Виталий Манский: «В Северной Корее из ребенка вынимают душу»

Виталий Манский во время съемок своего фильма. Фото из архива режиссера. zvg

В рамках завершившегося международного фестиваля документального кино «Visions du Réel» был показан фильм «В лучах солнца», снятый в самой закрытой стране в мире – Северной Корее. Главная тема фильма – постепенное превращение человека в знающий свое место винтик тоталитарной системы.

Снятый по сценарию, написанному корейскими властями, при постоянном контроле сопровождающих из органов, этот фильм достигает обратного, антипропагандистского эффекта. Главная героиня – маленькая девочка Зин Ми, которая готовится вступить в ряды Детского союза, аналог пионерской организации. Сама картина, хотя и рассказывает о самой закрытой и «самой счастливой стране», воспринимается как высказывание о современной политической обстановке.

Показ картины прошел при полном зале и завершился бурными аплодисментами. Затем режиссер Виталий Манский общался со зрителями, и в ходе этой беседы он категорично заявил: «Мой фильм не так важно показывать сегодня в Швейцарии, гораздо важнее было бы показать его в России». Поскольку он не успел объяснить свою позицию из-за нехватки времени, то я решил начать интервью именно с этого вопроса.

swissinfo.ch: Виталий Всеволодович, с некоторыми оговорками, но все же можно говорить, что в современном мире Швейцария и Северная Корея по своему социально-политическому укладу находятся на двух полярных точках. Вы своим фильмом близко показали швейцарцам, гражданам чуть ли не самого демократического государства, жизнь корейцев, жителей самой закрытой и страшной тоталитарной системы. Перифразируя Эренбурга, задам вопрос так: «Да разве могут дети Юга, / где солнце блещет в декабре, / понять, что значит думать о весне?»

Виталий Манский: Понять, наверное, не могут, но почувствовать должны бы. Они, конечно, живут в Швейцарии, но еще и на планете Земля, и им надо чувствовать пульс времени, иначе швейцарцы рискуют впасть в болезненное благолепие. Так или иначе, оно присутствует в Швейцарии.

Приведу другой пример. Я не сторонник социалистической системы, но знаете, когда пала Берлинская стена, как волны стали сталкиваться две взаимоисключающие силы, и в этом было какое-то величие. Жизнь в благолепии – она тоже в чем-то ущербна. Несвободный человек может совсем не обладать свободой чувств, но бесчувственный человек может стать несвободным. Вот такой парадокс.

swissinfo.ch: Свобода напрямую связана с чувственным восприятием мира ?

В.М.: Абсолютно. Свобода – это не только возможность действия, но и осознание этой возможности. Когда ты чувствуешь, что что-то можешь, даже если ты это не используешь, это дает тебе ощущение свободы.

swissinfo.ch: После параллели со Швейцарией давайте поговорим о другой стране, мысли о которой не отпускают на протяжении всего фильма. Существует устойчивый стереотип, который утверждает, что в России великое искусство возникает только под внешним политическим давлением. Часто в пример приводят советский период, который был богат на репрессии, но подарил миру великих композиторов, писателей, музыкантов, поэтов, режиссеров. Есть ли подобное в Северной Корее?

В.М.: В современной Корее мы наблюдаем уже следующий этап, условно говоря, «после давления». Он и у нас мог наступить. Корейцам и давления уже не требуется: все раздавлено. Корейское общество находится в состоянии абсолютного безразличия. Культура рождается в сопротивлении, а в Корее подавлено само это понятие. Нет конфликта. Через страх, через репрессии, через уничтожение общество приняло действующие нормы как естественные. Выросли поколения, для которых эта система координат уже нормальна. Маугли растет в волчьей стае и считает себя волком.

swissinfo.ch: Самые известные романы-антиутопии рассказывают о том, что подобное состояние достигается при помощи психотропных веществ, подавляющих чувство страха.

В.М.: В Корее нет страха. Уже нет. Он остался в предыдущих поколениях. У Оруэлла человек пытается спрятаться от Большого брата, а здесь человек живет ради Большого брата: он всячески пытается продемонстрировать ему свою любовь и преданность. Вот если лишают этой возможности, то только в этот момент он чувствует свою ущербность.

swissinfo.ch: Пугает, что мы говорим не о литературе, а настоящих живых людях. За время пребывания в Корее у вас возникло ощущение, что чувства преданности и любви к вождю искренни?

В.М.: Да. Думаю, без секундного раздумья корейцы могут разорвать в клочья любого, кто посягнет на величие их вождей. Любого. В самые тяжелые советские годы человеку нужно было хотя бы пару секунд на принятие решения. Здесь полностью отсутствует сопротивление материала.

swissinfo.ch: Ваша картинах называется «В лучах солнца», и намек на солнцеподобных вождей очевиден, но и настоящего теплого солнечного света на экране нет, за исключением нескольких секунд. Просто не повезло с погодой или вы намерено отбирали именно такие кадры при монтаже?

В.М.: Прежде всего, «Солнце» – официальное имя Ким Ир Сена. Главный национальный праздник – День Солнца, отмечаемый в день рождения. Летоисчисление ведется тоже от этого дня. Нынче в Корее 104 год от рождества Ким Ир Сена.

Что касается буквального Солнца, то его там в феврале-апреле из-за смога не так много. Конечно, я мог бы снять солнечные дни в Северной Корее, но я решил этого не делать.

swissinfo.ch: Ким Ир Сен, Ким Чен Ир, Ким Чен Ын – троица, которой поклоняются корейцы. Они заменили собой не только Солнце, но и бога. А политическая система фактически стала религией.

В.М.: Они сами этого не скрывают. У меня был однажды опыт общения с православным корейским священником. Когда Ким Чен Ир путешествовал по России, он увидел много церквей и в знак благодарности решил построить одну и у себя. Ким Чен Ир хотел ее подарить нашим дипломатам в Корее, и вот тогда выяснилось, что это не просто здание, а институция. Тогда двух корейских комсомольцев отправили в Лавру на ускоренные курсы, и они стали священниками.

Я был в этой церкви на Пасху и разговорился с одним из служителей. Так по ходу беседы он мне спокойно сказал: «Нам не нужен бог, потому что у нас есть наш вождь». При этом надо понимать, что религия там запрещена законом. В Уголовном кодексе есть статья, наказывающая за веру и верования. Иконы выполняют декоративные функции, а службы тоже носят очень специфический характер. 

swissinfo.ch: У Северной Кореи может быть другое будущее? Есть ли какие-то намеки на грядущие изменения?

В.М.: Никаких намеков на возможные изменения я не почувствовал. Даже если этот молодой вождь, у которого здоровья хватит не меньше, чем на тридцать лет, вдруг уйдет в мир иной, жизнь в Корее не изменится. От него уже почти ничто не зависит. Должно вырасти несколько поколений, свободных от тоталитаризма.

swissinfo.ch: В своей картине вы показываете самых разных корейцев, которые все время пытаются выражать исключительно радостные эмоции. В кадре нет людей страдающих, сомневающихся, переживающих. Это тоже ваш выбор или это черта корейского общества?

В.М.: Корейское общество не рефлексирует и, как следствие, не страдает. То, что нам невозможно, для них естественно, как, впрочем, жизнь в СССР была для нас естественной. Например, можно было попасть на распродажу туалетной бумаги, отстоять три часа в очереди, а затем обмотавшись ею идти по улице. И никого это не удивляло. Попробуйте пройтись в таком виде сегодня.

Никаких решений кореец не принимает, все за него решено. Так у него отмирают инструменты анализа и выбора. Почему я так всматривался в детей? Мне хотелось понять, как их превращают в послушных граждан. У них ведь вынимают душу, лишают нормальных человеческих качеств.

Вообще, когда я собирался в Северную Корею, я думал, что у меня есть ясное представление о стране и мне только нужно его передать на экране. Проведя там несколько месяцев, я могу с полной ответственностью заявить, что я ничего не понимаю о том, как у них устроена жизнь.

Документалисты — о реальности

Международный фестиваль документальных фильмов «Visions du RéelВнешняя ссылка» – «Образы реальности» проходил с 21 по 29 апреля в городе Ньон.

Единственный фестиваль документального кино в Швейцарии, он существует с 1969 года. Традиционно его отличает острая политическая и общественная направленность — участники со всех регионов мира привозят фильмы о «своих» проблемах и конфликтах, которые, на самом деле, являются общечеловеческими.

В этом году здесь было представлено 180 фильмов из в общей сложности 49 стран. 116 стали мировыми и международными премьерами. Были приглашены 157 режиссеров, сотня журналистов со всего мира освещали это событие, привлекшее 39 000 посетителей.

В ходе фестиваля проводятся мастер-классы, открытые столы и другие мероприятия, на которых любители и профессионалы из мира кино могут пообщаться друг с другом.

swissinfo.ch: Известно, что главным условием работы в Корее была съемка по сценарию, написанному корейскими властями. Вы ему следовали, так почему же тогда Корея прервала партнерские обязательства на полпути, вышла из проекта и не дала вам возможности вернуться и доснять картину?

В.М.: После второй поездки и в процессе подготовки третьей мы поняли, что корейцы нас водят за нос. Они часто говорили, что какие-то официальные мероприятия, которые мы собирались снимать были отменены, а мы потом узнавали, что это ложь. Мы написали им жесткое письмо, в котором выразили свое недовольство, а после этого уже они отказались нас пускать.

swissinfo.ch: Это ясно, но почему они выступили с официальной нотой в адрес российского МИД с требованием запретить показ фильма в России?

В.М.: Корейцы не видели самого фильма, и основной части материала они тоже не видели. То, что фильм был подготовлен без их участия, дало им право выступить с нотой. Это уже серьезный дипломатический документ, а не просто письмо.

Знаете, лет девять назад я снял фильм о Далай Ламе и была очень резкая реакция Китая. Тоже поступила нота, но тогда российская сторона сказала: «Извините, мы – отдельное государство, и у нас художник имеет право». Тот фильм вышел. В этот раз реакция была прямо противоположной.

Советник Путина Михаил Швыдкой выступил в «Российской газетеВнешняя ссылка», официальном правительственном органе печати, с резкой критикой, где среди прочего заявил, что он обращался на международные фестивали с просьбой не показывать фильм. Это меня очень огорчило, поскольку Россия тем самым показала, что стала другой страной.

swissinfo.ch: Аргументация Швыдкого строится на двух тезисах. Во-первых, вы подвели северокорейских товарищей, не выполнив условия договора. Во-вторых, героям вашего фильма, в том числе восьмилетней девочке Зин Ми, может грозить расправа.

В.М.: В этом парадокс: что же у нас за товарищи такие, что могут расправиться с маленькой девочкой?

swissinfo.ch: Как вы себя чувствовали, когда оставляли эту девочку и ее родителей в Корее? Вы ведь все же отдаете себе отчет в том, что их жизнь и здоровье могут быть в опасности.

В.М.: Вопрос имеет право на существование. Надо сказать, я совершенно ничего не знаю об их судьбе. Моя личная этическая оценка ситуации такова: ты либо снимаешь кино там, либо не снимаешь. Такой вопрос нельзя задавать в процессе съемок или уже после показа фильма. Его надо задавать на входе в проект. Врач не имеет права падать в обморок. Он может сочувствовать и сопереживать, но работу свою делать должен. Мне кажется, это сравнение корректно, поскольку мы подарили этой девочке жизнь, которой у нее никогда больше не будет.

К тому же, чем больше внимание к фильму, тем больше шансов, что корейская сторона не навредит девочке, но может использовать ее в своих контрпропагандистских целях. Например, она будет выступать и рассказывать, как ее обманным путем использовали американские шпионы. Кстати, после того, как сотрудничество с корейской стороной прекратилось, мы получили три письма с приглашением приехать в Пхеньян и «обсудить творческие планы». Все они заканчивались одной и той же строчкой: «Зин Ми очень по вам скучает».