Вилла Сенар открывает двери

Композитор в своем швейцарском имении Сенар. Stiftung Serge Rachmaninoff

Идею купить виллу в Швейцарии Рахманинову подсказал Оскар Риземан (Bernhard Oskar von Riesemann, 1880-1934) биограф композитора немецкого происхождения, учившийся, в частности, в Московском университете и как раз проживавший тогда в Конфедерации. К счастью для этой страны, великий пианист и композитор сумел воплотить в жизнь эту идею. Что сейчас происходит с виллой Сенар? Журналистов на нее практически не пускают, но для представителя нашего портала было сделано исключение.

В Швейцарии С. Рахманинов уже бывал, например, на курорте Ароза он отдыхал после утомительных концертов зимой 1912/13 гг. Уехав из России, композитор одно время думал о том, чтобы поселиться в Германии, но его супруга, не любившая немцев, умоляла не покупать недвижимость в этой стране. В августе 1930 года Рахманиновы, наконец, вновь оказались в Швейцарии. Некоторое время они разъезжали по окрестностям и тщательно осматривали предлагаемые участки. Наконец нашли хорошее место. Оно очень понравилось Сергею Васильевичу, и он сразу его купил.

По имеющимся воспоминаниям, «и жене, и дочерям казалось, что это слишком далеко от всех друзей во Франции. Супруга Наталия Александровна, выросшая в степной полосе России, любила приволье, открытое место; мысль, что придётся жить в горах, тяготила её. Тем не менее, пришлось примириться с совершившимся фактом». Новое имение Рахманиновы назвали Сенар, взяв первые слоги от своих имён (Сергей и Наталия) и прибавив начальную букву фамилии (Рахманинов).

Купленный участок был, собственно говоря, сплошной скалой площадью около двух с половиной гектар. Рахманинов знал, что придётся вложить много средств, чтобы привести его в порядок. Но композитору очень хотелось переехать в Швейцарию. Понимая, что строительные работы продлятся не менее двух-трёх лет, композитор решил построить флигель при гараже и временно поселиться в нём, контролируя ход работ. К началу августа 1931 года флигель был готов, и Сергей Васильевич Рахманинов с женой приехали в Швейцарию, где прожили около двух недель перед следующим концертным сезоном в Америке, по окончании которого немедленно вернулись на берега Фирвальдштетского озера. 

Как пишет в своих воспоминаниях двоюродная сестра композитора Софья Александровна Сатина (1879-1975), «пароходы, на которых совершались экскурсии из Люцерна по озеру, делали специальный крюк, чтобы показать экскурсантам с озера вид Сенара с его деревьями, розами и необычайным домом, а перед громадными воротами имения постоянно останавливались пешеходы, чтобы полюбоваться на розы в саду». 

Рахманинов в Сенаре в кругу семьи, 1934 год, Швейцария. Stiftung Serge Rachmaninoff

В мае 1932 года Рахманинов писал близким друзьям Альфреду и Екатерине Сванам: «Когда собираетесь к нам? У нас без обмана: озеро есть, рыба есть, прогулки есть и дождя хоть отбавляй. Есть и великолепный маленький отель, недалеко от нас, где условия те же, что у вас и где вы также будете жить одни, потому что никого другого нет. Нет ли у вас ревматизма? А то в этом отеле чудесные ванны — четыре дня назад начал там курс лечения. Не важничайте и приезжайте».

В августе Сваны поехали к Рахманиновым: «Уголок, который он выбрал на берегу озера, был очень красив, но, как и большинство мест на швейцарских озёрах, несколько людный и приглаженный. Рахманинов был очень счастлив. Он показывал нам с огромным восторгом все виды, все уголки, очевидно, довольный тем, что у него есть, наконец, свой собственный угол, и к тому же безопасный. Он чувствовал ненадёжность мировой обстановки и твёрдо верил, что Швейцария — самое безопасное место в Европе».

Дом-модерн

Новый дом был красив и уютен, выстроен в стиле модерн и являлся последним словом техники и комфорта того времени. Автоматическое масляное отопление, лифт, ванная при каждой спальне, замечательная кухня, прачечная, комната, чтобы сушить бельё, и т. д. Три большие террасы, на которых можно было принимать солнечные ванны, открывали вид на озеро, на гору Пилатус с одной стороны, и гору Риги — с другой.

Но самой лучшей комнатой была студия Сергея Васильевича, расположенная с западной стороны дома. Эта довольно большая комната с громадными по тем временам окнами, дающими щедрый доступ солнцу, из которых было видно озеро, гору Пилатус и снежные вершины Альп. Из окон также была видна новая пристань для моторной лодки. Рахманиновы были большими любителями цветов. Они великолепно распланировали сад, посадив более тысячи разновидностей роз, много других цветов и цветущих кустарников, различные деревья.

Цветы, по уговору с садовником из Люцерна, постоянно заменялись новыми. Любимыми деревьями, которые Сергей Васильевич посадил около дома, были три берёзы. Они не особенно хорошо принялись и причиняли ему много хлопот. Сравнительно небольшой участок был отведён в конце сада для фруктовых деревьев, земляники, малины и смородины. Налаживание жизни в Сенаре потребовало около четырёх лет, но по окончании этой подготовительной работы Рахманинов действительно впервые со времени отъезда из России почувствовал, что у него есть дом, что он может, как и мечтал, осесть на месте.

Вид на виллу Сенар, середина 1930-х гг. Stiftung Serge Rachmaninoff

Рахманинов охотно приглашал к себе в Сенар друзей, открывая двери таким выдающимся людям, как голландский дирижер Виллем Менгельберг (Willem Mengelberg; 1871 — 1951), итальянский музыкант и дирижер Артуро Тосканини (Arturo Toscanini; 1867 — 1957), американский виолончелист российского происхождения Григорий Павлович Пятигорский (Gregor Piatigorsky; 1903 — 1976) и другие. «Какие счастливые часы мы провели в гостеприимном доме Рахманиновых в их чудесном доме в Швейцарии! … Кто не знал Рахманинова в этой интимной обстановке, не знал его вообще» (из воспоминанийВнешняя ссылка А. В. Грейнера). Устроив всё согласно своему желанию, почувствовав, что у него есть настоящее пристанище, Рахманинов немедленно начал сочинять.

Многим казалось, что к этому времени талант композитора в нем уже угас. В действительности ему мешала насыщенная концертная деятельность, отсутствие времени, скитальческая жизнь, но желание писать никогда не остывало. Приступив к работе 3 июля 1934 года, он уже 18 августа оканчивает одно из лучших своих творений — рапсодию на тему Паганини для фортепиано и оркестра op. 43. А весной 1935 года он начинает писать свою Третью симфонию.

Последний концерт

Весной 1939 года пребывание в имении Сенар было омрачено несчастным случаем. Рахманинов поскользнулся в столовой и упал. Из воспоминаний жены Сергея Васильевича, Натальи Рахманиновой: «Сергея Васильевича …уложили в кровать. Из Люцерна был вызван доктор, который велел ему лежать; он сказал, что, по-видимому, перелома нет. Приехав на другой день, доктор убедился, что кроме сильного ушиба и потрясения от падения ничего нет. Он сказал, что Сергей Васильевич может встать и скоро ему можно будет начать играть».

Осложнялась и общая политическая обстановка. В воздухе пахло новой войной. Рахманинов очень боялся застрять из-за войны в Европе, волновался и хотел поскорее вернуться в Америку. Но ему не давала покоя мысль о том, что дочь Таня с внуком останется одна во Франции, а ее муж, будучи французским гражданином, в случае войны может быть призван в армию. Кроме того, уехать из Европы ему мешало обещание выступить на музыкальном фестивале в Швейцарии, который был после аншлюса Австрии перенесён из Зальцбурга в Люцерн. 

Концерт состоялся 11 августа 1939 года с участием Сергея Рахманинова и швейцарского дирижера Эрнеста Ансерме (Ernest Ansermet; 1883 — 1969). Рахманинов играл Первый концерт Бетховена и свою Рапсодию. Затем ничего больше его в Европе не удерживало, Рахманиновы отправились в Париж, а оттуда 23 августа в Нью-Йорк. Когда стала ясной невозможность возвращения в швейцарское имение, Рахманиновы переселились в имение в Лонг-Айленде, где пробыли лето 1940 и 1941 гг.

Стал ли Сенар для Рахманинова «вторым домом»? Строительство виллы Сенар, отнявшее так много сил у Рахманинова, безусловно было вызвано его желанием обрести «родной угол». Но дом в Швейцарии оказался лишь временным «оазисом». Начавшаяся Вторая мировая война лишила Рахманинова и этого пристанища.

Сохранить дух и музыку

А что же сегодня? Каковы перспективы виллы Сенар? Для того, чтобы узнать это, мы воспользовались любезным приглашением генерального директора Фонда Сергея Рахманинова (Serge Rachmaninoff Foundation) Этторе Волонтьери (Ettore F. Volontieri). В современной Швейцарии вилла находится на территории муниципалитета Веггис (Weggis) на противоположном от Люцерна берегу Фирвальдштетского озера. Господин Волонтьери радушно открывает перед журналистом портала swissinfo ворота, ведущие на участок, окружающий виллу.

До недавнего времени здесь всем управлял внук композитора Александр Борисович Рахманинов — юрист, основатель и президент Фонда имени Рахманинова. В 2012 году он умер. Теперь все текущие дела имения Сенар находятся в рукаках Фонда. Господин Волонтиери проводит небольшую экскурсию по дому, из которого, как кажется, сам Рахманинов вышел несколько минут назад.

Осматривая мемориал, мы вспоминаем последние события, связанные с Сенаром, в частности, что в 2013 году, после смерти А.Б. Рахманинова президент России Владимир Путин, как сообщали тогда российские СМИ, «поручил Министерству культуры и Министерству иностранных дел России изучить вопрос о возможности приобретения в собственность России архива Сергея Рахманинова и имения „Сенар“ в Швейцарии». Вопрос этот российский пианист Денис Мацуев, который также является арт-директором фонда им. С. Рахманинова, поднимал и на заседании Президентского совета по культуре и искусству, состоявшемся в октябре 2013 года.

Так выглядит сегодня рабочий кабинет Сергея Васильевича Рахманинова. Рояль на месте. Стул тоже. Ничего не продано. Stiftung Serge Rachmaninoff

Но прошло время, и, как видно, вопрос этот с российской стороны так решен и не был. Как сообщалось, министр культуры России Владимир Мединский в середине 2014 года пояснил, что «у виллы оказалось много наследников, которые руководствуются материальными соображениями и хотят отдельно продать на аукционе рояль композитора, его ноты, принадлежавший ему стул. При таком подходе у России интереса к покупке виллы нет». Этторе Волонтьери, однако, утверждает, что вопрос о продаже по отдельности каких-то реликвий из наследия Сенара в такой форме не стоял.

Сейчас все исходят из того, что вилла должна сохраниться такой, какой она была, и что она должна оставаться аутентичным памятником культуры, в котором и дальше будет жить дух великого композитора. «Проблема, или, скажем так, особенность ситуации состоит на данный момент в том, что тот, кто купит этот объект, не будет иметь права ничего тут переделывать. Мы не хотели бы, чтобы кто-нибудь начал строить, скажем, на площадке перед домом бассейн или производить какие-то перестройки в самом доме, тем более, что вся вилла, кроме того, находится официально под охраной властей кантона Люцерн», — подчеркивает Э. Волонтьери.

С другой стороны, говорит он, «мы хотим сделать из виллы Сенар открытое для внешнего мира место. Сюда могли бы приезжать творческие люди для того, чтобы поработать в тишине, которая, несмотря на все городское развитие вокруг, осталась почти такой же, как во времена Сергея Васильевича. При этом мы прагматичны, а потому Фонд мог бы представить себе возможность проведения тут крупными банками или концернами знаковых общественных мероприятий или приемов на высшем уровне.

Сюда могли бы приезжать и специализированные туристические группы в составе знатоков и любителей классической музыки вообще и творчества Рахманинова в частности». Однако, как еще раз подчеркивает Э. Волонтьери, менять в имении что-либо невозможно, и это, конечно, делает такой объект не очень привлекательным для рынка недвижимости. Каков же выход? Скорее всего, говорит генеральный директор Фонда Рахманинова, будущее Сенара уже совсем скоро будет решено, и решение это будет «триединым».

В нем примут участие Фонд и родственники (дети) композитора, с одной стороны, власти кантона и города Люцерн, с другой, и некоторые ведущие промышленные компании, работающие в кантоне, с третьей. Насколько реально такое решение? На этот вопрос господин Волонтьери отвечает почти уверенно в том смысле, что сейчас это самая «реалистичная опция». А это значит, что дух и музыка великого Рахманинова продолжат жить в Швейцарии, на берегах Фирвальдштетского озера. Ну и конечно же, говорит Э. Волонтиери, мы всегда как надеялись, так и продолжаем надеятся и верить в то, что в какой-то форме Российская Федерация также сможет быть частью этого решения. 

А пока на этих выходных Вилла Сенар откроет свои двери перед всеми желающими заглянуть туда, где творилась история мировой музыки. И это в Швейцарии обычная практика — народ кантона должен знать, на что могут пойти его деньги. Как кажется, сам композитор к такому подходу отнесся бы с пониманием. Он-то знал лучше других, чего стоят тяжело, собственным трудом заработанные деньги.

В качестве источника при написании материала использовался сайт СенарВнешняя ссылка. Автор благодарит за поддержку Фонд РахманиноваВнешняя ссылка и Э. Волонтиери.