Нужно ли облагать спецналогом доходы, получаемые за счет войны?

В июне Международное энергетическое агентство сообщило, что в результате роста цен на энергоносители еще 90 млн жителей стран Азии и Африки не смогут пользоваться электричеством. © Keystone / Urs Flueeler

Насколько экономически целесообразен специальный налог для компаний, извлекающих прибыль и доходы за счет последствий войны России против Украины?

Во многих странах, включая Швейцарию, всё чаще звучат призывы ввести специальный налог для компаний, извлекающих прибыль и доходы за счет последствий войны России против Украины. Введение такого «налога на сверхприбыль» является оправданным с моральной точки зрения, но целый ряд экономистов степень пользы такого нового фискального инструмента оценивают довольно невысоко. 

В начале августа 2022 года Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш (António Guterres) призвал ввести единовременный налог на доходы компаний, получающих финансовые барыши за счет роста цен и тарифов из-за войны России против Украины. «Аморально в ситуации энергетического кризиса получать рекордные прибыли за счет беднейших людей и климата», — заявил Антониу Гутерриш на пресс-конференции, имея в виду прежде всего нефтегазовые компании. «Я призываю все правительства ввести налог на непредвиденную чрезмерную прибыль и использовать полученные за счет него средства для поддержки в эти трудные времена наиболее социально уязвимых слоев общества».

За введение «военного налога» на сверхприбыль выступает не только Генсек ООН. Правительства Италии и Испании уже ввели такой налог, а во многих других странах, включая Швейцарию, уже проводятся политические кампании за введение так называемого налога на непредвиденную прибыль (windfall profits tax). Этот налог, как предполагается, пополнит общественные бюджеты, пострадавшие за время пандемии, и поможет смягчить негативные последствия для домохозяйств и бизнеса, возникающие по причине роста цен и тарифов на топливо, энергию и продукты питания. 

В теории такие предложения выглядят заманчиво, однако многие экономисты предупреждают о непредвиденных последствиях налоговой инициативы именно для тех, кто по идее должен только выиграть от налога на сверхприбыль. Так о чем же спор? Попробуем разобраться!

Что такое налог на внезапную сверхприбыль?

Налог на непредвиденную и незаработанную сверхприбыль (windfall profits tax) — это единовременно и одноразово взимаемая налоговая ставка на прибыль, которая вдруг возникает в результате внезапных непредвиденных колебаний рынка, предсказать которые было невозможно, а сама компания ничего не сделала для того, чтобы эту прибыль получить. Эта прибыль просто как бы сваливается ей с неба или «приносится ветром»! Единого и всеми признанного способа взимания такого налога нет. Существует несколько форматов: это может быть или единовременный акцизный сбор, или налог на прибыль, преодолевшую определенный «потолок», или же это может быть экспортная пошлина.

Сейчас многие компании, особенно в энергетическом и сырьевом секторе экономики, получают выгоду за счет резкого роста цен и тарифов на энергию и топливо, возникшего вследствие введения против России санкций и прекращения или сокращения объемов поставок российского газа на западный рынок. Ряд компаний заработал в такой ситуации просто рекордные прибыли, среди них и многие сырьевые трейдеры в Швейцарии. Так, чистая прибыль после налогообложения швейцарского нефтетрейдера Gunvor выросла почти в четыре раза и составила за первые шесть месяцев 2022 года 841 млн долларов (801 млн швейцарских франков).

А между тем рост цен на топливо и продукты питания сильнее всего бьет именно по беднейшим слоям населения в беднейших странах, где многие и так еле-еле сводят концы с концами, испытывая сложности с оплатой отопления и света. По данным Всемирной продовольственной программы ООН, последствия войны России против Украины будут иметь в среднесрочной перспективе «эффект домино», в результате которого к концу 2022 года по всему миру примерно 47 млн человек могут оказаться в условиях продовольственного кризиса. Некоторые НКО, такие как международная неправительственная организация Oxfam, а также ряд мировых политиков, уже выступили поэтому с инициативой о введении налога на неожиданную сверхприбыль, видя в нем способ отнять средства у богатых и поделить их в пользу тех, кто в наибольшей степени пострадал от последствий войны против Украины.

«Совершенно очевидно, что пришло время ввести налог на сверхприбыль, потому что есть отрасли, где прибыли взлетели до небес, тогда как обычные граждане − потребители повседневной продукции − сталкиваются с непомерно высокими расходами», — заявил в интервью немецкому иновещанию «Немецкая волна» (Deutsche Welle) Алекс Кобхэм (Alex Cobham), главный исполнительный директор независимой международной организации Tax Justice Network TJN. Идея такого налога возникла еще до войны против Украины, но тогда речь шла об особом налогообложении компаний-производителей вакцин и масок-респираторов. Глава швейцарского НИИ изучения проблем экономической конъюнктуры KOF при Базельском университете (Konjunkturforschungsstelle) в своем интервью еще в 2020 году выступил с предложением облагать более высокой ставкой налога доходы компаний, «выигравших» от пандемии, включая розничных ритейлеров, интернет-магазины и фармацевтические компании.

Были ли уже прецеденты?

В истории есть несколько примеров введения такого единовременного налога. По данным Tax Foundation, независимого американского аналитического центра в области изучения истории и проблем налоговой политики, впервые такую идею реализовали еще в 1915 году, когда Дания и Швеция ввели так называемый «налог на тушенку» (Stew Tax или Eintopfsteuer). Этот налог представлял собой единовременный сбор с компаний, экспортирующих продукты питания в Германию. В США вводили налог на сверхприбыль во время Первой и Второй мировых войн и ещё раз в 1980 году по итогам нефтяного кризиса. Великобритания также вводила налог на сверхприбыль во время Первой мировой войны, а затем ещё раз в 1981 году, когда правительство ввело налог на банки, предоставлявшие кредиты по завышенным процентным ставкам. 

В 1997 году Лондон ввел дополнительный единовременный налог на прибыль для приватизированных компаний в телекоммуникационной сфере, в области ЖКХ, авиа- и железнодорожного сообщения. По мнению тогдашнего британского правительства, приватизация была осуществлена по ценам ниже рыночных, что позволило многим получить значительную сверхприбыль. Другие страны также проводили эксперименты по взиманию такого налога: в 2006 году правительство Монголии ввело вызвавший критику налог на прибыли компаний в горнодобывающей отрасли. Налог потом был отменен, и произошло это уже в 2009 году.

Что предлагают нынешние инициативы по введению налога на сверхприбыль?

Ряд стран уже ввел у себя те или иные версии windfall profits tax с целью пополнить общественные бюджеты и поддержать население, пострадавшее в результате войны России против Украины и пандемии. В марте 2022 года Еврокомиссия призвала государства-члены ЕС рассмотреть возможность введения ряда налоговых мер, с тем чтобы компенсировать народу рост расходов на электроэнергию. Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) также предположила, что для облегчения бремени расходов домохозяйств на фоне негативных последствий инфляции также можно было бы ввести такой налог на сверхприбыль.

В мае 2022 года Великобритания ввела 25-процентный налог на сверхдоходы компаний нефтегазового сектора. Ожидается, что в течение следующих 12 месяцев этот налог обеспечит поступление в бюджет около 5 млрд фунтов стерлингов (5,7 млрд швейцарских франков), которые, по заявлению британского правительства, «пойдут на поддержку населения в связи с увеличением стоимости жизни». В Италии, Румынии, Испании и Греции ввели своего рода налог на сверхприбыль компаний в энергетической отрасли. Италия за счет единовременного взимания 25 % налога на прибыль энергетических компаний рассчитывает привлечь дополнительно 11 млрд евро (10,65 млрд швейцарских франков). 

На фоне роста показателей инфляции правительство Нидерландов заявило уже в апреле 2022 года о сокращении с 1 июля 2022 года ставки НДС на энергоносители с 21% до 9%, снизив одновременно акцизы на бензин и дизельное топливо на 21%. В декабре 2021 г. правительство Уганды ввело налог на сверхприбыль, который будут взимать с доходов нефтяных компаний каждый раз, когда цена за баррель будет превышать 75 долларов. Индия тоже ввела налог на сверхприбыль в форме налога на экспорт отечественных производителей нефтепродуктов, сократив его правда через 20 дней в ситуации падения цен на нефть. В ряде других стран, включая США, ФРГ и Швейцарию, дискуссии на эту тему также ведутся и не прекращаются, но в этих странах данная налоговая инициатива уже столкнулась с серьезным политическим сопротивлением.

В частности, в середине августа 2022 года министр финансов Германии Кристиан Линднер (СвДП) отверг идею введения налога на незапланированную сверхприбыль, поскольку это-де помешает нормальному функционированию рынка. В Швейцарии представители левых и центристских партий выступают за введение налога на сверхприбыль компаний сырьевого сектора, и этот вопрос, вероятно, будет обсуждаться в рамках осенней парламентской сессии в сентябре 2022 года. На данный момент правительство Швейцарии, Федеральный совет, отвергает идею такого налога, утверждая, что отделить обычную прибыль от «сверхприбыли», связанной с войной против Украины, невозможно и что в налоговом законодательстве Конфедерации отсутствует положение о введении налогов по отраслевому признаку.

Почему этот налог вызывает споры?

В промышленных кругах, что неудивительно, мало кто поддерживает введение налога на «внезапную сверхприбыль». Там такой сбор считают формой «налогового произвола», который порождает неуверенность в отношении будущей налоговой ситуации и ведет к искажению инвестиционных стимулов. Ряд экономистов также разделяют скептический настрой в отношении подобных планов. «Как нам «хорошую» прибыль отделить от «плохой»? — задается вопросом Марк Шелькер (Mark Schelker), заведующий кафедрой финансов, экономики и организации производства Фрибурского университета. «А вдруг паче чаяния солнечная энергия тоже окажется высокорентабельной? И что, мы станем облагать этим налогом и ее тоже? Это очень скользкая дорожка». 

Кроме того, существует еще и чисто практическая проблема отделения обычной прибыли от «военной сверхприбыли». Даниель Банн (Daniel Bunn) из Tax Foundation рассказал в беседе с порталом SWI swissinfo.ch, что при правильном формировании в стране инструментов анализа и замера налоговой базы внеплановые сверхдоходы организаций и компаний и так можно довольно легко вычленять и учитывать даже и без введения какой-то специальной налоговой ставки. Прибыль ведь и так облагают налогом, а в некоторых швейцарских кантонах применяют даже прогрессивное налогообложениеВнешняя ссылка, что подразумевает увеличение ставки налога по мере роста налогооблагаемой базы. К тому же нет никакой гарантии, что такие налоговые поступления принесут пользу как раз тем, кто реально нуждается в поддержке. Хотя все в итоге зависит от того, как данное государство в принципе поступает со своими налоговыми поступлениями. 

Экономисты вроде Марка Шелькера также опасаются, что компании повышение налоговой нагрузки немедленно переложат на плечи потребителей в виде повышения розничных цен и тарифов. Для сторонников такого налога нынешний кризис — это экстраординарная ситуация, требующая исключительных одноразовых мер. По некоторым оценкамВнешняя ссылка «шкуры неубитого медведя» взимание 90-процентного налога на сверхприбыли в глобальных масштабах может обеспечить общественным бюджетам поступление суммы в размере около 490 млрд долларов, которую можно было бы использовать для предотвращения массового голода миллионов людей по всему миру. «Допустить в 2022 г. продовольственный кризис такого уровня неприемлемо с моральной точки зрения. Ответственность за это лежит на всех нас, и мы должны начать действовать», — заявила Габриэла Бухер (Gabriela Bucher), исполнительный директор Oxfam?