Оценки бюджетных рисков в Швейцарии и Европе

Пример Греции показывает: финансовая пропасть самая глубокая, в нее можно падать всю жизнь. Keystone / Yorgos Karahalis

Пример Греции показывает, что старая мудрость и сейчас сохраняет свою релевантность: финансовая пропасть самая глубокая, в нее можно падать всю жизнь.

Русскоязычную версию материала подготовил Игорь Петров.

Коронавирус и отрицательные процентные ставки по депозитам и кредитам стали в наши дни для госбюджетов соблазнительными причинами начинать влезать в долги. Никто не может точно сказать, где проходит критическая граница, за которой полезный долг превращается в токсичную обузу. Одно лишь можно сказать совершенно точно: любой долговой бюджетный кризис ведет к разрушительным последствиям.

Долговой кризис подкрался незаметно: в начале 2000-х годов греческое государство платило по своим госдолгам менее 5%. Для страны, буквально не вылезающей из состояния банкротства, это было практически ничто. Министр финансов Греции жил в фискальной стране чудес. Так на пути от победы к победе он добрался до тотального поражения. В 2009 году начали множиться слухи: страна живет на основе фальсифицированной статистики, везде процветали очевидные коррупция и бесхозяйственность. 

Банки начали сомневаться в том, что Греция сможет вообще когда-либо погасить свой госдолг. С этого момента новые кредиты стали доступны Афинам только по ужасно высоким процентам. Процентные ставки выросли до 30% годовых. Беспокоил в этой ситуации тот факт, что финансовые рынки не реагировали и никаких предупреждающих сигналов не подавали.

Кризис возникает буквально из ниоткуда

Швейцарские облигации государственного займа также пока не подавали никаких признаков возможного в ближайшем будущем национального дефолта по бюджетным долгам. Поэтому-то левые политики в лице социалистки Селин Видмер (Céline WidmerВнешняя ссылка), и многие эксперты, например профессор экономики Университета Итальянской Швейцарии (Università della Svizzera italiana USI) Лоренц Куенг (Lorenz KuengВнешняя ссылка), уже давно призывают швейцарский кабмин, Федеральный совет, более щедро распределять имеющиеся в его распоряжении деньги. 

В условиях пандемии так можно было бы, по их мнению, уберечь от гибели закрытые небольшие театры, йога-студии и фитнес-центры, то есть все те малые и мельчайшие предприятия, которые и составляют на 99% основу экономики страны. Причем ведь в теории делать все это можно было бы бесплатно, коль скоро благодаря отрицательным процентным ставкам такого рода кредиты носили бы характер не только беспроцентный, но еще и безвозвратный. 

Швейцария, утверждают Селин Видмер и Лоренц Куенг, смогла бы таким образом, сама себя, как барон Мюнхгаузен, вытащить за волосы из долгов. Такого рода левые планы сработают, но только если все вообще и везде пойдет гладко и по плану. А как раз этого никто гарантировать не может. На момент начала долгового кризиса в 2009 году, по данным Международного валютного фондаВнешняя ссылка, задолженность Греции составляла 127 процентов от ВВП. Швейцария очень далека от этого «достижения». 

Уровень совокупного госдолга по всем уровням (федеральный центр, кантоны, общины) в настоящее время составляет здесь лишь около 49% от валового внутреннего продукта. Но это не защищает и не гарантирует от проблем. Долговые кризисы возникают ведь часто просто из воздуха.

Об этом свидетельствует, например, аналитический докладВнешняя ссылка Хуана Пабло Николини (Juan Pablo Nicolini) из ЦБ США. Экономика — это всегда психология: как только превалирующим станет мнение, что «хорошенького понемножку», весь этот карточный домик немедленно развалится. 

Где скрываются риски?

Почему? Государства склонны погашать свои долги новыми долгами. Только на эти цели Швейцарская Конфедерация в течение следующих десяти лет должна будет взять откуда-то более 40 миллиардов франков. На данный момент это вполне даже выгодно. Министр финансов Швейцарии Ули Маурер сможет заменить дорогие долговые обязательства новыми, более дешевыми долгами. 

Точно таким же образом он сможет чрезвычайно дешево профинансировать дефицит бюджета 2021-го года, возникший из-за пандемии. Ожидается, что он составит около 15 млрд франков. Но если кредиторы потеряют веру в платежеспособность Швейцарии, то процентные ставки будут расти. Может, чуть-чуть. Но, возможно, они вырастут резко. И тогда будут только три варианта дальнейших действий.

Во-первых, проделать в ремне еще одну дырочку и потуже его затянуть. Министр обороны Виола Амхерд могла бы приостановить или отложить покупку новых истребителей для нужд ВВС страны. Это позволило бы Ули Мауреру гасить подошедшие к моменту выплаты кредиты бюджетными деньгами налогоплательщиков. Тем самым он смог бы избежать высоких процентных ставок, которые ему пришлось бы платить за новые кредиты на рынке.

Разваливающиеся банки — это была бы супер-катастрофа

Но это могло бы погрузить экономику в кризис. В Греции в результате проводимой правительством в 2010-х годах политики жесткой экономии работу потеряли более миллиона человек. Это не только приводит к финансовой гибели массу отдельных людей, но и уничтожает производительный потенциал целой страны.

Фабио Канеч 

Защитил кандидатскую диссертацию по денежно-кредитной политике в Бернском Университете и в Школе экономики Тулузы (Toulouse School of Economics).

Преподает в Университете города Невшатель, в роли внештатного журналиста пишет для нашего портала SWI swissinfo.ch и для левого сетевого журнала Republik. Модератор финансового подкаста GeldcastВнешняя ссылка на немецком языке. Личный сайт. Внешняя ссылка

Во-вторых, страна может приостановить выплаты своих долгов. Это как раз то, на что пошла Аргентина в прошлом 2020 году. Однако такой «отказ платить за свое виски» есть дело очень обоюдоострое, по той простой причине что он напрямик ведет к большим убыткам для банков. А если банки обанкротятся, то в тупике окажется вообще вся экономика.

Рисковая стратегия

В-третьих, Центральный банк может погасить государственный долг вновь напечатанными деньгами. Так было в Германии в 1923 году. В результате рейхсмарка всего за несколько месяцев практически целиком утратила всю свою ценность. Тяжело заработанные деньги были просто сожжены в печке. Поэтому во многих странах Центральный банк законодательно не имеет право заниматься погашением долгов. Однако спорным является опять-таки вопрос о том, где именно находится граница между «запретом» и «разрешением».

Лучшим примером этого является Европейский центральный банк (Europäische Zentralbank, EZB / ЕЦБ). В разгар греческого долгового кризиса тогдашний президент ЕЦБ Марио Драги пообещал в случае необходимости выкупить неограниченное количество греческих гособлигаций, взяв тем самым на себя весь риск убытков.

Это успокоило инвесторов. Доверие вернулось, процентные ставки упали. Марио Драги сумел положить конец греческому долговому кризису одной единственной фразой.

Печатный станок рисковал перегреться 

Но риск при этом был огромен. В самом худшем случае ЕЦБ пришлось бы печатать неограниченное количество евро, с тем чтобы быть в состоянии выполнить свое обещание. Это привело бы к гораздо более высокой инфляции и вообще уничтожило бы сбережения как греческого рыбака, так и немецкого торговца подержанными машинами.

Хорошо, что практика не всегда придерживается заранее написанного сценария. Долговые кризисы возникают из ниоткуда и заканчиваются программами жесткой экономии, национальным банкротством или девальвацией денег. То же самое касается и Швейцарии: внезапно тут тоже может произойти что угодно и очень быстро.