Швейцарское посредничество: чем тише, тем лучше!

Конфликт между Саудовской Аравией и Ираном решающим образом определяет ситуацию на Ближнем Востоке. swissinfo.ch

Как общаться врагам и оппонентам, разорвавшим всяческие отношения? Нейтральная Швейцария обладает огромным опытом в области дипломатического посредничества. Тим Гульдиманн по праву считается сейчас одним из самых опытных швейцарских дипломатов. Он работал на Ближнем Востоке и на постсоветском пространстве, а во время своей командировки в Тегеран служил «почтовым ящиком» в отношениях между заклятыми врагами США и Ираном.

Пять лет подряд, с 1999 по 2004 год, Тим Гульдиманн (сегодня – депутат швейцарского федерального парламента от партии социалистов) лично «письма на почту носил» — от американцев иранцам и обратно. Вашингтон разорвал дипломатические отношения с Тегераном еще в 1979 году, после известных событий со взятием заложников в посольстве США, после чего обратился к швейцарцам за помощью и поддержкой. 

С тех пор так и повелось: каждый раз, когда американцы хотели пообщаться с представителями Исламской республики, делать это им приходилось посредством швейцарских дипломатов в Берне и Тегеране. А в конце октября 2017 года Швейцария взяла на себя посредническую роль в отношениях между Ираном и Саудовской Аравией. Почему Швейцария? «Все дело в истории – посреднические функции Швейцарская Конфедерация выполняла еще во времена второй мировой войны, заработав на этом определенную репутацию», — говорит Тим Гульдиманн. 

Почтовый ящик для непримиримых врагов: посольство Швейцарии в Тегеране. FDFA

«И должен сказать, что Швейцария ощущает себя в этой роли вполне комфортно. Так называемые «добрые услуги» нейтральной страны служат улучшению международного имиджа Швейцарии. Частью этих добрых услуг и являются как раз «посреднические услуги. Но посредничать — это не означает исполнять роль «честного маклера, — уточняет Т. Гульдиманн. — Речь идет всего лишь, в прямом смысле, о функции почтальона». Впрочем, и эта функция не столь проста, как могло бы показаться. Обмен информацией требует тишины и конфиденциальности. Все должно происходить «без шума и пыли». 

Швейцария накопила здесь солидный опыт. В период Второй мировой войны нейтральный статус Швейцарии позволял ей представлять интересы сразу 35 стран. Вспомним также швейцарские посреднические услуги на Кубе или помощь, которая позволяет Москве и Тбилиси, разорвавшим отношения после военных событий августа 2008 года, все-таки оставаться на связи. Актуальными остаются швейцарские услуги США в отношениях с Ираном и услуги Ирану в его отношениях с Египтом.

«Как можно меньше говорить»

Чем более сложным и напряженным становится положение, чем ожесточеннее и непримиримее позиция противников, тем важнее оказываются возможности, которые, несмотря на всё «бряцание оружием», позволяют все-таки оппонентам вести между собой переговоры. «Наша задача — держать открытым канал связи, дело противников — его использовать или не использовать, — говорит Тим Гульдиманн. — 

Какими они аргументами обмениваются, что говорят друг другу — все это нас совершенно не касается. А вот что нас касается непосредственным образом, так это обеспечение конфиденциальности консультационного процесса. При этом мы не стремимся украсить себе лаврами блаженных миротворцев. Успех нашей миссии измеряется степенью ее незаметности».

Сегодня Тим Гульдиманн ушел из дипломатии и занимается депутатской работой на бернском политическом паркете, порой не менее скользком, чем тот самый пресловутый «дипломатический паркет». За словом он, талантливый оратор, в карман не лезет, конфликтов не боится. И тем не менее он и сегодня не забыл, что тихим словом, сказанным в нужном месте и в нужное время, можно, порой, добиться гораздо большего. Весь его прошлый дипломатический опыт — тому очевидное подтверждение. 

«Стороны должны быть уверены в полной конфиденциальности, они должны быть также уверены в том, что процесс переговоров будет вестись в атмосфере взаимного уважения и что он не приведет к „потере лица“. Это очень важно осознавать тем, кто намерен выполнять функции посредника».

Окружным путем через Швейцарию

Рассказывая нам, как конкретно работает механизм посредничества, Тим Гульдиманн обращается к своему иранскому опыту. Каждый раз, когда США хотели вступить в контакт с иранцами, они для начала направляли телеграфом (как говорят дипломаты — «верхом») соответствующий запрос в швейцарское посольство в Вашингтоне. Затем то, что необходимо было передать представителям Исламской республики, направлялось в МИД Швейцарии в Берн, а оттуда в швейцарское посольство в Тегеране.

Тим Гульдиманн (Tim Guldimann) в своем доме в городе Хофхайм-Лорсбах (Hofheim-Lorsbach), Германия. Keystone

Там сообщение попадало в руки посла, в данном случае самого Т. Гульдиманна, который затем передавал его иранской стороне. Техническая сторона дела обеспечивалась так называемыми «крипто-факсовыми аппаратами», которые позволяли надежно шифровать сообщения и делать их практически недостижимыми для тех, кому они не предназначались. И все-таки посредническая миссия — это не только работа простым «дипломатическим почтальоном». Почему? Потому что, в отличие от простого почтальона, посредник осведомлен о содержании передаваемого послания.

«Но это вовсе не дает нам право комментировать то, что находится в передаваемых письмах, кроме ситуации, когда получатель напрямую обращается к нам на предмет получения дополнительных сведений. Тогда уже в дело вступает собственно дипломатия. При передаче того или иного послания, в самом деле, нередко приходилось сталкиваться с дополнительными вопросами, которые вполне могли быть истолкованы в качестве официальных запросов», — рассказывает Т. Гульдиманн. Может ли «почтальон» влиять на настроение переговорщиков и на общую атмосферу их контактов? Все зависит от репутации конкретной персоны, от ее поведения и даже внешнего вида. «Сам я старался занимать активную роль и идти настолько далеко, насколько это позволяли интересы сторон», — уточняет бывший посол.

Использовать пространство для маневра

«Американцы, например, весьма ценили наши оценки общественно-политической ситуации в Иране, — вспоминает Т. Гульдиманн. — И я сообщал им о том, что слышал», — говорит он, признавая, что такого рода деятельность все-таки выходит за рамки функций обычного письмоносца. «Но если обе стороны согласны с тем, что „почтальон“ порой намеренно превышает свои полномочия, пользуясь имеющимся пространством для маневра, то тогда ничего особенного в этом нет — но только при этом условии!»

Минские соглашения между Украиной и Россией были заключены при швейцарском посредничестве в лице посла Хайди Тальявини. Keystone

Для Швейцарии это означает, вольно или невольно, необходимость поддерживать контакты со всеми сторонами, вовлеченными в конфликт, имея с ними прямые каналы связи, отсутствующие у других стран. Таким образом, можно предположить, что у Конфедерации есть какие-то особые «административные ресурсы». Так ли это? «Всегда хорошо иметь возможность сыграть такую роль, — подтверждает Т. Гульдиманн. — Это и в самом деле может помочь и позже, в рамках уже совсем других досье. Но преувеличивать значение этого фактора я бы не стал. Да, мы помогаем американцам в Иране, но это вовсе не означает, что Вашингтон идет нам навстречу, например, в налоговых вопросах и делает какие-то скидки. Скорее наоборот».

Самой актуальной главой в истории швейцарских «добрых услуг» стала посредническая функция, которую взял на себя Берн в рамках отношений Саудовской Аравии и Ирана. Конфликт этот находится пока на стадии обострения. Значит ли это, что Швейцария плохо делает свое дело? «Наоборот. Очень важно, что даже в нынешней ситуации у сторон есть канал связи, которым они могут в любой момент воспользоваться. И чем сложнее военно-политическая обстановка, тем важнее иметь такой канал», — резюмирует Тим Гульдиманн.

Конфликт Саудовской Аравии и Ирана

В настоящее время обе страны пытаются закрепить за собой лидерские позиции в регионе Персидского залива. При этом Саудовское королевство рассматривает себя адвокатом интересов суннитской религиозной группы, составляющей в Саудовской Аравии большую часть населения. Большинство иранцев причисляют себя к шиитской вере. 

Последние два года отношения двух стран переживают «ледниковый период», особенно после того, как саудовские власти арестовали и 2 января 2016 года казнили Нимра Бакира Амин ан-Нимра, проповедника, который в своих речах и лекциях часто обращался к темам конфессиональной дискриминации и притеснений шиитов в Саудовской Аравии. Ему были инкриминированы призывы к беспорядкам и «выходу из повиновения правителей». После захвата толпой манифестантов саудовского посольства в Тегеране королевство разорвало дипломатические отношения с Ираном.

Перевод с немецкого: Игорь Петров