Отношения Швейцарии с ЮАР останутся ДСП

Мандела еще при жизни стал культовой фигурой. Reuters

Швейцария не собирается отменять режим ограниченного доступа к архивным документам об отношениях Берна с режимом апартеида. Разум левых политиков кипит от возмущения, а вот экономические круги Конфедерации реагируют на такую ситуацию с пониманием.

«Позор! Подвергать истину цензуре — это антидемократично». Пауль Рехштайнер (Paul Rechsteiner), депутат от партии социалистов в Совете кантонов, малой сенаторской палате швейцарского парламента, в выражениях не стесняется. И причин для возмущения хватает.

27 ноября 2013 г. он обратился к Федеральному совету (правительству Швейцарии) с требованием снять наконец режим ДСП (для служебного пользования) со всех архивов Конфедерации, хранящих документальные источники по истории отношений Швейцарии с Южной Африкой периода режима апартеида. Эта попытка закончилась также, как и целый ряд других попыток, предпринятых ранее, а именно, ничем. Действительно, за последние 10 лет поражение потерпели практически все те, кто когда-либо выдвигал требования снять гриф секретности с документов об отношениях между Швейцарией и режимом апартеида в ЮАР.

Одна из наиболее известных попыток такого рода была предпринята в 2002 г., когда адвокат из Нью-Йорка Эд Фаган (Ed Fagan), известный своей борьбой за осевшие в швейцарских банках «бесхозные состояния» еврейских жертв Холокоста, подал коллективный иск от имени жертв апартеида против нескольких финансовых институтов, среди которых не на последнем месте находились швейцарские банки «UBS» и «Credit Suisse».

Швейцария и апартеид

Законодательное оформление режима раздельного проживания рас (апартеид) в ЮАР произошло в 1950 г.

Тогда же свои филиалы в стране открыли такие компании из Швейцарии, как «Ciba» (сегодня «Novartis»), «Roche»,«BBC» (сегодня «ABB») и «Schweizerische Bankgesellschaft» («SBG», сегодня «UBS»).

В 1956 г. в Цюрихе было основано «Объединение Швейцария-ЮАР» («Vereinigung Schweiz-Südafrika»), которое фактически выполняло функции Торгово-промышленной палаты.

В 1960 г. в городе Шарпевиль (Sharpeville) полиция застрелила 69 черных демонстрантов. После произошедшей в стране всеобщей стачки организация «Африканский национальный конгресс» («ANC») была официально запрещена.

В 1963 г. ООН официально ввела эмбарго на поставки в ЮАР оружия и товаров двойного назначения. Швейцария к санкциям фактически не присоединилась.

В 1964 г. Нельсон Мандела и другие активисты «ANC» были приговорены к пожизненному тюремному заключению.

В 1968 г. швейцарские банки организовали специальный «пул» по закупкам южноафриканского золота.

До конца 1980-х гг. швейцарские банки закупили в ЮАР золота на общую сумму по меньшей мере в 300 млрд франков.

В 1974 г. Федеральный совет официально ограничил годовой объем инвестиций в ЮАР суммой в 250 млн франков (300 млн с 1980 г.). Данные ограничения нарушались постоянно.

В 1976 г. во время волнений в Соуэто (Soweto) по всей стране погибли примерно 600 человек.

С 1986 г. Швейцария начала активно поддерживать южноафриканские неправительственные организации, выступающие за демократизацию режима и за отмену апартеида.

В 1990 г. Претория отменила запрет «ANC». 11 февраля этого года Н. Мандела вышел на свободу. 8 июня он прибыл с визитом в Швейцарию и провел консультации с тогдашним министром иностранных дел Швейцарии Рене Фельбером (René Felber).

В апреле 1994 г. партия «ANC» убедительно выиграла выбора, Мандела стал первым черным президентом ЮАР.

Затем под действия иска попали и другие швейцарские фирмы и концерны. 16 апреля 2003 г. Федеральный совет решил приоткрыть доступ к соответствующим архивам, то только временно, и только к некоторым фондам. Обоснование для этого было простым: если бы против какой-либо швейцарской компании в США действительно было бы открыто уголовное дело, то в этом случае она не должна была бы оказаться в более невыгодном положении по сравнению с другими компаниями. А такая ситуация могла бы теоретически возникнуть из-за невозможности фирм, строя свою защиту, использовать имеющиеся архивные данные.

Однако, начиная с 2009 г., от последствий упомянутого коллективного иска не пострадала ни одна швейцарская компания. И именно поэтому министр финансов Эвелин Видмер-Шлумпф и заявила Паулю Рехштайнеру, что дальнейшие архивы открываться не будут. Другой ее аргумент — принцип равноправия: если уж открывать архивы, то в отношении всех фирм, а не только упомянутых в американском иске. А на такой шаг, указывает правительство Швейцарии, идти еще рано.

Истина дороже?

«Эту позицию отстаивали в прошлом федеральные советники Каспар Филлигер и Ханс-Рудольф Мерц. И совершенно невозможно понять, почему госпожа Видмер-Шлумпф, которая не имеет с тем периодом швейцарской истории ничего общего, продолжает идти прежним курсом», — возмущается сенатор П. Рехштайнер.

«Выражая соболезнования по поводу смерти Нельсона Манделы, Федеральный совет указывал на ту роль, которую он сыграл в примирении конфликтующих в ЮАР сторон. Но не будем забывать, что в основе этого примирения находилась, прежде всего, работа „Комиссии по примирению и установлению справедливости“ („Truth and Reconciliation Commision“). Истина — это всегда первейшее условие примирения», — указывает этот политик.

Жаклин Фер (Jacqueline Fehr), коллега Пауля Рехштейнера по партии, уже готовится подать новый парламентский запрос, на этот раз в Национальный совет, большую палату федерального парламента, депутатом которой она является. «Я думаю, что со смертью Нельсона Манделы ситуация изменилась. Сейчас настал удобный момент для решительных действий, потому что в связи с архивами на Федеральный совет все еще оказывается очень большое давление. Но при этом правительство просто больше не может давать те же ответы, что раньше», — убеждена Ж. Фер.

Карло Соммаруга (Carlo Sommaruga), еще один швейцарский депутат-социалист, очень бы хотел, чтобы парламент соответственно изменил швейцарский «Закон об архивах». Однако иллюзий он не питает: «Подобное предложение не соберет нужного большинства голосов депутатов. Это примерно тоже самое, что мы наблюдали и в случае со банковской тайной. Швейцария, как обычно, предпочитает ничего не делать до тех пор, пока не грянет гром и она не ощутит хороший пинок в зад».

Неполный отчет

Взаимоотношения между Швейцарией и режимом апартеида уже становились предметом глубокого научного исследования в начале 2000-х годов. К большому сожалению историков, решение не открывать дополнительные архивы пришлось на самое начало их работы. В результате из трёх сотен страниц итогового доклада периода 1970-х, 1980-х и наиболее решающих 1990-х годов касаются лишь 50 страниц.

Кроме всего прочего, исследователи столкнулись и с противодействием частных компаний. «С целью обеспечить работу известной „Комиссии Бержье“ (исследовавшей роль Швейцарии во Второй мировой войне, — прим. ред.) Федеральный совет издал в свое время указ, обязывавший раскрыть все соответственные государственные и частные корпоративные архивы. Он даже частично отменил ради этого банковскую тайну.

Этот прецедент, увы, стал пока единственным в истории Швейцарии и, конечно же, второго такого указа правительство не примет», — сокрушается историк Себастьян Гё (Sébastien Guex), один из тех, кто занимался изучением документов, отражающих отношения Швейцарии и ЮАР. Будучи опытным финансовым экспертом, он хорошо знаком с проблемой и он знает, что ни один банк и ни одна компания никогда добровольно не откроет для историков свои архивы.

Никаких сюрпризов?

Томас Плечер (Thomas Pletscher), глава межотраслевого объединения работодателей «economiesuisse», подтверждает, что швейцарская промышленность поддерживает в этом вопросе курс Федерального совета. «Архивы организации «Vorort», «Швейцарского торгово-промышленного союза», предшественника «economiesuisse», были переданы в распоряжение «Архива современной истории» при «Высшей технической школе Цюриха» («ETHZ»), и на них распространяется общий порядок снятия — или неснятия — грифа секретности с документов и фондов.

«Честно говоря, я не думаю, что там историк отыскал бы какие-то интересные вещи, по одной простой причине: в ту эпоху никаких проблематичных событий, в который напрямую или косвенно участвовал бы „Vorort“, не происходило», — уверен Т. Плечер. Успешно познакомившийся с архивами «Vorort» Себастьян Гё согласен с такой оценкой и признает, что ему и в самом деле «удалось очень мало извлечь из них чего-либо». Остаются еще архивы предприятий или отраслевых ассоциаций, например, объединений предприятий банковской сферы. Найдут ли там историки что-то ценное? Томас Плечер далеко не убежден в этом.

«Не забывайте, что законодательство обязывает хранить бухгалтерские документы в течение 10 лет. Но это не касается текущей корреспонденции, отчетов о поездках, о ходе реализации проектов, а также других внутренних корпоративных документов. Разные фирмы с ними обходятся по-разному». Стоит учесть также, что при слиянии компаний, — в результате которых, например, возникали такие гиганты, как «Novartis» или б «UBS», — утрата архивов была самым обычным делом.

Без обид

«После своего освобождения Нельсон Мандела поблагодарил Швейцарию и ее экономические круги», — говорит Томас Плетчер. Более того, выйдя на волю, будущий первый черный президент ЮАР для своей первой заграничной поездки выбрал именно Конфедерацию.

Как рассказал в 2010 году порталу swissinfo. ch Франц Бланкарт (Franz Blankart), бывший глава Госсекретариата по внешней торговле, «прагматичному Манделе была необходима хорошо работающая экономика», потому-то он налаживал отношения прежде всего именно с Берном. И его не смущал тот факт, что, пока он находился в заключении, Швейцария вела с режимом апартеида очень выгодную торговлю.

Об этом реализме напомнил недавно в своем интервью газете «SonntagsZeitung» и известный швейцарский политик Жан Циглер (Jean Ziegler). «Мандела никогда не выступал с критикой Швейцарии по очень простой причине: он знал, что станет главой государства, и что ему обязательно понадобится помощь и поддержка швейцарской финансовой системы. Он никогда не требовал никакой компенсации, и это, должно быть, стоило ему немалых усилий, тем более, что Швейцария так никогда и не извинилась. Но это был великий государственный деятель, и он умел идти на уступки».

«Тесные отношения»

В октябре 2005 г. был опубликован итоговый научный отчет под названием «Экономические отношения между Швейцарией и Южной Африкой в период 1945-1990 гг.». Вот только несколько выдержек из данного документа.

«По своей форме и содержанию это исследование находится под сильным влиянием конкретных условий, в которых оно проводилось. Нам был предоставлен чрезвычайно ограниченный доступ к архивным источникам как в Швейцарии, так и в ЮАР, в особенности, когда речь шла о финансовых вопросах. Это и объясняет отчасти такой «неровный» характер данного исследования. Так, например, целых 250 страниц посвящены периоду с 1945 до конца 1960-х гг., но всего 50 страниц касаются последующей фазы.

Швейцария поддерживала тесные экономические взаимоотношения с Южной Африкой на протяжении всего периода апартеида. Особенно крепкими были эти связи в области экспорта капиталов и коммерциализации южно-африканского золота. Когда во второй половине 1980-х годов иностранные компании покинули Южную Африку, швейцарские предприятия последовали этому примеру, но в гораздо меньшей степени.

Более того, в относительном выражении важность швейцарских инвестиций для Претории даже возросла. В течении периода политической изоляции южно-африканского режима – который начался в 1960-е гг. после введения экономических санкций ООН – компромиссная позиция официальной Швейцарии, которая морально осуждала апартеид, но отказывалась присоединяться к реальным санкциям, заметно укрепила доверие бизнес-сообщества ЮАР к швейцарским партнерам».

Перевод с французского и адаптация: Людмила Клот.