«Граница Швейцарии — это не линия…»

© Keystone / Gaetan Bally

В швейцарском павильоне на Венецианской Архитектурной Биеннале внешняя граница Швейцарии разворачивается в коллективный портрет нашего времени.

Русскоязычная версия: Игорь Петров. 

Соленые капли время от времени увлажняют мое лицо, маленький речной трамвайчик-вапоретто («паровичок») несет меня по воде Венецианской лагуны. Сан-Пьетро, Сан-Елена, Сан-Исепо, Сан-Ана — центр города образуют примерно 120 больших и малых островов, и это не считая близлежащих «пригородных» островов и острова Лидо, отделяющего Венецианскую лагуну от Адриатики и славного своими пляжами. А как быть со скальными группами, становящимися видимыми только во время отлива и снова исчезающими с приходом большой воды? Их считать тоже? 

В любом случае понятие «материк» в Венеции есть вещь в прямом и переносном слове текучая и неоднозначная, так что orae — Experiences on the Border, или «orae — Опыт на границе» (с 22 мая по 21 ноября 2021 года), название экспозиции в Швейцарском Павильоне на Архитектурной Биеннале, очень хорошо вписывается в этот «приблизительный ландшафт». Латинское понятие orae можно было бы перевести как «граница» или «край», но также и как «побережье» — это то самое изменчивое, флюидное пространство между сушей и водой, где сталкиваются порой совершенно разные миры. 

Проект, выбранный швейцарским Советом по культуре Pro Helvetia для участия в Биеннале, как раз и посвящен внешней границе Швейцарии, осознанной не в качестве некоей линии, но в образе многоликого и объемного пространства жизни и коммуникации. На то, чтобы изучить и исследовать швейцарскую границу, команда из четырех человек из франкоязычной Швейцарии, состоящая из режиссера Фабриса Араньо (Fabrice Aragno), архитектора Мунира Аюба (Mounir Ayoub), ландшафтного архитектора Ванессы Лакайль (Vanessa Lacaille) и скульптора Пьера Щепски (Pierre Szczepski) потратила два года. Они передвигались на специально переоборудованном грузовике, который служил в том числе и мастерской, а также при необходимости и «местом для дискуссий». 

Слева направо: Мунир Аюб, Ванесса Лакайль, Фабрис Араньо и Пьер Щепски. Pro Helvetia / Gaetan Bally

Они фотографировали и снимали, но прежде всего они общались с людьми, живущими в приграничных районах Швейцарии и по ту сторону границы. В Венецию они в итоге привезли 49 самых разных историй, скомпоновав из них коллективный портрет особого региона. Основная «фишка» проекта, как сейчас говорят (или уже нет?), как раз и состояла в предложении жителям приграничья перекодировать свое индивидуальное восприятие повседневного бытования в некие пространственные трехмерные модели. Будучи воображаемыми конструктами, они в то же время вполне «адекватно» отражали предшествующую им материальную реальность. 

Для архитекторов такие модели всегда выступают в качестве наглядного целеполагания на пути от креативной воли через творческое представление к реальному объекту недвижимости, но, как выясняется, этот инструмент вполне подходит и на роль объективного «визуализатора» субъективных социально-нарративных сфер. Итоговая идея состояла в том, чтобы дать посетителям швейцарского павильона на венецианской Биеннале возможность «транспортировать» себя в контекст этих моделей, разделив тем самым опыт людей, ставших источниками соответствующих идеально-фигуративных конструкций.

«В зависимости от того, кто ты есть…»

И это уже говорит о том, что данный проект имеет и свою довольно заметную политическую составляющую. «В зависимости от того, кем вы являетесь, будет меняться и ваше восприятие исходных реалий», — говорит Ванесса Лакайль. На примере историй Урсулы Фольяды-Салис (Ursula Fogliada-Salis) из расположенного недалеко от Санкт-Морица швейцарского города Кастасенья (Castasegna) и Делии Джорджетты (Delia Giorgetta) из расположенной сразу же по ту сторону границы итальянской Кьявенны (Chiavenna) она показывает, как два человека могут принципиально по-разному воспринимать по сути одно и то же материальное пространство. Для жительницы Кастасеньи граница, равно как и самое понятие paese (итал. — маленькая деревня), были окрашены вполне позитивным образом. 

Pro Helvetia / Gaetan Bally

Она создала очень подробную модель своей деревни, не забыв даже местную достопримечательность — каштановую рощу. Ее итальянская же визави воспроизвела только дорогу до отеля, в котором она работает, сосредоточившись на линии маршрута через перевал. Окружающий же пейзаж исчез, был вынесен за скобки восприятия. Многие вообще не имеют никакого пространственного представления о том, что есть или чем бы могла быть швейцарская граница, даже проживая в этом регионе. Массома Амири Юсефи (Massoma Amiri Yousefi), юрист, выросшая в Афганистане и работавшая в Иране, взяла себе за образец модель Бамианской долины, региона, получившего печальную мировую известность после того, как талибы разрушили находившиеся там знаменитые статуи Будды. 

Keystone / Gaetan Bally

Эта история тронула Фабриса Араньо в особенной степени, но не из-за особенностей данной индивидуальной судьбы, но потому, что такого рода отражение реальности говорит о швейцарской границе очень многое. «Внезапно она становится линией соприкосновения качественно отличных друг от друга культурно-символических сфер». А вот для некоторых границ почти не существует. Марк Центнер (Marc Zehntner), житель приграничного немецкого городка Вайль-ам-Райн (Weil am Rhein), к себе на работу едет на велосипеде сразу аж через три страны, мимо штаб-квартир фармацевтических гигантов Novartis и Roche, минуя здание знаменитого музея Vitra Design Museum. Приграничная зона здесь является не местом, где за каждым кустом сидят пограничники, но свободно проницаемой витриной всемирно известной архитектуры. 

orae — Experiences on the Border, или «orae — Опыт на границе» (с 22 мая по 21 ноября 2021 года), название экспозиции в Швейцарском Павильоне на 17-й Архитектурной Биеннале. Keystone / Gaetan Bally

Если Даниэль Хан (Daniel Hahn) из швейцарского Шаффхаузена хочет искупаться в Рейне, то для начала он должен миновать шесть таможенных постов. С его точки зрения, эта территория сохраняет свой особый характер, потому что «на пути между двумя таможенными пунктами никогда толком не знаешь, где ты находишься в данный момент. Существует этакое постоянное чувство неопределенности». Для Аннабель Марльес (Annabelle Marlhes), наконец, ее ежедневный 75-километровый и полуторачасовой путь из городка Беллей (Belley) во Франции на работу в музыкальную школу в Женеве структурируется в четком соответствии с чередованием композиций, составляющих в ее смартфоне особый «дорожный плейлист».

Отношения вещей

В самой дальней части швейцарского выставочного пространства специальная лестница выводит посетителя на небольшой подиум. Здесь мы знакомимся с Жаклин Кислинг (Jacqueline Kissling), живущей в городке Штаад (Staad) на востоке Швейцарии в кантоне Санкт-Галлен на самой границе с Австрией и недалеко от местного аэропорта Flughafen St.Gallen-Altenrhein . Из своего дома она видит Боденское озеро и небо. «Отсюда я могу поддерживать связь с целым миром, — говорит она. — У меня есть горизонт, небольшой изгибающийся в перспективе сегмент, намекающий на земную шарообразность. Небо дарит нам самые разные истории. Все облака всегда приходят откуда-то из других стран. Может быть, именно поэтому границы для меня не существует. Чем облака выше, тем быстрее летят они, перегоняя облачные скопления, прижимающиеся ближе к поверхности земли. Каждый вечер примерно в 20.30 над моей головой пролетает — вууу! (Имитирует звук пролетающего самолета) — последний рейс, делающий посадку в близлежащем аэропорту. От него остается только облако, подсвеченное заходящим вечерним солнцем». 

Жаклин Кислинг приглашает нас позволить нашему взгляду поблуждать по своего рода архипелагу из пространственных моделей, воображаемых образов и гаснущих в перспективе голосов. В результате наложения пленочных негативов и физических моделей постоянно возникают небывалые комбинации бывалых впечатлений. А теперь мы покидаем самолет, снижающийся над Боденским озером, и попадаем в женевскую квартиру Гейл Менци (Gail Menzi). Недавно она приютила у себя ребенка-нелегала без документов. 

Keystone / Gaetan Bally

Ребенок также наблюдает через окно в своей комнате за самолетами, не имея возможности «отсюда улететь в любой момент». Открытое трансграничное пространство Боденского озера накладывается на ироничное понятие La Bétaillère («Вагон для скота»). Так в регионе Женевского озера называют паромные катера, на которых трансграничные работники из-за рубежа каждое утро приезжают в Швейцарию на работу и каждый вечер уезжают через внешнюю границу Евросоюза обратно к себе домой. 

Швейцария как пограничная территория 

«Мы хотим, чтобы у посетителей сложилось свое собственное восприятие границы, чтобы каждый сочинил свой собственный нарратив», — говорит Фабрис Араньо. В каталоге экспозиции читаю: «На границе отношения между вещами важнее, чем сами вещи». Возможно, в этом тезисе и кроется ответ на вопрос «Как мы хотим жить вместе?», ставший для Хашима Саркиса (Hashim Sarkis), куратора Архитектурной венецианской Биеннале 2021 года, общим названием, всеобщим знаменателем. Чему мы можем поучиться у границ? Как этот измененный взгляд с иной перспективы способен помочь нам спроектировать идею жилого пространства будущего?

Венецианская 17-я Архитектурная Биеннале 2021 года

Биеннале уже открылась в мае 2021 года. С 23 по 25 сентября 2021 года в рамках выставкиВнешняя ссылка прошли «Дни национальных павильонов», по случаю которых Венецию посетил министр внутренних дел Швейцарии Ален Берсе (курирует культуру и социальную сферу). В эти дни также прошел первый Salon Suisse, один из серии мероприятий, подготовленным Советом по культуре Pro Helvetia.

Расписание работы «Швейцарского салона»

Kindred Spirits
C 23 по 25 сентября 2021 года;

Realities
С 21 по 23 октября 2021 года;

Alterations
С 18 по 20 ноября 2021 года.

Швейцария, маленькая глобализированная страна в центре Европы с ее многочисленным иностранным населением, относится к своим границам иначе, нежели какое-либо иное «большое государство». Агроном Матье Каламе (Matthieu Calame), также приглашенный для участия в проекте, описывает Швейцарию в качестве одной «сплошной границы, окруженной со всех сторон Европой». Его модель «пограничного пространства» производит отстыковку от собственно государственных границ как административных барьеров. 

Я снова ощущаю себя на борту венецианского «паровичка». Общая протяженность внешней швейцарской границы составляет 1 935 километр, страну можно вписать в прямоугольник 220×350 км, Швейцария граничит с пятью государствами (кто скажет, с какими?), две трети этой границы определены естественными географическими факторами (хребтами, реками, озерами). Самый длинный участок границы приходится на Италию (40% границы, 800, 22 км, включая эксклав Campione d’Italia.). А самый короткий участок? Но все это — наш дом и наше жилище!