Итальянский язык — пасынок швейцарского языкового плюрализма

Почти 80% всех федеральных деловых бумаг, приказов и распоряжений пишутся на немецком языке, 19% — на французском. На итальянский остается всего ничего. Keystone / Alessandro Della Valle

Итальянский язык в Швейцарии является официальным, но в федеральных органах исполнительной власти он все еще редкость.

Русскоязычную версию материала подготовил Игорь Петров.

Швейцария — страна живого многоязычия! Об этом вам расскажет любой туристический гид. И в самом деле, стране удалось создать уникальную систему лингвистического разнообразия и выработать особую культуру толерантности к иным языкам. Однако если попытаться найти на солнце пятна, то сделать это почти всегда удается.

Например, недавно в свет вышла монография, в которой указано, что в швейцарских органах федеральной исполнительной власти сотрудники, говорящие на «латинских» языках, находятся в невыгодном положении. Больше всего «страдают» те, кто говорит по-итальянски, в то время как немецкоговорящие чиновники находятся в наиболее комфортном положении. Нам бы ваши проблемы, скажет иной читатель — и будет прав.

Во-первых, идеальное состояние в жизни недостижимо. Во-вторых, речь скорее следует вести о неких фундаментальных основах, и тут, то есть в области живого полилингвизма, Швейцарии действительно нет равных. Но мы ведь хотим ориентироваться именно на идеал! Поэтому ниже мы попытаемся найти и идентифицировать все то, что еще находится на пути между этим идеалом и живой реальностью. 

При этом мы будем опираться на исследование, проведенное Центром изучения проблем демократии в г. Аарау (ZDA). Оно показало, что сейчас немецкоязычные швейцарцы с учетом их доли в населении страны явно перепредставлены на руководящих должностях в федеральных органах исполнительной власти, кроме того, ими заняты две трети должностей (45 из 67) на оперативном уровне.

Помимо этого, 60% от примерно в общей сложности 35 000 федеральных служащих работают в подразделениях, отделах и департаментах, где «латинские языки», то есть итальянский и французский, явно недопредставлены. Эти выводы и другие данные вошли в недавно опубликованную монографию Les languageses du pouvoirВнешняя ссылка («Языки власти»).

Ну так сколько же и каких языков есть в Швейцарии? Чтобы ответить на этот вопрос, посмотрите нашу веселую анимацию «Швейцария и ее четыре языка» длиной чуть больше шести минут. Там все вопросы разъяснены на машинках и человечках из пластилина. 

Такого рода дисбаланс не только противоречит основным правовым положениям, регулирующим в Швейцарии порядок и нормы представительства четырех национальных (не государственных, такого понятия в стране нет) языков в органах власти — он еще и усиливает диспропорции на оперативном уровне в рамках повседневной работы чиновников: немецкий язык используется в министерствах и федеральных ведомствах в приоритетном порядке, в то время как итальянский язык оттеснен на обочину. Почти 80% всех федеральных деловых бумаг, приказов и распоряжений пишутся на немецком языке, 19% — на французском. На итальянский остается всего ничего.

Кроме того, понимает итальянский исчезающе малое меньшинство немецко- и франкоговорящих сотрудников. Поэтому итальянский язык если и используется, то только там, где нужно сделать официальные переводы, и только тогда, когда нужно поговорить с кем-то из гостей или партнеров по переговорам или консультациям. Об этом мы разговариваем с Эмильен Кобельт (Emilienne KobeltВнешняя ссылка), соавтором монографии «Языки власти».

По ее словам, в теории существует твердая правовая гарантия, в соответствии с которой чиновники, говорящие на итальянском как на первом родном, имеют право работать именно на нем. В действительности же от них уже на стадии приема на работу ожидается владение немецким и / или французским языками, по крайней мере, они должны активно владеть одним из них и пассивно понимать второй. А вот от носителей немецкого и французского языков, как правило, ожидается, что у них в активе будет только один второй язык.

Интересно при этом, что большинством швейцарских федеральных служащих такого рода дисбаланс как таковым не воспринимается. Только 8% населения Швейцарии говорит на итальянском языке, а потому преобладает мнение, что требовать от чиновников такого же уровня знания итальянского языка, как немецкого и французского, было бы неправомерно, с учетом того, что немецкий (с диалектами) и французский языки являются родными для соответственно 62% и 23% населения страны. Следовательно, по умолчанию считается нормальным, что италоязычные сотрудники в плане изучения национальных языков Конфедерации должны прилагать особые дополнительные усилия. 

Замкнутый круг

Отправной точкой таких «проблем» является процесс замещения вакантных должностей в органах исполнительной власти федерального уровня. Именно тут начинается то, что авторы монографии «Языки власти» называют «замкнутым порочным кругом». Они обнаружили, что сотрудники отделов кадров с большей вероятностью наймут на работу кандидатов, говорящих на одном с ними родном языке, просто потому, что общий язык интуитивно облегчает общение и взаимопонимание. 

Работают же в отделах HR, как правило, сотрудники, говорящие на немецком языке, вот и получается, что преимущество они при всех прочих равных условиях отдают немецкоязычным кандидатам. А то, как претенденты на должность владеют другими официальными языками страны, практически никем не проверяется.

Поэтому в чиновных офисах продолжает доминировать стандартный немецкий язык, нанося удар по столь разрекламированному образу Швейцарии как страны идеального языкового мира и согласия. Какого-то преступного умысла за этим не скрывается, подчеркивают авторы монографии «Языки власти».

Большинство менеджеров отделов кадров изначально вообще концентрируются на профессиональных компетенциях кандидатов, языковые же навыки, как правило, не считаются каким-то фундаментально важным критерием, если только они прямо не требуются для работы на данной должности.

Более того, как отмечается, со времени вступления в Швейцарии в силу в 2010 году Федерального закона «О языках» и подзаконного акта под названием «Языковое постановление» в области обеспечения реального языкового разнообразия был достигнут определенный прогресс, пусть даже изначально намеченные цели многоязычия пока еще не достигнуты. Однако авторы монографии с оптимизмом смотрят в будущее. 

«Выход из этого порочного круга возможен, пусть даже это задача долгосрочного характера». По их мнению, тут решающее значение имеют два фактора. С одной стороны, говорят они, менеджеры-кадровики и руководители должны осознавать важность швейцарского многоязычия, рассматривая его как актив, а не как обузу. С другой стороны, важно, чтобы больше чиновников изучали и знали языки меньшинств.

Только таким образом италоязычные сотрудники, в частности, действительно получат возможность свободно выбирать себе рабочий язык. Уже сейчас желающие чиновники могут за счет работодателя приобретать новые и совершенствовать уже имеющиеся языковые навыки. Тем не менее важно продвигать национальные языки в школах, подчеркивает Эмильен Кобельт. А тут первую скрипку играют кантоны, субъекты федерации.

А что в Канаде и Татарстане?

Страны со многими языками сталкиваются с похожими проблемами. В Татарстане, например, недавно бурные дебатыВнешняя ссылка вызвало предложение сделать изучение «государственных языков» добровольным, при этом оно должно было бы «осуществляться не в ущерб преподаванию и изучению государственного языка России».

Властями Татарстана такое предложение было признано «конфликтогенным» и «играющим отрицательную роль в объединении народов России», поскольку в реальной жизни это может привести к существенному ограничению прав граждан на изучение в школе родного языка, то есть татарского. 

Нормативно-правовая база в Швейцарии

Использование четырех официальных языков в работе федеральных органов исполнительной власти Швейцарии регулируется ФЗ «О национальных языках и о мерах по совершенствованию взаимопонимания между разными языковыми сообществами» (BundesgesetzВнешняя ссылка über die Landessprachen und die Verständigung zwischen den Sprachgemeinschaften) и Постановлением «О национальных языках и о мерах по совершенствованию взаимопонимания между разными языковыми сообществами» (VerordnungВнешняя ссылка über die Landessprachen und die Verständigung zwischen den Sprachgemeinschaften). 

В соответствии с ними чиновники органов исполнительной власти федерального уровня могут работать на немецком, французском или итальянском языках. Федеральные постановления, законы и вся документация должны публиковаться на этих трех языках одновременно. Особо важные тексты и документы, касающиеся федеральных выборов и голосований на референдумах, публикуются также на ретороманском, который является национальным языком, но при этом официальным языком он является только на региональном уровне.

Положения «Языкового постановления» определяют, среди прочего, критерии «адекватного представительства языковых сообществ в органах исполнительной власти федерального уровня». В частности, документом определены процентные диапазоны, на которые следует ориентироваться, с тем чтобы четыре национальных языка страны были представлены на федеральном уровне, в частности, на уровне руководящих должностей, «пропорционально степени их представленности в стране».

Но более близок к Швейцарии пример Канады. Эмильен Кобельт приняла недавно участие в «полевом исследовательском проекте» в этой стране, финансирование которого осуществлялось по линии SNF, Швейцарского национального научного венчурного фонда (программа Sprachenvielfalt und Sprachkompetenz in der Schweiz NFP 56Внешняя ссылка / «Разнообразие языков и языковые компетенции в Швейцарии»).

Она отмечает, что Швейцария постоянно изучает международный опыт, с тем чтобы иметь информацию о наилучших практиках в сфере продвижения идеалов языкового мира и разнообразия. Тем не менее, разные страны — разные проблемы и разные пути их решения. Какие-то системно-практические сравнения тут вряд ли возможны. 

По ее мнению, часто то, что хорошо выглядит на бумаге, не действует в реальности. Так что Канада в плане решения языковых проблем отнюдь не является для Швейцарии каким-то примером, на который обязательно следует обратить внимание, и это с учетом того, что власти этой страны имеют в своем распоряжении куда более солидные средства и ресурсы.

«В повседневной жизни все происходит по накатанным рельсам: как только среди участников заседания или летучки оказывается хотя бы один англоговорящий человек, весь разговор сразу же полностью переключается на английский. В канадской государственной администрации английский язык доминирует даже еще в большей степени, чем немецкий в швейцарских органах власти», — резюмирует Э. Кобельт.