После 9/11: как мир стал «зоной, свободной от прав человека»

День 11 сентября 2001 года: все мы прекрасно помним, где находились тогда, 20 лет назад. Я лично должна была поехать в общежитие для соискателей политического убежища в небольшом городке Фрибур с целью написать репортаж о дальнейших перспективах тех, кому было отказано в предоставлении убежища в Швейцарии.

Когда я приехала туда, в приемной никого не было. Буквально все, и персонал, и постояльцы общежития, сгрудились перед экраном телевизора, наблюдая за событиями в Нью-Йорке. Когда я вошла туда, во Всемирный торговый центр как раз врезался второй самолет. Потрясение того дня мне не забыть никогда. Даже сейчас, два десятилетия спустя, трудно описать, каково это, наблюдать в прямом эфире за чем-то невообразимым, ужасающим. 

Когда я вернулась в редакцию в тот вечер, один из коллег сказал мне: «Ну, Имоджен, вот и все, наш мир изменился навсегда». Я все еще была настолько сосредоточена на самом этом событии, что не совсем поняла его, и мне потребовалось еще некоторое время, чтобы осознать, насколько он был тогда прав. В тот день наш мир действительно изменился навсегда. 

С тех пор мы уже привыкли к мелким неудобствам, сопровождающим нас в аэропортах во время путешествий, к опасениям за нашу безопасность, к предрассудкам и нетерпимости по отношению к тем или иным социальным или этническим группам, воспринимаемым нам как источник потенциальной угрозы, а теперь мы дожили и до радикальных изменений в законодательстве, регулирующем порядок обеспечения той самой безопасности, насчет которой мы так тревожимся. 

Атака на права человека

В последнем эпизоде нашего подкаста Inside Geneva мы рассматриваем все эти изменения и их последствия, в частности в области прав человека. Джеральд Стэйброк (Gerald Staberock), генеральный секретарь Всемирной организации против пыток (World Organisation Against Torture), говорит: «Я хочу, чтобы мое правительство боролось с терроризмом. Я хочу, чтобы те, кто совершил 11 сентября эти теракты, были привлечены к ответственности».

Но он также сожалеет о том, что атаки 11 сентября, которые с его точки зрения являются фундаментальным «отрицанием самой ценности прав человека», привели — по его мнению — к «еще одной атаке на права человека, уже со стороны государства и его методов противодействия этой угрозе». Сейчас, когда мы знаем всё или почти всё о внесудебных похищениях подозреваемых в терроризме, о тюрьме Гуантанамо, о пытках водой и т.д., и трудно представить себе, что в первые месяцы и даже годы после 11 сентября никто из нас, даже правозащитников, не знал, как на самом деле ведется «война с террором».

Как только эта война всерьез развернулась в Афганистане, я помню, как в неформальном порядке я получила «наводку» от Международного комитета Красного Креста (МККК) в Женеве о том, что им известно о какой-то перевозке каких-то заключенных с афганской авиабазы Баграм, но при этом никто понятия не имеет, куда их везут. А между тем согласно Женевским конвенциям, в обязанности МККК входит посещение лиц, задержанных во время вооруженных конфликтов. На тот момент, по крайней мере некоторое время, ничего похожего МККК сделать не мог. 

Фионнуала ни Аолаин (Fionnuala ní Aoláin), в настоящее время специальный докладчик ООН по правам человека и борьбе с терроризмом, также участвует с нами в этом подкасте. Она утверждает, что ее должность была учреждена только через пять лет после событий 11 сентября, и, по ее словам, «за это время и возникла свободная от прав человека зона, на территории которой Соединенные Штаты перешли к практике использования пыток, внесудебных похищений и произвольных задержаний».

Пытки стали легитимны?

Правительства всегда утверждают, что для противодействия чрезвычайным угрозам необходимы чрезвычайные меры. Безусловно, ни один политический лидер не хочет, чтобы при нем или при ней произошел теракт типа 11 сентября. И, как показывают многочисленные опросы общественного мнения, общественность также готова поступиться некоторыми фундаментальными правами человека, и все во имя победы над терроризмом.

Исследование, проведенное МККК в 2016 году, показало, что в промышленно развитых странах среди молодых людей многие согласны с тем, что «пытки оправданны, если они позволяют получить информацию, которая может спасти жизнь других людей». Поразительно, но среди молодых людей, живущих в зонах конфликтов или в ситуации господства репрессивных политических режимов, подавляющее большинство по-прежнему выступают против пыток.

Этот сдвиг вызывает беспокойство и у Фионнуалы ни Аолаин, которая отмечает, что «некоторые правительства начали оправдывать свои все более репрессивные законы именно резонами войны с терроризмом. «Прямо сейчас, в… Саудовской Аравии, Турции, Египте, мы видим, как правительства говорят, что правозащитники — это террористы, что эко-активисты — это террористы, что защитники прав женщин — это тоже террористы».

Является ли борьба с терроризмом контрпродуктивной?

Интересно, что сама Фионнуала ни Аолаин родом из Белфаста. Она родилась и выросла в условиях террористических атак и контртеррористических мер. Она считает, что «на самом деле для безопасности нарушение прав человека является совершенно контрпродуктивным шагом». С этой точкой зрения согласен и Джеральд Стэйброк.

Он вспоминает исследование, проведенное в Северной Ирландии, в котором старшие офицеры службы безопасности признали, что превентивные задержания «возможных террористов» обернулись полной катастрофой, причем не только с точки зрения прав человека, но и с точки зрения безопасности, потому что тем самым «вы расширяете поле «боевых действий, вы делаете саму проблему гораздо глубже. Превращая людей в жертвы, вы наносите удар как раз по делу борьбы с терроризмом». 

Все они уверены, что понятие «террорист» слишком широко и слишком «инфляционно» используется сейчас в теории и в практике и что он может стать при случае удобной отговоркой для правительств, стремящихся вводить такие законы, которые в иной ситуации было бы очень нелегко оправдать в глазах общественности.

Джеральд Стэйброк уверен, что «лучший ответ на терроризм — это демаскировать его, лишить романтики и сделать тем, чем он и есть, то есть элементарным убийством. Нужно не позволять ему прятаться за идеологиями. Следует сорвать с него все и всяческие маски, в том числе в рамках обычного уголовного судопроизводства, следует привлекать людей к ответственности, наказывать их, и, как говорится, «исполнять свою же собственную конституцию».

Сизифов труд?

Первые выстрелы в войне с терроризмом прозвучали ровно 20 лет назад в Афганистане. Сегодня в этой стране разворачивается настоящая гуманитарная и внешнеполитическая катастрофа. Западные дипломаты в панике бросились спасаться в аэропорт, при этом они оставили миллионы афганцев снова жить под властью талибов, той самой «террористической» группировки, ради победы над которой США и их союзники и вошли когда-то в Афганистан.

Так давайте спросим: чему научились мы за последние 20 лет? Послушайте наш подкаст Inside Geneva, чтобы узнать больше, а тут мы хотели бы поделиться с вами мнением Фионнуалы ни Аолаин. «Похоже, что мы не извлекли никаких уроков. Похоже, что мы предаем гражданское общество в этой стране, мы бросаем женщин, правозащитников и девочек, решив, что с нас хватит и нам пора уходить».

«Если вы боретесь за права человека, вы всегда занимаетесь в какой-то мере сизифовым трудом: вы толкаете камни в гору, смотрите, как они опять скатываются вниз, и вы снова толкаете те же камни в ту же гору. И я думаю, что тем, кто работает в сфере права человека в контексте борьбы с терроризмом, достался особенно большой камень».