Чем уличный протест во Франции отличается от прямой демократии?

Вот она, прямая демократия: народ, прозванный «gilets jaunes», или «желтые жилеты» (из-за светоотражающих желтых жилетов, которые полагается иметь во всех транспортных средствах в Европе), вышел на улицы и добился от правительства серьёзных уступок. По мнению политолога Даниэля Уорнера, однако, такая форма народного волеизъявления качественно отличается от швейцарской системы прямой демократии по целому ряду важных аспектов.

На первый взгляд недавние акции протеста во Франции, организованные движением «желтые жилеты», имеют все признаки прямой демократии. В самом деле, на протяжении нескольких выходных подряд тысячи граждан Франции участвовали в уличных антиправительственных акциях протеста. Массовое недовольство французов было вызвано анонсированным введением экологического налога на дизельное топливо и бензин. Движение оказалось успешным: президент Франции Эммануэль Макрон не только принял решение отказаться от введения топливных акцизов, но и согласился пойти протестующим навстречу и по ряду других требований.

Швейцария гордится своей системой прямой демократии.

Швейцария гордится своей системой прямой демократии. Референдумы и народные законодательные инициативы являются основополагающими и направляющими инструментами в рамках политической системы страны. Граждане могут отменить своим волеизъявлением даже законодательные акты, уже одобренные депутатами в Берне. Тем самым прямая демократия способна здесь блокировать решения, принятые органами представительной демократии, а всё благодаря верховенству принципа прямого народоправства.

Даниэль Уорнер

Живет в Женеве, швейцарско-американский политолог и эксперт, бывший заместитель директора Женевской высшей школы международных отношений и развития (Institut de hautes études internationales et du développement).

Можно ли найти более наглядный пример прямой демократии, чем люди, вышедшие протестовать на улицы и тем самым заставившие исполнительную власть принять их требования? Можно ли найти более наглядный пример того, как демократия отражает волю народа? Никакой траты времени и сил на сбор и перепроверку подписей граждан под предложением провести референдум или под законодательной инициативой. Французский народ вышел на улицы – и реакция со стороны правительства не заставила себя долго ждать.

Однодневка

Тем не менее между движением «жёлтых жилетов» во Франции и прямой демократией в Швейцарии имеются значительные различия. И хотя власть уступила требованиям французов и согласилась не вводить налоги на топливо и даже повысила ставку минимальной законодательно закреплённой заработной платы (МРОТ), акции «жёлтых жилетов» скорее похожи на недолговечное движение «Захвати Уолл-стрит» и на волну протестов, известную как «Арабская весна». Эйфория от уличных протестов и уступки со стороны президента Франции не должны нас отвлечь от более чем насущной необходимости извлечь важные уроки на будущее из сравнения уличных протестов с системой прямой демократии Швейцарии.

Уличные протесты во Франции стали эмоциональным всплеском в ответ на социальный раскол. Налог на топливо стал символом тяжёлого экономического положения значительной части населения и символом того, что президент Макрон является представителем интересов лишь богатой социальной прослойки. Интервью многих протестующих в СМИ подтвердили, что они ставят перед собой не просто одну-единственную цель (избавиться от налога на топливо), и что речь идет о недовольстве значительной части населения в целом положением вещей в стране.

Однако общие требования протестующих не носили конкретного характера, а потому и ответ Макрона был соответствующим, найденным в итоге протестующими совершенно недостаточным. Пока по прошествии нескольких недель протесты постепенно сходят на нет (из-за холода и дождя или рождественских распродаж?), и остается только догадываться, какими будут действия протестующих после нового года и продолжат ли они вообще свои акции.

И вот в этом-то как раз всё и дело. Эти протесты были эмоциональным всплеском. Они не были неким организованным политическим движением. У протестующих не было ни руководства, ни чёткого организационного плана выступлений. Очевидно, это было сделано намеренно, дабы массовые акции были максимально близки к народу и не были бы от него «страшно далеки». Всё это одновременно стало проявлением как его самой большой силы, так и структурной слабости. В отсутствие организации и какой-либо формы политической легитимации движению «жёлтых жилетов» будет очень сложно продолжить свою историю успеха.

Точка зрения

Редакция необязательно разделяет мнение своих авторов. Публикуя мнения сторонних экспертов, мы стремимся разнообразить информационную палитру и внести вклад в цивилизованную дискуссию по актуальным темам.

Демократия — это политическая система, а не состояние души

Именно этот принцип и является залогом прочности политической системы Швейцарии. Несмотря на то, что вынести вопрос на референдум или выступить с народной законодательной инициативой могут даже отдельные граждане, свидетельством чему является успех инициативы фермера Армина Каполя (Armin Capaul) «За достоинство сельскохозяйственных животных», основу системы прямой демократии Швейцарии составляют все-таки политические партии. Идея прямой демократии без политических партий просто не будет работать.

Система прямой демократии Швейцарии наделяет граждан правом отменять решения, принятые парламентом, но при этом она прочно укоренена в традиционной партийно-политической системе. Политические партии всегда озвучивают свои позиции по тем или иным вопросам, вынесенным на референдум, или по той или иной народной законодательной инициативе. Традиционные партии мобилизуют своих сторонников, агитируя и аргументированно убеждая их голосовать тем или иным образом.

Парадокс ситуации во Франции заключается в том, что, создав новую партию «Вперед, Республика!» (La République en Marche!), Эммануэль Макрон своими собственными руками дестабилизировал политическую жизнь в стране. Эта партия, открыв новые каналы и возможности для выражения политических взглядов, по сути демонстративно отказалась признавать легитимность традиционных партий. Улица и стала тем самым очевидным и доступным каналом и формой выражения политических мнений. Партийные собрания? Все в прошлом! Кропотливая «работа с программными документами»? А зачем, когда «желтые жилеты» в прямом смысле вышли из «шинели» Твиттера и сразу же двинулись на Елисейские поля?

Непосредственный, прямой характер действий, присущий этому движению или же таким движениям, как «Захвати Уолл-стрит» или «Арабская весна», отнюдь не подразумевает, что все эти движения являются демократичными по своей внутренней сути. Конечно, демократию можно очень легко и быстро определить как «власть народа, волей народа и для народа». И вроде бы это мы и видим на улицах Парижа. Но для реального функционирования демократии необходима легитимационная система, которая включает в себя три ветви государственной власти и стабильные политические партии.

Уличные протесты, безусловно, являются примером прямой демократии по способу их организации, но они не способствуют функционированию демократического общества в долгосрочной перспективе. Система прямой демократии в Швейцарии является составной частью более широкого демократического процесса. Возможно, это скучный процесс: многие швейцарцы жалуются, что им слишком часто приходится голосовать на референдумах. В ходе протестов во Франции, во время акций в Нью-Йорке и в арабском мире, безусловно, удалось удовлетворить первоначальное разочарование всех тех, кто был недоволен капитализмом и глобализацией. Разумеется, скучными такие протесты не были.

Но демократия — это система, а не состояние души. Многие демократические страны возникли в результате революций, но потом их долгосрочное существование зависело от Конституций и от политических партий. Партии могут развиваться и видоизменятся, но их легитимирующая роль остается неизменной. Протесты − это протесты, они, безусловно, могут поменять настройки политической системы. Заменить собою функционирующую демократию они не в состоянии.

Перевод на русский: Игорь Петров