Швейцарское эксплуатационное кино на фестивале в Цюрихе

Треш-лента категории «би-муви» о том, как швейцарская национальная героиня Хайди воюет со злобными наци, стала ярким событием на Цюрихском кинофестивале 2022 года. madheidi.com

Недавно завершившийся 18-й Цюрихский Кинофестиваль (ZFFВнешняя ссылка) в этом году отличился целым рядом фильмов, предлагавших более чем нетрадиционные форматы и подходы к осмыслению истории Швейцарии: от переоценки роли великого художника Альберта Анкера до рестайлинга пыльных идей из старых фильмов про Индиану Джонса в треш-ленте категории «би-муви» о том, как национальная героиня Хайди воюет со злобными наци.

Наверное, с неё и следует начать, потому что в Швейцарии Хайди — это наше всё! Романы Йоханны Спири давно стали стандартом детской воспитательной и назидательно-патриотической прозы, выдержанной в романтичном стиле. Козы, молоко, добрый дедушка, красота швейцарских Альп — именно к такому нарративу привыкли те, кто вырос с этой любимицей детворы и героиней мультфильмов. Однако если вы были среди гостей 18-го Цюрихского кинофестиваля, то вы рисковали столкнуться совсем с иной Хайди, которая теперь выросла и превратилась в икону феминистско-антифашистского бунта. 

Впрочем, фильм «Безумная Хайди» (Mad HaidiВнешняя ссылка) стал лишь вершиной айсберга на ZFF-2022, так сказать, ударяющим в голову (или бьющим по голове?) аперитивом перед целым рядом швейцарских фильмов, неожиданно взявшихся сражаться с национальными историческими мифами, давно укоренившимися и ставшими каноном национального самосознания. А таковых у Швейцарии немало. О них никто ничего не знает за пределами страны, потому что у зарубежных стран есть свои мифы. Им бы с ними разобраться. Однако тот, кто более или менее регулярно читает нас и кто пытается проникнуть в дебри швейцарского менталитета, наверняка знаком с таким понятием, как «1291 год».

Именно тогда якобы и был заложен «союз трех кантонов», ставший основанием современной Швейцарии. И никого, собственно, не волнует, что год 1291-й был «коронован» в качестве года основания Швейцарии в конце 19 века по соображениям чистой политической целесообразности, что кантонов в 13 веке в Швейцарии не было и быть не могло, что сама Союзная грамота была создана этак парой веков позже. В самом деле, никто ведь не любит, когда ему «рвут шаблоны». Или вот нейтралитет Швейцарии, историю которого часто выводят из знаменитой битвы при Мариньяно 1515 года, которая стала для Старой Конфедерации настоящей трагедией, ведь по обеим сторонам фронта сражались тогда и гибли одни и те же швейцарцы-наемники. 

И опять же тот факт, что внешнеполитический нейтралитет сначала был внутриполитическим принципом, никого особенно не интересует. Простые объяснения сложных вопросов, как мы сегодня знаем, слишком соблазнительны, чтобы от них можно было бы просто так отказаться. А ведь еще есть и Вторая мировая война, во время которой Швейцария тоже сохраняла нейтралитет и из которой она вышла практически невредимой, ценой уступок державам Оси и одновременных отношений с западными союзниками по Антигитлеровской коалиции. Как указал в связи с этим режиссер Лоран Негр (Laurent Nègre), тело Швейцарии было спасено, но душа ее оказалась навсегда ранена компромиссами, сделанными между 1933 и 1945 годом.

Переоценка патриотического мифа

Его фильм (драма «Забытый человек» — A Forgotten ManВнешняя ссылка), отметивший мировую премьеру в Цюрихе, базируется на пьесе швейцарского писателя Томаса Хюрлиманна «Посланник» (Der Gesandte). В центре сюжета находится история Ганса Фрёлихера (Hans Frölicher, 1887-1961) посла Швейцарии в Германии с 1938 по 1945 год. Вернувшись домой в Берн через несколько дней после окончания войны, этот дипломат, которого в фильме переименовали в Генриха Цвайгарта, оказывается в сложном положении.

Война завершилась, Швейцария находится в новой геополитической реальности, в ООН ее не взяли именно за ее якобы стратегию умиротворения Гитлера, так что теперь былое восхищение Цвайгарта фюрером внезапно перестало быть преимуществом в стремлении быстро и высоко подняться по карьерной лестнице. 

Стилистически «Забытый человек» выглядит так, как и должен в обыденном сознании выглядеть современный исторический фильм, но при этом он поразительно прямолинеен в своей оценке роли Швейцарии во время Второй мировой войны. Миф о том, что Гитлер не напал на Швейцарию только потому, что ее мощные вооруженные силы вполне были в состоянии сдержать немецкие танки, давно развенчан и сдан на склад. Еще раз проехаться по нему? Зачем? 

Настойчиво намекая на то, что Швейцария была бы готова принять победу нацистов так же, как она в конечном итоге признала победу союзников, режиссер стилизует Конфедерацию как какое-то историческое исключение, забыв видимо про Францию, которая и поступила именно так, только не в кино, а в жизни! Сам режиссер говорит, что цель фильма состояла не в том, чтобы «судить прошлое с позиции нынешнего всезнания», а в том, чтобы раскопать трагическую дилемму, лежавшую основе политики Швейцарии в период Второй мировой войны». Поверим?

Фильм в жанре swissploitation?

Вопрос отношения к нацизму по-своему ставится и в фильме «Безумная Хайди», который вполне вписался в «антимифологическую» повестку нынешнего ZFF. Впервые анонсированная еще в 2017 году, картина едва не утонула в производственном аде и не потерпела поражение из-за недостатка финансов. Однако ей повезло: после впечатляющей краудфандинговой кампании фильм собрал-таки недостающие деньги. Премьеру этот «приключенческий боевик» (ну, предположим!) режиссеров Йоханнеса Хартманна и Сандро Клопфштайна отметил в Цюрихе в 2022 году с пятилетним опозданием. 

О себе фильм заявляет как о первом швейцарском фильме в стиле swissploitation, то есть это некий как бы фильм-слешер, в котором только не страшный маньяк с бензопилой крошит в труху незадачливых главных героев, а Хайди с алебардой устраивает охоту на нацистов. Сам жанр эксплуатационного кино зародился в 1970-е годы. Это такие фильмы-перевертыши, которые например рассказывают про каннибалов в джунглях, но на самом деле цель картины — показать как можно больше голого, в основном женского, тела и при этом не попасть под совсем уже строгие возрастные ограничения и не получить статус порнофильма.

Фильм «Безумная Хайди» умело подбирает ошметки проклятого и забытого жанра (расизм, сексизм, культурная апроприация, сексуальная объективация — все, как вы любите!) и, ориентируясь на образы кукольно-картонных нацистов из фильмов про Индиану Джонса, рассказывает нам о борьбе с фашистской диктатурой безжалостного сырного магната. Еще раз, чтобы прочувствовать на языке вкус этой концепции: фашистская диктатура сырного магната! Представили себе? Так или иначе, только что получивший приз зрительских симпатий на Брюссельском международном фестивале фантастических фильмов эта бесславная и в хорошем смысле ублюдочная история выходит на широкие экраны швейцарских кинотеатров 24 ноября 2022 года. Фильм, конечно же, не является остроумной политической сатирой. Он как раз до зевоты скучен, довольно неостроумен и прямолинеен, а в ситуации войны против Украины вообще выглядит мгновенно устаревшим. 

Но он свидетельствует о возникшей готовности популярного швейцарского кинематографа начать наконец переосмысливать швейцарские сюжеты с точки зрения необходимости деконструкции мифов, например мифа о непокорной альпийской республике, в которой фашизм-де никогда не пройдет! В 1930 годы нацизм тут и в самом деле не смог укорениться. А вот как сейчас? Вряд ли это левопопулистское кино найдет большой спрос у глобальной публики, хотя… Никогда не говори никогда, как справедливо предупреждал еще один последний киногерой, недавно вроде бы окончательно отправленный в отставку. 

Что такое национальный художник?

Другой темой нынешней фестивальной повестки, помимо роли Швейцарии во Второй мировой войне и помимо Хайди с глубоким декольте, стала попытка по-новому подойти к ностальгии о прекрасной Швейцарии прошлого, а точнее, конца 19-го века.

Эта тема разрабатывается (эксплуатируется?) в документальном фильме Хайнца Бютлера «Альберт Анкер — уроки живописи с Рафаэлем» (Albert Anker — Malstunden bei RaffaelВнешняя ссылка). Сегодня Анкера, картины которого стоят по швейцарским меркам безумные деньги, часто называют «национальным художником Швейцарии». Коллекционеры ценят его за вполне реалистические видовые панорамы традиционной швейцарской деревенской жизни. 

Великий и ужасный Кристоф Блохер, своего рода Оззи Осборн швейцарской политики, собирает картины Альберта Анкера. Keystone / Valentin Flauraud

Потом стало известно, что Анкера любит сам великий и ужасный Кристоф Блохер, этакий Оззи Осборн швейцарской политики, и художника сразу записали в символы правых реакционеров, мечтающих о возвращении в воображаемое идиллическое прошлое, туда, где Путин является «демократом чистой воды», а семья — это только мама, папа и их отпрыск. Наверное, надо сказать спасибо Хайнцу Бютлеру, который в своем фильме ставит вопрос о том, справедливо ли вообще обвинять художника в патриархальном консерватизме и не является ли ошибкой стремление оценивать события и нравы конца 19 века с точки зрения всезнания первой четверти века 21-го?

В исторической науке такой подход называется «анахронизмом», и он является достаточным обоснованием для мгновенной профессиональной дисквалификации. Фильм «Альберт Анкер — уроки живописи с Рафаэлем», который выходит на экраны 15 декабря 2022 года, основан на интервью с представителями самых разных научных дисциплин, среди них искусствовед Нина Циммер, директор Бернского музея изобразительных искусств, и уже покойный швейцарский рок-музыкант Эндо Анаконда. Такой междисциплинарный подход позволяет составить объемный портрет художника в юности, зрелости и старости, рассказывая нам историю не реакционера, но этакого (раз)очарованного странника и космополита. 

Мастерская Альберта Анкера в деревне Инс (Ins), кантон Берн, Швейцария. Keystone / Peter Klaunzer

По словам Х. Бютлера, его фильм стирает пыль с традиционного образа Анкера, представляя нам его как художника с уникальным для того времени вниманием к общественной и эстетической роли, которую играли в Швейцарии того времени женщины и дети. Вот как? То есть это вполне себе художник, вписывающийся в современный радикально-феминистский твиттер-мейнстрим? Может быть, но особенно интересно было бы посмотреть эту картину на фоне ленты Кармен Жакье Foudre («Гром»), которая выйдет на экраны швейцарских кинотеатров в начале 2023 года.

Женская страсть и репрессивный патриархат 

Фильм Foudre, действие которого происходит в горной швейцарской деревне примерно в 1900 году, открывается серией фотографических и художественных изображений сельской швейцарской жизни на рубеже веков (подход, явно списанный с зачина фильма Кончаловского о почтальоне Тряпицыне), а затем мы видим кадр с женщиной, принявшей живописную позу, но на самом деле она в буквальном смысле прикована к столу — очередной привет эксплуатационному кинематографу на службе у прогрессивной повестки. 

Эта картина старается нас убедить в системной мизогинии, изначально заложенной в основание традиционного домодерного образа жизни, запечатленного Анкером и его современниками в качестве несущей основы романтичного понимания швейцарской национальной идентичности. Там, где Анкер видит оплот христианской набожности, смирения и целомудрия, там К. Жакье усматривает систематическое угнетение свободной женской сексуальной чувственности.

Понятно, что и история 17-летней Элизабет в фильме Foudre, и попытка понять значение наследия такого мастера, как Альберт Анкер — это все только приближение к реальности, некая модель, моментальная фотография. И если посмотреть эти фильмы вместе и одновременно в любимом Квентином Тарантино парном жанре грайндхаус, то мы получим не только хорошо темперированный синефильский контрапункт, но и очередной образец интеллектуального эксплуатационного кино.

Просто тут на первом плане стоит не Хайди с топором, а изысканные интеллектуалы, предлагающие нам задуматься о природе процесса, благодаря которому возникают «исторические истины в последней инстанции» и удобные общественные нарративы. Мы подумаем. Но выводы будем делать, конечно же, сами!