«Мы могли бы добиться этого еще десятилетие назад»

Рукопожатие министров иностранных дел: иранского Мохаммада Джавада Зарифа и американского Джона Керри (в центре), их окружают глава дипломатии Китая Ван И и Франции Лоран Фабиус, прошедшее воскресенье, Женева. AFP

Если бы не упорство Ирана и США атомный кризис мог бы разрешиться еще десять лет назад. Швейцарец Бруно Пелло, бывший руководитель МАГАТЭ, приветствует «беспроигрышное cоглашение», подписанное в Женеве.

С 1993 по 1999 годы физик Бруно Пелло (Bruno Pellaud) занимал пост заместителя генерального директора Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) в Вене, отвечая за Северную Корею и Иран. Затем, с 2001 по 2009 годы, он председательствовал на Швейцарском ядерном форуме.

Для него соглашение, подписанное в Женеве 24 ноября после четырехдневного дипломатического марафона между Ираном и дипломатической «шестеркой» (США, Россия, Китай, Франция, Великобритания и Германия), служит хорошим признаком разрядки в долгосрочном кризисе, связанном с иранской ядерной программой.

swissinfo.ch: Кто стал победителем на переговорах в Женеве?

Бруно Пелло: Я бы сказал, обе стороны. Каждая получила главное из того, что она хотела. Иранцы не потеряют лицо, потому что было признано их право обогащать уран. Их принцип, как высказался в разговоре со мной один из приближенных Ахмадинеджада, звучит так: «все, что мы получили, мы удерживаем за собой. А когда нам не дают уж слишком наглеть, то мы соглашаемся пойти на попятный».

Что касается Запада, то он получил максимальную прозрачность ядерной программы Ирана, страны, которая, между прочим, подвергается наиболее плотному контролю в мире со стороны МАГАТЭ.

Самое большое мое разочарование заключается в том, что мы уже стояли на тех же позициях десять лет назад. В ту эпоху президент Ирана Хассан Рохани (Hassan Rohani) уже был главным переговорщиком по ядерному досье, а его тогдашний помощник Мохаммад Джавад Зариф (Mohammad Javad Zarif) сейчас стал министром иностранных дел.

Иран прекратил обогащение урана в 2003 г., а несколько месяцев спустя эти двое подписали временное соглашение и дополнительный протокол к нему, который давал МАГАТЭ право выступать в роли очень навязчивого посетителя. В обмен на это Запад снял с Ирана санкции.

Таким образом, еще в 2004 г. иранцы были готовы согласиться с тем же самым, на что они пошли сегодня. Но европейцы затягивали дело, потому что надеялись на возвращение Хашеми Рафсанджани (Hāschemī Rafsandjani) на президентский пост в 2005 г. Они не ответили на иранские предложения, и в конце концов президентские выборы выиграл М. Ахмадинеджад.
 

Затем последовало соглашение 2006 г., вновь практически идентичное тому, что было подписано сейчас в Женеве. Администрация президента Дж. Буша — мл. долго ставила палки в колеса процессу урегулирования, но в итоге государственный секретарь Кондолиза Райс сумела убедить президента пойти против мнения «ястребов» в Вашингтоне. Увы, и этот договор сорвался, потому что Верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи и президент Ахмадинеджад в последний момент, если так можно выразиться, подставили переговорщикам подножку.

Courtesy

swissinfo.ch: Швейцария также прилагала усилия между 2008 и 2010 годами…

Б.П.: Мишлин Кальми-Ре, тогда – министр иностранныхт дел, поощряла эту посредническую роль, пользуясь тем, что Швейцария представляла американские интересы в Тегеране. Это была довольно насыщенная деятельность, которая осуществлялась под руководством государственного секретаря Михаэля Амбюля (Michael Ambühl).

Я имел честь быть советником в этой команде и побывать в Тегеране вместе с ним. Мы занимались тем, что пытались найти решение, которое подошло бы и иранцам, и европейцам. И к нам прислушивались. Али Лариджани (Ali Larijani), который сегодня председательствует в парламенте Ирана, тогда был главой переговорщиков и почти каждый раз, проезжая через Европу, он останавливался в Берне, чтобы встретиться с Мишлин Кальми-Ре и Михаэлем Амбюлем. 

Но в конце концов, несмотря на три тура переговоров в Женеве, никаких договоренностей достигнуто не было. В то время у меня сложилось впечатление, что Иран играет со Швейцарией, как он затем пытался играть с Турцией.

Основные пункты соглашения

Соглашение по форме является «планом совместных действий» на четырех страницах, в соответствии с которыми:

Иран согласится прекратить любой процесс обогащения урана до более чем 5% и демонтировать оборудование, необходимое для обогащения урана более, чем до 5%, а также будет стремиться нейтрализовать свои запасы урана, обогащенного почти до 20% и не строить новые урановые центрифуги.

Тегеран прекратит строительство в Араке завода по производству плутония и будет воздерживаться от сооружения нового объекта, способного извлекать плутоний из отработанного топлива. Наконец, Иран предоставит ежегодный доступ на свою территорию экспертов Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ).

Страны «шестерки» дают свое согласие на ограниченное облегчение санкций эквивалентное порядка 7 миллиардов долларов; они не будут вводить новые санкции в течение шести месяцев при условии, если Иран выполнит свои обязательства;

Предусмотрена приостановка санкций в отношении золота и драгоценных металлов, автомобильного сектора и экспорта нефтехимической продукции из Ирана. Кроме того, ведущие державы разблокируют продажи иранской нефти на сумму в 4,2 млрд долларов.

Большая часть американских санкций, напротив, торговых и финансовых, останутся в силе в течение последующих шести месяцев, так же, как как санкции, наложенные Советом Безопасности ООН.

(Источник: информационное агентство «AFP»)

swissinfo.ch: Так почему же это удалось сегодня? Был ли то эффект Рохани? Или эффект Обамы?

Б.П.: Пожалуй, и то, и другое. Обама был заложником своего первого президентского срока, но все пребывали в уверенности, что во время второго срока он начнет действовать активнее, не обращая внимания на необходимость переизбрания, хотя я считаю, что в глобальном смысле внешняя политика дается ему тяжеловато.

Стоит учитывать и экономическую ситуацию Ирана. Страна действительно нуждается в смягчении санкций. Можно сказать, что именно санкции поставили на колени режим в Иране. Соглашаясь с итогами женевской конференции, Рохани и Зарив делают это не из дипломатической вежливости, у них просто не было другого выхода. Кроме того, Рохани, если он нацеливается на второй президентский срок, непременно должен был чего-то добиться в сфере экономики.

swissinfo.ch: Правительство Израиля немедленно осудило это соглашение, которое, как там считают, предоставит Ирану все возможности сконструировать атомную бомбу. Как Вы можете это прокомментировать?

Б.П.: Израиль живет в совершенно другом мире. На самом деле, его волнует не атомная бомба, а желание сохранить свое превосходство на Ближнем Востоке. Их собственная бомба придает им некоторый иммунитет, а Иран если и представляет для них опасность, то не атомную, а связаную с влиянием на соседние страны, на политическую организацию «Хезболла», на Сирию, на Ливан.

Израиль – это пример вопиющей недобросовестности. Когда я работал в Вене, каждые три месяца мне наносил визит израильский посол, утверждавший, что «через три месяца у иранцев будет собственная бомба». И так продолжалось шесть лет… Сейчас Б. Нетаньяху продолжает ведет тот же курс, но его преувеличения не имеют теперь никакого веса.

swissinfo.ch: На Ваш взгляд, это соглашение означает начало процесса примирения в регионе?

П.Б.: Процесса примирения между Ираном и Западом — да. Сейчас благодаря этому появился капитал доверия. Но меня волнует позиция арабских стран.

Между шиитами и суннитами идет религиозная война, и все это приобретает громадное значение в сочетании с «Аль-Каидой», которая каждый день взрывает бомбы, с монархиями стран Персидского залива, опасающимися роста могущества Ирана. Эти монархии зависят, в свою очередь, от американцев, но они не хотят, чтобы Иран превратится в партнера Запада. Трудно предвидеть, какие изменения здесь могут последовать.

swissinfo.ch: Соглашение, достигнутое в Женеве, будет действительно в течение шести месяцев. Некоторые говорят, что противоречия, которые нужно разрешить, чтобы прийти к окончательному соглашению, громадны. Стоит ли опасаться новых препятствий?

Б.П.: Я не хотел бы становиться пессимистом. В Женеве были обозначены основные моменты — какова будет дальнейшая судьба реактора в городе Арак и детали дополнительного протокола о том, кто займется тщательным контролем.

Но позволю себе повторить: Рохани и Зариф уже согласились с таким протоколом десять лет назад. Что вполне возможно, так это отказ парламента в Тегеране ратифицировать достигнутый договор. Но даже в этом случае Западу не стоит хлопать дверью. Мне кажется, все самое важное было уже проговорено, а дальнейшее развитие событий зависит от судьбы западных санкций.

Ядерная энергия в Иране

Кроме месторождений урана, исследовательских центров и фабрик по обогащению урана Иран располагает сегодня единственным атомным реактором, производящим электроэнергию, в городе Бушер на Персидском заливе. Построенный российским подрядчиком, реактор был подключен к сети в 2011 году.

Еще одна атомная станция строится в городе Арак, ее реактор (предусматривается, что он заработает в 2014-2015 годах) в состоянии производить достаточное количество плутония для создания атомной бомбы. При этом необходим завод, чтобы отделять плутоний от других атомных отходов. Но такого завода у Ирана нет, и соглашение, подписанное в Женеве, запрещает его иметь в будущем.

Перевод с французского и адаптация: Людмила Клот