Откуда берется «швейцарская нефть»?

Соперники и союзники: Герхард Пфистер, глава партии демохристиан, Альберт Рёшти, шеф партии «народников» и Петра Гёсси, председатель партии либералов (слева направо). Keystone

Швейцарский политический истеблишмент? Кого это интересует? Вот сражение Трампа и Клинтон, это да, а новые председатели швейцарских партий? А что, в Швейцарии есть партии? Так думает подавляющее большинство людей, приезжающих из-за рубежа в Конфедерацию, дабы насладиться стабильностью, покоем, безопасностью, чтобы пожить в удобных городах или надежно вложить куда-нибудь всё, «что было нажито непосильным трудом». 

Однако инфраструктурные блага и политическая стабильность не берутся сами по себе. Тот, кто хочет знать немного больше, чем простой телезритель, должен понимать, откуда берется «швейцарская нефть», то есть способность быть одновременно стабильным и самым конкурентоспособным обществом в мире. Но для этого надо знать, как работают невидимые винтики и колесики швейцарского политического механизма. Окружающий мир мало что знает, а точнее — ничего не знает о логике и особенностях функционирования швейцарских политических механизмов. Швейцария во многом сама выбрала такой путь: быть незаметной, загадочной, никому не бросающейся в глаза страной сплошных клише. 

И это понятно: клишированный образ страны за рубежом вызывает со стороны иностранных партнеров клишированные стратегии сотрудничества и отношений, а такие стратегии легко (а главное дёшево) предсказывать и быстро давать на них заранее заготовленные ответы. Однако попытка понять, как работают невидимые механизмы швейцарской политики, может привести к выводам, интересным не только для профессиональных политологов и социологов.

Партийный ландшафт

Взять, например, швейцарские политические партии. Существуя в условиях прямой демократии, они не являются, как, например, в Германии, исключительным механизмом формирования политического и общественного мнения, а также единственным каналом доведения до правящих «верхов» мнения народных «низов». И, тем не менее, без стройной и буквально с точностью до миллиметра сбалансированной партийно-политической системы Швейцария в одночасье лишилась бы всей той стабильности, которой так завидует окружающий мир, считая это каким-то необъяснимым чудом. А между тем никакого чуда здесь нет, а есть кропотливая и совершенно не «гламурная» работа, о которой мы все имеем право знать немного больше.

Новое политбюро?

Альберт Рёшти (Albert RöstiВнешняя ссылка, 1967 г.) сменил в конце апреля 2016 года на посту председателя Швейцарской народной партии (SVP) Тони Бруннера (Toni Brunner), занимавшего эту должность с 2008 года. Будучи родом из Берна, Альберт Рёшти изучал агрономию в Высшей технической школе Цюриха (ETH Zürich), получил степень маcтера делового администрирования (MBA) в Рочестерском университете (США, штат Нью-Йорк). В 2011 году был избран депутатом Национального совета (большой палаты федерального парламента Швейцарии) от Швейцарской народной партии. В 2015 руководил предвыборной кампанией SVP, по результатам которой партия добилась на парламентских выборах рекордного показателя в 29,4% голосов избирателей.

Петра Гёсси (Petra GössiВнешняя ссылка, 1976 г.) была избрана в середине апреля 2016 года председателем партии швейцарских либералов (FDP), став преемницей Филиппа Мюллера (Philipp Müller), руководившего партией четыре предыдущих года. Родилась в кантоне Швиц, одним из самых традиционных и консервативных кантонов Центральной Швейцарии. Изучала право в Университете Берна, получила в Университете Люцерна степень «master of advanced studies» по теме теоретико-практических основ выработки мер по противодействию экономической преступности. Работает в Цюрихе в области налогового и предпринимательского консалтинга. Избралась в Национальный совет в 2011 году, однако до настоящего времени ничем особенным в парламенте она не отличилась.

Герхард Пфистер (Gerhard PfisterВнешняя ссылка, 1962 г.) сменил в конце апреля 2016 года в качестве председателя Швейцарской христианско-демократической народной партии (CVP) Кристофа Дарбелле (Christophe Darbellay), который занимал этот пост 10 лет. Изучал философию и германистику в Университете Фрибура, 20 лет работал учителем, потом перешел в сферу предпринимательства, став членом правления нескольких компаний. В 2003 был избран в Национальный совет, принадлежит к правому крылу своей партии.

Кристиан Левра (Christian LevratВнешняя ссылка) является председателем партии швейцарских социал-демократов с 2008 года. На партийном съезде, который намечен на декабрь 2016 года, намерен вновь выставить свою кандидатуру на пост председателя партии на срок до следующих парламентских выборов, которые пройдут в Швейцарии в 2019 году. Кристиан Левра подчеркивает, что намерен в будущем еще больше заострить «оппозиционный» профиль партии социалистов с целью «усиления борьбы с бюргерским большинством в парламенте, политика которого проходит под знаком кумовства и налоговых подарков состоятельным слоям общества».

Речь идет, прежде всего, о ведущих швейцарских партиях: о Швейцарской народной партии (SVPВнешняя ссылка, именно так следует переводить ее название с немецкого, и никак иначе), о партии демохристиан (CVPВнешняя ссылка) и партии Либералов (FDPВнешняя ссылка, не путать с немецкой СвДП). Именно на плечах этой тройки (и примкнувшей в ней партии социалистовВнешняя ссылка) и покоится, по большому счету, все политическое основание Швейцарии. Именно эти партии и их история отражают сложные процессы, которые переживала страна в последние 160 лет. Долгое время они как в программном смысле, так и на личном уровне были непримиримыми противниками. Однако после парламентских выборов октября 2015 года (пройдя по этой ссылке, можно получить уникальную по своей полноте информацию о парламентских выборах 2015 года) в Швейцарии, как кажется, началась почти что «эра нового бюргерского согласия».

«Народники», демохристиане и либералы неожиданно сплотили ряды, начав выступать на политической арене не в пример более слаженно и координированно, чем раньше. Партии переживают сейчас сложные процессы смены поколений, на руководящие посты в них выдвигаются новые люди, которые сигнализируют готовность в большей степени, чем раньше, играть по «гельветическим правилам» и уважать интересы друг друга. Главным камнем преткновения, правда, для них всех останется отношение к миграции и к объединенной Европе, то есть к будущему формату отношений Швейцарии и ЕС. И все равно, здесь стоит присмотреться повнимательней, чтобы потом, находясь в Берне перед зданием федерального парламента и слушая рассказ экскурсовода о том, как этот город «стал столицей страны» (откроем маленькую тайну — экскурсовод не прав, Берн не столица Швейцарии, но об этом в другой раз), понимать немного больше, чем обычный турист.

Новый старый блок?

Берн — город маленький и в общем-то скромный, мест, где могла бы обитать и общаться политическая тусовка, здесь немного, но все это не помешало пристальным и внимательным наблюдателям, прежде всего журналистам, отметить своего рода потепление, которое наступило в отношениях между главами ведущих политических партий страны.

Будь то отель «Бельвю» или ресторан «Zum Äusseren Stand», всем вдруг бросилось в глаза, сколь по-дружески и непринужденно, с шутками и улыбками общаются между собой Альберт Рёшти, новый председатель Швейцарской народной партии (SVP), Герхард Пфистер, также недавно избранный глава Швейцарской христианско-демократической народной партии (CVP) и Петра Гёсси, новый председатель партии швейцарских либералов (FDP).

Прямо-таки новая оттепель и дружба народов, но что, наверное, куда важнее, так это сделанный уже многими аналитиками вывод о том, что в стране возник, а точнее возродился, блок бюргерских сил, уже существовавший в Швейцарии 20 лет назад и доминировавший на политической арене. Левые, разумеется, видят в таком сплочении либеральных, рыночных, антисоциалистических сил серьезную угрозу для себя.

В общем зачете левые и зеленые (экологические) партии и движения имеют в нынешнем швейцарском парламенте не более одной трети депутатских кресел, однако в прошлом они умело играли на противоречиях «народников», демохристиан и либералов, добиваясь возникновения альянсов, которые при любых других условиях были бы просто немыслимы. И вот теперь левые всерьез опасаются, что новый блок бюргерских сил может собраться с силами и совершить решительное вторжение в заповедную сферу левых, а именно, в область вопросов, связанных с социальным страхованием, здравоохранением и экологией.

«Выглядит это новое трио очень гармонично, дела же его в высшей степени деструктивны», — заявил недавно руководитель парламентской фракции социалистов Роже Нордманн (Roger Nordmann). С его точки зрения, между этими тремя партиями не существует никаких особых различий или программных разногласий. Их цель, по его мнению, состоит в том, чтобы «демонтировать все, что составляет силу Швейцарии, а именно, системы социального страхования, систему образования, а сферу государственных услуг (подробнее о которой можно прочесть здесь и здесь)».

Новая эпоха?

Луис Перрон (Louis PerronВнешняя ссылка), политолог из Университета Цюриха, убежден, что приход к руководству трех ведущих бюргерских партий Швейцарии новых людей дал шанс на укрепление их сотрудничества как в рамках парламентской работы, так и на местах, на уровне партийного базиса. И если в прошлом такого сплочения не наблюдалось, то только потому, что не могли между собой найти общий язык лидеры этих партий, а также потому, что эти партии («народники», либералы, демохристиане) во многом рассматривали себя в качестве соперников и конкурентов, играющих на одном общем поле. «Особенно это касается Швейцарской народной партии, которая до последнего времени занималась охотой за голосами, не обращая должного внимания на поиск компромиссов со своими коллегами по парламенту», — считает Л. Перрон.

Напомним, что единство бюргерского правого центра традиционно было основой швейцарской модели успеха. Тут нужно понимать, что, приземляясь в аэропорту Женевы или Цюриха и имея возможность воспользоваться всеми инфраструктурными благами и экономическими преимуществами Швейцарии, мы сталкиваемся не с феноменом сродни погоде, а с результатом кропотливой работы, произведенной в совершенно четких рамочных условиях, основными опорами которых была ориентация на личную/частную инициативу и на невмешательство государства в дела бизнеса и граждан в ситуации жесткой диктатуры закона, перед которым реально равны все. Надежный банк? Точный поезд? Чистый отель? Все это результаты деятельности политического правого центра в лице партий «народников», либералов и демохристиан.

В начале же 1990-х годов эта система во многом вступает в полосу серьезной нестабильности. С одной стороны, мы имеем дело со взлетом Швейцарской народной партии, которая постепенно начала превращаться в типичную право-популистскую (с поправкой на швейцарские реалии) партию ксенофобского и антиевропейского окраса. В 1999 году партия прочно завоевала позиции самой сильной, доля голосов которой стабильно колебалась у отметки в 30%, постоянно чуть-чуть до этой магической цифры не дотягивая. Этот успех, однако, стал возможен только за счет либералов и демохристиан, которые начали проваливаться до отметки в 14-15% голосов избирателей.

Такого рода тектонические сдвиги в швейцарской политической геологии не могли не отразиться и на главном органе швейцарской исполнительной власти, а именно, на персональном составе Федерального совета, правительства страны, который начиная с 1959 года стабильно формировался на основе так называемой «магической формулы» (что это такое? Посмотрите этот занимательный анимационный ролик). Однако в 2003 году, с избранием в состав кабинета Кристофа Блохера (Christoph Blocher) от Швейцарской народной партии, привычная расстановка политических сил уступила место политическому хаосу.

Он был по-швейцарски очень четко упорядочен, но все равно это был хаос, непривычный для страны. Собравшись с силами, в 2007 году альянс либералов и демохристиан изгнал Блохера из правительства, не желая соглашаться со стремлением «неистового Кристофа» одновременно быть в правительстве и играть роль непримиримой внеправительственной оппозиции. Хаос усугубился, Швейцария вошла в зону повышенной политической турбулентности. А в 2008 году, как назло, начался еще и мировой экономический и финансовый кризис.

Два народных наказа

По результатам парламентских выборов 2015 года в Швейцарии, как утверждали многие журналисты и эксперты, произошел «правый сдвиг». Теперь либералы и «народники» (FDP и SVP) обладают арифметическим большинством в Национальном совете (большая палата федерального парламента), а также в Федеральном совете — у «народников» и либералов по два места из семи возможных. Такого рода результат можно истолковать только одним образом, а именно, осознанием избирателями действительно сильных сторон того, что принято называть «швейцарской моделью успехаВнешняя ссылка». У этого успеха есть две стороны, соответственно, и избиратель в октябре прошлого 2015 года дал политикам два наказа.

Первый наказ иллюстрируется успехом либералов. Народ подчеркнул, что если Швейцария и сумела почти без потерь пройти годы кризиса, то только благодаря свободной либеральной экономике самозанятого населения, невмешательству государства в дела личности, наличию дуальной системы образования (подробнее о ней в этом материале), правовой стабильности, а также частной инициативе, когда люди работают, а не ждут подачек от государства, склонного говорить людям «у нас денег нет, но вы держитесь там».

Второй наказ стал причиной исторического успеха «народников». Народ хочет, чтобы к сбалансированной экономике прибавился сбалансированный, прагматичный (о том, как Швейцария относится к гастарбайтерам, можно подробнее прочесть в этом материале) миграционный режим, жесткий, о чем сигнализировал референдум 14 февраля 2014 года, но без перегибов, о чем говорит результат референдума 28 февраля 2016 года в части, касавшейся так называемой «усилительной инициативы» Швейцарской народной партии.

Если Швейцария и сумела почти без потерь пройти годы кризиса, то только благодаря частной инициативе, когда люди работают, а не ждут подачек от государства, склонного говорить «у нас денег нет, но вы держитесь там».

Поэтому-то избрание новым президентом SVP Альберта Рёшти является вполне логичным шагом: он четко придерживается антиевропейской и антимиграционной линии партии, но при этом он дружелюбен в общении и, по крайней мере внешне, готов в плотной работе с коллегами по парламенту, например, с Петрой Гёсси и Герхардом Пфистером, также принадлежащим в своих партиях к неолиберальному крылу. А что касается «сдвига», то, скорее, в октябре 2015 года произошло «возвращение» к политическому раскладу, уже однажды обеспечившему стране успех.

«Пост президента партии есть дело довольно неблагодарное. Человек, замещающий эту должность, постоянно находится в центре всеобщего внимания, и, если „что-то вдруг пошло не так“, то все критические шишки падают прежде всего на его голову. При этом в Швейцарии председатель не имеет никакой власти над собственной партией, потому что основная партийная жизнь происходит на местах, в кантонах и общинах. У него даже нет шансов на участие в правительстве в случае успеха партии на выборах, как это происходит в других европейских демократических странах. Единственное, что есть у партийного президента — это собственная харизма и способность грамотно убеждать людей в собственной правоте», — говорит политолог Луис Перрон.

Центр стабильности в безумном мире

Но какие бы личные предпочтения не имели председатели трех партий, ясно одно: в начале очередной правительственной четырехлетки (2015-2019 гг.) позиции «народников», либералов и демохристиан переживают объективное сближение, причем во всех важнейших для страны областях. Самый яркий пример — это так называемая «Энергетическая стратегия — 2050», принятая под давлением левых и зеленых, находившихся под впечатлением от катастрофы в Фукусиме. Новый парламент, с одной стороны, не стал перечеркивать эту стратегию, с другой стороны, он поступил прагматично, разрешив всем швейцарским АЭС доработать установленные сроки.

Другая тема, которая давно уже заботит Швейцарию — реформа налогообложения предпринимательской деятельности. Сейчас на повестке дня находится уже третий раунд этой реформы (Unternehmenssteuerreform III — La troisième réforme de l’imposition des entreprises), от которой вообще зависит будущее швейцарской экономики. Депутатам предлагается одобрить существенное сокращение налогового бремени на коммерческие предприятия, а это, разумеется, будет иметь серьезные последствия для доходной части как федерального бюджета, так и бюджетов кантонов.

Предлагается также сместить акценты в расходной части федерального бюджета, увеличив ассигнования на военные нужды, на нужды сельского хозяйства, а также направив дополнительные финансовые вливания в фонды дорожного строительства — в ущерб образованию и технической помощи развивающимся странам. При этом, однако, нужно не забывать, что, при всей близости позиций по внутриполитическим позициям, трём бюргерским партиям еще предстоит доказать степень своей готовность к компромиссам на внешнеполитической арене.

«Самым важным вопросом станет конкретный законодательный формат реализации „инициативы против массовой иммиграции“, и здесь пока какого-то общего знаменателя не просматривается, даже несмотря на произошедшие недавно в трёх партиях кадровые обновления», — говорит Луис Перрон, напоминая, что в прошлом за «проевропейский курс» выступала коалиция либералов, демохристиан и левых, а как будет «евроальянс» выглядеть теперь, после октября 2015 года, сказать пока невозможно.

При этом успехи правого центра обязательно должны быть неудачей для левых. Ведь если объединенный блок либералов, демохристиан и «народников» начнет уж очень перегибать палку со своим неолиберальным курсом, то на передний план может выступить народ и, используя инструменты прямой демократии, откорректировать перекосы. И вот здесь как раз для левых и «зелёных» сил открываются шансы на успех. Таким шансом может, например, стать третий раунд реформы налогообложения предпринимательской деятельности. Социалисты уже заявили, что, если парламент одобрит реформу, они пойдут на улицу собирать подписи в пользу организации общенационального референдума.

«Новый бюргерский блок правого центра может стать для левых столь желанным четко очерченным противником, против которого так удобно вести агитационные и пропагандистские кампании», — анализирует Луис Перрон. «При этом, конечно же, в случае, если такой альянс на деле докажет свою устойчивость, это может привести к заметному сокращению властного потенциала левых в парламенте, ведь обычные в прошлом ad-hoc-альянсы левых с правым центром теперь, как видно, уже невозможны».

Итак, какой из всего этого можно сделать вывод? Очень простой: сколь бы скромно и незаметно не выглядели господа и дамы Пфистер, Рёшти и Гёсси, именно от них, в том числе, зависит существование стабильной и процветающей Швейцарии, которая в последние 150 лет мировой истории была едва ли не единственным центром стабильности в центре нашего безумного мира.

Как Вы считаете, что нужно сделать в Вашей стране, чтобы обспечить ей политическую стабильность, а также способность развиваться и идти в будущее? 

Перевод, адаптация и редакция: Игорь Петров.