Литинститут в Биле: кузница швейцарских творческих кадров

Борьба с чистым листом бумаги: чем она завершится и где окажется этот лист - в мусорном ведре или на столе у изумленного издателя? zvg

Швейцария — маленькая страна большой литературы. Макс Фриш, Фридрих Дюрренматт, Пауль Низон, Петер Штамм, Лукас Берфус: список имен литераторов, известных далеко за пределами Конфедерации, можно было бы продолжать. Но возникает другой вопрос: откуда берётся большая литература, а главное, можно ли самому выучиться на писателя? Мы побывали в городе Биль на западе кантона Берн, где работает весьма известный в стране и за рубежом Литературный институт.

«Никогда ещё молодые швейцарские авторы — особенно женщины! — не писали таких качественных текстов!» Таков был вывод швейцарского писателя Петера Бикселя (Peter Bichsel), сделанный им после возвращения с Литературных дней в ЗолотурнеВнешняя ссылка, куда он был приглашён в качестве почётного гостя. Смотр литературных достижений Швейцарии, ежегодно устраиваемый в этом городе, считается важнейшим форматом общения писателей разных поколений, а также ведущей площадкой, дающей молодым авторам шанс быть услышанными широкой общественностью.

Вердикт патриарха швейцарской словесности Петера Бикселя не случаен, и в целом он отражает объективную реальность. Но откуда вдруг взялась целая плеяда молодых и талантливых авторов? И какую роль играет в этом недавно созданное в городе Биль учебное заведение под названием «Швейцарский литературный институт» (Schweizerisches Literaturinstitut in BielВнешняя ссылка)?

Вилла Рокхалль (Villa Rockhall) в городе Биль: здесь учатся будущие классики будущей литературы. Benjamin von Wyl

Пепельница перед входом в элегантное здание, в котором расположился Швейцарский литературный институт, пока пуста. Преподаватель Регина Дюриг (Regina DürigВнешняя ссылка), сама писательница, приветствует немецкоязычных студентов первого курса перед началом очередного еженедельного творческого семинара по писательскому мастерству. «Доброе утро!» — говорит самый последний студент, входящий в аудиторию. Здесь спокойная, почти домашняя атмосфера, преподавательница и ученики друг с другом на «ты», что делает Литературный институт более похожим на среднюю школу, чем на серьёзный вуз.

Премьера для франкоговорящей среды

Литературный институт — единственный из всех вузов Конфедерации — предлагает учебный курс под названием «Литературное письмо». Как и сам город БильВнешняя ссылка, институт двуязычен: литературные навыки здесь постигают на немецком и французском языках. В то время как на творческие курсы «креативного письма» в США можно записаться буквально в любом крупном колледже, а в Британии учащимся на выбор предлагаются по меньшей мере 162 образовательные «писательские» программы с возможностью получения аттестата бакалавра, в немецкоязычном мире ситуация несколько иная. 

Здесь традиции «обучения литературному творчеству» распространены не так широко. В Германии, Австрии и Швейцарии число действительно серьёзных программ такого профиля можно сосчитать буквально при помощи пальцев на двух руках. Что касается франкофонного пространства, то в его рамках учебные программы практико-творческой подготовки будущих литераторов вообще до недавнего времени отсутствовали. Тем самым Литературный институт в Биле, начав работать 10 лет назад, стал первой в Европе возможностью для франкоговорящих студентов обучаться писательскому ремеслу «настоящим образом». Ранее такое образование можно было получить только в Квебеке.

…но без напряжения!

Мы в творческой студии. У студентов задание: за пять минут сочинить небольшой рассказ, который начинался бы так: «Это история, о которой я не хотела рассказывать тебе, пока я была твоей подругой». Автором этих слов является американская писательница, музыкант, сценарист и кинорежиссёр Миранда Джулай (Miranda JulyВнешняя ссылка), а сами слова являются отрывком из ее реального рассказа, но студенты пока этого не знают. Они пишут очень сосредоточенно, но без напряжения. Регина Дюриг легко касается карандашом маленького гонга, раздаётся характерный звук — знак того, что отведённые на задание пять минут скоро истекут.

Иногда очень сложно написать именно первое предложение. Доцент Регина Дюриг берет эту задачу на себя и наносит первую фразу на классную доску. Benjamin von Wyl

Затем все по очереди читают, что у них получилось. Некоторые тексты теряются в теоретико-литературных намёках и подражаниях, в других — в лучших традициях писателей-битников — речь идёт о пустых винных бутылках на кухне. Кто-то, как бы невзначай, «проходится» по прессе: почему это её представитель теряет время здесь и сейчас, вместо того чтобы разоблачать жуткие условия содержания в тюрьмах Колумбии? 

На тексты друг друга студенты реагируют ухмылками или банальностями. Повторение — мать писательского учения: критика и анализ сегодня не главное. Будет ли кто-то из присутствующих дальше работать над своим текстом, нам так никто и не поведал. Это остаётся авторской тайной. Тем более жёсткой оказывается критика в адрес реального рассказа, написанного Мирандой Джулай и начинающегося уже упомянутым предложением. Одна из студенток так и говорит, мол, «если бы я была её редактором, я бы непременно посоветовала ей вычеркнуть эту фразу».

«Дети разных народов»

Что сами студенты Литинститута, что их писательские принадлежности — блокноты, тетрадки, ноутбуки — все они очень разные. Трое получают здесь свое первое образование, у других биографии уже успели заполниться разными событиями и опытом. Есть среди будущих писателей даже один дипломированный инженер-эколог. И вовсе не все они родом из обязательно интеллигентных семей, родители многих вообще высшего образования так и не получили. На последнее обстоятельство стоит обратить особенное внимание, ведь в Швейцарии решение стать литератором — это выбор отнюдь не в пользу гарантированного, стабильного дохода. 

Особым социальным лифтом писательство не является, впрочем, это касается вообще многих так называемых свободных профессий. А там, где все-таки можно рассчитывать на более или менее стабильный доход, например, в области государственного актёрского образования, существуют жёсткие ограничения — учиться актёрскому мастерству берут ровно столько студентов, сколько нужно рынку. Конкурс в Литинститут в Биле, по словам его директора Мари Каффари (Marie CaffariВнешняя ссылка), огромный: на одно место претендуют 100 человек, студентами в итоге каждый год становятся только 15 счастливчиков.

Конкурс на одно место в Литинституте велик: из каждых 100 претендентов отбирают только 15 человек. zvg

Когда в 2006 году Литературный институт только начал работать, среди его студентов находились лишь двое выходцев из франкоязычной Швейцарии. С тех пор число заявлений от абитуриентов из кантонов западной Швейцарии, а также Франции и Бельгии, заметно увеличилось. В настоящее время доля франкоязычных студентов составляет в Институте 30%. Мари Каффари это радует, но в то же время она подчёркивает, что упор только на французский и немецкий языки больше не соответствует действительности.

«Мы живем в многоязычном обществе, некоторые ориентируются на англосаксонскую литературу, и это, безусловно, влияет на процесс формирования их индивидуального писательского стиля. У многих родным языком вообще не является ни немецкий, ни французский. Идея двуязычного образования, тем самым, на глазах становится все менее перспективной». Во время перерыва пепельница перед входом на виллу постепенно заполняется окурками. Немецкоязычные студенты говорят, что они хотели бы больше взаимодействовать со своими франкоязычными коллегами, кроме того, они обсуждают на будущий год, кто с каким куратором будет дальше учиться.

Уточним, что обучение в Институте вообще заметно отличается от обычной вузовской программы. В его центре находятся не лекции и семинары, а собственные проекты, перформансы, чтения текстов и публикации. Кроме того, на протяжении всех трёх лет обучения каждый студент получает своего личного куратора, причём своих подопечных выбирают себе сами наставники, а не наоборот. С другой стороны, в конце первого курса студентам предлагается возможность сменить наставников, дабы получить возможность взглянуть на себя и свое творчество с иной перспективы.

Не все потом напишут роман

На данный момент выпускниками Института с дипломом бакалавра в области «креативного/литературного письма», являются 110 человек. Среди них — такие уже довольно известные авторы, как Арно КаменишВнешняя ссылка, Мишель ШтайнбекВнешняя ссылка и Доротея ЭльмигерВнешняя ссылка. Впрочем, далеко не все выпускники литфакультетов во всём мире посвящают свою жизнь написанию романов, более того, далеко не все романисты способны жить только за счёт литературы. А как обстоят дела с доходами конкретно у выпускников Литинститута из Биля?

Этюды. На этом листе бумаги написаны слова: «Должен писать — что значит должен»? zvg

Мари Каффари сравнивает положение её выпускников с ситуацией со студентами джазовой школы. «В принципе, после того, как они более или менее набили руку и выработали свой стиль, у них появляются шансы утвердиться в литературной сфере, тем более, что они уже осознают свои собственные литературные интересы и обладают сетью соответствующих контактов». Тем не менее, с её точки зрения, «литератор — был и остаётся особенным работником, у которого нет и не может быть гарантии на получение какой-то постоянной занятости».

Разные профессии

Будущее у всех складывается, в самом деле, очень по-разному. Одни живут за счёт тиражей и чтения текстов на публику (сейчас в Швейцарии эта форма общения писателей с читателями очень популярна). Другие выступают с перформансами в стиле художественной декламации или в качестве литературного сопровождения к выступлению музыкантов, а некоторые даже придумали себе свои собственные профессии. Такова, например, Юлия Вебер (Julia Weber), которую можно «арендовать», чтобы она написала «историю на заказВнешняя ссылка». Она приезжает с ноутбуком, описывает все происходящее, а потом обрабатывает в литературном жанре по выбору заказчика. Тема неважна — это может быть вечеринка по случаю дня рождения или танцевальный фестиваль.

А свои самые первые тексты она написала именно в творческой мастерской бильского Литинститута. «Мне с самого начала не нравилось читать мои тексты вслух, но потом я постепенно стала понимать, что мой „конёк“ — это именно что литературная импровизация», — говорит Юлия Вебер. А между тем в начале 2017 года она выпустила свой новый текст, роман «Всё всегда прекрасно» («Immer ist alles schön»), который уже был замечен не только в Швейцарии, но и за рубежом. 

Получилось бы у неё написать этот роман без учёбы в Литинституте в Биле? «Да, но это была бы уже другая книга. И называлась бы она по-другому». Так что, может быть, и нынешние студенты тоже осознают свои сильные писательские стороны именно благодаря строчкам, которые они сейчас сосредоточенно («…но без напряжения!») наносят на листы бумаги в ожидании второго удара гонга Регины Дюриг.

Перевод и адаптация: Надежда Капоне