Футболка (почти) без грязных пятен

AFP

Одежда швейцарской марки «Switcher» производится с соблюдением всех принципов «справедливой торговли» («fair trade»). Правда, и эта почти образцовая бизнес-модель, которую часто называют революционной, имеет свои границы.

Суббота — традиционно день большой стирки. В машину отправляется гора носков, штанов и футболок, на этикетках которых указано, что сделаны они в Бангладеш, Китае или Таиланде.

Увы, но от проблем, бросающих тень на производителей этой одежды, вряд ли избавит даже самый сильный пятновыводитель. По мнению Жеральдин Вире (Géraldine Viret), пресс-секретаря НКО «Бернская декларация» («Déclaration de Berne»), «у потребителя нет почти никаких гарантий, что в ходе производства его любимой футболки надлежащим образом соблюдались права работников».

«Бернская декларация» входит в международную ассоциацию «Кампания за чистую одежду» («Campagne Clean Clothes»), и здесь убеждены, что «большинство предприятий-изготовителей одежды не платят своим работникам достойной зарплаты». Исключение — это как раз швейцарский «Switcher», который называют «образцовым». Портал swissinfo.ch побывал в штаб-квартире этой марки в городе Монте, что в окрестностях Лозанны, дабы разузнать поподробнее, как производятся «чистые» футболки.

Текстильное «11-ое сентября»

Обрушение центра «Рана Плаза» в Дакке 23 февраля 2013 года привело к смерти более 1 200 человек. Здание в восемь этажей, проектировавшееся как пятиэтажное, вмещало в себя целый ряд пошивочных ателье, работавших также и на европейские и американские текстильные фирмы.

Эта трагедия уже была названа «11-ым сентября текстильной отрасли». В любом случае, это был наиболее крупный несчастный случай за всю историю бангладешской текстильной отрасли. Уже прошло девять месяцев, но множество семей погибших рабочих до сих пор дожидаются выплат положенных им компенсаций. Это утверждают в швейцарской общественной организации «Бернская декларация».

«Положительный аспект этой трагедии заключается в том, что все большее число текстильных фабрик этой страны становятся членами „Соглашения о безопасности зданий в Бангладеш“, которое, в частности, предусматривает независимый мониторинг состояния зданий, в которых находятся фабрики и ателье по пошиву одежды», — пояснила Жеральдин Вире.

Соглашение было подписано уже 1 200 брендами. В интервью газете «Tages-Anzeiger» от 22 января 2014 года генеральный секретарь профсоюзного объединения «UNI Global Union» Филипп Дженнингс (Philip Jennings) высказал свою особую озабоченность отказом некоторых предприятий подписать это Соглашение. Среди «отказников» находятся и швейцарские торговые сети «Migros» и «Coop», которые аргументируют свою позицию финансово-коммерческими соображениями.

Избегать вредных веществ

Швейцарская марка одноцветной одежды спортивного стиля «Switcher», которая появилась на рынке в 1981 году, всегда выступала за полную прозрачность своего бизнеса. Отчасти об этом напоминают и принципиально открытые, без перегородок, офисы компании.

Всю бизнес-философию «Switcher» можно свести к нескольким простым тезисам: «Тот, кто хочет работать с нами, должен придерживаться наших принципов. Не важно, где расположена фабрика — в Бангладеш, Турции или Швейцарии. Мы подходим с одинаковыми критериями ко всей производственной цепочке». Это объяснил нам Жиль Дана (Gilles Dana), который уже более 15 лет отвечает в компании за устойчивое развитие.

Хлопок, самую популярную ткань для изготовления одежды, компания получает от сельхозкооперативов, главным образом, из Китая, а также Индии и Турции. Для тех из них, кто занимается биологическим производством хлопка без пестицидов, гарантирована закупочная цена, которая не опускается ниже определенного показателя. Дополнительные стимулирующие выплаты получают местные производители, которые вносят вклад в развитие инфраструктуры (школы, колодцы) населенных пунктов, на территории которых расположены их производства.

Начальные стадии обработка хлопка, от прядения до ткацкого производства, в компании «Switcher» практически полностью автоматизированы. Социальные аспекты на этом этапе не играют особой роли, указывает Жиль Дана. Куда серьезнее здесь вопрос использования различных химических веществ, необходимых для отбелки и покраски ткани, а также для того, чтобы смягчить ее и придать свойства огнестойкости.

«На один килограмм хлопка или синтетических волокон требуется обычно от 500 до 1500 граммов химических веществ», — рассказал нам Петер Вебер (Peter Waeber), руководитель швейцарской фирмы «bluesign», специализирующейся на экологической сертификации в текстильной индустрии. Жиль Дана признает, что полностью отказаться от «химии» очень сложно. Но чтобы уменьшить ее негативное влияние на окружающую среду и здоровье потребителей, «Switcher» придерживается стандартов «Oekotex», исключающих применение наиболее токсичных субстанций.

Для этого компания старается обрабатывать за один раз как можно больше заказов. «Это тот же принцип, что и при стирке белья: заводить стиральную машину, когда она максимально наполнена, а не запускать полный цикл стирки для каждого предмета одежды в отдельности», — подчеркивает Ж. Дана. По его словам, наиболее критическая фаза начинается тогда, когда ткань доставляют в ателье для пошива. Именно там трудится большинство из тех 30 миллионов человек в мире, чьи условия работы признаны по меньшей мере неблагоприятными.

Делай, как мы

«Бернская декларация» утверждает, что очень часто западные текстильные предприятия не выплачивают своим иностранным работникам минимальной установленной заработной платы, и это — настоящий позор.

Данная общественная организация подсчитала, например, что для того, чтобы жить более или менее нормально, швея в Бангладеш должна сейчас трудиться 52 часа в неделю, шесть дней из семи. Но при этом в текстильной индустрии тем, кто непосредственно производит одежду, почему-то достается наименьший процент от продажной цены готовой вещи.

«В рамках „Кампании за чистую одежду“ мы требуем выплачивать работникам такую зарплату, которая покрывала бы все его базовые потребности, включая расходы на жилье, транспорт, на приобретение медицинских и школьных услуг», — уточнила Жеральдин Вире. И подчеркнула, что все члены фонда «Fair Wear», который занимается сертификацией товаров по наивысшим социальным стандартам, выплачивают сейчас своим рабочим именно такую достойную зарплату.

Компания «Switcher», став первым швейцарским предприятием, вступившим в «Fair Wear», также гарантирует своим рабочим такие деньги, на которые реально можно жить. «Исходя из минимальной оплаты труда, которая в Бангладеш составляет 68 долларов в месяц, швея должна была бы получать у нас от 5 до 7 центов за футболку. Мы же обязуемся платить ей на 3 цента больше», — пояснил Ж. Дана.

Один раз в год между всеми работниками фабрики, в том числе и между теми, кто непосредственно не был занят на производстве одежды для «Switcher», распределяются денежные средства из специального «Фонда солидарности». «Мы выделяем 10 тысяч долларов на 3 500 рабочих. Конечно, это немного, но ведь мы — не очень крупный заказчик. Но если все одежные марки однажды сделают так же, как мы, то это позволит увеличить зарплату работникам у конвейера по меньшей мере вдвое», — уверен Жиль Дана.

Контроль и учет?

Очень часто об инспекциях в ателье и фабриках, проводимых независимыми организациями, становится известно заранее. Нередко это подталкивает владельцев производств к тому, чтобы начать инвестировать средства в охрану труда. Однако и у этой системы есть свои недостатки.

К примеру, в странах, где процветает коррупция, скрыть недостатки или представить поддельные документы о выплате зарплат можно очень легко. «Тем не менее инспектор-профессионал всегда в состоянии обнаружить наиболее серьезные недостатки», — заверил Жиль Дана.

«Бернская декларация» уверена, что параллельно с проверками необходимы и другие меры, такие, как встречи с рабочими вне стен предприятий, дискуссии с профсоюзными объединениями и неправительственными организациями на местах.

Нужно также работать и с популярными брендами, контролируя, насколько принципы справедливой торговли и социальной ответственности учитываются в их торговой политике.

Откуда дровишки?

Вступление в объединение «Fair Wear» ведет также к тому, что фабрики и офисы данного производителя становятся объектом постоянного процесса мониторинга. Инспектора проверяют все, от часов работы и зарплаты до наличия запасных выходов на производстве. «Как и мы сами, все наши поставщики должны согласиться с тем, что отныне они будут «под колпаком», – говорит Ж. Дана.

В 2013 году проверку прошла почти половина из 24 поставщиков компании «Switcher». «Когда мы обнаружили, что одна из таких фирм передала наш заказ субподрядчику, мы немедленно расторгли с ней контракт», – сообщил он, подчеркнув, что одним из важнейших принципов марки является принцип гарантированного места производства продукции.

Поэтому на всех футболках, произведенными фабриками системы «Fair Wear», а число их в 2012 году составило 2,5 миллиона, указан специальный код, который позволяет установить, где, кто и когда их изготовил.

Пределы возможностей

Однако отслеживать и контролировать этапы производства можно только до определенного предела. В этом признаются все, кто задействован в текстильном секторе. В случае такой одежды, как куртка или бюстгальтер, сшитой из различных составных частей,  добиться полной прозрачности практически невозможно.

По мнению Жиля Дана, модель, к которой прибегла его фирма, может существовать только на небольшом предприятии, которое сотрудничает с ограниченным числом поставщиков. В «Switcher», как и в других компаниях, проделали невероятную работу, признает Петер Вебер из «bluesign».

«Но нельзя забывать, что выращивание, например, хлопка требует много воды и способствует эрозии почвы. Так что на 100 процентов безвредного для экологии производства просто не существует». Кроме того, швейцарская марка использует не только биологический хлопок. Не меньше двух третей всего хлопка выращены традиционным способом, с применением химических удобрений и иных веществ.

Жиль Дана признает, что это делается по экономическим причинам. Тем же самым, что подтолкнули «Switcher» к постепенному переносу производства в Азию и Южную Европу. «Мы должны получать прибыль. Ведь мы остаемся фирмой, мы не благотворительный фонд».

Перевод на русский и адаптация: Людмила Клот.