История швейцарских приватных банков

Первые банки возникли на основне простых обменных контор. akg images

История швейцарских частных банков насчитывает четверть тысячелетия. Возникали они, как правило, на основе торговых компаний, имевших плотные деловые связи с зарубежными партнерами. Эти связи требовали современного финансового «ноу-хау» - изобретатели хитрых финансовых схем и становились затем основателями банков.

В течение столетий банки наращивали мощь, становясь самостоятельными и очень влиятельными экономическими и даже политическими игроками. Однако, как всегда, где есть свет, там есть и тени.

«В прошлом все банки в Европе были, по существу, торговыми фирмами», — говорит Юссеф Кассис (Youssef Cassis), профессор экономической истории во флорентийской  «Европейской Высшей исследовательской школе».

«Фирмы развивались и начинали потом торговать еще и финансовыми услугами. Откалываясь от своих материнских компаний, финансовые «департаменты» фирм превращались затем в самостоятельные банки».

Так, базельские банки «La Roche» (основан в 1787 года) и «Dreyfus» (основан в 1815 году) были до определенного времени частями и отделениями крупных торговых компаний. Банки «Wegelin» (основан в 1741 году) и «Rahn & Bodmer» (основан в 1750 г.) возникли параллельно и на основе санкт-галленской текстильной индустрии.

Приватные банки

13-ое столетие: первые менялы итальянского и еврейского происхождения переселяются в Швейцарию из других стран Европы.

14-ое столетие: епископ Адемар Фабри (Adhémar Fabri, ? — 1388) позволяет женевским банкирам брать проценты с ссудного капитала.

15-ое столетие: Жан Кальвин добивается либерализации католических установлений в банковской сфере, декриминализовав ростовщичество.

18-ое столетие: возникновение швейцарских банковских династий Ломбард Одье (Lombard Odier) и Дариер Хенч (Darier Hentsch).

19-ое столетие: нейтралитет и создание в 1848 году современного швейцарского федеративного государства придают дополнительный импульс швейцарской банковской индустрии.

20-ое столетие: две мировые войны и мировой кризис укрепляют позиции Швейцарии в качестве мирового финансового центра, в том числе в сфере управления частными состояниями.

В последние десятилетия репутация частных швейцарских банков серьезно пострадала в результате скандалов, связанных, например, с «золотом нацистов» или с капиталами, с которых не уплачивались налоги.

Ключевая роль Кальвина

Женевский частный банк «Pictet», который был основан в 1805 году под названием «Banque de Candolle Mallet & Co», был поначалу нацелен на «ведение торговли любого  вида», «накопление кредитов и капиталов» и «спекуляцию товарами».

Однако очень скоро здесь смекнули, что гораздо выгоднее консультировать богатых торговцев и состоятельных дельцов на предмет того, как им выгоднее всего распорядится собственными деньгами.

Находясь в самом центре Европы, имея доступ ко всем важнейшим транспортным артериям, включая реку Рейн и альпийские перевалы, Швейцария очень быстро превратилась в важнейший финансовый и торговый центр старого света.

Женевский религиозный деятель Жан Кальвин (Jean Calvin), стоявший у истоков европейского феномена Реформации, отметился еще и в области социально-экономического учения католицизма, кардинально реформировав его и сделав на порядок более либеральным.

Эмиграция – мотор развития

Женева, став процветающей торговой и финансовой метрополией, притягивала к себе предпринимателей со всего света. «В то время Швейцария, создавая свою собственную банковскую отрасль, сильно зависела от знаний и опыта иностранных купцов и финансистов», — рассказывает Юссеф Кассис в интервью порталу swissinfo.ch.

Позитивную роль в развитии швейцарского, в том числе приватного, банковского сектора в 17-ом веке сыграл и имидж Швейцарии как страны-убежища, прежде всего, для протестантов из соседних с ней стран. Иммиграция не только пополнила число швейцарских часовщиков, но и стала важным мотором развития собственно банковской сферы.

Женевские, базельские и санкт-галленские фирмы росли в размерах, нанимая все большее количество специалистов-финансистов. Именно так возникли банки «Lombard Odier Darier Hentsch» (в 1796 году), «Pictet» (в 1805 году), «Mirabaud» (в 1819 году) и «Bordier» (в 1844 г.).

Надежная гавань в смутные времена

Швейцарский нейтралитет, и в особенности создание в 1848 году современного федеративного швейцарского государства, придали развитию гельветической банковской  сферы новое ускорение.

«Находясь в окружении старых европейских монархий, молодое республиканское швейцарское государство быстро стало не только надежным убежищем для политических и религиозных беженцев, но еще и привлекательным центром надежных инвестиций», — говорит историк экономики Роберт Фоглер (Robert Vogler) в интервью порталу swissinfo.ch.

В особенной степени укрепился этот статус в середине 20-го века, в период двух мировых войн. Швейцарии удалось остаться в стороне от этих разрушительных конфликтов, что еще больше укрепило ее имидж в качестве надежного и современного мирового финансового центра, привлекательного для приватного банковского бизнеса.

Две мировые войны, затем «холодная война», финансовые кризисы и валютная нестабильность в мире – все это сыграло роль дополнительных факторов укрепления высочайшей репутации швейцарских частных банков.

Это личная заслуга… Наполеона?

Интересно обратить внимание на то, что даты основания приватных швейцарских банков концентрируются практически в одной эпохе, которую можно назвать эпохой Французской революции.

Парадокс – эпоха эта была, мягко говоря, не самой привлекательной для бизнеса. В 1789 г. началась революция во Франции, в 1792 году в самой Женеве происходит политический переворот, результатом которого стало массовое банкротство женевских финансовых домов.

В 1798 году Франция проводит аннексию Женевы, что еще больше осложнило банковский бизнес. И, тем не менее, банки основывались, причем очень успешно. С чем это связано? Историки пока не изучили подробно этот вопрос.

Когда банк «Pictet» отмечал в 2005 году своей 200-летний юбилей, в свет вышла замечательная, профинансированная банком, книга об истории мировых финансовых центров «Capitals of Capital», автором которой был женевский профессор Юссеф Кассис (Youssef Cassis).

Но что касается собственно истории банка, то в книге мало что можно было найти нового. Так, подтверждалось, что в 1805 году был основан банк «De Candolle, Mallet & Cie.», из которого позже вышел банк «Pictet & Cie.». Напомним, что в 1805 году Наполеон нанес поражения Австрии и России.

Поэтому вопрос остается – как в период революции и большой европейской войны швейцарским банкирам удавалось успешно основывать банковские структуры, и добиваться их процветания? Так что историкам есть еще над чем поработать.

Банковская тайна

«До 1914 года Брюссель в роли финансового центра был куда важнее Швейцарии», — рассказывает Юссеф Кассис в интервью порталу swissinfo. «Завоевать глобальное финансовое лидерство Швейцарии удалось только после Второй мировой войны».

И, конечно же, нельзя забывать и введенную в Швейцарии в 1934 году всемирно известную «банковскую тайну». Возникнув в качестве инструмента противодействия тогдашнему глобальному экономическому кризису, она стала неотъемлемой составной частью всей швейцарской философии финансового и банковского бизнеса, и прежде всего в деле управления частными состояниями и капиталами.

Скандалы

Стремительное развитие банковского дела не могло не сопровождаться разного рода скандальными казусами. За последние 20 лет в Швейцарии прогремело сразу несколько таких скандалов, негативно отразившихся на репутации Конфедерации как мирового финансового центра.

В частности, стало известно, что в период Второй мировой в Швейцарии хранились незаконно реквизированные нацистами капиталы жертв Холокоста. К этому следует добавить и деньги одиозных африканских и азиатских диктаторов, так же хранившиеся на счетах в швейцарских банках. Отмывание преступных капиталов и уклонение от налогов – это тоже были факторы, которые нанесли ущерб швейцарской банковской отрасли.

За последние столетия и десятилетия швейцарские приватные банки стали ведущими мировыми экспертами в деле управления частными состояниями. Но теперь они вступили в полосу нестабильности, их будущее пока скрыто туманом неопределенности.

Перевод с немецкого — Игорь Петров.