Дорогой ЦБ Швейцарии, у меня есть к тебе пара вопросов!

Председатель Центробанка (SNB) Швейцарии Томас Йордан (Thomas Jordan) на пресс-конференции в декабре 2017 года. ¬© Keystone / Anthony Anex

С тех пор как швейцарский Национальный, он же Центральный банк кардинально пересматривал основы своей денежно-кредитной политики, прошло уже 20 лет. Сегодня все едины в том, что очередная смена вех и приоритетов в этой области неизбежна и закономерна. Проблема только в одном: в Швейцарии эта проблема до сих пор не стала предметом общественных дебатов, что странно!

С момента своего появления на свет «монетарная политика» как таковая подвергается постоянным реформам. Изменения и трансформации ей присущи, можно сказать, имманентно. В 1930-е годы, например, такой трансформацией стало смягчение золотого стандарта. Позже, в 1970-е годы, самый настоящий коллапс пережила система жестких обменных курсов валют. В 1990-е годы швейцарский ЦБ отправил на пенсию свою старую систему управления денежной массой — причем сделал это с огромным опозданием, как показывают последние исследования и оценкиВнешняя ссылка.

Сегодня всем ясно, что новая цезура схожего масштаба и значения стала неизбежной. Смена системы является необходимым шагом. Однако при всем желании я не способен разглядеть какие-то меры, которые предпринимал бы ЦБ Швейцарии в плане подготовки такого рода реформы. А заплатим мы за эту беспечность тогда, когда нам на голову свалится очередной кризис. Однако не будем забегать вперёд! Для начала уточним, что начиная с 2000 года швейцарский ЦБ реализует свою денежно-кредитную политику при помощи рычажка, который меняет ставку рефинансирования, то есть стоимость кредитов. При этом мерой всех вещей выступает инфляция.

Тогдашняя, 20-летней давности, реформа привела к тому, что темпы, которыми «худел» швейцарский франк, заметно притормозились, особенно по сравнению с предыдущими десятилетиями. Если в период с 1980 по 2000 годы 100 швейцарских франков утратили примерно 40 франков своей покупательной способности, то начиная с 2000 года и до наших дней этот показатель составил только 7 франков. Профессионал-экономист сказал бы, что системная реформа, проведённая ЦБ, стабилизировала инфляцию в стране на очень низком уровне. Низкая инфляция стала, однако, существенной проблемой.

ЦБ других стран ставят перед собой куда более реалистичные цели

Начиная с 2000 года эксперты швейцарского ЦБ понимают под ценовой стабильностью ежегодную инфляцию на уровне ниже 2% — хотя на практике мы часто слышим о некоем «коридоре допустимой инфляции» в диапазоне от 0 до упомянутых 2%. В 2002 году, в своём «послании» к новой редакции «Федерального закона о Центральном банке» (Nationalbank-Gesetz) правительство Швейцарии, Федеральный совет, указывал, что с его точки зрения «ценовая стабильность начинается с показателя инфляции на уровне 1% в год».

В других же странах такого рода жесткие рамки просто немыслимы. В Европейском союзе, например, поставлена цель — инфляция «менее, но близко к 2%», в США, Японии и Великобритании референтным показателем выступают 2% годовой инфляции, в Австралии — 2%, в России, с учетом особенностей российской экономики, установлена цельВнешняя ссылка постоянно иметь инфляцию около 4%.

Тем самым для любого другого ЦБ мира швейцарские инфляционные ожидания на уровне 0,7% в год были бы поводом для того, чтобы откупорить шампанского бутылку и значительно ослабить вожжи кредитно-денежного регулирования. Швейцарский же ЦБ веселиться и ликовать не склонен: рекордно низкая инфляция поводом для какой-то либерализации на рынке кредитов для него не является.

А между тем низкая инфляция ведет к низким процентам на вложенный капитал

При этом, что сам швейцарский ЦБ постоянно промахивается и систематически не достигает собственных же инфляционных целей. Если представить всё время с 2000 года до настоящего времени в качестве 100%, то 83% от этого времени инфляция в Швейцарии стабильно не дотягивала до 1%, а в течение 25% вообще была со знаком минус.

swissinfo.ch

Никаких проблем? Ничего подобного, и всё по одной простой причине: очень неприятное явление, сопровождающее низкую инфляцию, — низкий процент на вложенный капитал. Председатель SNB Томас Йордан (Thomas Jordan) сформулировал эту проблему в 2019 году следующим образом: «Если деньги, размещенные на депозите, благодаря низкой инфляции сохраняют свою покупательную способность, то тогда они не нуждаются в высоком проценте, который по сути является мерой, компенсирующей инфляционно обусловленное «похудение» ваших ликвидных средств».

Такого же мнения придерживается и председатель американского ЦБ Джей Пауэлл (Jay Powell). В начале мая на пресс-конференции, созванной в связи с объявлением ЦБ США своей процентной политики, он заявил: «Низкая инфляция является проблемой в том смысле, что при таких условиях стоимость денег начинает опускаться примерно к нулевой границе». В этом-то и вся, как говорится, петрушка: низкая инфляция ведет к низкому проценту!

Пороха в пороховницах не осталось

Низкий же процент, со своей стороны, тоже является проблемой, поскольку в периоды низких процентов не остается больше «люфта вниз» для дальнейшего понижения этого показателя. Лодка уже скребет днищем по камням, и если вдруг, паче чаяния, Швейцария неожиданно попадёт в ситуацию резкого «облома» в области промышленной конъюнктуры, то у национального ЦБ практически не будет никаких инструментов реагирования, так как снижать и дальше стоимость денег и кредитов станет уже невозможно.

В итоге следует сделать вывод о том, что реформа 2000 года привела к тому, что швейцарский ЦБ фактически полностью отказался от ведения активной стимулирующей кредитно-денежной и монетарной политики. С нашей точки зрения мы имеем дело с системной ошибкой, которая может привести только к одному, а именно к тому, что кризисы будущего будет продолжительнее и глубже. Как заявил американский коллега Томаса Йордана, это обстоятельство как раз и стало одним из оснований для Федерального резерва США внимательно проанализировать и пересмотреть всю свою будущую денежно-политическую стратегию.

Насколько актуальны и современны келейные решения?

Наряду с американским ЦБ в необходимости крутых перемен в этой области убедились уже и многие другие иностранные хранители «ценовой стабильности». По меньшей мере многие ЦБ других стран рассматривают такого рода реформы в числе самых реальных и актуальных опций на будущее. В эти дни, кстати, по приглашению американского Центробанка в Чикаго проходит встреча экспертов из сферы академической науки и глав центральных банков ряда стран.

На повестке дня находится разработка предложений на предмет того, какой в будущем могла бы быть монетарная политика в целом и американского ЦБ в частности. Это мероприятие и задумывалось, собственно, как одна из мер по реализации проекта пересмотра всей национальной кредитно-денежной политики в Соединённых Штатах. Такой же проект реализует сейчас ЦБ Канады. В Швейцарии же, в отличие от США и Канады, подобных общественных дебатов не ведётся. Главы швейцарского ЦБ считают себя хранителями Священной Чаши Грааля и не допускают «плебс» до решения задач в области определения основных направлений национальной кредитно-денежной политики.

Если и ведутся дискуссии на предмет возможных корректур в этой политике, то в лучшем случае келейно, вдали от «шума городского»! Швейцарский ЦБ в этом смысле превращается в некий «черный ящик», когда мы знаем, что на входе, когда мы видим, что на выходе, но кто, как и почему принимал соответствующие решения — эта тайна хранится как зеница ока! На фоне швейцарских традиций политической прозрачности и участия общества в непосредственном управлении страной такая келейность выглядит в лучшем случае более чем странно!

*Автор Фабио Канеч (Fabio CanetgВнешняя ссылка) является специалистом по макроэкономике в Университете г. Берн. 

Русскоязычную версию материала подготовил Игорь Петров