Как пандемия изменит в будущем образ нашей жизни и работы?

Пандемический кризис буквально толкает нас к децентрализованной трудовой жизни и к уменьшению потребности в транспортных услугах. © Keystone / Gaetan Bally

Пандемия превратила удалёнку (домашний офис, телеработу) в массовое явление. То, что еще в 1990-е годы казалось фантастикой, стало сегодня реальностью, особенно с учетом качественного прыжка, совершенного компьютерной и телекоммуникационной техникой. Переехать в уютную сельскую местность или вообще поехать на море и работать там, сидя на балконе с видом на пляж? Не вопрос! 

Перевод и адаптация: Игорь Петров.

Но как это повлияет на рынок труда в Швейцарии? И на транспортно-городскую инфраструктуру? Кому нужны будут в будущем офисные центры? И как это отразится на городской застройке? Поговорили на эту тему со специалистами по урбанистике и пространственному планированию Паулем Шнеебергером (Paul Schneeberger) и Йорисом Ван Вецемаэлем (Joris Van Wezemael). 

Они вдвоем написали монографиюВнешняя ссылка Dezentralschweiz. Wie uns Corona sesshafter macht und was das für unsere Lebensräume bedeutet («Децентрализованная Швейцария. Как пандемия делает нас снова оседлыми и что это означает для наших сфер обитания») о том, как пандемический кризис буквально толкает нас к децентрализованной трудовой жизни и к уменьшению потребности в транспортных услугах. По их мнению, пандемия с этой точки зрения станет таким же революционным временем, каким была эпоха изобретения автомобиля.

Пауль Шнеебергер, родился в 1968 г., изучал историю, политологию и конституционное право и получил кандидатскую степень, защитив диссертацию на тему «аншлюса» Австрии к Германии в 1938 г. Работал журналистом в газете Neue Zürcher Zeitung. В 2017 году закончил аспирантуру (Master of Advanced Studies, MAS) по пространственному планированию при ETH Цюриха. С 2018 по 2021 годы руководил отделом транспортной политики (Leiter Verkehrspolitik) в Швейцарской Ассоциации городов (Schweizerischer Städteverband).

Пауль Шнеебергер (справа) и Йорис Ван Вецемаэль. swissinfo.ch

Йорис Ван Вецемаэль родился в 1973 году, изучал экономическую и городскую географию, экономическую социологию и экономику в Университете Цюриха. Защитил кандидатскую диссертацию на тему «Как инвестировать в недвижимость» (Investieren im Bestand) с особым акцентом на проблемы взаимодействия индустрии аренды недвижимости с процессами развития городских и агломерационных пространств. В 2009 году защитил докторскую диссертацию на тему «Качественно новые вызовы и угрозы в сфере пространственного развития». Работает на должности приват-доцента в ETH Цюриха, управляющий партнер компании IVO Innenentwicklung AG.

SWI swissinfo.ch: Итак, Вы говорите, что мы находимся на переломном этапе. А так ли это на самом деле? 

Йорис Ван Вецемаэль: Смотрите: пандемия уже привела к фундаментальным изменениям: благодаря возможности работать из дома многие люди уже работают там, где живут. С чисто технологической точки зрения это было возможно уже около десяти лет назад. Однако частью повседневной жизни пресловутый «домашний офис» стал только сейчас.

Пандемия в какой-то момент все-таки закончится. А домашний офис, он тоже уйдет в прошлое?

Йорис Ван Вецемаэль: Согласно новейшим исследованиям и опросам, сдвиг в пользу удаленки будет носить устойчивый характер. Ожидается, что большинство занятых людей будет отныне работать дома от одного до трех дней в неделю. «Вернуться к нормальной жизни» в смысле быть постоянно в офисе? Такого больше не будет.

Панорама Цюриха. Christian Beutler

Пауль Шнеебергер: Практика пандемии стала критерием истины на будущее: никто теперь больше не сможет утверждать, что концепция «домашнего офиса» не работает. Сейчас около 40 процентов работ, например, в сервисной сфере, спокойно можно выполнять из «домашнего офиса».

Если людям больше не нужно больше ездить на работу, это в целом хорошо. Но многие именно поэтому начинают переезжать в сельскую местность. Не приведет ли это к еще большему разрастанию площади городов в Швейцарии?

Пауль Шнеебергер: Факты говорят сами за себя: в последние годы в городах наблюдался тренд на рост численности рабочих мест, в то время как население если где и росло, то в основном в сельских или полусельских регионах. В этом смысле пандемия не создает никаких новых тенденций, она скорее подталкивает и ускоряет то, что и так уже происходило в последние годы.

Значит, все остается как есть, просто люди начнут в куда меньшей степени мотаться транспортом на работу?

Пауль Шнеебергер: Именно так!

Йорис Ван Вецемаэль: До сих пор разрастание городов всегда считалось у нас недостатком. Но кризис показал, что мы вполне можем использовать уже то, что у нас есть, куда более устойчиво с экологической точки зрения. Благодаря удалёнке люди проводят больше времени там, где они живут, там они ходят есть, и делают покупки тоже там, а не ездят для этого в город. Снижение степени мобильности делает децентрализованную жизнь более экологический устойчивой. Мы просто должны по-другому использовать то, что уже было ранее построено.

Прогулки в лесопарке, город Рингликон (Ringlikon), кантон Цюрих. © Keystone / Christian Beutler

Пауль Шнеебергер: То, что сейчас является «спальным районом», должно стать «районом для жизни».

То есть?

Пауль Шнеебергер: Ну, если люди будут проводить больше времени там, где они живут, то это оживит и локальный малый бизнес. Тогда люди будут уже меньше делать покупки по дороге в офис или обратно, вместо этого, например, они будут ходить на фитнес там, где они живут, а не где-то по дороге между работой и домом.

Йорис Ван Вецемаэль: Конечно, это не произойдет все автоматически. Мы должны специально отмечать и укреплять тенденции, которые специально поддерживают децентрализованный образ жизни. И мы должны начать сворачивать тенденции, которые не являются экологическим устойчивыми, например, желание иметь слишком большие квартиры или дополнительную комнату для домашнего офиса. Это зависит от нас, как от общества, так и от политиков.

Но подождите, офисное кресло и незаконченная работа в спальне могут весьма даже мешать, поэтому дополнительная рабочая комната была бы весьма кстати. Или Вы тут видите другие возможности?

Пауль Шнеебергер: Альтернативой большим квартирам являются продуманные жилые комплексы, в которых вместо дополнительных комнат в отдельных квартирах есть внешние помещения, которые можно быстро арендовать для работы на день или на час. Другими словами, это своего рода совместное использование офисных площадей там, где мы все живем. А так называемые коворкинги, с опорой на которые офисная работа также может выполняться децентрализованно, уже были широко распространены до пандемии — причем не только в городах, но и в таких периферийных локациях, как города Майринген или Скуол.

Как должна была бы отреагировать на эти тенденции урбанистика?

Пауль Шнеебергер: Она должна адаптироваться к новой реальности. Пандемия сделала многие традиционные структуры устарелыми и сегменты пространства. Как быть, например, с так называемыми «жилыми зонами» в квартирах, когда каждая такая «жилая зона» является в условиях удаленки также «рабочей зоной»? Существует необходимость в новой точной настройке. Нормой должны стать «смешанные зоны».

Йорис Ван Вецемаэль: Концепция зеленых насаждений также нуждается в переосмыслении. В будущем окраина населенного пункта не будет проводиться по границе леса, лесопарки будут служить своего рода центральным парком для всех окружающих жилых общин или сообществ.

От крестьянского подворья к спальному району: город Эгеркинген (Egerkingen), кантон Золотурн. Keystone

Но Швейцария уже изначально строилась децентрализованным образом, значит ли это, что она является каким-то особым случаем, страной, особенно предрасположенной именно к такому стилю жизни и работы?

Пауль Шнеебергер: Есть страны, такие как Швейцария или Голландия, которые, в самом деле, куда более предрасположены к созданию децентрализованных сетей работы и жизни. В Германии, например, с ее большими открытыми равнинными пространствами, а тем более в таких странах, как США или Канада, к урбанистике возникают иные вопросы. Вся Швейцария — это своего рода один децентрализованный город с таким же количеством жителей, как в одном Нью-Йорке.

Кстати…

Развязки с круговым движением, популярные в разных странах Европы и мира, очевидно, более эффективны, чем иные виды перекрёстков, хотя и не везде они находят должное признание. В Швейцарии их любят, мало того — подчас украшают произведениями искусства, например инсталляциями и скульптурами. Что стоит за этой любовью и желанием украсить круговую развязку в родном городе?

предыдущий следующий

Гигантские часы Swatch, расположенные в центре кольцевой развязки в западной Швейцарии (Reuters). Reuters / Arnd Wiegmann

Перекрёсток с круговым движением, оформленный в центре в стиле виниловой пластинки. Недавно это фото, что называется, взорвало интернет (Keystone). Keystone / Peter Klaunzer

Почти семиметровая скульптура швейцарского художника Уго Рондиноне «Штайнманли» (в переводе со швейцарского диалекта немецкого языка: «Маленький каменный человечек») на круговом перекрестке у въезда в деревню Андерматт (Keystone). Keystone / Urs Flueeler

Большая продуктовая корзина, заполненная подарками: круговой перекресток в городе Биль/Бьенн (Keystone). Keystone / Peter Klaunzer

Динозавр на круговом перекрестке в кантоне Юра символизирует Юрский период в геологии. Именно в этом регионе были найдены первые следы древних животных и прочие окаменелости. Юрским период был назван именно в честь Юрских гор (Keystone). Keystone / Christian Beutler

Модель горы Вайсхорн (Weisshorn) на кольцевой развязке в кантоне Вале, высота горы в реальной жизни составляет 4 506 метров (Keystone). Keystone / Ludwig Weh

Фигуративный объект, расположенный недалеко от международного аэропорта города Цюрих. Он напоминает о ныне уже несуществующей авиакомпании SwissAir (Keystone). Keystone / Markus Widmer

«Дорожное искусство» в виде перевернутого автомобиля «Фольксваген», который одновременно является еще и фонтаном (Keystone). Keystone / Markus Widmer

…а еще можно в рамку поместить вот такой вид, кантон Цюрих (Keystone). Keystone / Markus Widmer

Арт-объект, посвященный винодельческому региону в кантоне Вале (Keystone). Keystone / Markus Widmer

Вот такой индустриальный арт-объект расположен где-то по дороге между Базелем и Ольтеном. Он намекает на то, что этот регион тесно связан с промышленным производством (Keystone). Keystone / Markus Widmer

Удостоенный множества наград образец «дорожного искусства»: скульптура греческого художника Костаса Варотсоса «Встреча», кантон Берн (combyart.ch). combyart.ch

Первая подземная кольцевая развязка в Швейцарии была открыта в 1999 году под площадью Главного вокзала города Фрауэнфельд (Frauenfeld), кантон Тургау (Keystone). Keystone / Walter Bieri

• Картина 1
• Картина 2
• Картина 3
• Картина 4
• Картина 5
• Картина 6
• Картина 7
• Картина 8
• Картина 9
• Картина 10
• Картина 11
• Картина 12
• Картина 13

Ван Вецемаэль: В Швейцарии, благодаря экономическому процветанию и федерализму, мы располагаем прекрасной инфраструктурой, объекты которой встречаются «до самых до окраин». И это не только транспорт, утилизация отходов и торговля, это еще и качественное жилье и рабочие места. У нас нет пустынных «черных дыр», как в других странах. Вся территория у нас урбанизирована. Поэтому ситуация здесь не сравнима, например, с США с их разрывом между городом и деревней.

Если телеработа на полную ставку станет общепринятой нормой организации труда, то, значит, опять возникнет вопрос аутсорсинга, ведь многие виды работ можно делегировать более бедным странам?

Йорис Ван Вецемаэль: Кризис показал, что наиболее продуктивной является гибридная форма организации труда. В будущем у нас начнет преобладать смесь «удаленки» и привычной работы в офисе. Однако, в самом деле, для некоторых регионов мира телеработа вполне может стать возможностью для создания рынка современных рабочих мест. Географические барьеры будут разрушены, и, особенно если мы сделаем видеотелефонию само собой разумеющимся инструментом, все это станет тривиальными истинами.

Жилой район в городе Биль (Biel), кантон Берн. Keystone / Jean-christophe Bott

Пауль Шнеебергер: Для такой страны с такими высокими зарплатами, как Швейцария, это все, конечно, может стать и риском. Но вернемся к нашему территориальному планированию: даже и без пандемического кризиса Швейцария и дальше развивалась бы децентрализованно.

В сельской местности земли под застройку все равно больше, чем в городах, поэтому в ближайшие несколько лет именно там и будет развиваться основное капитальное строительство. Но при этом эффект «домашнего офиса» во многом как раз и компенсирует возможные негативные последствия такой урбанизации.

Значит, несмотря на то, что в сельской местности в будущем поселится куда больше людей, чем раньше, пробок и переполненных электричек у нас не будет? 

Пауль Шнеебергер: Меньше пробок и переполненных электричек — в идеале так и должно быть (смеется)!