению, сейчас она работает в немецкоязычной части Швейцарии, в Университете Цюриха.

Имея свежий, что называется, «незамыленный» взгляд со стороны, она обратила внимание на ряд удивительных особенностей, присущих демократии по-швейцарски. Напомним, что сейчас в Швейцарии в самом разгаре предвыборная кампания, 22 октября 2023 года в стране пройдут выборы в федеральный парламент. Ну и что, скажет читатель. Как известно, в Швейцарии все богаты, там ничего не происходит, а еще Швейцария отказалась давать оружие Украине. Ну и зачем мне читать про какие-то там выборы… А вот выборы в США…

Но Зоэ Кергомар (Zoé Kergomard) с такой позицией не согласна. Француженка по происхождению и историк по образованию, она в совершенстве владеет языком Шиллера и Гёте. Погрузившись в историю швейцарских избирательных кампаний послевоенного периода (то есть с 1945 года) и до наших дней, она, как говорится, «совершила массу открытий, иногда не желая того». Недавно у нее в издательстве Le Savoir suisse вышла монографияВнешняя ссылка «Faire campagne: les partis politiques suisses face à l’électorat depuis 1945» («Предвыборная агитация. Динамика эволюции швейцарских политических партий и их электорального базиса начиная с 1945 года и до наших дней», 2023 год. — Пер. наш.).

SWI swissinfo.ch: Почему избирательные кампании в Швейцарии практически никогда и никого не интересуют за пределами этой страны?

Зоэ Кергомар: Это связано с принципами работы швейцарской политической системы, для которой характерны федерализм и инструменты прямой демократии. И в самом деле, судьбы страны по-настоящему решаются каждый раз в ходе очередного референдума. И все же, с моей же точки зрения, то есть если смотреть через оптику французского исследователя, работающего в Швейцарии, тот факт, что швейцарские парламентские выборы не вызывают ни у кого за границей особого интереса, относится к фактам поразительным и удивительным.

А ведь эти избирательные кампании — своего рода особый момент в политической жизни страны, когда политические партии устраивают свои шоу и пытаются нащупать контакты с общественностью. В отличие от всенародных голосований на референдумах, которые каждый раз сосредотачиваются на каком-то одном четко очерченном вопросе, в ходе предвыборной кампании партии получают настоящий «карт-бланш» на то, чтобы выдвинуть и представить народу те общие идеи, которые их интересуют на самом деле.

И это дает возможность получить довольно полное представление о политических дебатах в стране. И еще: если данная партия ставит на повестку дня определенный вопрос — защита окружающей среды или иммиграция, — то это может иметь долгосрочные последствия для средств массовой информации и в целом для политической повестки дня в стране.

Зои Кергомар (Zoé Kergomard) урожденная француженка, но сейчас она работает в немецкоязычной части Швейцарии, в Университете Цюриха. swissinfo.ch

На протяжении нескольких последних десятилетий явка на выборах в Швейцарии неуклонно падает, в 2019 году голосовать пошли только 45% от тех, кто имел на это право. Во Франции же, например, мы наблюдаем яркие агитационные предвыборные кампании, подобные тем, что имели место последний раз на президентских выборах. Может быть, Швейцарии стоит взять себе такие кампании за образец?

Если взять пример Франции, то мы на самом деле имеем дело с демократией, которая не очень хорошо себя чувствует. Это можно было четко ощутить в этом году в связи с напряженными дебатами вокруг пенсионной реформы. Действительно, явка избирателей на президентские выборы все еще достаточно высока, но она снижается на всех остальных выборах, поскольку люди больше не видят в них смысла. Это другая сторона медали под названием «суперпрезидентская Пятая республика».

В Швейцарии решение воздержаться от участия в например в референдуме, как правило, носит спорадический характер. Граждане идут голосовать, когда тема голосования их интересует лично. В 1960-х и 1970-х годах явка в стране падала, и относительно низкий процент тех, кто идет голосовать, в Швейцарии стал почти нормой. Тем не менее рассматривать это как признак кризиса демократии я бы не стала.

Демократию в Швейцарии часто называют «полупрямой», то есть в ней сочетаются элементы классической репрезентативной демократии и инструментов прямого народоправства. В каком состоянии находится сейчас в Швейцарии эта система?

Когда мы рассматриваем проблему участия людей в политических процессах, то мы редко задаемся вопросом о том, кто и почему остается в стороне от этих процессов? Например, предложение о снижении избирательного возраста до шестнадцати лет находится на рассмотрении в стране уже несколько лет. Кроме того, в Швейцарии почти четверть населения не имеет права голоса на федеральном уровне. Имеются в виду иностранцы, постоянно проживающие в стране. Здесь причину стоит искать в политике натурализации, которая является одной из самых рестриктивных в Европе.

И какую бы позицию мы ни занимали по этому вопросу, мы видим, что все эти вроде бы небольшие исключения имеют самое непосредственное влияние на политическую жизнь в целом. Там, где люди обычно общаются, например на работе или в локальных группах и объединениях по интересам, политика неизбежно в меньшей степени будет становиться предметом обсуждений и дебатов, коль скоро многие из участников таких структур просто не могут участвовать в политике. И это один из парадоксов швейцарской жизни: политика очень заметна в публичной сфере, но в повседневном общении людей ее почти не видно.

Какие еще особенности характерны для швейцарских избирательных кампаний и политических процессов?

Политические партии в этой стране традиционно не получают государственного финансирования, а потому исторически их позиции были куда слабей позиций крупнейших лоббистских групп и групп интересов. Слабость партий с одной стороны и «милиционный» (непрофессиональный. ─ Прим. ред.) характер депутатского корпуса и приводят к избирательным кампаниям, выглядящим, мягко говоря, непрофессионально.

Основные политические партии Швейцарии

Ниже приводим переводы названий основных швейцарских партий на русский язык:

Швейцарская народная партия, или «народники», правые

(Schweizerische Volkspartei, SVP | Union démocratique du centre, UDC);

Социал-демократическая партия, социалисты, левые

(Sozialdemokratische Partei der Schweiz, SP | Parti socialiste suisse, PS);

Партия Либералов, правый центр

(FDP.Die Liberalen, FDP | Les Libéraux-Radicaux, PLR), не путать с немецкой СвДП;

Партия «Центр»

(Die Mitte | Le Centre);

Партия «Зелёных», левые

(GRÜNE Schweiz, GPS | VERT-E-S suisses);

Партия «Зелёных либералов», левый центр

(Grünliberale Partei, GLP | Parti vert’libéral Suisse, PVS);

Евангелическая народная партия, правые

(Evangelische Volkspartei, EVP | Parti Evangelique Suisse, PES).

С другой стороны, за политическими партиями стоят всё те же бизнес-ассоциации, которые играют важную роль как в кампаниях по проведению референдумов, так и в избирательных кампаниях накануне парламентских выборов. Система открытых предвыборных списков (списки можно менять, смешивать, можно составлять и свои собственные списки. — Прим. ред.) поощряет кандидатов вкладывать в предвыборные кампании свои собственные средства из личного кармана.

И вот такое разнообразие игроков, участвующих в избирательных кампаниях, долгое время очень затрудняло точную оценку масштабов общих финансовых расходов в этой сфере. В 2023 году парламентские выборы впервые пройдут в ситуации действия новых норм и правил в плане обеспечения прозрачности процессов финансирования политических кампаний. И будет очень интересно посмотреть, каково окажется влияние этих новых норм.

Стабильность политического ландшафта Швейцарии — еще одна черта, которую часто упоминают за рубежом. Но если мы посмотрим на динамику изменений в этой сфере за период с начала 1990-х годов, то мы увидим некоторые примечательные изменения, в частности, мы отметим взлет левых экологических партий и правой Швейцарской народной партии (SVP), то есть в стране усиливаются фланги в ущерб традиционным партиям центра. Может быть, мы просто не оцениваем эту тенденцию по достоинству?

Да, в этом смысле по сравнению с 1940 и 1980 годами мы имеем заметный контраст. Но факт остается фактом: колебания в результатах голосований чаще заметны в контексте политически близких партий, общий же расклад сил между основными политическими блоками остается неизменным. Возьмем в качестве примера наличие в Швейцарии сразу двух экологических партий, одна из которых более критична, а другая более благосклонно настроена по отношению к рыночной экономике.

Швейцарская народная партия (SVP) «прославилась» в свое время весьма спорными и противоречивыми предвыборными кампаниями. Значит ли это, что в долгосрочной перспективе стиль и методы проведения избирательных кампаний в Швейцарии изменились качественно?

Стиль проведения агитационных кампаний, используемый SVP, вовсе не нов. Уже в 1950-х годах политические партии страны начали более или менее тесно сотрудничать с рейтинговыми агентствами и рекламодателями. Многие партии в наши дни использовали на своих агитационных плакатах даже сюжеты в стиле 1920-х годов, так что и здесь есть некая преемственность.

Полемический характер агитационных кампаний SVP также не является чем-то новым. Например, в 1979 году партия либералов (FDP) провела вполне американскую по стилю кампанию с опорой на неолиберальный лозунг «больше свободы, меньше государства». Во время холодной войны антикоммунистические настроения, которые были очень сильны в Швейцарии, часто использовались для того, чтобы заклеймить левые партии (в качестве иностранных агентов Москвы).

Нередки в истории швейцарских выборов и переходы на личности. В 1971 году после введения на федеральном уровне женского избирательного права многие женщины-кандидаты подверглись сексистским оскорблениям, на их адрес приходили анонимные письма с требованием снять свои кандидатуры с выборов.

В 2007 году во время предвыборной кампании дебоширы, связанные с крайне левыми кругами, напали на демонстрацию, которую Швейцарская народная партия организовала на Федеральной площади в Берне перед зданием парламента. Насколько такое насилие является нормой в истории швейцарских избирательных кампаний?

В Швейцарии сильна культура «политического консенсуса», что, безусловно, оказывает на поведение политических игроков сдерживающее влияние. В 2007 году обществом были осуждены и упомянутые вами случаи насилия, и ксенофобские эксцессы, допущенные SVP в ходе тогдашней избирательной кампании. Однако, опять же, в истории Швейцарии подобные инциденты не являются уникальными.

Например, в 1971 году участники политической радикальной группы «Гидра» при участии итальянских гастарбайтеров сорвали предвыборное собрание тогдашнего лидера крайне правых сил Джеймса Шварценбаха. Иными словами, избирательные кампании в Швейцарии часто были гораздо более насыщенными событиями, чем это принято считать, затрагивая системно-важные вопросы о том, кто может участвовать в политике в стране, кто кого представляет и какие политические проблемы станут приоритетными в ближайшие годы.