Швейцарская судьба бывших узников Гуантанамо

AFP

Без суда брошенные в тюрьму на восемь лет, трое бывших заключенных Гуантанамо нашли себе приют в Швейцарии. На приезд еще троих Берн наложил свое вето. Что стало с этими людьми сегодня? Журналисты swissinfo.ch прошли по их следам, от кантона Юра во франкоязычной части Швейцарии до тюрьмы в Алжире.

Более трех лет прошло с тех пор, как трое бывших заключенных, два брата-уйгура и узбек, покинули американскую тюрьму Гуантанамо. По запросу Соединенных Штатов Швейцария предоставила им свое  гостеприимство и возможность начать новую жизнь.

Сегодня освобождение и перевод в другие страны бывших заключенных с американской военной базы на острове Куба стал реальностью – это произошло после новых обещаний президента Барака Обамы закрыть этот символ нарушения прав человека. Перемены должны коснуться 166 заключенных, до сих пор находящихся в тюремных стенах. Как же сложилась жизнь остальных? В особенности, тех, чьи судьбы имеют отношение к Швейцарии?

Слишком опасные гости

Эта история началась в 2008 году. При поддержке правозащитных организаций «Center for Constitutional Rights» из Нью-Йорка и «Amnesty International» трое заключенных Гуантанамо, ожидавших выхода на свободу, обратились с запросом о предоставлении убежища в Швейцарии. Они получили отказ и опротестовали его в Федеральном административном суде (TAF).

В 2009 году федеральные судьи признали первое обжалование. Оно принадлежало Абдулу Азизу Нажи (Abdul Aziz Naji), заключенному под номером 744, уроженцу Алжира. Его досье вернулось на повторное рассмотрение в Федеральную миграционную службу (ODM). Годом позже Федеральный административный суд вынес положительный вердикт и для Рауфа Абу аль-Кассима (Ra’ouf Abu al-Qassim), номера 709, родом из Ливии. Третий соискатель убежища, уйгур Адель Нури (Adel Noori), в глазах судей остался нежелательным элементом в Швейцарии.

В своих вердиктах Федеральный административный суд указал на то, что Федеральная миграционная служба нарушила право соискателей убежища быть выслушанными.

Сегодня, четыре года спустя, досье Нажи и Абу аль-Кассима до сих пор находятся в подвешенном состоянии. «Это исключительно сложные случаи», — признает Михаэль Глаузер (Michael Glauser), спикер миграционного ведомства. Ссылаясь на право защиты информации, он отказывается говорить о причинах, которые привели к первому отказу, и о мерах, принятых для соблюдения решения суда.

Между тем, эти трое нетипичных соискателей статуса беженца в Швейцарии больше не находятся в Гуантанамо. После восьми лет тюремного заключения, во время которых их формально не обвиняли и не судили, в конце 2009-го – 2010-м году они вышли на свободу…

Уйгур, которому сегодня 44 года, нашел приют на острове Палау в Тихом океане и, по словам Дениз Граф (Denise Graf) из «Amnesty International», у него есть работа и семья. Ливиец был переведен в Албанию, но, по свидетельству правозащитной организации, его интеграция была проблематичной. После падения режима Каддафи он предпринял усилия, чтобы вернуться на родину, после чего его следы затерялись.

Снова в тюрьме

Для Абдула Азиза Нажи, родившегося в 1975 году, обстоятельства складывались от плохого к худшему. Вопреки своему желанию, он был репатриирован в Алжир, где сегодня вновь находится в тюрьме, отбывая трехлетнее наказание за терроризм. Против него выдвинули те же самые обвинения, что и в США, где они никогда не подтвердились.

«Умственное и психическое состояние моего подзащитного постоянно ухудшаются», — заявила его алжирский адвокат Хассиба Бумер (Hassiba Boumer). «Речь идет о человеке очень замкнутом и осторожном. Он неохотно говорит о Гуантанамо, этот период был для него крайне болезненным. Кроме того, он не получает необходимого ухода. Находясь в изоляции от других заключенных, он, как и все обвиненные в терроризме, подвергается крайне жесткому обращению со стороны охранников».

Гуантанамо, позорная тюрьма

Созданная администрацией Буша, тюрьма Гуантанамо (на Кубе) приняла первых заключенных, родом из Афганистана, в январе 2002 года.

По данным американских властей, в общей сложности в ней находилось 779 человек – во имя «войны против терроризма». Только семерым из них были вынесены приговоры «военной комиссией». Против подавляющего большинства никогда было выдвинуто официальных обвинений и им не довелось предстать перед судом.

В январе 2009 года, через два дня после своего избрания, президент Барак Обама подписал декрет о закрытии этого пенитенциарного заведения к концу текущего года. Это обещание не было выполнено.

Одиннадцать лет спустя 166 человек до сих пор находятся здесь в заключении. Большинство из них – йемениты, уроженцы западной части Аравии.

Администрация Барака Обамы оценила 86 из них как «готовых к освобождению». Это, впрочем, не означает, что они автоматически становятся свободными гражданами и могут начать новую жизнь. Некоторые страны отказываются принимать бывших узников Гуантанамо. В других государствах они рискуют подвергнуться пыткам, а третьи регионы оцениваются как слишком нестабильные для отправки туда этих людей.

В знак протеста несколько месяцев назад сотня заключенных объявила голодную забастовку. Военные отдали приказ кормить силой три десятка забастовщиков. «Это решение было осуждено Международным Комитетом Красного Креста», — подтвердил для swissinfo.ch спикер МККК Алексис Хееб (Alexis Heeb).

Безнадежное досье Нажи

Одиссея Абдула Азиза Нажи началась в 2001 году в Пакистане, как подтверждают многочисленные организации по защите прав человека, среди которых «Amnesty Intertational» и «Human Rights Watch». Юноша был нанят на работу местной правозащитной организацией, которая помогала крестьянским коммунам и бедным мусульманам Кашмира. Однажды ночью, доставляя продукты в дальние деревни, он стал жертвой одной из многочисленных неразорвавшихся бомб. Раненого в ногу, его перевезли в госпиталь Лахора, впоследствии ногу ампутировали и заменили протезом.

После долгих месяцев реабилитации, в мае 2002 года, он отправился на север Пакистана, в Пешавар, чтобы навестить одного из соотечественников. По дороге его остановила пакистанская полиция и передала американским военным, базировавшимся в регионе.

За этим последовало обвинение в связи с радикальным террористическим движением. Работа для гуманитарной организации была лишь прикрытием, сочли в США. Абдул Азиз Нажи был доставлен в Гуантанамо, где подвергся пыткам, рассказали его адвокаты.

После шести лет заключения на островной тюрьме он воззвал к милосердию Швейцарии. Американские власти признали его «допущенным к освобождению» — «Cleared for release». «Это политически корректный способ сообщить заключенным, что они больше не рассматриваются в качестве врагов США, не признавая при этом их невиновности, — пояснила адвокат Андреа Прасоу (Andrea J. Prasow) из антитеррористической программы «Human Right Watch». — Соединенные Штаты придают исключительное значение языку, который они используют».

Нажи получил разрешение покинуть Гуантанамо, но с ним отправилось его бесконечное и безнадежное личное дело. Именно поэтому, на базе информации, переданной Вашингтоном, Швейцария пришла к выводу, что он опасен и ему следует отказать в получении убежища. Это решение не убедило ни правозащитников, ни Федеральный административный суд.

Непростой выбор

В 2010 году Швейцария приняла троих бывших заключенных, перед этим многократно выступив с критикой несовместимости тюрьмы в Гуантанамо с международными правовыми нормами.

  

Выбор кандидатов на проживание в Швейцарии происходил по результатам изучения личных дел заключенных, переданных американскими властями, а также по итогам визита в Гуантанамо делегации представителей Швейцарской Конфедерации и кантонов, пояснил пресс-секретарь Федерального департамента (министерства) юстиции и полиции Гвидо Бальмер (Guido Balmer).

Ходатайства с просьбой о предоставлении убежища двоих бывших заключенных до сих пор лежат в Федеральной миграционной службе, решения по нему пока не вынесено.

«Страх перед свободой»

Нажи пребывал в Гуантанамо в тот момент, когда 10 декабря 2009 года швейцарские судьи вынесли свое решение, рассмотрев его обжалование решения Федеральной миграционной службы.

В июле 2010 года он был переправлен в Алжир. «Нажи предпочитал оставаться в Гуантанамо, чем возвращаться на родину, потому что боялся пыток», — утверждает Рашид Месли (Rachid Mesli), директор фонда «Alkarama», базирующейся в Женеве неправительственной гуманитарной организации, которая борется за соблюдение прав человека в арабских странах.

Случай Абдула Назиза Нажи вызвал особенный отклик в США и послужил темой статьи в газете «New York Times», названной «Страх перед свободой».

Страх оказался обоснованным: сразу же по прилете в Алжир Нажи был арестован службой военной разведки, перевезен в секретное место и допрошен. И это – несмотря на предварительные гарантии, которые Вашингтон получил от алжирского правительства.

Благодаря вмешательству адвокатов-правозащитников через двадцать дней после ареста Нажи был освобожден и перевезен в свой дом в Батна (Batna). «Там он и оставался под постоянным наблюдением спецслужбы. Он должен был регулярно являться в военную казарму на допросы», — пояснил Рашид Месли.

В январе 2012 года Нажи вновь оказался за решеткой. Никаких новых доказательств его вины не было представлено, уверяет адвокат Хассиба Бумердасси (Hassiba Boumerdassi). «Мы опротестовали приговор и ожидаем сейчас судебного решения. Если трехлетний срок тюремного заключения будет подтвержден, мы попытаемся запросить его освобождения по медицинским показаниям, потому что ему необходим новый протез. Закон предусматривает эту возможность, когда человек отбыл половину срока», — пояснила она.   

Случай Нажи – не единственный. Трое бывших заключенных Гуантанамо, репатриированных в Алжир, также были арестованы службой разведки: кого-то из них освободили после серии допросов, другие ожидают вынесения приговора, объяснила Кати Тейлор (Katie Taylor) из британской неправительственной гуманитарной организации «Reprieve», которая занимается дальнейшими судьбами узников Гуантанамо.

Посольство Алжира в Швейцарии не ответило на вопросы swissinfo.ch как о деле Нажи, так и о политике по отношению к бывшим заключенным Гуантанамо в целом.   

Чья ответственность?

Закрытие тюрьмы, вызывающей столь много споров, администрация Барака Обамы объявило приоритетной задачей. Но о полной безопасности ее бывших узников в тех странах, куда они были переведены, говорить нельзя.

Мы обратились к американскому посольству с вопросом, какую, на их взгляд, ответственность за заключенных Гуантанамо берет на себя США, и какие меры принимаются для того, чтобы их переселение не стало причиной новых нарушений прав человека и Женевских конвенций. Ответ прозвучал коротко: «Без комментариев».

Андреа Прасов из «Human Rights Watch» отметила, что билатеральные соглашения о переводе троих бывших заключенных – конфиденциальны. «Американская практика предусматривает, тем не менее, дальнейшее наблюдение за ситуацией. Вашингтон желает знать, где находятся экс-заключенные, чем они занимаются, не покинули ли они принявшую их страну, а главное – не ведут ли они нелегальной деятельности».

Гостеприимство Швейцарии

На основании политического договора с Вашингтоном Швейцария приняла в 2010 году – в качестве гуманитарных беженцев, с выдачей вида на жительство – трех бывших узников Гуантанамо, двоих братьев-уйгуров и одного узбека. Этот процесс не имел ничего общего с длительной и болезненной процедурой подачи ходатайств о предоставлении убежища их менее удачливых товарищей по тюрьме. 

Сегодня два брата-уйгура, Аркин (Arkin) и Батхияр Мамут (Bathiyar Mahmut), номера 103 и 277, живут в регионе Юра, говорящем по-французски кантоне на северо-западе Швейцарии. Мы попытались связаться с одним из них – безуспешно. После первого и единственного появления в СМИ они каждый месяц отклоняют десятки запросов об интервью, которые получают чаще всего от журналистов из-за границы.

«В бытовом смысле они справляются достаточно неплохо», — пояснил Эндили Меметкерим (Endili Memetkerim), президент ассоциации «Восточный Туркестан» («Xinjiang»), которая объединяет в Швейцарии сотню человек, урожденных йугуров. Оказывается, младший брат, которому 37 лет, в первое время нашел работу в качестве садовника, а затем начал трудиться на часовой фабрике. Старший пока что ищет работу. Они учатся на курсах французского языка, хотя это и непросто, подчеркнул Эндили Меметкерим.

Раны Гуантанамо заживают с трудом. Старший брат подвергся наиболее сильным испытаниям, подчеркнула Дениз Граф из «Amnesty International». «В Гуантанамо он пережил вещи, которые нельзя описать. Он имел смелость возмутиться условиями заключения и, в наказание, был на долгое время помещен в изоляцию, — пояснила она. — Кроме того, он страдает от разлуки с женой и детьми. Швейцарские власти дали свое разрешение на воссоединение семьи, но китайская сторона не дает им покинуть страну».

О возвращении братьев Мамут в Восточный Туркестан не может идти и речи. «Мы, уйгурские беженцы, для властей Китая считаемся террористами», — рассказал Эндили Меметкерим. «При сегодняшнем правительстве им грозит смертная казнь или длительный тюремный срок», — уверен он.

О судьбе еще одного освободившегося узника, узбека, не известно ровным счетом ничего. Мы знаем лишь, что по первой профессии он – хлебопек, а также что он стал первым заключенным из Гуантанамо, приехавшим в Швейцарию. Его приняли власти кантона Женевы, которые решили хранить полнейшее молчание относительно его личности и жизни в Швейцарии. «Речь идет о праве на забвение», — пояснила Каролин Видмер (Caroline Widmer), спикер кантонального управления юстиции.

Этот выбор разделяет Кэти Тэйлор (Katie Taylor) из правозащитной организации «Reprieve». Напоминая при этом: «Но остаются еще вопиющие случаи нарушения прав человека – такие, как судьба Нажи – о которых необходимо говорить открыто, с целью не допустить, чтобы с другими людьми произошло нечто подобное».

Перевод с французского и адаптация: Людмила Клот