Ложь, противоречия и великое искусство: к 100-летию Йозефа Бойса

Выставка Й. Бойса в Музее Соломона Гуггенхейма, Нью-Йорк, 1979 г. akg-images

Йозеф Бойс (Joseph Beuys) был одним из самых известных художников послевоенной Германии. К столетию со дня его рождения автор его новой биографии рассказывает о связях художника с нацистами и поддержке, полученной им от швейцарских издателей и кураторов.

Перевод с английского Нины Шуляковой.

В интервью SWI swissinfo.ch проживающий в Цюрихе Ханс Петер Ригель (Hans Peter Riegel) обсуждает второе издание своей четырёхтомной биографии Бойса, в которой он проливает свет на некоторые подробности жизни художника и развенчивает многие из мифов, созданных самим Бойсом. Английский перевод первых двух томов будет опубликован 30 июня этого года.

На видео ниже записан перформанс Йозефа Бойса 1971 года в Базеле:

Х.П. Ригель рассказал том, что Й. Бойс был членом гитлерюгенда, добровольцем в ВВС Германии и до конца своей жизни поддерживал связи с бывшими нацистскими офицерами, банкирами и промышленниками. Будучи человеком, активно интересующимся политикой, Й. Бойс впервые привлёк к себе внимание, нарушив все протоколы и презрев все иерархии в Дюссельдорфской академии искусств в начале 1960-х годов. Он упивался успехом своих перформансов и в 1970-х стал активистом экологического движения, со временем превратившегося в Немецкую партию зелёных, которая в конечном итоге исключила его из своих рядов.

Писатель, художник и кинематографист Ханс Петер Ригель родился и вырос в том же районе Дюссельдорфа, что и Бойс. С 1989 года живёт в Цюрихе. © Samuel Schalch / Tages-anzeiger

Но история его жизни, изложенная самим Й. Бойсом, оказалась впечатляющим художественным произведением, которое много лет после его смерти в 1986 году не вызывало никаких вопросов. Только в 2013 году Х.П. Ригель, который познакомился с Й. Бойсом сорока годами раньше и хорошо его знал, опубликовал биографию художника, противоречившую многим сложившимся представлениям о его жизни, творчестве, политических и философских взглядах.

swissinfo.ch: Читая вашу книгу в 2014 году, в которой вы довольно резко критиковали Бойса как нациста, плагиатора и ещё за многое, я сделал вывод, что он был гораздо более сложным художником и личностью, чем мы думали в то время.

Ханс Петер Ригель: Возможно, Йозеф Бойс был психически болен. Косвенные данные свидетельствуют о том, что у него были серьёзные проблемы с психикой. Профессор Андреас Меркер (Andreas Maercker), специалист по посттравматическим расстройствам, сказал мне, что, по его мнению, Й. Бойс был больным человеком. Проблема заключалась в том, что у него было два лица. Существовал публичный образ: визионер, левый, зелёный, прогрессивный мыслитель. Но на самом деле Бойс был весьма консервативным человеком, застрявшим в прошлом. Не любил современную музыку и манеру поведения. Он был настоящим немецким романтиком.

Возможно, Йозеф Бойс был психически болен Ханс Петер Ригель

А кроме того, Й. Бойс был изощрённым лгуном. Он частенько говорил, что как художник имеет полное право создавать собственную биографию. Он врал, что изучал естественные науки, врал о своей военной карьере, о своём национал-социалистическом прошлом. Всё это было ложью. Он неоднократно утверждал, что был героем войны, награждённым множеством медалей, включая Железный крест. Никаким героем войны он никогда не был, поскольку ни разу не был тяжело ранен (под другим данным, он был сбит над КрымомВнешняя ссылка и при этом тяжело ранен, — прим. ред. рус.). Я просто не понимаю, зачем ему понадобилось всё это придумывать.

Бойс (в центре) сидит рядом с бывшим офицером СС Карлом Фастабендом (Karl Fastabend), который работал с художником в Организации за прямую демократию через общенародное голосование (Organization for Direct Democracy through Popular Vote). Reproduction

swissinfo.ch:Учитывая всё это, что было для вас самым сложным при написании и исследовании его биографии?

Ханс Петер Ригель: Во-первых, личная привязанность, ведь я хорошо знал Бойса, и он мне нравился. Он был очень добрым человеком. Но однажды я пришёл в немецкий исторический архив в Берлине, и его сотрудники выложили мне на стол нацистские файлы его финансиста Карла Фастабенда. В этот момент я понял, насколько сам Бойс был близок к нацистским кругам. Я был просто в шоке, потому что видел этого человека совершенно иначе.

Как и все, я ошибочно полагал, что он был убеждённым зелёным и визионером левых взглядов. Хотя я знал, что в академии в Дюссельдорфе и в определённых кругах ходили слухи, что Бойс был очень близок к последователям культа всего германского, древнему культу немецкого героя.

Мы много спорили по этому поводу с издателем, поскольку, пойдя дальше, я бы просто уничтожил сложившийся образ Бойса. Даже издатель этого боялся; все знали, что это чревато кучей неприятностей. Но затем журнал Der Spiegel выпустил пятистраничную рецензию с акцентом на моём исследовании. Der Spiegel очень серьёзно относится к проверке достоверности фактов.

swissinfo.ch: Учитывая значимость Бойса для послевоенной западной арт-сцены, почему написанная Вами биография до сих пор не переведена?

Ханс Петер Ригель: С первым изданием возникли проблемы, связанные с контрактными обязательствами. А кроме того, не было особого спроса на такой перевод. В США Бойс уже никому не интересен.

Когда в 1979 году в Музее Соломона Гуггенхайма была организована его персональная выставка, отзывы были очень плохими. На художественной арене США огромным влиянием пользуются евреи, и многие критики еврейского происхождения, как, например, Беньямин Бухло, не поверили Бойсу. […] С тех пор Бойс стал как бы персоной нон грата в США.

swissinfo.ch:Бухло отказался от нескольких комментариев из своих критических отзывов о творчестве Бойса, но всё равно утверждал, что Бойс был поверхностным и несерьёзным художником.

Ханс Петер Ригель: Вы правы. Так оно и было. Дело в том, что публика в США довольно рано поняла, что Бойс просто играл с темой Аушвица, не воспринимая её всерьёз. Многие искусствоведы до сих пор пытаются описать мировоззрение Бойса как своего рода результат катарсиса после Холокоста. И это неправда, потому что Бойс никогда особо Холокостом не интересовался.

На художественной арене США огромным влиянием пользуются евреи.  Ханс Петер Ригель

swissinfo.ch:Насколько серьёзными связями он обладал?

Ханс Петер Ригель: Первым, кто опубликовал работы Бойса, когда все считали Бойса шарлатаном, был швейцарский историк искусства и куратор Дитер Кёпплин (Dieter Koepplin). И благодаря Кёпплину мир искусства признал Бойса серьёзным художником. Затем появился куратор Харальд Зееманн (Harald Szeemann). Они с Бойсом знали друг друга с 1960-х годов, в том числе потому, что в Академии искусств в Дюссельдорфе швейцарцы, такие как, например, Дитер Рот (Dieter Roth), пользовались серьёзным влиянием. Кстати, Бойс позаимствовал множество идей у Дитера Рота и другого швейцарского художника Даниэля Шпёрри (Daniel Spoerri).

swissinfo.ch: А как Бойс относился к прямой демократии?

Ханс Петер Ригель: Вот это тоже вопрос, в котором наблюдается полное непонимание. Движение за прямую демократию в целом, особенно в Германии, носит очень популистский характер. С другой стороны, оно использует простых людей, чтобы по сути дела элементарно противодействовать демократическим процессам. Это очень опасное явление. Даже то, чего мы добились здесь, в Швейцарии, может пойти в неверном направлении. А немцы не понимают, насколько опасной может быть эта ситуация, в то время как правые силы используют это движение в собственных целях.

Однако Бойс подошёл к этому вопросу с другой стороны. Он определённо был против правительства, парламентаризма и многопартийности. Он хотел разрушить всё это и построить систему базовой демократии. Но его идея прямой демократии предполагала, что обычные люди глупы, но при этом обладают правом голоса, поэтому над ними должна быть некая элита, которая знает лучше, как следует поступать. Это означает, что в его системе, как у Оруэлла, «все равны, но некоторые более равны, чем другие».

swissinfo.ch:Итак, какое наследие в конечном итоге оставил нам Йозеф Бойс?

Ханс Петер Ригель: Его важность не следует недооценивать. Он открыл новые горизонты, выведя своё искусство на линию прицела общественного внимания. Бойс сделал искусство средством общения и передачи информации.

Он уподобился святому Себастьяну, приняв на себя все стрелы критики. Оказался на передовой, лишив академическое искусство его академичности. Когда он сказал, что «каждый человек — художник», все поняли его неправильно. Он стал очень важным наставником для целого поколения художников.

Искусство, капитал, революция

Недавно опубликованная книга Филипа Уршпрунга (Philip Ursprung, род. в 1963 году) «Йозеф Бойс: искусство, капитал, революция» (Kunst, Kapital, Revolution — C. H. Beck, Мюнхен) позволила по-новому взглянуть на сложное переплетение художественных и политических мотивов в творчестве Й. Бойса. Проанализировав 24 работы художника, разбросанные по всему миру, Ф. Уршпрунг переосмысливает время, когда жил Бойс, и его творчество, а не его биографию.

Ф. Уршпрунг рисует широкую панораму жизни художника, проводя переоценку творчества Бойса через его произведения, а также вписывает его деятельность в основные исторические события, совпавшие с годами его жизни, например с судебными процессами, связанными с концлагерем Аушвиц, начавшимися в 1963 году, нефтяным кризисом 1973 года и с основанием Немецкой Партии зелёных в 1983 году.

Несмотря на все споры вокруг биографии Бойса, Уршпрунг описывает и анализирует жизнь и деятельность Бойса, а также организованные им провокации, сделавшие его искусство актуальным и сегодня, спустя 35 лет после смерти художника. Уроженец США, профессор Ф. Уршпрунг преподаёт в Институте истории и теории архитектуры (подразделении Швейцарской высшей технической школы Цюриха — ETH Zurich) и в 2017 году был удостоен престижной премии Prix Meret Oppenheim за свои исследования и кураторскую деятельность.

Я считаю, что его творчество, безусловно, стоит особняком. Некоторые из его инсталляций действительно великолепны. И эти его произведения надолго останутся в истории культуры. Но наследие Бойса необходимо рассматривать в рамках соответствующего исторического контекста, а поскольку оно всё ещё интерпретируется неверно, его по-прежнему неправильно прочитывают и понимают, и это главная проблема. Пока мы не примем того, кем на самом деле был Бойс как личность, как политический мыслитель, и какова была его роль, мы не сможем серьёзно обсуждать его творчество.