Как Швейцария запуталась в собственном нейтралитете

За последние десятилетия сразу несколько народных законодательных инициатив были направлены ограничение экспорта продукции ВПК, но часто народ отказывался ограничивать бизнес собственных оружейников. Пропагандистский плакат в пользу инициативы «Запретим экспорт военных материалов», 2009 г. Keystone / Arno Balzarini

С точки зрения швейцарского ВПК нейтралитет обычно означал просто поставку всем странам как можно большего количества военных материалов, а в редких случаях и вовсе отказ от их поставок, с тем чтобы не злить фашистских диктаторов. 

В самом начале нового времени ходили слухи, что швейцарские наёмники начищали свои ботинки брюшным жиром павших врагов. Воины из страны Альп сражались буквально во всех европейских войнах, и даже в колониях — таких в общей сложности насчитывалось полтора миллиона человек. Сегодня Швейцария больше не экспортирует наемников, но она экспортирует военные материалы.

Доля Швейцарии в международной торговле военными материалами невелика: в период с 2018 по 2022 год она составляла 0,7%, в то время как США занимали 40%, Россия 16%, а Китай — 5% рынка. Доля военных материалов в общем объёме экспорта Швейцарии составляет менее 0,5%. Тот факт, однако, что нейтральная страна, стремящаяся не участвовать в военных действиях, зарабатывает на войне, регулярно подвергался осуждению как образчик особого лицемерия. Конечно, уже в XVII веке нейтралитет Швейцарии был центральным аргументом в пользу того, чтобы поставлять военными материалами и солдатами все воюющие стороны. 

Даже после 1918 года нейтралитет был скорее средством поддержки, чем препятствием для созданной к тому времени экспортной швейцарской оружейной промышленности. Две Гаагские конвенции 1907 года, ставшие базисом нейтралитета, запрещали экспорт военных материалов государственного производства, от частного бизнеса они требовали только соблюдать обязательство равного отношения (к противоборствующим сторонам). Швейцария и сегодня ссылается на это(т принцип): если поставки (военных материалов) в Россию запрещены, то это (правило) должно распространяться и на Украину. 

Раньше же равное отношение (поставщика к получателям продукции ВПК) обычно означало право поставлять военные материалы всем сторонам (войны). Благодаря этому во время Первой мировой войны швейцарские компании могли в больших масштабах продавать (за рубеж) взрыватели с часовым механизмом для минометных гранат. Ноу-хау и квалифицированные рабочие ВПК брал у часовой промышленности. Конфедерация не рассматривала такой экспорт в качестве противоречащего нейтралитету. Этот нейтралитет повлиял и на отношения (Швейцарии) со странами, проигравшими Первую мировую войну. Версальский мирный договор запретил Германии и Австрии любое производство оружия. Поэтому они перенесли свои ноу-хау в области вооружений в нейтральные зарубежные страны.

По мнению Петера Хуга (Peter Hug), историка и специалиста по истории швейцарской торговли военными материалами, это было началом настоящего подъёма индустрии военных материалов в Швейцарии. «Реваншистские круги организовывали нелегальное перевооружение Германии и Австрии из Швейцарии и других нейтральных в то время государств. Сделать это было легко, потому что в то время в Швейцарии не существовало никаких лицензионных требований ни к производству, ни к экспорту вооружений. В результате в Швейцарию попадали и все более сложные экспортные военные технологии, например 20-мм скорострельные пушки.»

И только в 1938 году Федеральный совет — под давлением народной инициативы — взял на себя общее обязательство контролировать экспорт военных материалов. Но, по словам Питера Хуга, правительство выполняло это свое обязательство более чем вяло: «Военный департамент, которому было поручено обеспечивать выполнение требований в области лицензирования (военного экспорта), не был особо мотивирован делать это, и предпочитал смотреть на все сквозь пальцы».

За время Второй мировой войны Швейцария экспортировала оружия и боеприпасов на 10 миллиардов швейцарских франков: в 1941 год этот экспорт в стоимостном выражении составил более 14% от общего объёма экспорта. В рамках работы Независимой комиссии экспертов по Второй мировой войне Петер Хуг установил, что 84% из этого было поставлено Германии и её союзникам и лишь ещё по 8% союзникам и нейтралам.

Стратегическое значение придавалось экспорту продукции, необходимой для ведения войны, таких как прецизионные инструменты, шарикоподшипники или станки, которые могли использоваться для производства оружия или поддержки войск. Львиную долю этой продукции также получала Германия.

В 1943 году министр иностранных дел Великобритании Энтони Иден предупреждал: «Каждый франк, за который Швейцария отправляет военные материалы в Германию, продлевает войну». С учетом банковских операций между Швейцарией и с Германией на международном уровне за Берном закрепилась репутация государства, которое недобросовестно наживалось на Второй мировой войне.

Никакого морального нейтралитета

В холодную войну страна вступила именно с такой подмоченной репутацией. С точки зрения нейтралитета она была в затруднительном положении: в «биполярном» мире, в рамках которого Швейцария хотела четко позиционировать в качестве партнера Запада, поставлять оружие в равной степени всем было уже невозможно.

«С одной стороны, Вы их убиваете. С другой стороны, Вы их выхаживаете». Женевский сатирический журнал L’Arbalète от 1916 года. DR

В 1968 году разразился серьёзный скандал после того, как выяснилось, что оружейный завод Oerlikon-Bührle поставлял оружие в зоны гражданских войн, фабрикуя ложные (таможенные) декларации. Новая народная законодательная инициатива потребовала в целом запретить экспорт оружия из Швейцарии. Несмотря на ее провал на референдуме она все-таки привела к принятию нового федерального «Закона о военных материалах». В будущем вооружения из Швейцарии больше не могли экспортироваться в районы, где ведётся война.

По словам Петера Хуга, это был первый случай в истории страны, когда за экспортом военных материалов был установлен более или менее точный контроль. «Но свобода для маневра, которая была (в распоряжении властей), оставалась еще очень большой. Например, федеральный центр одобряла поставки (военных материалов) только тем государствам, поставки которым не могли вызвать недовольства других европейских государств, данный метод, по словам Петера Хуга, действует сегодня.

Тем не менее даже во время холодной войны нейтралитет продолжал служить легитимным оправданием для торговли оружием. «Мы не мировые полицейские», — подчеркивал в 1976 гожу Рудольф Биндшедлер, представитель МИД и главный стратег Швейцарии в области нейтралитета. Это означало, что Швейцария, будучи нейтральным государством, не имела права отказывать кому-либо в поставках. В то время критике подверглась например поставка режиму в Аргентине, который подозревался в желании создать ядерную бомбу, тяжёлой воды для производства плутония.

Там же, где нормы и правила запрещали любой (военный) экспорт, швейцарские оружейные компании обходили их, например, предоставляя тем или иным странам лицензионные соглашения. Например, компания SIG поставляла военной диктатуре Чили не штурмовые винтовки, а планы и станки для их производства, зарабатывая при этом на лицензионных сборах.

В стране до сих пор ведутся споры о том, что подпадает под законодательство, регулирующее военно-экспортное сотрудничество, а что нет. Например, военные учебные самолёты Pilatus не имеют гражданского применения, для этого они были бы слишком дороги. Когда в 1990-х годах Федеральный совет хотел включить их в «Закон о военных материалах» (Kriegsmaterialgesetz), парламент сказал njet. Он даже не стал протестовать против того, чтобы самолеты Pilatus были дооснащены новейшими системами вооружений.

На вопрос, что помогает оружейной промышленности в Швейцарии, Петер Хуг сухо отвечает: «Лоббирование со стороны консервативных партий». В 1996 году «Закон о военных материалах» был ужесточен, опять же под давлением народной законодательной инициативы. Теперь под экспортный контроль попадали и товары «двойного назначения», такие, как защитные костюмы ОЗХ, учебные самолёты и системы GPS.

Начиная с 2009 года, однако, начинают множиться признаки разного рода послаблений. Дело в том, что, с одной стороны, швейцарские граждане на очередном референдуме однозначно высказались в пользу поддержки своего ВПК, а с другой стороны, во-вторых, с момента окончания холодной войны ВС Швейцарии резко сократили масштабы закупок продукции швейцарских оружейных предприятий. 

Низкопоклонство перед Франко

После российской аннексии Крыма по всей Европе политические настроения резко поменялись. «С тех пор военные расходы во всём северном полушарии снова стали активно расти. На этом фоне Федеральный совет также смягчил свою практику в области лицензирования вывоза продукции ВПК», — говорит Петер Хуг. Тем более, что оружейное лобби уже в 2013 году жаловалось правительству на «невыгодное положение швейцарского военно-промышленного комплекса».

В 2016 году Федеральный совет решил продолжать поставки военных материалов Саудовской Аравии, даже несмотря на войну в Йемене. Федеральный совет утверждал, что гражданскую войну следует оценивать иначе, нежели войну между двумя государствами. Тот факт, что Саудовская Аравия, будучи воюющей страной, в 2022 году снова смогла получить от Швейцарии военные материалы на 120 миллионов швейцарских франков, в то время как Украина не получила ничего, был встречен в Швейцарии с большим непониманием.

Швейцария уже оказывалась однажды в подобной ситуации. В 1946 году Федеральный совет вообще запретил экспорт всех военных материалов — но не столько в память о погибших на полях сражений в Европе. Дело в том, что в конце (второй мировой) войны компания Bührle поставляла фашистской Испании пушки, потому что Германия больше не могла за них платить. ООН охарактеризовала эти поставки как «угрозу миру» и приняла решение о введении эмбарго. 

Под давлением оказалась и Швейцария. Чтобы не злить Франко «односторонним запретом на экспорт оружия», Федеральный совет принял решение о полном запрете военного экспорта. С точки зрения Петера Хуга это был прецедент, очень похожий на сегодняшнюю ситуацию. «К сожалению, это низкопоклонство перед Франко не было признано таковым нашими пацифистами, которые с тех пор поддерживают идею полного запрета экспорта оружия. Хотя в случае явной агрессивной войны такой запрет приносит пользу агрессору и ослабляет позиции того, кто пользуется легитимным правом на защиту на основе Устава ООН».

Текст был дополнительно отредактирован 25 октября 2023 года.