Процессы интеграции в Европе и Швейцария: Берн не одинок!

Канцлер Германии Ангела Меркель вместе с премьер-министром Исландии Катрин Якобсдоттир в долине Тингведлир в юго-западной части Исландии. Долина является геологической границей между Европой и Северной Америкой, кроме того, это место созыва первого исландского парламента в 2019 году. Keystone / Str

Кроме Швейцарии, участниками Евросоюза не являются очень важные государства Западной Европы. Как они выстраивают отношения с ЕС?

Процесс Брексита завершен. Группа европейских стран, не входящих в ЕС, пополнилась Великобританией. Перед Лондоном сейчас стоит проблема долгосрочной настройки всех основных модальностей кооперации с Брюсселем, точно такая же проблема, однако, стоит сейчас перед Швейцарией. Так называемое Рамочное соглашение с ЕС непременно станет самой важной темой политической повестки дня сразу, как только отступит пандемия. 

Но уже сейчас в Швейцарии довольно громко ставится вопрос о том, не продешевила ли Швейцария и не рискует ли она, подписав Рамочное соглашение, утратить свой суверенитет. Многие говорят: посмотрите, какую политику вел Борис Джонсон и какие он для своей страны выторговал привилегии. Так или иначе, опыт Соединенного Королевства может быть очень полезен для Швейцарии, слов нет. Но в Европе есть и другие страны, которые не входят в ЕС и которые уже накопили ценный опыт взаимоотношений с Европейским союзом. 

Какие это страны? И что их опыт может дать Швейцарии? Например, в ЕС не входит Исландия, которая опасается, что вступление в Евросоюз уничтожит столь важную для страны рыбную отрасль. Или Норвегия, богатейшая страна, которая как зеницу ока бережет свою нефтяную промышленность, ну а крохотный Лихтенштейн просто не сможет вступить в ЕС без Швейцарии, страны, с которой Княжество связывает политическая и валютная уния. Ситуация на Западных Балканах, правда, качественно иная: там Северная Македония десятилетиями стремилась стать членом ЕС, но крест на всех этих попытках ставили сами страны Евросоюза.

Понятно, что столь важное решение, как вступление в ЕС и подключение к евроинтеграционным процессам, всегда является еще и сложной дилеммой: что мы получим, вступив в Евросоюз, и от чего нам придется отказаться? Объективно взвесить все за и против тут очень нелегко. Об этом свидетельствует и длинный список плебисцитов и референдумов, проведенных на эту тему в ЕС и в Западной Европе в целом начиная с 1973 года. С одной стороны — экономические и культурные преимущества тесного трансграничного сотрудничества. С другой — страх потерять суверенитет и национальную индивидуальность. Выбор и в самом деле непростой. 

Швейцария свой выбор сделала дважды: в 1992 г. она отказалась на референдуме от вступления в Европейскую экономическую зону (European Economic Area, EEA), вступив, правда, в 2008 году, также после референдума, в число стран, подписавших Шенгенское и Дублинское соглашения, а в 2016 г. она окончательно отозвала, депонированную в Брюсселе еще в начале 1990-х гг., свою заявку о начале консультаций по вопросу своего вступления в ЕС. С тех пор она концентрировалась на так называемом «билатеральном» (двустороннем) формате кооперации с Брюсселем. 

За прошедшие годы ЕС и Швейцария заключили большое количество секторальных (отраслевых) соглашений, и теперь, как видно, этот формат достиг максимума возможного. ЕС согласен продолжать идти по этому пути только в том случае, если Берн и Брюссель подпишут некое соглашение, которое решит так называемые «институциональные вопросы», то есть заложит на среднесрочную перспективу базовые принципиальные основы взаимовыгодного сотрудничества.

Конечно, никакого патентованного средства решения этой проблемы на свете нет и быть не может. И тем не менее опыт других европейских стран, не входящих в Евросоюз, мог бы стать для Берна источником очень ценной информации к размышлению. Самое главное при этом, как подчеркивает глава МИД Исландии в разговоре с порталом Швейцарского международного радио SWI Swissinfo, «важно не опускать рук, потому что никто, кроме вас самих, за ваши интересы сражаться не будет».

Великобритания: назло другим отморозить уши?

Незадолго до Рождества Великобритания смогла согласовать с ЕС текст Торгового соглашения. Документ обеспечивает полную свободу взаимной торговли, экспорт и импорт таможенными пошлинами не облагаются. Однако почти 80% экономической мощи Великобритании генерируются в секторе услуг, в том числе финансовых. И эти услуги как раз в документе не учтены. В Швейцарии, тем не менее, такого рода сделка почему-то вызвала глубокую зависть. Недавно парламентский Комитет по иностранным делам Совета кантонов (малой палаты федерального парламента) поручил правительству Швейцарии внимательно проанализировать все преимущества и недостатки этого документа и сравнить их с преимуществами и недостатками проекта текста Рамочного соглашения между Швейцарией и ЕС.

В итоге Федеральный департамент / министерство иностранных дел представил свое экспертное заключение и сделал вывод, что сделка, аналогичная договору между ЕС и Лондоном, станет для Швейцарии явным шагом назад. Если сравнивать Великобританию с остальными упомянутыми в данном материале странами, не входящими в ЕС, то окажется, что Лондон будет иметь в будущем самые свободные и мало к чему обязывающие отношения с ЕС. Впрочем, ничего другого Великобритании даже и не остается делать, так как и швейцарская модель, и членство в Еврозоне по примеру Лихтенштейна требуют введения режима свободного передвижения людей и капиталов, что для Альбиона неприемлемо. 

«Как раз ведь ключевым мотивом для сторонников Brexit в Великобритании было именно ограничение иммиграции», — говорит британский политолог Вернон Богданор (Vernon Bogdanor). Недавно он опубликовал монографию на тему истории и природы столь сложных отношений Великобритании с ЕС. Мэтт Квортруп (Matt Qvortrup) профессор Университета города Ковентри (Coventry University), говорит, что теперь Великобритания теперь может управлять миграцией суверенно и самостоятельно, но Brexit вовсе не обязательно приведет к снижению темпов и объемов иммиграции, хотя бы потому, что стране как и прежде нужны иностранные рабочие. Мэтт Квортруп считает, что Великобритания как раз проиграла Евросоюзу, и его восприятие ситуации диаметрально противоположно тому, как Брексит оценивают в Швейцарии. 

Почему? Потому что если французы могут и дальше продолжать экспортировать шампанское, а немцы — свои автомобили, то услуги, в том числе финансовые, которые столь важны для экономики Великобритании, частью сделки с ЕС не стали. «По расчетам экономистов, такой договор обойдется Великобритании в 3-4% от ВВП», — говорит М. Квортруп. Да, Британия восстановила свой суверенитет, и теперь она может все важные для себя вопросы решать самостоятельно. «Но вопрос остается: стоит ли эта овчинка такой выделки?», — резюмирует М. Квортруп.

Исландия: вступление в ЕС не рассматривается

Десять лет назад это островное государство, расположенное на полдороги между Европой и Америкой в Северной Атлантике, оказалось в самом водовороте мирового финансового кризиса. Практически за одну ночь банковская система страны с населением более 350 000 человек рухнула в никуда, исландская валюта потеряла значительную часть своей стоимости. Вследствие этого кризиса исландское правительство решило сделать «ход конем», подало заявку на членство в ЕС и в течение трех лет вело консультации об условиях и порядке возможного вступления в Евросоюз.

Министр иностранных дел Исландии Гудлаугур Тор Тордарсон (Guðlaugur Þór Þórðarson). Bruno Kaufmann

«Однако в итоге стало очевидно, что разный подход сторон к такой важной для Исландии области, как рыболовство, делает наше членство в Европейском союзе невозможным. Поэтому-то в 2013 году наша заявка на членство в ЕС была официально отозвана», — говорит исландский экономист Магнус Арни Скуласон (Magnús Árni Skúlason). Для министра иностранных дел Исландии Гудлаугура Тор Тордарсона (Guðlaugur Þór Þórðarson), представляющего Партию независимости, скептически настроенную по отношению к ЕС, самым большим преимуществом нахождения вне ЕС является полная свобода принимать самостоятельные решения по вопросам внешней торговой политики. 

Магнус Арни Скуласон (Magnús Árni Skúlason). Bruno Kaufmann

«В нашем случае почти 90% всей международной торговли остаются беспошлинными, в то время как в случае с ЕС эта доля составляет всего 27%», — говорит министр иностранных дел Исландии. «Исландия входит в Европейскую экономическую зону начиная с 1994 года и ей этого вполне достаточно. Но вот если бы мне пришлось выбирать между выходом из ЕЭЗ и вступлением в ЕС, вот тут бы я, честно говоря, не знал, что ответить», 

Лихтенштейн: в тисках между ЕС и Швейцарией

Имея площадь всего в 160 квадратных километров и население численностью менее чем в 40 000 жителей, Княжество Лихтенштейн является одним из самых маленьких государств в мире. Страна тесно связана со Швейцарией: начиная с 1920-х годов Княжество полностью интегрировано в таможенную, военную и экономическую системы Швейцарии, используя в качестве своей национальной валюты швейцарский франк. И в то же самое время это карликовое государство имеет вполне хорошие рабочие отношения с ЕС. Начиная с 1990-х годов Лихтенштейн входит в Европейскую экономическую зону. При этом вопрос о возможном переходе к полноценному членству в ЕС в Лихтенштейне даже не ставится. 

«Большинство политиков считают, что вступление в ЕС несовместимо с нашими политическими и экономическими масштабами», — говорит Кристиан Фроммельт (Christian Frommelt), директор Княжеского института Лихтенштейна. «Такое присоединение, даже если допустить такой вариант, не может произойти без Швейцарии, учитывая тесные связи, существующие между двумя странами. При этом благодаря членству в Еврозоне Лихтенштейн в куда большей степени интегрирован в общее европейское пространство, чем Швейцария. Соответствующее соглашение охватывает значительно больше областей, нежели запланированное Рамочное соглашение. Например, соглашение о членстве в Еврозоне учитывает финансовые услуги и энергетический рынок. Рамочное соглашение этого не делает. 

Кроме того, благодаря специальному отдельному договору Лихтенштейн смог добиться права самостоятельно контролировать иммиграцию по своему собственному усмотрению. Будучи малым государством, Лихтенштейн по факту согласился с тем, что он не может быть на сто процентов суверенным. «Но даже несмотря на по сути автоматическую имплементацию в Княжестве законодательства ЕС и на сокращение степени самостоятельности Княжества в некоторых областях, в Лихтенштейне членство в Европейской экономической зоне все равно понимают как вклад к укрепление суверенитета Лихтенштейна, ведь оно позволило Лихтенштейну уравновесить свою зависимость от Швейцарии».

Норвегия: научилась жить с «демократическим дефицитом»

Норвегия является мировой державой не только по протяженности своей береговой линии: если учесть все острова, то страна обладает береговой линией протяженностью в более чем 100 000 км. В соседней России, крупнейшей по площади стране мира, береговая линия составляет всего 38 000 км. Норвегия также является в Европе крупнейшим экспортером нефти, но несмотря на это ей удалось стать одной из самых богатых стран мира, чего опять же по разным причинам не удалось сделать России. 

Кейт Хансен Бундт (Kate Hansen Bundt). Norwegian Atlantic Committee

Норвежское королевство, получив независимость от Швеции с 1905 году, уже давно поддерживает тесные экономические и культурные связи с Европой. Дважды оно пыталось вступить в ЕС в качестве полноправного члена: в 1972 году и в 1994-м. В обоих случаях, однако, большинство из примерно 5 миллионов норвежцев высказались против такого вступления, опасаясь потерять свою национальную идентичность и независимость. В итоге Норвегия пошла по пути Исландии и Лихтенштейна, став в первой половине 1990-х годов членом Европейской экономической зоны. 

По мнению норвежского евро-эксперта Кейт Хансен Бундт (Kate Hansen Bundt), этот «третий путь» вполне доказал свою адекватность и эффективность. «Сегодня подавляющее большинство норвежцев и большинство политических партий поддерживают членство страны в ЕЭЗ, пусть даже на практике это означает, что мы обязаны перенимать у себя все правовые новеллы ЕС, не имея права участвовать в процессе выработки соответствующих правовых актов. Но страна научилась жить с этим «демократическим дефицитом. У нас сейчас нет политического большинства, которое выступало бы в пользу вступления в ЕС или за выход из ЕЭЗ». 

«Эта ситуация вряд ли изменится и после парламентских выборов, намеченных на осень. В составе обеих возможных коалиций, будь то нынешнее правоцентристское правительство, будь то «красно-зелёный» оппозиционный лагерь, сторонники полноценного членства в ЕС и сторонники выхода из Европейской экономической зоны имеют примерно одинаковые силы. Так что у нас нет сейчас иного выбора, кроме как оставаться в ЕЭЗ, пусть даже когда-то Гру Харлем Брунтланн (Gro Harlem Brundtland, трехкратная премьер-министр Норвегии в промежутке от 1981 по 1996 годы, прим. ред. рус.) уверяла всех, что данное решение является «чрезвычайным и временным», — резюмирует Кейт Хансен Бундт. 

Северная Македония: совершенно иная ситуация

Эта, в отличие от Норвегии, вообще не имеющая выхода к морю страна уже начиная с момента распада Югославии проводит последовательный курс на евроинтеграцию. В 2005 году государство с населением чуть более 2 миллионов человек официально подало заявку на вступление в ЕС. В 2020 году Северная Македония была принята в НАТО в качестве полноправного члена этого оборонительного альянса. Однако официальные переговоры по тексту соглашения о вступлении в ЕС затягиваются, даже несмотря на то, что евроинтеграционный курс, проводимый Скопье уже в течение нескольких десятилетий, в политическом и экономическом плане подвел сейчас Северную Македонию очень близко к ЕС, и тут эта страна далеко уже обогнала таких региональных претендентов, как Албания, Сербия и Косово. 

Симонида Качарска (Simonida Kacarska). zvg

«Наша главная проблема — это соседние страны, которые уже входят в ЕС», — говорит Симонида Качарска (Simonida Kacarska), возглавляющая в Скопье Институт Европы. «Сначала нам пришлось ждать годами из-за разногласий с Грецией по поводу названия нашей страны. Теперь Болгария блокирует начало переговоров о вступлении в ЕС, утверждая, что на самом деле жители Северной Македонии являются болгарами и что говорят они на болгарском языке». Симонида Качарска, однако, не считает возможным и разумным отказаться от вступления в ЕС из-за всех этих трудностей. «В отличие от других стран Северной Европы, не являющихся членами ЕС, мы находимся на очень слабых экономических и политических позициях, поэтому большинство граждан нашей страны считают членство в ЕС единственно приемлемой перспективой на будущее».