Как швейцарские компании планировали свою эвакуацию за океан

Транснациональные компании со штаб-квартирами в Швейцарии с проблемой возможной экстренной эвакуации за рубеж в случае иностранной военной оккупации сталкивались уже в эпоху Второй мировой войны. На фото – сотрудник компании Nestlé в 1940 году. Iba-archiv / Keystone

Как защитить интересы швейцарского частного бизнеса в случае вторжения войск Варшавского пакта? В период холодной войны Швейцария на полном серьёзе рассматривала такой сценарий в качестве весьма вероятного, а потому федеральные власти в тесном контакте с промышленными кругами страны планировали и детально обсуждали возможность и вероятные форматы переноса штаб-квартир важнейших швейцарских компаний и концернов за рубеж. Вопрос, правда, состоял в другом — нужно было выяснить, какая страна была бы готова принять швейцарских деловых людей и предоставить им статус беженцев?

«Если сформулировать совсем коротко, то смысл и назначение проекта по перенесению штаб-квартир швейцарских компаний за рубеж состоит, с одной стороны, в том, чтобы сохранить в случае войны наш частный бизнес и воплощаемые им национальные интересы и не дать вероятному противнику и оккупанту возможности использовать их потенциал, а, с другой стороны, создать предпосылки для того, чтобы в случае оккупации нашей территории врагом, не дать противнику этого врага юридического права рассматривать швейцарские материальные активы в качестве законного трофея».

ОбращениеВнешняя ссылка Государственного Политического Департамента (Eidgenössisches Politisches Departement) в адрес правительства страны, Федерального совета, от 10 сентября 1959 года.

В начале октября 1959 года солидная делегация высокопоставленных чиновников и деловых людей вылетела из Швейцарии в Канаду. Ее задача состояла в том, чтобы в тесном контакте с канадской стороной прозондировать принципиальную готовность последней в случае возникновения прямой угрозы оккупации Швейцарии третьим государством принять у себя штаб-квартиры и сотрудников ведущих зарегистрированных в Швейцарии как отечественных, так и иностранных компаний и концернов, разместить их на канадской территории, сохранив при этом за ними статус юридических лиц на основе швейцарского права. Задача эта была в высшей степени деликатной и сложной, с учетом того, что в этом случае на территории одного государства со своей правовой системой возникали бы анклавы, на которых действовали бы совершенно иные юридические принципы, в том числе в части, касающейся налогового режима. 

С точки же зрения швейцарских федеральных властей, такая опция (эвакуировать бизнес из оккупированной страны за океан) была одной из несущих опор всей системы обороны страны в период, которому потом будет суждено войти в историю в качестве кульминационного этапа «эпохи холодной войны». «Этот сюжет следует воспринимать и расценивать только в свете существовавшего тогда в стране ощущения наличия непосредственной внешней угрозы. Так или иначе, но Швейцария тогда жила в состоянии постоянной подготовки к возможной агрессии», — говорит Саша Цала (Sacha Zala), директор Швейцарского архива дипломатических документов (Forschungsstelle Diplomatische Dokumente der Schweiz — Dodis).

Озабоченность в мире бизнеса

Транснациональные компании со штаб-квартирами в Швейцарии с проблемой возможной экстренной эвакуации за рубеж в случае иностранной военной оккупации сталкивались уже в эпоху Второй мировой войны. Более того, политическое руководство Швейцарии рассматривало такую возможность в качестве не теоретической, но вполне практической задачи, издав несколько соответствующих декретов. Затем война завершилась, но в период после 1949 года этот вопрос снова встал перед правительством Конфедерации в полный рост, с учетом того, что мировые финансовые и промышленные рынки в тот момент функционировали в рамках международной ситуации, которую никак тогда нельзя было назвать «оптимальной».

В апреле 1957 года Федеральный совет основал специальную Комиссию экспертов, выводы которой легли потом в основание двух правительственных постановлений: одно из них касалось «профилактических мер по защите интересов юридических лиц, отдельных фирм и паевых товариществ», а второе трактовало базовые нормативные основы «превентивного порядка защиты швейцарских ценных бумаг и родственных сертификационных документов».

При этом, разумеется, одна только Швейцария решить эту проблему не могла, ей нужен был надёжный партнёр. Поэтому уже начиная с 1951 года швейцарский МИД, а тогда он назывался Федеральный Политический Департамент (Eidgenössisches Politisches Departement — EDP), обратился с циркулярным письмом к своим зарубежным представительствам с целью прозондировать почву на предмет нахождения страны, подходящей для реализации такого рода необычного проекта. В «короткий список» кандидатов в итоге вошли США, Канада, Австралия и регион Латинской Америки, а также некоторые страны Европы, обладавшие хорошими контактами со своими колониями, то есть, разумеется, прежде всего Великобритания, которая позже помогла Швейцарии в создании «тайной подпольной армии сопротивления оккупантам Р-26».

В поисках идеальной страны

К 1959 году МИД пришел к выводу, что, какую страну ни выбери, везде «определенные позитивные аспекты перечеркивались существенными негативными обстоятельствами». Например, в случае Латинской Америки речь шла о перманентной политической нестабильности в этом регионе мира, в отношении Австралии негативным аспектом стала ее географическая удалённость. 

В США швейцарцев отпугивала слишком сложная правовая система и отсутствие каких-либо гарантий Конгресса, например, применительно к сохранению за возможными юридическими документами (соглашения, договора, контракты), возникшими на территории Штатов, статуса правовой действенности. В ЮАР Швейцарии не подходил режим апартеида, а в бельгийском Конго вообще не было ясно, в какую сторону будет развиваться это государство в плане его правовой формы.

Этот материал выходит в серии публикаций, посвященных самым резонансным и знаковым сюжетам в истории швейцарской дипломатии. Публикация подготовлена в сотрудничестве со «Швейцарским архивом дипломатических документов» (Dodis). Dodis

Относительно позитивные сигналы были получены из Панамы, однако Берн сохранял «сдержанность с учетом политической лабильности этого государства». Свои услуги предложил Кюрасао (Curaçao), принадлежащий Нидерландам остров в Карибском бассейне. Он пообещал разработать закон о привлечении иностранного бизнеса, специально учитывающий особые интересы и потребности Швейцарии. 

В этом уголке света уже был накоплен похожий опыт: во время Второй мировой войны остров был местом расположения голландских компаний, покинувших страну на время ее оккупации Германией, в том числе и компании Philips. Однако в Берне посчитали, что возможное будущее обретение островом полной автономии и независимости от Голландии является риском, на данном этапе неприемлемым.

Договорённость с Канадой

Оставался последний кандидат — Канада. В глазах как политического руководства Конфедерации, так и деловых кругов эта страна годилась для эвакуации почти идеально: эта было стабильное государство, обладавшее позитивной международной репутацией и находившееся, к тому же, по соседству с США, что гарантировало ее (не считая, правда, возможного арктического театра военных действий) от почти любых неприятных «военных сюрпризов». Наконец, на тот момент в Канаде уже работало большое число дочерних предприятий швейцарских концернов.

Консультации швейцарской делегации с представителями канадской стороны состоялись в Оттаве 14 октября 1959 года. По их итогам был подписан Меморандум о взаимопонимании, в котором указывалось, в частности, что в теории швейцарские компании могли, официально переместив свои штаб-квартиры в Канаду, сохранить правовую автономию; кроме того, Канада обещала выдавать въездные визы руководящим сотрудникам этих компаний в ускоренном и облегченном формате.

Оставались пока, правда, разногласия в налоговой области, потому что Канада настаивала на том, что все швейцарские компании на ее территории должны были бы уплачивать налоги в полном объёме и в соответствии с канадским налоговым законодательством.

«А я хочу в Бразилию»

Частичное соглашение с Канадой, которое стороны договорились держать в тайне, открыло для Швейцарии возможность начать дополнительный зондаж. В начале 1960 года МИД Швейцарии направил в посольство Конфедерации в ЮАР поручение рассмотреть и проанализировать информацию и доложить в центр, каковы шансы на заключение похожего соглашения Берна с Преторией. Несколько месяцев спустя швейцарский Мининдел направил на имя своего юаровского коллеги меморандум с просьбой серьёзно рассмотреть подобную перспективу с изложением содержания такого возможного соглашения.

В последующие годы Берн не прекращал поиска страны для возможного перевода на ее территорию своих «жемчужин бизнеса», и в итоге в октябре 1968 года Швейцария заключила соглашение с Австралией, очень напоминавшее по букве и духу соглашение, подписанное 9 годами раньше с Канадой. При этом очень часто бизнес-компании сами брали инициативу в свои руки.

Компания Nestlè, например, играла очень важную роль в рамках организации консультаций по вопросу возможного убежища с Панамой и той же Канадой. В 1968 году авиакомпания Swissair официально депонировала в МИД памятную записку, в которой была закреплено желание швейцарского национального авиаперевозчика начать такие переговоры с Мексикой. В 1974 году технологический концерн Georg Fischer AG поступил точно так же, но он хотел бы в случае вторжения в Швейцарию «красных» отправиться в Бразилию.

Отменены только в 2017 году

В 1978 году в список компаний, «застолбивших» себе официальное право стать участниками программы «военно-политической бизнес-эмиграции», находились 90 наименований фирм и концернов, из них 68 компаний были заинтересованы отправиться в случае оккупации «в страну их выбора», а 18 предпочли бы последовать в ту страну, в которую отправился бы Федеральный совет, правительство Швейцарии.

С юридической точки зрения упомянутые правительственные постановления о создании основ для перевода швейцарских компаний за рубеж являлись документами, в значительной степени противоречащими швейцарскому нейтральному статусу, с учетом того, что они по умолчанию исходили из того, что оккупирована Швейцария будет войсками советского блока и что убежище швейцарские политики и бизнес-элита должны были бы найти себе в странах «первого, западного мира». 

Но по сути все это соответствовало реалиям того времени — Швейцария действительно была «нейтралом» на западной стороне. Сама же Конфедерация не видела во всем этом никаких проблем, с учетом того, что настоящим нарушением нейтралитета было бы, например, с ее точки зрения, соглашение с тем или иным государством о заключении таможенного или экономического союза. Так или иначе, но на всякий случай Берн держал факт такого рода переговоров в тайне, не желая вызвать неудовольствие советской стороны.

С нынешних высот все эти меры кажутся самым настоящим «бумажным тигром». Однако они прекрасно отражают то, в обстановке какого параноидального страха жило тогда швейцарское общество. Интересно, что официально упомянутые постановления швейцарского правительства от 1957 года относительно «профилактических мер по защите интересов юридических лиц, отдельных фирм и паевых товариществ» продолжали действовать и после падения Берлинской стены. Еще в 1990 году правительство продолжало настаивать на их значимости и актуальности, отменив их только два года назад, в 2017 году.