Катание на лыжах в стране тотального контроля

Первые попытки проехаться на лыжах на фоне телеэкрана с пропагандистскими сюжетами на курорте Масик-Рён в Северной Корее. Patitucci Photo

Тоталитарная, непокорная и ядерная: образ Северной Кореи с трудом совмещается с лыжными удовольствиями. Однако недавно здесь был открыт горнолыжный курорт, который дает людям возможность отвлечься от труда и обороны.

В момент, когда мы уехали на автобусе из Пхеньяна, все накопившиеся тревога и беспокойство растаяли как пар, который выходит, если поднять крышку кастрюли, где кипит вода. Причудливая реальность пяти дней, уже проведенных в Северной Корее, с каждым новым километром пути отдалялась от меня, в то время как я приближался к миру, для меня куда более привычному: мы ехали на экскурсию на самый странный горнолыжный курорт мира Масик-Рён.

Прижавшись головой к окну я видел, как небоскребы столицы медленно исчезают за лесистыми холмами горного хребта Масик. Я видел одиночные фигуры прохожих, тащившихся через заснеженные поля, чуть дальше от дороги стояли фруктовые сады. Сейчас они походили на скелеты, но весной, как говорят, здесь зацветут грушевые деревья. Какой-то солдат ехал по бетонке на велосипеде с одной передачей, в его грузовой корзинке, прикрепленной к рулю, болталась маслянисто отсвечивающая автоматическая винтовка.

Лыжи в Северной Корее? Неужели в этой стране они могут означать нечто большее, быть не только частью военной экипировки? Мы захотели сами проверить это на собственном опыте, и именно поэтому четверо участников нашей туристической группы специально заказали себе этот дополнительный «лыжный аттракцион» в рамках туристической поездки в Северную Корею, включавшей в себя, кроме всего прочего, экскурсии по Пхеньяну и его окрестностям.

В середине февраля вся страна несколько дней праздновала 73-ю годовщину со дня рождения ныне покойного «Великого руководителя» Ким Чен Ира. В программу торжеств входили массовые танцы, выставки цветов и красочные шоу с синхронным плаванием. Это было захватывающее время: мы посетили слабо освещенный мавзолей «Любимого Руководителя», где выставлено его мумифицированное тело, ознакомились с информацией о преступлениях империалистических агрессоров в странном, но одновременно притягательном, музее Отечественной Освободительной Войны, а однажды нас всех чуть не вывернуло на изнанку из-за острого супа с мясом собаки.

Права человека

17 февраля 2014 года Организация Объединенных Наций опубликовала 372-страничный Отчет о положении с правами человека в Северной Корее. Это было сделано на следующий день после того, как в Северной Корее отпраздновали — на основании выданного в СССР свидетельства о рождении — 73-й день рождения Ким Чен Ира. По корейским данным, ему сейчас исполнилось бы 72 года.

Отчет ООН, впрочем, никак не связан с этим фактом. Он считается наиболее авторитетным и тщательным исследованием, посвященным ситуации, которая сложилась с правами человека в этом государстве-изгое, изолированном от всего остального мира. Китай, верный союзник Северной Кореи, не признал отчет ООН от 17 марта. Сами северокорейские власти заявили, что он полностью лживый.

В отчете нередко встречаются такие выражения, как «принудительные аборты» и «преднамеренное лишение пищи». Вошла в него и история человека, которого приговорили к сроку в трудовом лагере за то, что он случайно испачкал портрет Ким Чен Ира на газетной странице, вытерев ей пролитый напиток.

Но некоторые тезисы в докладе понять и в самом деле весьма нелегко. Так, в нем говорится, что женщины в Северной Корее не имеют права ездить на велосипедах, но я видел сотни женщин, которые это делали. И потом: «в стране существует верховенство закона», — утверждается в отчете, — «но при этом отсутствуют принципы правового государства». Что бы это значило?

Однако неизбежно настало время, когда я стал чувствовать себя человеком, измученным… увы, если бы нарзаном. Во-первых, австралийский турист из другой группы практически на моих глазах загремел в каталажку по обвинению в распространении среди местного населения христианской литературы.

Он видимо не знал, а если и знал, то не придал этому надлежащего значения, что Северная Корея отличается абсолютной нетерпимостью к любым проявления христианского культа. А во-вторых, еще один член нашей тургруппы был заподозрен в преднамеренном нарушении миграционного режима. Он, якобы, проделал какие-то манипуляции со своей визой с тем, чтобы остаться в стране подольше.

Я сам, будучи журналистом, приехал в страну по туристической визе. Но мои северокорейские «опекуны», организовавшие мне мое пребывание на родине учения «чучхэ», заверили меня, что с документами в данном случае у меня всё в порядке. Мол, я просто человек, которому никто не может запретить записывать какие-то свои впечатления. Журналистом, берущим интервью и сующим свой нос куда ни попадя, я не являюсь. Но при этом тут есть несколько условий, обязательных к выполнению.

Мне следует прикусить язык, склоняться перед памятниками вождей и активно демонстрировать свое восхищение и благоговение, слушая рассказы о том, как «Солнце нации» или другие лидеры Северной Кореи любили свой народ и заботились о нем. Но мне на ум тут же приходит недавно опубликованный доклад ООН о состоянии прав человека в Северной Корее, где в самых ужасных подробностях рассказывается о том, как может выглядеть такая «любовь». И вот теперь мы едем кататься на лыжах?

В самом деле, нас ждет горнолыжный курорт Масик-Рён, расположенный в 175 км к востоку от Пхеньяна, недалеко от приморского города Вонсан. Официально курорт начал работать под этот Новый год, в тот самый судьбоносный момент, когда младший сын и наследник Ким Чен Ира, маршал Ким Чен Ын, надел свою черную меховую шапку, заехал на подъемнике к началу горнолыжной трассы номер 6 и, взглянув окрест себя, сказал, что «это хорошо».

«Неограненный алмаз»

Легионы «солдат-строителей» Корейской Народной армии проложили на некогда покрытой березами вершине Тэхва, высота которой составляет 1 362 метра, целых 11 трасс. У подножия горы находятся два отеля. В каждом из них по 120 номеров, каждый по форме напоминает трапецию.

Там есть бассейны, караоке-бары и уютные рестораны, в которых подают маринованный папоротник, обжаренный в кунжуте лосось с корочкой и сочные говяжьи стейки. И это при том, что миллионы людей в Северной Корее страдают от недоедания и не имеют электричества. На то, чтобы создать это «чудо социалистического строительства», потребовался всего год, но остается один важный вопрос, а зачем этот курорт был вообще построен?

Patitucci Photo

Наверное, это покажется глупым, но, слушая мерное тарахтение автобусного двигателя, я, чем дальше, тем отчетливее, погружался в состояние какой-то странной легкости. После целой недели постоянного самоконтроля, когда каждую минуту я должен был решать, что я могу сказать или сделать, а что не могу, я наконец-то ехал в более простой мир, который понятен каждому лыжнику — в мир, где господствуют только снег и сила тяжести.

Но как мне ко всему этому относиться? Будет ли этот курорт доступен только для элиты? Был ли это просто хитрый план с целью поддержания авторитета правящего режима? Какой сумасшедший турист вообще рискнет направить туда свои стопы? Ответов на все эти вопросы у меня нет. Но когда лыжный регион вдруг оказался в поле моего зрения, у меня неожиданно появились странного рода надежды.

Я вдруг подумал, что алмазы поначалу тоже выглядят серо и скучно. Но мы-то знаем, что скрывается у них внутри. И если что и способно заставить не огранённый пока алмаз заиграть всеми цветами радуги, то только вечная людская страсть к играм и удовольствиям. И способность к воображению! Так что может быть не все так и плохо?

«Никто платить не будет»!

В первый же день нас ожидал легкий снегопад. Незадолго до рассвета десяток работников курорта методично расчищают метлой улицы и тротуары. На телеэкране, размером с огромный рекламный щит, можно увидеть цветы, колыхающиеся на ветру, волны, разбивающиеся о берег, а так же ракету, устремляющуюся в космическое пространство и оставляющую после себя море огня и дыма. В качестве звукового сопровождения используются торжественно исполняемые народные песни. Трассы пока пусты.

В отличие от Южной Кореи, где через четыре года пройдут следующие зимние Олимпийские игры, в Северной Корее едва ли существует лыжная культура. По самым оптимистичным оценкам из 23-миллионного населения страны, хоть раз, но стояли на лыжах не более пяти тысяч человек, и то многие из них лишь в армии. До того, как появился курорт Масик-Рён, на севере страны существовал всего лишь небольшой горнолыжный комплекс, который, может быть, работает и сейчас. А может быть и нет…

Масик — курорт легкодоступный в том, что касается его местоположения. В том, что касается цен — совсем наоборот. Абонемент на весь день катания стоит здесь примерно 36 франков, и это при том, что в Северной Корее тот, кто в пересчете зарабатывает 8,7 франков в месяц, уже может считаться состоятельным человеком. Лыжи, лыжные ботинки, водонепроницаемая, но при этом «дышащая» одежда, солнечные очки, шлемы и хорошие перчатки стоят дорого и найти их трудно. В Масик Рён все это можно взять на прокат.

Поэтому я направляюсь в лобби второго отеля, где как раз расположен пункт аренды инвентаря. Мне казалось, что очереди там не будет, на курорте ведь сейчас находятся в общей сложности ровно девять туристов-иностранцев с Запада, с ними со всеми я успел перезнакомиться за пару часов после своего прибытия сюда. Но на удивление помещение буквально забито людьми. Примерно две сотни корейцев, не считая трёх десятков работающих здесь лыжных инструкторов, толпятся вокруг в ожидании доступа к новенькой с иголочки лыжной экипировке.

Позже Аманда Карр (Amanda Carr), экскурсовод, совершившая уже 44 поездки с тургруппами в Северную Корею, расскажет мне, что «у некоторых северных корейцев просто куча денег, потому, что у них есть доступ к твердой валюте». Но для простых корейцев катание на лыжах здесь будет бесплатным, они будут получать сюда путевки в качестве специального поощрения за хорошую работу или за другие «революционные усилия». А когда Ким Чен Ын лично посещал курорт на Новый год, то тогда он объявил, что пока от тут, никто ни за что вообще платить не будет.

PatitucciPhoto

Право человека кататься на лыжах?

Впрочем, один только факт, что в горном регионе Масик вообще удалось построить горнолыжный курорт, уже граничит с чудом, с учетом того, что задача поиска и закупки соответствующего оборудования оказалась для северокорейского руководства в высшей степени сложной. И естественно, когда речь идет о месте для покупки тех же лыжных подъемников, в голову первым делом приходит Швейцария.

Говорят, что Ким Чен Ын и его сестра провели детство и юность в Берне, что здесь они учились в международной школе, и что будущий диктатор, по всей вероятности, познакомился с лыжным спортом именно в Швейцарии. Не случайно также, что, когда встал вопрос о поставке оборудования, первой свои услуги предложила некая фирма из Санкт-Галлена. Всего за 7 млн. швейцарских франков она была готова обеспечить курорт всем необходимым оборудованием.

Однако вмешался Государственный секретариат по экономике (SECO), влиятельное ведомство в составе федерального Департамента (министерства) экономики Швейцарии. Сделка лопнула. «Речь здесь идет, очевидно, о проекте, который играет для северокорейских властей роль инструмента укрепления репутации и престижа, и уже по одной по этой причине Берн не может санкционировать такой контракт», — пояснила тогда журналистам пресс-секретарь SECO Мари Авет (Marie Avet). Кроме того, поставка режиму в КНДР таких «предметов роскоши», как горные подъемники, стала бы явным нарушением санкций ООН, наложенных на Пхеньян в наказание за его ядерную программу.

Северная Корея отреагировала весьма гневно. «Так называемые демократические страны с их лозунгами равных прав для всех народов, защиты прав человека и свободы, стремятся лишить корейцев их основополагающего права на культурную жизнь. Нарушая тем самым достоинство суверенного государства, они совершают самое настоящее преступное деяние», — говорилось в заявлении, опубликованном китайским информационным агентством «Синьхуа». В сообщении так же указывалось на то, что сами швейцарцы тоже пользовались лыжами даже и тогда, когда их страна еще была бедной и отсталой. Нельзя, мол, поэтому, по мнению лидеров из Пхеньяна, утверждать, что «катание на лыжах может быть доступным только для людей высшего сословия…».  

Невольно закрадывается мысль о том, что это просто какая-то пародия, но нет, здесь все серьезно. Но что самое интересное, в этом тексте проскочил пункт, который в общем-то совершенно не согласуется с господствующей в стране идеологией. Речь тут идет о том, что, оказывается, человек рожден для катания на лыжах, как птица для полета, и что право стоять на лыжах должно сделаться одним из основных прав человека, в сочетании с другими аспектами, такими, как право на путешествия, на счастье – и на то, чтобы самому себе выбирать и прокладывать путь, в жизни и на лыжне. А как же тогда роль Вождя?

Подъемники, которые в конце концов были установлены на курорте, по всей вероятности, попали в Северную Корею из Китая. В недавнем отчете ООН о положении с правами человека с Северной Корее в деталях вскрываются механизмы, придуманные северными корейцами для того, чтобы обходить наложенные на них международные санкции. В любом случае на склонах курорта Масик-Рён я насчитал 20 новых шведских снежных пушек и две новых гусеничных машины марки «Bombardier» для трамбовки снега.

Заглянул я и в магазин, где продавались швейцарский шоколад и лыжные куртки по 300 долларов. Качество и того и другого приятно удивило. Когда вместе с моим другом Доном Патиттучи (Dan Patittuci), швейцарско-американским фотографом, мы поднимались на первом подъемнике, на земле, в 30 метрах под нами, я заметил двух механиков, большими гаечными ключами затягивающих болты. «Эй, только не халтурьте там, затягивайте покрепче!», — в шутку прокричал им я.

Patitucci Photo

Перепад высот на этом участке составил 710 метров, путь наверх на подъемнике длился 43 минуты. Для сравнения, чтобы взобраться на Шильтхорн (Schilthorn), одну из самых популярных у туристов гор Швейцарских Альп, времени требуется на 10 минут меньше, при том, что перепад высот там в три раза больше. Я заметил, что многие корейцы поднималось на фуникулёре просто так, без всяких лыж. Скорость его невелика, поэтому, достигнув вершины, с него, наверное, можно будет просто-напросто спрыгнуть, особенно не рискуя.

Когда мы поднялись на гору, работник на подъемнике склонился перед нами в поклоне, что обозначало «Добро пожаловать». Один из пхеньянцев даже согласился специально попозировать со мной для общей фотографии. Метрдотель в сделанном в виде восьмиугольника ресторане с большим аквариумом внутри рассказал, что очень любит кататься на лыжах. Правда, в ресторане мы были в полном одиночестве.

«Ну что, где наша не пропадала, покатаемся, что ли, на лыжах в Северной Корее?», — произнес мой приятель Дон Патиттучи и мощно оттолкнулся палками.

В одиночку по свежему снегу

Кататься на лыжах здесь оказалось чудо как хорошо. Снежные машины всего лишь один раз поднялись на гору, оставив за собой почти 15-метровую полосу свежего снега. Почти все корейцы остались на склоне внизу, на трассах для начинающих, а потому верхняя часть горы оказалась в полном нашем распоряжении. Поэтому нам удалось сначала промчаться весь путь вниз по свежему подготовленному снегу, а потом через час вновь подняться на склон и спуститься вниз уже по нетронутому снегу параллельно с нашими собственными старыми следами.

«Я с таким сталкиваюсь первые за целую неделю: ведь здесь нет никого, кто наблюдал бы за нами, как это тут принято всегда», — говорит Яна Панова (Jana Panova), чешская студентка-юрист из нашей группы. К этому моменту мы уже проделали полпути вниз и потому заслужили небольшую остановку на отдых. «Как-то очень необычно, даже не верится», — оглядывается студентка.

Но мы были не единственными, кто наслаждался отсутствием (почти полным) наблюдателей. У подножья горы корейцы, впервые вставшие на лыжи, упражнялись в искусстве тормозить, часто со всего размаха влетая в оранжевые сетки безопасности. Громко хохоча, дети играли с санками. На подъемниках мы видели северокорейцев, прижимавшихся друг к другу в объятиях на пути вверх; спускаясь вниз, они с энтузиазмом махали нам руками.

«Для местных это прекрасное развлечение», — пояснил наш северокорейский гид, которого я из соображений безопасности назову «редким» в Корее именем господин Ким. «Для нас это совершенно ново и непривычно. Каждый день здесь можно увидеть множество людей, приезжающих из Вонсана». Город с 200-тысячным населением, Вонсан расположен в 24 километрах от этого лыжного курорта. Но и для того, чтобы попасть сюда, его жителям необходимо иметь разрешение на поездку, а также транспортные возможности и, безусловно, наличные деньги.

Patitucci Photo

Я хорошо выспался в гостинице под номером 1, которую, казалось, позаимствовали с престижного швейцарского курорта Саас Фе, вместе с изысканной деревянной обивкой стен, с подогретыми полами и добротными кроватями, заправленными свежим бельем. Ко всему этому прилагался еще большой душ.

Окна практически не пропускали шума от гигантских информационных экранов со всеми этими цветами, волнами, ракетами и песнями. Даже дверные ручки выглядели очень по-швейцарски. Так что под грубой оболочкой неограненного алмаза все-таки нашлось что-то вполне красивое!

Наш последний день начался свежестью и холодом, снег казался еще более пушистым и великолепным, чем до того. Людей же на курорте заметно прибавилось. Мужчина в грустной, оливкового цвета, униформе Народной армии, фотографировал свое семейство прямо на снегу. Живая и подвижная кореянка попросила меня – видно, имея в виду мой двухметровый рост – достать для нее громадную, как меч, сосульку, свисавшую с крыши. Отчего не порадовать даму?

Лыжные инструкторы разделили лыжников на три группы на трассе номер 6, каждая группа выполняла свои упражнения. Но стоило мне попытаться присоединиться к ним, как инструктор отогнал меня строгим окриком «Стоп!»

Путь к диалогу

Новый лыжный курорт и другие престижные проекты стоимостью в сотни миллионов долларов не оказали «никакого непосредственного положительного влияния на положение населения страны в целом». Об этом говорится в недавно опубликованном докладе ООН о состоянии с правами человека в Северной Корее, и поспорить с этим трудно.

В то же время стоит отметить: сам факт возможности приехать сюда, встретиться с корейцами непосредственно, без наблюдателей, беззаботно помахать им, проезжающим мимо на подъемнике, рукой, не задумываясь, насколько легкомысленно это выглядит, разделить с ними радость от катания на лыжах, само по себе все это дает нечто, что не способна дать дипломатия. Это самое нечто как бы персонифицирует безличного прежде врага и помогает соприкоснуться с чем-то, что находится к истине куда ближе.

«Нет никакого смысла в том, чтобы сидеть дома и рассуждать о том, почему никогда не стоит приезжать в такие места, как это», — поясняет Пит Таппер (Pete Tupper). «Это ведь не более чем пустопорожняя болтовня. А вот туризм, он побуждает к диалогу». Британец П. Таппер занимается лыжным бизнесом в Китае. Сюда он приехал, чтобы помочь местным туристическим гидам научиться кататься на лыжах.

Престижные проекты

В последние годы северокорейские власти инвестировали от 200 млн. до 550 млн. долларов в сооружение зданий, изготовление настенных росписей, сооружение статуй и на другие методы «обожествляющей пропаганды» для прославления нынешнего Великого лидера Трудовой партии Кореи, говорится в отчете ООН.

Кроме того, власть потратила не менее 35 млн. долларов на строительство первого в стране горнолыжного курорта Масик-Рён, и еще как минимум 67,6 млн. долларов составили затраты на дальнейшее развитие инфраструктуры. Это следует из бизнес-плана развития курорта, находящегося в распоряжении сайта NKNews.org.

Центр зимнего отдыха Масик-Рён был официально открыт 31 декабря 2013 года. Он расположен на природном плато на высоте 1,3 километра возле горного перевала Масик и примерно в 25 км от промышленного и портового города Вонсан (Wonsan). Общая протяженность всех десяти трасс курорта составляет около 110 километров.

Для посетителей был построен целый комплекс для отдыха, в который входят отели, коттеджи, вертолетная площадка, пункт проката инвентаря, канатная дорога, снежные пушки. Здесь имеются машины для уплотнения снега и другие объекты туристической инфраструктуры. В перспективе власти КНДР рассчитывают превратить в морской курорт мирового класса и город Вонсан.

Иностранцам разрешено въезжать в Северную Корею исключительно в составе организованных групп, для них оформляются визы. Другие «престижные проекты» существуют, прежде всего, в Пхеньяне, городе, зарезервированном главным образом для самых преданных режиму семейств. Там вы можете искупаться в водном парке «Муису» в бассейне с волнами, полюбоваться на дельфинов в дельфинарии «Рунгна» или покататься на ярмарочных горках «Кесон-Руммельплац».

Перевод на русский и адаптация: Надежда Капоне и Людмила Клот