Как «человек давосский» монополизировал капитализм

Термин «человек давосский» был придуман политологом Сэмюэлем Хантингтоном, впервые использовавшим его в эссе 2004 года, в котором он описал людей, настолько обогатившихся благодаря глобализации, что они фактически живут, не испытывая привязанности к какой-либо конкретной стране. Keystone / Alessandro Della Valle

На этой неделе представители мировой элиты собирались в Альпах на ежегодную сессию Всемирного экономического форума. Журналист Питер Гудман (Peter Goodman), автор книги «Человек давосский», утверждает, что эти миллиардеры представляют собой «отдельный вид», который стал настолько могущественным, что способен диктовать всему миру, как ему жить.

Термин «человек давосский» (Davos Man) был придуман политологом Сэмюэлем Хантингтоном (Samuel Huntington), впервые использовавшим его в эссе 2004 года, в котором он описал людей, настолько обогатившихся благодаря глобализации, что они фактически живут, не испытывая привязанности к какой-либо конкретной стране. Он имел в виду тех, кто регулярно ездит в Давос на ежегодный Всемирный экономический форум, более известный как ВЭФ.

С тех пор этот термин стал использоваться такими журналистами, как Гудман, для обозначения тех, кто находится в «стратосфере класса миллиардеров, путешествующих по миру». Мы поговорили с Питером Гудманом о его книге, о войне в Украине и о том, почему, несмотря на все свои недостатки, Давос все еще стоит того, чтобы туда ездить регулярно. 

Питер Гудман корреспондент по вопросам мировой экономики лево-либеральной газеты The New York Times. Ранее он был экономическим корреспондентом в Лондоне и азиатским корреспондентом Washington Post в Шанхае. Автор книг Past Due: The End of Easy Money and the Renewal of the American Economy, (2009) и Davos Man: How the Billionaires Devoured the World (2022).

SWI: Вы были на ВЭФ десять раз. Что побуждает вас возвращаться сюда?

Питер Гудман: Это действительно интересный опыт, надо только не забывать, что ты журналист и не обязан играть по навязанным обществом правилам. Ты получаешь шанс наблюдать за людьми вблизи — так, как обычно не можешь наблюдать за персонами столь влиятельными и богатыми. Момент, который трудно принять, это подача их встреч под соусом «они стремятся улучшить состояние мира», как будто собрание конечных бенефициаров статус-кво каким-то образом приведет к этому.

SWI: Чего добился ВЭФ?

Питер С. Гудман. ©andrew Testa

П.Г.: Я думаю, что главное достижение ВЭФ заключается в том, что он дал миллиардерам, продолжающим следовать программе радикальногт снижения налогов и дерегулирования, способ сигнализировать миру, что они, мол, в курсе, они поняли проблемы экономического неравенства и изменения климата. И что они действительно намерены что-то с этим делать.

В ВЭФ работает огромное количество высокоинтеллектуальных, вдумчивых, талантливых людей. Они публикуют значимые доклады. Многие панельные дискуссии сами по себе поднимают важные вопросы. Но давайте не будем обманывать себя. В конечном итоге под видом некоммерческой организации действует весьма успешный бизнес, управляемый Клаусом и Хильдой Шваб. И мы не знаем, куда уходят деньги.

SWI: В своей книге вы обвиняете миллиардеров во многих проблемах. Идет ли речь всего лишь о нескольких паршивых овцах или это более системная проблема?

П.Г.: Это системная проблема. Я мог бы написать эту книгу, выбрав двадцать других персонажей. Я выбрал пять, которые показались мне наиболее убедительными. Это крупные игроки. Не то чтобы я просто выбрал нескольких отъявленных преступников. Стив Шварцман — крупнейший в мире магнат прямых инвестиций, владеющий поразительным количеством недвижимости по всему миру. Ларри Финк — крупнейший в мире управляющий активами. Его компания BlackRock управляет инвестициями на сумму 10 триллионов долларов. Его влияние огромно. Джефф Безос не нуждается в представлении.

Марк Бениофф — очень значимый технологический игрок Кремниевой долины, который наиболее активно выступает за капитализм с участием заинтересованных сторон (капитализм стейкхолдеров). Я считаю, что он в самом деле предан филантропии и верит в этику Форума. И все же несмотря на то, что он преподносит себя проводником гуманистического прогресса, в конечном счете он сторонник статус-кво, а это именно то, чем является Форум. Это пособник статус-кво под видом агента перемен.

SWI: Все эти персоны родом из Соединенных Штатов. Считаете ли вы, что растущая власть класса миллиардеров — чисто американский феномен?

П.Г.: Это не уникальное американское явление. Возможно, это крайность. Но взгляните на Францию, где Эммануэль Макрон, человек давосский, приходит к власти, финансируемый некоторыми миллиардерами, включая Бернара Арно, с миссией снизить или отменить налоги на состояния. Он выступает в роли сторонника преобразований, собирающегося расширить горизонты Франции, встряхнуть это окостеневшее, антипредпринимательское, чрезмерно бюрократическое общество с высоким уровнем безработицы и модернизировать его. И первое, что он делает, это снижает налоги на состояния, затем повышает налоги на бензин, к ужасу большинства людей, живущих за пределами крупных городов, которым нужны машины, чтобы добраться туда, куда они собираются.

В результате возникает движение «Желтые жилеты» и всплеск поддержки ультраправого движения Марин Ле Пен, демонизирующего мигрантов. Возможно, все это началось в США еще со времен Милтона Фридмана и его теории максимизации акционерного капитала как организующего принципа деловой жизни. Но затем она была экспортирована по всему миру. Глобальная элита, чье богатство нам, окружающим, трудно себе даже представить, создала набор интересов, которые просто стоят особняком от интересов всех остальных. И именно поэтому я придумал концепцию «человека давосского» как отдельного вида, ведь, если вдуматься, эти миллиардеры, обладающие достаточной властью, чтобы писать для нас законы, фактически живут в отдельной, иной реальности, чем все остальные.

SWI: Считаете ли вы роль сколько-нибудь значимой роль Швейцарии в появлении давосского человека?

П.Г.: Элемент конфиденциальности в качестве неотъемлемого условия ведения бизнеса, безусловно, важен. Тот факт, что Швейцария на протяжении многих поколений является местом, где богатые люди могут без лишних вопросов появляться, вести свой бизнес и находить высококомпетентную бюрократию, которая защищает их секреты — я не думаю, что это случайность.

Неслучайно, что ВЭФ, эта некоммерческая организация, которая на самом деле является очень успешным бизнесом, так поддерживается в стране, которая позиционирует конфиденциальность как свое конкурентное преимущество.

SWI: В книге Вы пишете, что пандемия выявила «масштабы прожорливости давосского человека». Как это?

П.Г.: Ситуация с вакцинами еще хуже, чем я себе представлял, когда писал книгу. Мы фактически субсидируем монопольную прибыль Давоса на эти немногочисленные вакцины, за которые мы так благодарны, за счет продолжения пандемии. Почему мы все еще говорим обо всех этих вариантах? Ведь у большей части человечества нет вакцин. 

Потому что лидеры говорили, что об этом просто позаботится рынок, и сия благонамеренная фармацевтическая промышленность защитит человечество. В итоге — полный провал. Мы распределили вакцины так, чтобы акционеры компаний Moderna и Pfizer получили как можно больше. И в результате, если нам повезло жить в таких странах, как США или Швейцария, мы получили вакцины в изобилии. Однако Пакистану вакцин досталось не так много.

SWI: Вы опубликовали книгу в январе, примерно за месяц до начала войны против Украины. Если бы вы сейчас писали еще одну главу, что бы вы написали?

П.Г.: Если бы я все еще работал над книгой, я бы написал об этих санкциях, которые просто невероятно объединили всю Европу. Но давайте вспомним, что санкции фактически не распространяются на частный капитал. Я только что указал на Швейцарию, но США — это эталонный офшорный банковский центр, потому что «давосские люди» выигрывают от того, что частный капитал не регулируется теми же требованиями прозрачности, что и обычная банковская система. Смысл моей книги в том, чтобы сказать, что это неслучайно. Это прямое следствие того, что лобби финансовых услуг и, в частности, частного капитала понимают: чем больше конфиденциальности, тем больше приток денег. Если исходить из того, что прессуя российских олигархов мы действительно повлияем на Путина, то следует сделать вывод, что мы не оказываем на них никакого полноценного давления, потому что своих собственных олигархов мы защищаем также.

SWI: Как вы думаете, что ВЭФ должен делать по-другому?

П.Г.: В Давосе все говорится правильно. Но суть не в этом. В конечном счете дело не в богатстве «давосских людей». Речь об остальных. Люди в демократических обществах должны избавиться от идеи, что мы можем надеяться на этих хороших миллиардеров, чтобы решать свои проблемы. Наши проблемы не будут решены, пока мы не потребуем таких вещей, как прогрессивное налогообложение, антимонопольное законодательство и мобилизация трудовых ресурсов, чтобы рабочие могли получить часть прибыли.