Любят ли швейцарцы платить налоги?

Заполнение налоговой декларации: для многих это порой сложнее бинома Ньютона. Keystone

Налоги и демократия – два понятия, связанных между собой неразрывно. Вспомним знаменитый принцип «Нет налогам без представительства» («No taxation without representation»), который стал выражением главной претензии британских колонистов в Северной Америке к британской королевской власти: уплачивая налоги, колонисты не обладали представительством в британском парламенте, что и стало причиной Американской революции. 

Этот же принцип распространяется и на отношения граждан и любого государства: тот, кто платит налоги, имеет право участвовать в политический жизни. В Швейцарии, кстати, иностранец может прожить в стране два десятка лет, быть прилежным налогоплательщиком – и не иметь того самого представительства. А всё потому, что здесь процесс натурализации с налоговой проблематикой не связан (о сложностях натурализации в Швейцарии можно больше узнать из этого видеролика). При этом все понимают: без налогов нет демократии и наоборот. По крайней мере в теории.

«Налоги являются основой демократии», — заявил недавно британский экономист Тони Аткинсон (Tony AtkinsonВнешняя ссылка) в длинном интервью Внешняя ссылканемецкоязычной швейцарской газете «Der Bund», касаясь своей любимой темы, а именно, темы общественного неравенства. Тесная связь налогов и демократии является довольно-таки известным принципом, который почти столь же стар, как и само современное налогообложение. На эту тему, например, еще в 1748 году размышлял Шарль Луи Монтескье в своей знаменитой работе «О духе законов».

По его мнению, в частности, «…чем больше свобода подданных, тем большие можно взимать с них налоги; и чем больше рабство, тем более приходится снижать их платежи. Швейцария составляет, по-видимому, исключение, так как там вообще не платят налогов; но особенная причина этого известна, и она даже подтверждает мою мысль. На этих бесплодных горах предметы продовольствия так дороги, а страна населена так густо, что швейцарец платит природе вчетверо больше, чем турок — султану. Но общее правило остается неизменным. В умеренных государствах есть вознаграждение за тяжесть налогов: оно заключается в свободе. В деспотических государствах есть вознаграждение за лишение свободы: оно заключается в умеренности налогов»*.

На примере этой цитаты можно убедиться, что теоретические размышления на тему соотношения налогов и демократии имеют, действительно, давнюю историю. Что же касается конкретно идей великого философа, то следует сделать вывод о том, что сегодня они самым жестким образом противоречат господствующему духу времени.

Убедительным доказательством этого является известный анекдот, весьма популярный в социальных сетях и который хорошо демонстрирует этот самый «дух», в основе которого лежат тоже весьма древние предрассудки и предубеждения:

— Папа, что такое налоговая декларация?

— Это документ, который является полной противоположностью школьному аттестату: чем лучше ты работаешь, тем больше тебя наказывают.

Глобальный успех простого рисунка

Итак, что же такое налоги: благословение или проклятие? В 1980-е годы, в период так называемых «рейганомики» и «тэтчеризма», то есть экономической политики, направленной на вытеснение государства из экономической и социальных сфер, о налогах, скорее, отзывались как об очевидном зле. Популярными тогда были меры по снижению уровня налогообложения. В качестве обоснования приводилась поговорка о том, что «слишком много налогов убивают налоги». Графически этот тезис можно продемонстрировать на т.н. «кривой Лаффера». Напомним, что «кривая ЛаффераВнешняя ссылка» — это графическое отображение зависимости между налоговыми поступлениями и динамикой налоговых ставок.

Зависимость эта выведена американским экономистом Артуром ЛафферомВнешняя ссылка (Arthur Betz Laffer, род. 1940) и произошло это, якобы, в 1974 году, когда тот, ужиная в Вашингтоне вместе двумя политиками-республиканцами, которым потом предстояло сыграть в истории США очень заметную роль (а были это Дональд Рамсфельд и Дик Чейни), прямо на салфетке нарисовал кривую в форме опрокинутой параболы. Концепция этого графика подразумевала наличие некоего оптимального уровня налогообложения, при котором налоговые поступления достигают максимума. Сам А. Лаффер, кстати, признавал, что похожие идеи присутствует уже у великого экономиста Дж. М. Кейнса (1883-1946) и даже у средневекового арабского учёного Ибн Хальдун (1332-1406), который был против налогообложения и тарифов, препятствующих торговле и производству.

Однако в тот момент этот простой рисунок появился на свет в нужном месте и в нужное время. «Артур Лаффер стал потом экономическим советником Рональда Рейгана, а изобрел он эту кривую только для того, чтобы обосновать идею целесообразности снижения налогов». Такого мнения в разговоре с порталом swissinfo.ch придерживался Бернар Даффлон (Bernard DafflonВнешняя ссылка), профессор кафедры «Государственные и муниципальные финансы» Университета г. Фрибур.

«Этот график показывает, что вы можете поднимать налоги, но только до определенного уровня, то есть до тех пор, пока люди, рассматривая налоги в качестве платы государству за его услуги, готовы эти налоги платить по предлагаемой ставке. Но с некоторого уровня кривая будет снижаться, потому люди начнут говорить, что «это уже слишком», что речь идет уже не о налоге, а о фактический конфискации средств. С этого момента экономика начинает уходить в тень, а люди прекращают работать либо работают «по-черному», получая зарплату «в конверте».

Налог, но не конфискация

Министр финансов кантона Во Паскаль Брули (Pascal BroulisВнешняя ссылка, партия швейцарских либералов, FDP) опубликовал в 2011 году небольшую книжку под названием «Счастливый налог» («L’Impôt HeureuxВнешняя ссылка»). Письменно отвечая на вопросы swissinfo.ch относительно кривой Лаффера, он отметил: «Важно, чтобы налоги не воспринимались гражданами в качестве конфискации. Поэтому, например, в идеале НДС не должен превышать 15%, подоходный налог должен составлять 35-45%, налог на наследство — 5-10%, а налог на капитал — между 0,5 и 1%».

По мнению швейцарского министра, «чем более диверсифицированной является система налогообложения, тем устойчивей государство. Для него лучше иметь целый ряд специальных налогов, рассчитываемых по умеренной ставке, нежели несколько крупных и весьма тяжелых налогов, которые могут спровоцировать в обществе стремление уклониться от них». Что касается взаимосвязи между налогообложением и демократией в общем и целом, то здесь П. Брули ссылается на исследование, проведенное недавно французскими экономистами Андре Барилари (André Barilari) и Томасом Брандом (Thomas Brand).

Этим ученым удалось четко показать очевидную корреляцию между уровнем развития демократии, индексом развития человеческого потенциала и тяжестью фискальной нагрузки. Если выразить их вывод в самых простых словах, то получится следующий тезис: бедные диктатуры собирают мало налогов, а богатые демократии — много. Однако, как отмечает Паскаль Брули, «эти ученые также пришли к выводу о том, что всему есть свои границы. Они отмечают, что, превысив пороговый показатель в 33% от ВВП, налоговая нагрузка перестает быть фактором «демократического развития», превращаясь в фактор, приводящий к сворачиванию демократии».

А вот Бернар Даффлон считает, что ключевым словом является здесь не столько «демократия», сколько «прозрачность». «Если вы обладаете бюджетной системой, дающей налогоплательщикам возможность непосредственно видеть, куда пошли их налоги, — а Швейцария тому прекрасный пример, — то тогда граждане будут в состоянии сами оценивать соотношение цена/качество, где первый показатель — это налоги, а второй — качество услуг, представляемых государством обществу. И вот как раз в этой ситуации склонность граждан не уклоняться от налогов, а платить их, будет куда выше. Что же касается кривой Лаффера, то она для меня лично в данном случае никакого научного значения не имеет и что с ней делать я не знаю».

Морально или аморально?

В итоге вывод здесь напрашивается один: если государство предоставляет обществу качественные услуги и при этом ведет прозрачную финансовую политику, то тогда гражданин будет обладать большей степенью готовности платить налоги. Такова, собственно, и главная мысль упомянутой книги Паскаля Брули. По его мнению, идея эта справедлива не только для физлиц, но и для международных фирм и предприятий, чьи изощренные попытки оптимизировать свои налоги регулярно становятся предметом внимания прессы и даже правоохранительных органов.

«Я думаю, что все эти компании прекрасно осознают необходимость выплачивать налоги, поскольку они для своего же процветания и успеха нуждаются в эффективном административном аппарате, пунктуальном транспорте, в общественной безопасности, в квалифицированных трудовых резервах и в социальном обеспечении. И именно поэтому международные концерны сами должны быть заинтересованы в эффективном государстве, которое, со своей стороны, тоже не забывает, что вклад частного бизнеса в раскрутку экономической конъюнктуры не ограничивается уплатой налогов, включая в себя также инвестиции и создание рабочих мест», — считает Паскаль Брули.

Бернар Даффлон согласен с этим тезисом, но только в случае с малым, мельчайшим и средним бизнесом, который, как известно, и составляет несущую основу всей швейцарской экономики. «В рамках небольшого предприятия глава компании, как правило, не различает собственную налоговую мораль и свою же мораль частного предпринимателя», — отмечает профессор. Совсем иначе, по его мнению, обстоит дело с крупными транснациональными корпорациями, которые в его глазах «по определению являются налоговыми шулерами».

Такие компании, как Apple, Google, Novartis и другие специально нанимают на работу специалистов, чье основное занятие состоит исключительно в изыскании легальных способов «налоговой оптимизации». Выбрав регион, на территории которого они намерены разворачивать производство, именно эти компании начинают диктовать властям, какой налог по какой ставке они готовы платить, а вовсе не наоборот».

*Цит. по: Монтескье Шарль Луи. Избранные произведения / Общ. ред. и вступ. ст. М. П. Баскина. — М.: Гослитиздат, 1955. Книга тринадцатая, Глава XII. Отношение размеров налогов к свободе.

Перевод на русский и адаптация: Людмила Клот.