Цеховая солидарность и славные традиции предков

В швейцарском Церматте горный гид — это не просто профессия. Проводник — это почти Вергилий, дающий возможность ступить туда, куда добраться доведется не каждому. Так было на заре современного альпинизма. Так стало потом, когда британцы, приехавшие в Альпы со своего туманного Альбиона, открыли для себя волшебство настоящей Высоты, манящего третьего измерения. 

Горный проводник Джанни Мадзоне (Gianni Mazzone), один из хранителей славных альпинистских традиций Церматта, в июне 2015 года, на пути к вершине Римпфишхорн (Rimpfischhorn, 4 199 метров) в Валлийских Альпах в Швейцарии. John Heilprin, swissinfo.ch

Все это существует и сейчас, пусть даже уникальная культура сопровождения в горы туристов, соскучившихся по тщательно организованным приключениям, превратились в уже настоящую индустрию, точную и отлаженную. Но все равно, горы остаются горами, они всегда окружены облаками мистики и чудес. И проводники знают об этом лучше всех.

Маттерхорн — гора не настолько уж и уникальная. Есть выше, есть сложнее, есть опаснее, но мало какая горная вершина на Земле может похвастаться такой почти ренессансной грацией. Как будто кто-то взял и отсек все лишнее, и в результате получился невероятный по красоте пик, похожий то на сюрреалистичный зуб динозавра, то на пылающий факел.

И сам Маттерхорн, и окружающая его целая семья вершин-пятитысячников, издревле привлекали сюда людей, которые и сами селились здесь, а потом и помогали другим, приезжим туристам, вырваться из привычных рамок жизни и хотя бы на пару дней соприкоснуться с культовым символом Альп, с визитной карточной всей Швейцарии.

Горные проводники с самого начала образовывали здесь довольно замкнутую касту. Это был цех, члены которого обладали знаниями, доступными немногим. Сейчас в этот круг избранных входят едва ли сто человек, чужакам дорога в это эксклюзивное общество закрыта раз и на всегда. Да оно и понятно: Маттерхорн с его идеально-типическими очертаниями привлекает тысячи туристов. А это — деньги, выгода и прибыль.

С другой стороны — огромная удача, потому как чем же ещё зарабатывать на жизнь в горах? «Стоит только взглянуть на эту гору, как любого, даже самого тяжелого на подъем, тянет покорить Маттерхорн, взобраться на его вершину. Это огромное искушение», — говорит Роджер Шэли (Roger SchäliВнешняя ссылка), профессиональный альпинист и гид, за плечами которого десятки сложнейших восхождений.

Чужие здесь не ходят

Сам Роджер Шэли не местный, родился он не в Церматте, а потому по собственному опыту знает, как трудно здесь чужаку стать уважаемым, признанным всеми проводником-гидом. «Если ты не имеешь отношения к какому-нибудь местному семейству, то шансов у тебя почти нет», — говорит он.

По его словам, здешние горные проводники всегда были настоящими «супергероями», потому что только они знают эту местность как свои пять пальцев, и только они помнят наизусть и в деталях, как подниматься на Маттерхорн, а главное, как спуститься с вершины, ведь вернуться в долину в целости и сохранности еще сложнее.

Вопрос это не праздный, если учесть, что на швейцарской стороне Маттерхорна за последние полтора столетия погибло около 500 человек. И еще на итальянской стороне около двухсот. Роджер Шэли подчеркивает, что гибнет тут, как правило, тот, кто отправляется в горы сам, на свой страх и риск, и что вероятность такой судьбы для тех, кто нанимает гида, снижается в разы.

Американец Мэтт Калберсон (Matt Culberson), бывший председатель «Американской ассоциации горных гидов» («American Mountain Guides AssociationВнешняя ссылка»), альпинист и проводник со стажем, заслуженный ветеран, обладающий уникальным опытом, собранным на вершинах четырех континентов, тоже не прочь сделать рекламу Церматту и его горным гидам. Он не скрывает своего восхищения этой профессией.

«Это по-настоящему закрытое общество. Любой конкурент со стороны обречен на соперничество с настоящим кланом, победить который практически невозможно… Сказать, что секреты своего мастерства они хранят как зеницу ока, значит не сказать ничего! И это можно понять, потому что профессия гида — это их главный источник заработка, единственный фундамент общественного признания».

«Золотой телёнок»

Горы в качестве надежного источника заработка крестьяне в швейцарских Альпах открыли для себя задолго до покорения Маттерхорна экспедицией англичанина Эдварда Уимпера, состоявшей из семи человек, в живых из которых остались только он сам, а также два проводника-швейцарца Петер Таугвальдер-старший (Peter Taugwalder Sr.) и Петер Таугвальдер-младший (Peter Taugwalder Jr.). И действительно, чем еще заниматься в горах?  

И тут появляются люди, которые готовы платить за возможность посмотреть издалека, а если можно, и вблизи, на такую вершину как Маттерхорн, окутанную тайнами и легендами. А местный крестьянин с готовностью предлагает ему подняться в такие горные места, куда еще не ступала нога городского человека. Именно такими горными проводниками и были отец и сын Таугвальдеры.

Считалось, что на Маттерхорн нельзя взойти в принципе. Тем не менее, желающих рискнуть меньше не становилось, поэтому Таугвальдер-старший и Таугвальдер-младший начали изыскивать возможности покорения этой столь близкой, но при этом бесконечно далекой вершины.

Гора на швейцарско-итальянской границе стала настоящим «золотым теленком», источником все более надежного заработка. «Покорить Маттерхорн!» — к середине 19-го века эта цель превратилась буквально в навязчивую идею. В итоге именно Петер Таугвальдер-старший и проложил маршрут на вершину через гребень Хёрнли (Hörnli) со швейцарской стороны, который в настоящее время считается классическим.

Настоящий триллер

Однако был у Петера Таугвальдера-старшего конкурент. Его звали Жан-Антуан Каррел (Jean-Antoine Carrel). Каменщик по профессии и горный гид по призванию, он уже много раз пытался покорить Маттерхорн с итальянской стороны. Получалось у него это не слишком удачно, и в этом он ничем не отличался от своего швейцарского соперника. Так продолжалось до тех пор, пока в регионе горы Маттерхорн не объявились британские энтузиасты Эдвард Уимпер и Джон Тиндал (John Tyndall), имевшие солидную финансовую и материально-техническую поддержку «Лондонского Альпийского клуба» (Alpine Club of LondonВнешняя ссылка), первого в истории профессионального клуба альпинистов.

Началась настоящая гонка, триумфальным победителем из которой вышел Э. Уимпер. Достижение Ж.-А. Каррела, которому три дня спустя удалось во второй раз покорить Маттерхорн, навсегда осталось в тени. Гибель четырех участников команды Э. Уимпера в результате обрыва страховочной веревки заставила королеву Викторию одно время даже поразмышлять о целесообразности полного запрета британским гражданам участвовать в таких смертельно опасных авантюрах.

Однако в свои права уже вступала эпоха средств массовой информации, а потому о первом удачном и столь же печальном восхождении на Маттерхорн, ставшим идеальным сочетанием триумфа и трагедии, взлета и падения, написали все газеты. В любом случае вскоре о долине Маттерталь, горе Маттерхорн и деревне Церматт узнали даже в самых отдаленных уголках планеты.

Не случайно, так же, что этот сюжет было перенесен на киноэкраны. Здесь были в наличии все необходимые для настоящего триллера элементы: мужество, страсть, сила, бессилие, слепой случай, местный альпийский колорит, помноженный на исконно британское честолюбие. В наши дни по числу туристических ночевок горная деревня Церматт занимает в Швейцарии третье место, уступая всего лишь таким двум гигантам, как Цюрих и Женева, международным центрам финансов, бизнеса и дипломатии.

По словам Эдит Цвайфель (Edith ZweifelВнешняя ссылка), менеджера городского ведомства Церматта по делам туризма, покорение Маттерхорна помогло не только популяризировать альпинизм в швейцарских Альпах, но и превратить Церматт и Маттерхорн в настоящие мировые бренды. Благодаря им в этот регион Швейцарии каждый год одних только спортсменов-скалолазов приезжает более 3 тыс. человек.

Главное — вернуться живым

Прошли годы и десятилетия, и профессия горного проводника тоже претерпела неизбежные изменения. Молодежь уже не согласна пропадать в горах днями и ночами. Гиды, у которых уже есть семьи, все больше склонны ограничиваться однодневными турами, чтобы не отрываться от своих семей. Общение с собственными детьми для них порой важнее, чем поход на вершину, но при этом они должны зарабатывать деньги, учитывая, что многое в их работе зависит от сезона и погоды.

«Если у вас есть семья, то работать горным проводником не так-то просто. И не тешьте себя иллюзиями, разбогатеть вам тут вряд ли удастся», — говорит Джанни Мадзоне (Gianni MazzoneВнешняя ссылка), прямой потомок семьи Таугвальдеров. Впрочем, он сам прекрасно понимает, что 150 лет назад профессия горного проводника была куда опаснее и сложнее, чем сейчас.

«Возьмем, например, снаряжение: вы себе только представьте, у наших предков даже не было альпинистских „кошек“. У них были топоры, но только очень тяжелые, на длинных рукоятках. Одежда была непрактичная. Найти клиентов было непросто. Всё это очень осложняло работу. Поезда, привозившие туристов, останавливались в долине, поэтому проводники были вынуждены идти вниз, оставаться там на ночь, а потом искать себе клиентов, в то время, в основном, британцев».

Как говорит Джанни Мадзоне, «в обычной жизни проводники, по большей части, были фермерами. Они разводили коров или овец, так что кто-то должен был заботиться о животных в то время, когда глава семьи находится в горах». Никакой связи с гидами не было, и если кто-то из них вдруг задерживался и не возвращался в оговоренный срок, то родные и близкие сразу начинали подозревать худшее.

«Они исходили из того, что если есть вероятность того, что какая-нибудь неприятность может случиться, то она обязательно произойдёт», — говорит Д. Мадзоне. «Я готов и дальше продолжать работу. Но одну вещь я хотел бы подчеркнуть сразу: моя главная задача состоит не в том, чтобы пополнить банковский счет, но чтобы вернуться с вершины вместе с моим клиентом целым и невредимым». 

Перевод на русский и адаптация: Надежда Капоне и Игорь Петров