Неожиданный результат «русских торгов» в Женеве

Табакерка (552 тыс. франков) и письма членов императорской семьи (743 тыс. франков) Hotel des Ventes

Личные письма императорской семьи Романовых были проданы за рекордную цену в 743 тысячи франков. Зато царские фотографии из сгоревшего Большого Гатчинского дворца в последний момент сняли с торгов: их подвело происхождение.

Поздно вечером 9 декабря на торги аукционного дома «Hotel de Ventes» были выставлены 244 лота из России. Такие аукционы проходят здесь регулярно с 2010 года по инициативе двух швейцарцев: Бернара Пиге (Bernard Piguet) и его супруги Клер. В зале — несколько десятков человек, явно пришедших сюда не случайно. Одни рады были бы приобрести гравюру за цифру с двумя нулями, другие нацелились на аутентичные документы из архивов царской семьи.

За пультом аукциониста — всегда элегантный 47-летний Бернар Пиге. Сразу видно, что он в своей родной стихии. Сын врача из кантона Во, он окончил университет по специальности менеджмент, работал в аукционном доме «Christie‘s» в Лондоне и Женеве, а несколько лет назад вместе с женой Клер приобрел женевский аукционный дом «Hotel de Ventes». Такое непритязательное и отчасти казенное название, которое можно перевести как «Дом продаж», сохранилось от прежнего владельца, вышедшего на пенсию: раньше здесь пускали с молотка предметы, конфискованные у граждан за долги…

А с тех пор, как про «Hotel de Ventes» начала рассказывать иностранная пресса, его все чаще называют просто «Аукционный дом Женевы». Уже через полчаса после начала торгов первая кульминация: цена двух старинных икон в оправе с 6 тысяч доходит до 55 тысяч франков. А затем начинается самое интересное: аукцион писем из архива императорской семьи Романовых. Интерес к ним велик не только в зале, но и за его пределами: «телефонные» претенденты активно гонят цену вверх. И если иконы торговались на английском языке, то сейчас преобладает русский.

«Против вас 45 тысяч. Надо решать быстро», — быстро ведет диалог телефонистка, сообщая о росте ставок. «Против Вас 95 тысяч. Хорошо, все, хватит». Ее клиент выходит из игры, но в зале цены продолжают расти и, наконец, все письма Николая I на русском языке уходят неизвестному, но очень уверенному покупателю с окладистой бородой и насмешливыми глазами. Он купил их за 200 тысяч франков. По итогам торгов в его «портфолио» окажется множество других императорских лотов.

«Русские торги» в Женеве

В 2010 и 2011 годах основным «поставщиком» лотов для аукционного дома «Hotel de Ventes» стал швейцарец Фердинад Тормейер, который несколько лет провел при дворе Александра III в роли учителя и наставника его детей.

Впоследствии он сохранил очень теплый контакт с детьми императорской семьи, которые много лет обменивались с ним корреспонденцией. Он родился в Женеве в 1858 г. и умер там же в 1944 г. Его архив хранился на чердаке одной из вилл, пока его наследник, не представлявший реальной ценности документов, не принес их супругам Пиге с пожеланием «либо продать все это, либо сжечь».

На аукционе «Hotel de Ventes» регулярно выставляются картины русских художников, иконы, монеты, фотографии, столовое серебро и фарфоровые сервизы, драгоценные украшения и другие ценные объекты из наследия российской аристократии, покинувшей страну после 1917 года.

В 2012 году письма императора Николая I и другие памятные вещи выставлялись на торги по инициативе 92-летнего великого князя Николая Романова, живущего в Швейцарии. Торговались так же предметы и документы из наследия Феликса Юсупова и Сержа Лифаря.

Общая сумма «русских торгов» 9 декабря 2013 года составила 3,8 млн. франков. Императорская корреспонденция была продана за рекордную сумму в 743 тысячи франков. Золотая табакерка, инкрустированная бриллиантами, подарок Николая I за 522 тысячи франков. И наконец, самым дорогим лотом стали две фарфоровые вазы — 1,58 миллиона франков.

«Александр II вначале меня разочаровал»

Клер Пиге (Claire Piguet) по первой профессии учительница французской литературы. На ней лежит задача разбора и оценки всех рукописных лотов. Цель — понять, подойдут они для торгов, или нет. «Когда мы неожиданно заполучили чемодан Фердинанда Тормейера со множеством писем и фотографий внутри, то я несколько ночей потратила только на то, чтобы элементарно разобраться, кто, кому, когда и о чем писал. В итоге мы осознали, что в наших руках настоящее историческое сокровище. А ведь оно могло закончить свое существование в печке», — вспоминает она.

Швейцарец Ф. Тормейер (1858-1944) много лет прожил в России и был наставником детей императора Александра III. Вернувшись на родину в 1899 году, он поддерживал с ними активную переписку, даже и после революции. Именно его коллекция писем и фотографий позволила аукционному дому уверенно рвануться в успешное профессиональное будущее.

Теперь Клер Пиге хорошо знакомы летящий почерк Александра II или характерная подпись Николая II. На вопрос, кто для нее самый интересный персонаж генеалогического древа Романовых, она отвечает, что царь Александр II, который поначалу сильно ее разочаровал, в этот раз вырос в ее глазах.

«В прошлом году мы выставляли на аукцион серию его любовных писем к княжне Екатерине Долгоруковой. Было видно, что он полностью захвачен страстью. Иногда царь писал своей молодой любовнице несколько раз в день! И я спрашивала себя, когда же у него оставалось время на занятия государственными делами? У меня сформировалось довольно неприязненное отношение к этому господину: пожилой монарх и возлюбленная, которая на 40 лет его младше…

Но в этот раз мы видим письма Александра II в начале царствования, из которых следует, что он всерьез относится к управлению государством, стремился быть хорошим политиком».

Письма из архива американского капитана

Письма членов императорской семьи много лет хранились в США. Американский капитан, военный журналист, работавший в газете «Stars and Stripes», привез их домой в 1947 году, вернувшись из командировки в Европу. По словам его вдовы, все это время бумаги хранились в ящике, и она ни разу не видела, чтобы ее муж как-то над ними работал. Вдова умерла в 1989 году, но перед этим подарила письма своему соседу-ученому, так как не знала, что делать с этим странным архивом.

Предполагалось, что сосед, работавший в Принстонском университете, в состоянии прочесть что-то, написанное не на английском. Но тот не торопился и лишь в начале 2000 годов решил-таки разобраться, что же ему досталось. Дедуктивный метод не понадобился: необычные старинные конверты и надпись «Великая княгиня Ольга Николаевна», а также собственноручные подписи членов царской семьи, сразу дали ответ о том, что это за документы и какова их истинная историческая ценность.

Именно они и были выставлена на торгах в Женеве: всего 230 писем, 460 страниц текста. Они были разделены на 15 лотов по авторам и периодам. Предварительно оцененные в 50-80 тысяч франков, они и стали предметом ожесточенной борьбы покупателей. Среди писем — корреспонденция между Николаем I и его дочерью Ольгой, которая вышла замуж за Князя Вюртембергского. Ольга с трудом адаптируется к чужой стране, поэтому отец утешает ее, дает советы. Николай I выглядит в этих письмах заботливым отцом. Кроме того, он делится подробностями своей обыденной жизни, так что его письма превращаются еще и в своего рода дневник.

Царь Александр II, тоже много пишет своей сестре Ольге, особенно после своего восхождения на трон. Из писем, датированных 1856 годом, видно, что царь любит осуществлять политическое руководство, он подробно излагает свои мысли о том, «как нам обустроить Россию». Писал он и об освобождении крепостных и о конфронтации с дворянской знатью по этому поводу. Александр был убежден, что раскрепощение крестьянства было жизненно необходимо для страны, и он активно отстаивает в письмах эту идею. Он также много пишет о Крымской войне, начатой его отцом Николаем I в 1853 году. Александр II вынужден был ее продолжить, но затем, под давлением европейских государств, завершить, пусть и с печальными для России результатами.

Недостаток в сплетнях активно восполнила императрица Мария Александровна. В своих письмах она подробно пересказывает все придворные новости: кто женился, кто родился, кто умер, какие спектакли она смотрела, куда ездила.

«Трофеи» из Гатчины сняты с торгов

Среди ключевых лотов находились и 33 фотографии семьи императора Александра III. Они были вывезены из Большого Гатчинского дворца при драматических, но не до конца проясненных обстоятельствах. Как известно Большой Гатчинский дворец, одна из жемчужин Санкт-Петербурга, излюбленное место отдыха императорской семьи, стал объектом бомбежек сразу после начала войны между СССР и Германией. В 1944 году он оказался в руках немцев, которые, отступая, сожгли дворец, а часть находившихся в нем культурных ценностей вывезли в Германию.

Один из немецких солдат по имени Отто Гофман сразу понял, что царские снимки представляют собой большую историческую ценность. Он и спас их из огня — во всяком случае, так звучала официальная история лота перед аукционом. Отто Гофман вовсе не был убежденным национал-социалистом, в России оказался отнюдь не добровольно. Будучи художником по профессии, он учился у великих швейцарца Пауля Клее и русского Василия Кандинского. В 1933 году он был выслан из Германии как представитель «дегенеративного искусства», но потом имел неосторожность вернуться. В 1938 году его призвали в вермахт.

После войны О. Гофман до 1947 года находится в советском в лагере для военнопленных. Благодаря хорошим отношениям, которые у него сложились с надзирателями и охранниками, солдат-художник получил-таки все свои вещи обратно. Ему крупно повезло, он дожил до освобождения из советского лагеря, затем он уехал в Берлин, потом в Париж, а остаток жизни он провел в Италии. Привезенные им из Гатчины снимки никогда не выставлялись публично, зато сам Гофман сделал по памяти множество рисунков гатчинского пожара. Он умер в 1982 году, а его наследники сейчас проживают в Италии.

По словам Бернара Пиге, выставляя фотографии на торги, потомки художника не преследовали цель заработать на них. Они хотел, наоборот, предать огласке поступок Гофмана, который «нашел в себе смелость спасти эти исторические свидетельства из время пожара, пойдя при этом на большой личный риск». А вот в российских СМИ фотокарточки были немедленно отнесены к категории «незаконно перемещенных культурных ценностей». Посольство России Швейцарии обратилось с запросом в суд Женевы, и в последний момент этот лот был с торгов снят. Предположительная начальная цена фотографий была определена на уровне 5-8 тысяч франков. Их дальнейшую судьбу определит суд.