Координация внешней и внутренней политики очень важна для Швейцарии

Александра Бауманн (Alexandra Baumann). Eda

В современных условиях тесная и четкая координация внешне- и внутриполитических досье становится для обеспечения дальнейшего процветания и благосостояния Швейцарии решающим фактором. Для решения данной задачи в швейцарском МИД существует даже специальный отдел (Abteilung Wohlstand und Nachhaltigkeit), которым с недавних пор руководит Александра Бауманн (Alexandra Baumann).

Какова задача отдела? Например, сделать так, чтобы в вопросах противодействия пандемии Федеральное ведомство здравоохранения (BAG, подразделение МВД) и МИД (EDA) говорили за рубежом единым голосом и реализовывали единую стратегию. Александра Бауманн (*1974) выросла в городе Кройцлинген на Боденском озере, изучала политологию, на дипломатической службе с 2006 года, работала в посольстве Швейцарии в Берлине и в Представительстве Швейцарии при ООН в Нью-Йорке. С сентября 2022 года работает в центральном аппарате МИД.

SWI swissinfo.ch: Первый вопрос: Ваш отдел призван координировать работу самых разных министерств и ведомств, но структурно он находится в составе Федерального департамента / министерства иностранных дел. Как такое положение воспринимается другими федеральными министерствами? 

Александра Бауманн (Alexandra Baumann): Мы представляем интересы EDA, будучи своего рода мощным фотообъективом всей нашей внешней политики. Однако мы очень тесно и в подавляющем большинстве случаев вполне эффективно работаем с международными отделами и других ведомств, например, с родственными структурами в Федеральном ведомстве здравоохранения (Bundesamt für Gesundheit), Федеральном ведомстве по вопросам энергетики (Bundesamt für Energie) или по охране окружающей среды (BAFU). Конечно, время от времени у нас возникают конфликты интересов и целей, которые нам приходится обсуждать.

Например? 

Например, режимы санкций. Мы являемся страной, представляющей интересы США в Иране. И у нас в Швейцарии многие говорят, что мы тоже должны ввести санкции против Ирана. Именно здесь в игру и вступает наш отдел, задача которого взвесить все за и против с точки зрения внешней политики и сказать: вот какие бы были преимущества такого решения, а таковы были бы недостатки, и вот как это может повлиять на наши позиции в качестве посредника. Затем мы должны дать этому политическую оценку и принять соответствующее решение. Но это уже сфера компетенции министра. 

В случае с санкциями конфликт интересов внутренней и внешней политики очевиден. Но такие конфликты существуют и в области экономики, например, когда какая-то компания планирует инвестиции в масштабные инфраструктурные проекты за рубежом. С точки зрения внешней политики мы должны обеспечивать преемственность нашего курса на международной арене, в то время как с точки зрения внутренней политики речь идет прежде всего о продвижении интересов швейцарской экспортной экономики. И тут мы должны найти некую золотую середину. Мы не должны воздвигать на пути компаний лишних препятствий, но в то же время мы как страна и как экономика должны вызывать доверие за рубежом и соответствовать самым высоким стандартам. 

Насколько часто между МИД и другими ведомствами возникают такого рода противоречия? 

Могу сказать, что постоянно. Внешнеполитическая перспектива часто отличается от чисто внутриполитической точки зрения. Вот почему нам так необходим диалог. К счастью в Швейцарии хорошо развиты традиции консенсусной демократии. У нас принято, чтобы каждая сторона выкладывала на стол свои наилучшие аргументы, на основе которых потом и принимается оптимальное решение. 

Отдел, отвечающий за вопросы экономического развития, а также преемственности и скоординированности внешне- и внутриполитического курсов страны (Abteilung Wohlstand und Nachhaltigkeit) Вы возглавляете уже два месяца с лишним. Что было за это время самым большим вызовом для вас? 

Опять же санкции. У нас всегда был подотдел, который занимался санкциями, но за то время, что я проработала на этой новой для меня должности, работы прибавилось в очень значительной степени — конечно же, прежде всего из-за санкций против России. Здесь тоже каждый раз нужно оценивать такие санкции с точки зрения внешней политики, но при этом нам необходимо еще и как-то все, что связано с санкциями, объяснять населению. 

Поэтому разъяснительная работа — это очень важный элемент нашей работы. В качестве примера хочу указать на так называемую Повестку дня в области устойчивого развития на период до 2030 года, она же SDG, то есть Цели устойчивого развития ООН (которые должны быть достигнуты на глобальном уровне всеми странами-членами Организации объединенных наций к 2030 году, — прим. ред.). Этот язык мало кому понятен, так что мы просто обязаны переводить такого рода конструкты на нормальный человеческий язык. 

Не слишком ли это эгоистично — провозгласить собственное процветание приоритетом внешней политики? 

Нет, особенно если ты сочетаешь процветание с экологической, социальной и экономической устойчивостью в смысле Повестки дня на 2030 год. Обе цели, процветание и устойчивость, закреплены и в Федеральной конституции. Они тесно взаимозависимы и влияют друг на друга. Поэтому не случайно, что в 2018 году к нам прикомандировали одного из двух специальных докладчиков Федерального совета по Повестке дня на 2030 год. Его задача сделать так, чтобы Цели устойчивого развития были базовым элементом не только нашей работы в области поддержки развития бедных стран, но и всей внешней политики в целом.

Внешняя политика становится и в самом деле более важной для обеспечения дальнейшего процветания Швейцарии. Какие механизмы тут задействованы? 

Мы — одна из самых глобализированных стран в мире. Наша экономика плотно встроена в систему мирохозяйственных связей. Отношения внутри этой системы всегда были основаны на хороших межгосударственных отношениях. Системы билатеральных / двусторонних отношений, которые мы выстраивали и культивировали со многими странами на протяжении многих лет, непосредственно способствуют экономическому процветанию Швейцарии. Я постоянно получаю примеры того, как швейцарские компании, которые работают за границей, тут же, при возникновении проблем, бегут за поддержкой в наши посольства. Именно здесь внешняя политика и может принести важную дополнительную пользу нашей экономике. 

По мнению многих экспертов, международная обстановка, в рамках которой вынуждена действовать швейцарская дипломатия, стала куда более сложной, особые «швейцарские решения» актуальных проблем, такие как фланкирующие меры по защите рынка труда Швейцарии от европейского зарплатного демпинга, воспринимаются сегодня нашими партнерами за рубежом куда более критично. Как это сказывается на Вашей работе? 

Я не думаю, что это как-то особенно сказывается на нашей работе. Разве что основные приоритеты и базовые механизмы нашего внешнеполитического курса нам теперь приходится разъяснять более активно, чем, возможно, это было в прошлом. Наши отношения с ЕС, например, сейчас переживают непростые времена. Нам необходимо будет найти долгосрочное решение проблемы урегулирования порядка наших отношений в будущем. Пока такое решение недостижимо. Но обе стороны шаг за шагом движутся навстречу друг другу в рамках продолжающегося зондирующего диалога. 

Особенное значение для моей работы, в частности, имеют проблемы в области научного и академического сотрудничества с Европой. Тот факт, что Швейцария сегодня не является больше ассоциированным участником программы финансирования исследовательских проектов Horizon, уже стал значительной проблемой — причем для обеих сторон, то есть и для Швейцарии, и для ЕС.

Швейцария, со своей стороны, приняла некоторые меры, чтобы смягчить сложившуюся ситуацию, но пока это всего лишь паллиатив. Меры по защите интересов швейцарской фондовой биржи также показали себя в качестве эффективного инструмента, но и это тоже заплатка, которая долго не продержится. Наилучшим решением было бы все-таки добиться во всех этих областях полной эквивалентности с Евросоюзом. Мы надеемся решить эти вопросы в ближайшие несколько лет. 

Учитывая все актуальные изменения во внешней политике за последние десятилетия, не следует ли Швейцарии представлять и отстаивать свои интересы куда более прямолинейно? 

Я думаю, что мы сегодня в куда большей степени, чем раньше, зависим от отношений с нашими партнерами. Я отчетливо наблюдаю это в контексте многосторонних связей. Сохранять прежний статус-кво становится все сложнее. Многие ранее достигнутые соглашения больше уже не являются минимальным общим знаменателем. Давление со стороны некоторых государств с целью провести ревизию этих соглашений усиливается.

Тон общения в целом также становится более жестким. Впрочем, это относится вообще к обществу, не только к внешней политике. Но Швейцария всегда была мастером выстраивать многосторонние системы отношений. Мы и сегодня должны создавать альянсы, с тем чтобы противостоять государствам, предпочитающим добиваться своего силой, а не в рамках действующего права. Альянсы необходимы нам, и Швейцария умеет создавать их.