Чьим языком говорит ООН

Ребекке Эджингтон сверху «видно всё», она точно знает порядок выступлений, и когда какой текст ей понадобится. Bill Harby

Без переводчиков ООН была бы парализована. Исключительно благодаря высококлассныи синхронистам представителям разных стран и народов удаётся находить в буквальном смысле общий язык.

Сейчас раннее утро, но мы застаём Ребекку Эджингтон (Rebecca Edgington) за работой. Она сидит в специально оборудованной для переводчиков-синхронистов звуконепроницаемой тускло освещённой кабине, возвышающейся над огромным конференц-залом Дворца Наций ООН в Женеве и очень быстро, практически без пауз между словами, читает текст:

«…concerns are raised by reports of an increase in cases of incitement to hatred and other manifestations of intolerance…»

При этом текст, находящийся перед Ребеккой, написан на… русском языке. Это заранее заготовленная и переданная ей речь выступающего в этот момент участника заседания из Белоруссии:

«…Отчёты отражают беспокойство в связи с увеличением случаев подстрекательства к ненависти и прочих проявлений нетерпимости…»

Этот-то текст Ребекка Эджингтон и переводит синхронно вслух на английский, только проблема в том, что участник заседания то и дело отклоняется от заранее составленной речи.

Всего в штате Европейского отделения ООН в Женеве, включая Ребекку Эджингтон, работает 101 устный переводчик. В сфере перевода с английского и на английской задействованы 18 штатных переводчиков и ещё около 50-ти специалистов, имеющих статус фрилансеров. Ребекка работает в Женеве с 2004 года.

Осуществление синхронного перевода — это основная задача переводчиков ООН. На заседаниях, посвящённых, как сегодня, обсуждению представленного Норвегией доклада по правам человека, ораторы произносят свои речи с невероятной скоростью. Каждый из них в отведенный ему короткий промежуток времени пытается донести до аудитории как можно больше информации.

«В идеале переводчики стараются „обработать“ речь выступающего так, чтобы в переводе она звучала „по-английски“, то есть речь адаптируется так, как если бы выступающий был настоящим носителем языка», — говорит Ребекка Эджингтон. Но бывают ситуации, когда «нужно просто как можно быстрее передать основной смысл сказанного».

Bill Harby

Работа «в поле»

В 2014 году Ребекка Эджингтон была одним из переводчиков ООН, задействованных на проходящих в Женеве и Монтрё переговорах по ситуации вокруг Сирии между главой МИД России Сергеем Лавровым с госсекретарём США Джоном Керри, а до этого, в 2012 году, она переводила самой Хиллари Клинтон. Впрочем, ей доводилось работать и в менее комфортных условиях.

Например, в 2000 году она в качестве переводчика-фрилансера в составе небольшой дипломатической миссии Совета Европы в бронежилете и шлеме полетела на вертолёте в Чечню. Вертолёт попал под обстрел, но, к счастью, все обошлось бескровно. «Было очень тяжело», — не скрывает Ребекка Эджингтон.

Выезды переводчиков на работу «в поле», например, в зону боевых действий, дело сугубо добровольное. Сейчас Ребекке 43 года, и до поры до времени она никогда не отказывалась от подобных миссий. Но теперь, будучи женой и матерью двух дочерей, она говорит, что в следующий раз «хорошенько подумает», прежде чем согласиться на ещё одно такое задание. Тем не менее, добавляет Ребекка Эджингтон, обстоятельства могут сложиться так, что отказаться будет трудно или даже почти невозможно.

Практически на любом мероприятии, проводимом под эгидой Организации Объединённых Наций, будь то в Женеве, Нью-Йорке или в самых разных регионах мира на территории специальных миссий ООН, в качестве основного всегда используется один из шести официальных языков Организации. Это может быть арабский, китайский, английский, французский, русский или испанский язык.

Непосредственный начальник Р. Эджингтон и глава службы устного перевода в Женеве Александр Войтенков говорит, что в ООН работают переводчики из разных стран, но на первом месте находятся не национальность или гражданство, но их компетентность, профессионализм и приверженность целям и принципам Организации Объединённых Наций.

Помимо работы

А чем переводчики занимаются вне работы? Некоторые из них увлекаются музыкой. Например, Ребекка Эджингтон играет на флейте, а Нил Камминг — на кларнете. Недавно вышедший на пенсию Джон Интратор профессионально играет на скрипке.

Он говорит, что работа переводчика «требует много сил, но при этом она не всегда позволяет проявить себя». Именно поэтому многие переводчики стремятся найти какие-то другие увлечения, «отдушины», позволяющие им развиваться творчески или в сфере науки.

Джон Интратор, например, знает многих переводчиков, увлекающихся живописью, фотографией или занимающихся литературным трудом. Некоторые стремятся получить дополнительное образование в области международных отношений, юриспруденции и прочих дисциплин.

Ну и, конечно же, просто для удовольствия «мы часто учим какие-нибудь редкие языки», говорит Нил Камминг. Его недавнее приобретение — это учебник  грузинского «для начинающих».

Под пристальным наблюдением

Ребекка Эджингтон родом из Британии. В ООН она переводит с русского, немецкого и французского языков на английский. По правилам, в дополнение к своему родному языку переводчики ООН должны владеть ещё как минимум двумя рабочими языками организации. Она любит переводить с русского, но говорит, что это довольно нервная работа.

Русскоговорящие участники заседаний очень пристально следят за переводом. И если им вдруг не нравится выбранное переводчиком слово или идиома, они тут же, еще непосредственно в процессе перевода, начинают его критиковать. Она даже специально припомнила слова одного своего коллеги, который в связи с манерой делегатов-россиян немедленно начинать критиковать перевод метко отметил, что русскоязычные делегаты «не ждут, что покажет вскрытие, их жертвы нужны им живыми».

Как говорит недавно вышедший на пенсию ооновский переводчик Джон Интратор (John Intrator), проблема в том, что такие «контролёры» часто хотят видеть в переводе прямую замену слов одного языка на слова другого с соблюдением грамматики, и поэтому их сбивает с толку объективная необходимость при переводе использовать обороты или порядок слов, отличные от оборотов и слов, принятых в русском языке.

«Но мы обязаны оправдывать их ожидания, а потому нам, увы, часто приходится ради этого жертвовать качеством», — говорит этот опытный переводчик. В ходе нашей сегодняшней встречи Ребекка Эджингтон выразила осторожную надежду, что «делегаты от Украины вряд ли будут выступать на русском языке». Так и оказалось — своё обращение украинский делегат сделал на английском.

Работа на эмоциях

Детство Ребекки Эджингтон прошло в графстве Кембриджшир (Cambridgeshire) на востоке Англии. Там, ещё совсем девочкой, в возрасте 11 лет она начала изучать французский язык, в 12 лет взялась за немецкий, а в 17 — за русский. «В то время в СССР шла Перестройка. Я следила за всем происходящим по телевидению, слушала выступления Горбачёва, и мне хотелось самой понимать то, что он говорит».

Первые годы её карьеры прошли в Страсбурге, на границе Франции и Германии. Там она проработала девять лет в качестве переводчика-фрилансера при различных организациях, включая Совет Европы. И именно там она пережила, наверное, один из самых эмоциональных моментов в своей переводческой карьере. В тот день давала показания журналистка из Алжира, которая в своих репортажах часто подвергала критике правительство.

«Ей было 27 лет, так же как и мне тогда, и она рассказывала о своём репортаже, о том, как после него её изнасиловали, а когда она, истекая кровью, еле добралась до дома, её семья отказалась от неё», — вспоминает Ребекка Эджингтон. «Со мной переводил мой старший коллега, но в какой-то момент он отстранился, отодвинувшись от стола, а я продолжила переводить. А когда журналистка закончила свой рассказ… Я взглянула на стол перед собой, а он был весь мокрый. Я выключила микрофон и спросила, что случилось?».

И тогда коллега Ребекки рассказал ей, что она не переставая плакала все то время, пока журналистка давала свои показания. Молодая переводчица испугалась, что её поведение было непрофессиональным, но старший коллега заверил её в обратном. «Ты просто почувствовала то, что чувствовала она», — сказал он. При этом считается, что переводчики должны передавать эмоции докладчика исключительно за счёт правильной передачи смысла, при этом они не должны позволять своим личным чувствам влиять на их работу.

Ребекка Эджингтон говорит, что «если при переводе вы сталкиваетесь с мнением, противоположным вашему, нужно стараться предельно точно передать смысл сказанного и не показывать своего отношения к переводимому. Хотя и бывают ситуации, когда вас так и подмывает взять в руки плакат с надписью „Это не я, это не мои слова!“».

Однажды, ещё до начала своей работы в ООН, ей довелось переводить на встрече молодых профсоюзных активистов. На этом собрании выступал молодой мужчина из Марселя. «В своём выступлении он начал разглагольствовать на тему того, что чуть ли не все проблемы являются результатом привлечения женщин к труду на производстве, и как было бы хорошо, если бы можно было повернуть время вспять и вернуться в 1930-е годы, когда место женщин было на кухне».

Видимо в тот раз ей удалось, сохраняя внешнюю невозмутимость, адекватно передать смысл этой речи, потому что в ходе выступления в зале начали вдруг раздаваться смешки, и чем дальше, тем громче. Смекнув, в чём дело, молодой человек добавил, что, конечно же, он не имел в виду всех, и что на свете должны быть исключения.

Виды устного перевода

Наряду с синхронным переводом существует ещё и последовательный перевод. При последовательном переводе, как, например, на пресс-конференциях, перевод происходит «порциями», то есть после того, как участник конференции заканчивает часть выступления или фразы, он делает паузу, предоставляя переводчику возможность перевести сказанное, затем произносит следующую фразу и т. д. 

Существует ещё и третий вид устного перевода, при котором переводчик сидит рядом, например, с главой государства, шёпотом переводя ему на ухо речь выступающего дипломата.

Переводчики ООН всегда переводят на свой родной язык, за исключением арабской и китайской служб, где переводчикам также приходится осуществлять перевод на английский и французский из-за нехватки квалифицированных переводчиков — носителей французского и английского языков, специализирующихся на переводах с китайского и арабского. 

Хороший переводчик – незаметный переводчик

В задачи Ребекки Эджингтон в качестве главы английской службы переводов в штаб-квартире ООН в Женеве входит также и подготовка нового поколения молодых переводчиков.

Прошедшие отбор студенты, которые уже получили диплом магистра по специальности «переводчик», приезжают в Женеву на несколько дней или недель для того, чтобы практиковаться в переводе за стеклянными стенами специально отведённой для «упражнений» переводческой кабины, а также чтобы ознакомиться с профессиональным языком и спецификой переводов в ООН.

Двадцатичетырёхлетний Нил Камминг (Neil Cumming) — самый младший штатный переводчик ООН в Женеве. Нил тоже родом из Англии, в ООН занимается переводами с французского и русского языков на английский. Одним из самых сложных аспектов своей работы Нил Камминг считает умение оставаться беспристрастным. «Даже если у вас противоположное мнение по какому-то вопросу, нужно всегда помнить, что ваша задача — заниматься своим делом — переводом», — говорит он.

«Кроме того, одна из основных целей деятельности ООН как раз и заключается в том, чтобы предоставить каждому право высказать своё мнение». Какие ещё качества характеризуют высокопрофессионального переводчика? Ребекка Эджингтон считает, что «главное — верить в себя и быть прагматичным перфекционистом». Александр Войтенков, в свою очередь, отмечает, что крайне важно уметь бороться со стрессом, «особенно если вы переводите во время переговоров в ходе различных миссий. А такие переговоры при очень плотном графике могут длиться до двух недель».

Кроме того, отмечает он, переводчики должны постоянно развивать свой кругозор и следить за положением дел в мире. Сам Александр Войтенков начал свою переводческую карьеру в Москве, а в штате переводчиков ООН он состоит с 1979 года. Ребекка Эджингтон рассказывает, что и она, и её коллеги постоянно следят за новостями и стараются подготовиться к вопросам, стоящим на повестке дня ещё до начала заседания. «Нельзя недооценивать всю ту огромную работу, которую проделывают переводчики перед тем, как войти в кабину», — говорит она.

Более того, перед тем как приступить к работе, переводчик должен забыть о себе, потому что качественный перевод требует от переводчика искусства «оставаться незаметным, ему не следует стараться непременно оставить свой след в истории», — говорит Ребекка Эджинттон. Впрочем, с этим могли бы поспорить практически все президенты, премьер-министры, короли, королевы и дипломаты, которым просто не обойтись без помощи переводчиков.

Перевод с английского и адаптация: Екатерина Филеп