Референдум — оружие швейцарских сепаратистов

Сентябрь 1978 г.: народные торжества и гуляния в г. Дельсберг / Делемон по случаю основания нового швейцарского кантона Юра. Keystone

История кантона Юра стала доказательством жизнеспособности швейцарского федерализма.

«Не могу сказать, будет ли в этот раз юрассийский вопрос решен окончательно. Ясно одно. Политический процесс, итогом которого стал нынешний (2013 года) референдум, можно считать идеальным примером того, как надо решать территориальные вопросы». 

Такое мнение высказал несколько лет назад известный швейцарский политик и дипломат Дик Марти, занимавший пост председателя консультационного «Межъюрассийского собрания» (Interjurassische Versammlung). Этот процесс «позволил воплотить на практике живую культуру диалога, дал возможность говорить друг с другом тем, кто раньше занимал совершенно непримиримые позиции». По мнению Дика Марти «созданное в 1994 году „Межъюрассийское собрание“, как видно, выполнило свою цель, то есть сделало возможным ведение конструктивного ненасильственного диалога, и это в рамках территориально-культурной и политико-религиозной проблемы, корни которой находятся в 1815 году».

Напомним, что тогда по итогам Венского конгресса территория бывшего Базельского княжеского епископства была передана кантону Берн. Тем самым католический и франкоязычный регион Юра попал под управление по большей части немецкоязычного и протестантского государственного образования. Такое политическое решение и привело, собственно, к возникновению юрассийского вопроса, к накоплению потенциала общественного недовольства, которое, правда, до поры до времени редко оказывалось в центре внимания властей или населения страны. Однако со второй половины 20-го века проблема политической, культурной и экономической маргинализации региона Юра в составе кантона Берн стала постепенно выходить на первый план.

Особенное недовольство населения — в какой-то степени изолированного от окружающего мира из-за непростого рельефа местности — вызывал факт отставания этого холмистого региона на северо-западе Швейцарии в плане развития отвечающей современным потребностям инфраструктуры. Это отставание касалось прежде всего дорог — асфальтовых и железных. Другим фактором стал процесс фактической германизации этого региона, особенно его южной части, которая была популярным местом расселения для (немецкоязычных) граждан кантона Берн.

На пути к разрыву

В послевоенный период в Швейцарии впервые возникают радикальные группировки сепаратистов, самой заметной среди которых была «Юрассийская ассамблея» («Rassemblement jurassien»), активно и даже агрессивно требовавшая предоставления региону Юра как минимум широких прав автономии. Активно действовали и противники сецессии, организовавшие «Союз юрассийских патриотов» («Union des patriotes jurassiens»), выступавший за нахождение Юры в составе Берна.

«Поначалу вопрос, где и в какой форме быть Юре, интересовал исключительно элиту общества, однако потом данная проблематика охватила самые широкие слои общества», — рассказывает Бернар Вота (Bernard Voutat), доцент «Института политики и международных исследований» при Лозаннском Университете. «Решать, с кем вы, пришлось отнюдь не только мастерам культуры, что привело к серьезному общественному расколу. Каждый был либо за кантон Берн, либо против него…».

Новый кантон Юра, образовавшийся в 1979 году, стал итогом целого голосовательного марафона, который долгие годы проходил как на федеральном, так и на кантональном и муниципальном (общинном) уровнях.

Общественные дебаты концентрировались поначалу на пресловутых «духовных скрепах»: решался вопрос, существует ли вообще юрассийская идентичность, и если да, то в чем она заключается? Дебатировались вопросы этнические, культурные, языковые, религиозные… «С точки зрения сепаратистски настроенных кругов, юрассийцы являлись настоящей нацией со своим культурным и историческим багажом, со своей идентичностью, возраст которой насчитывал сотни лет. Для других идея отдельной юрассийской исторической общности, сконструированной по территориальным, культурным или религиозным признакам, была не более чем фикцией», — рассказывает Б. Вота.

В 1960-1970-е годы проблема Юры входит в «горячую» стадию политического обострения. На переднем плане оказалось новое поколение активистов, настроенных как в пользу отдельного кантона Юра («Les Béliers» из организации «Front de libération du Jura» или «Фронт освобождения Юры»), так и противники сепаратистов «Les Sangliers». Увеличивается число насильственных акций.

Сторонники создания самостоятельного кантона Юра совершают (во многом символически, без особых жертв и разрушений) поджоги домов сторонников кантона Берн, оккупируют дипломатические миссии Швейцарии за рубежом и даже выстраивают стену на входе в здание швейцарского федерального парламента. Повсюду на заборах и стенах можно было увидеть один и тот же лозунг: «Jura libre» («Свободная Юра»). Один из деятелей «освобождения Юры» даже вынужден был бежать из Швейцарии в тогда еще франкистскую Испанию — таким образом Конфедерация получила своего собственного политического эмигранта.

Право на самоопределение

Вопрос о кантоне Юра постепенно привлекает к себе и внимание иностранных СМИ. Ситуацию в Швейцарии сравнивали тогда с положением в Сев. Ирландии, на Корсике или в испанской Стране басков. Однако отличия тут были куда более существенными. «В регионе Юра никогда не было схожих по ожесточенности актов насилия, особенно если проводить сравнения с другими национально-территориальными конфликтами в Европе, хотя понятно, что юрассийский вопрос был частью общеевропейской тенденции, в рамках которой решалась непростая проблема выстраивания отношений между региональными культурно-языковыми сообществами и центральными государственными органами.

Развиваясь на фоне исторического феномена деколонизации, локальные сепаратистские движения жестко ставили на повестку дня вопрос самоопределения. Ответ на эти вопрос в разных странах давался разный», — указывает Клод Хаузер (Claude Hauser), доцент кафедры новой и новейшей истории Истфака Университета Фрибура. В Швейцарии федеральный центр долгое время считал положение вокруг региона Юра внутренним делом кантона Берн. Однако к концу 1960-х гг. необходимость вмешательства в ситуацию центральной власти стала очевидна. Однако как вмешиваться, а главное, какое решение могло бы быть оптимальным?

Тогда ответы на все эти и многие другие вопросы были совершенно неочевидны, особенно если учитывать тот факт, что требование создания нового кантона ставило под вопрос территориально-административное устройство страны, сформированное еще в 1848 году. Однако дело тут даже не в традициях, а в том, что границы кантонов в Швейцарии, в стране со многими языками и культурами, и сегодня играют как раз роль тех самых духовных скреп.

Именно «кантон» как исторический и политический феномен стал в Швейцарии форматом решения вопроса о том, как можно было бы сочетать право на самоопределение с обязанностями субъектов федерации. Швейцарский «кантон» и сегодня выступает в качестве конкретного способа сохранения одновременно как локального своеобразия, так и общенационального единства, с опорой, разумеется, на рациональные идеи политического либерализма, гражданской нации и конституционного патриотизма (в противовес иррациональным и смертельно опасным идеям построения «этнически чистого государства»). Границы кантонов в Швейцарии менять нельзя ни при каких обстоятельствах.

Казалось поэтому, что проблема кантона Юра ставит всю эту сложно сбалансированную систему под вопрос. «В самом деле, ситуация вокруг Юры стала в те годы самой, наверное, серьезной проверкой на прочность для всей системы швейцарского федерализма. Многие делали тогда вывод о том, что, мол, она утратила свою гибкость, закоснела… Юрассийский вопрос стал, таким образом, той самой палкой, которой неразумный, на первый взгляд, ребенок пытался разворошить огромный муравейник. Этот вопрос, с другой стороны, заставил Швейцарию посмотреть на себя саму и подумать о том, как можно было бы решить вопрос Юры ко всеобщему удовлетворению», — подчеркивает К. Хаузер.

Атмосфера разрядки

Решение проблемы Юры постепенно складывалось именно на основе и с использованием потенциала швейцарского федерализма и прямой демократии, главным инструментом которых является референдум. Поэтому 1970-е гг. были отмечены целым рядом референдумов и голосований, в центре которых стояли те или иные этапные аспекты этого непростого вопроса. Новый кантон Юра, образовавшийся все-таки в 1979 году, стал, таким образом, итогом целого голосовательного марафона, который долгие годы проходил как на федеральном, так и на кантональном и муниципальном (общинном) уровнях.

«В то время как во многих странах такие вопросы все еще решаются по указке сверху, в Швейцарии пошли иным путем, дав возможность высказаться самим людям, живущим в затронутых регионах. Использование инструментов прямой демократии позволило еще на ранних этапах смягчить и компенсировать многие ситуации, которые в иной ситуации привели бы к росту политической напряженности», — подчеркивает Дик Марти.

Тест на будущее

Как мы уже упоминали, границы кантонов в Швейцарии трогать и перекраивать нельзя. Создание кантона Юра было во многом огромным историческим исключением. Д. Марти убежден в том, что «в настоящее время кантоны теряют свое политическое значение. Международные кооперационные связи Швейцарии становятся все более интенсивными, и все больше вопросов, порой напрямую затрагивающих интересы кантонов, решается на федеральном уровне. Практически в рамках каждой парламентской сессии принимаются решения о передаче определенных полномочий и предметов ведения с кантонального на федеральный уровень.

Для многих граждан кантональная принадлежность перестала быть столь же важной, как в прошлом. Часто человек живет в одном кантоне, а работает в другом. Я убежден, что на протяжении следующих 10-20 лет мы столкнемся с целым рядом референдумов, на которые будут выноситься вопросы слияния кантонов. Может быть, в результате Швейцария будет состоять только из семи или восьми кантонов, тем более что процесс слияния общин происходит сейчас на наших глазах и от года к году становится все более интенсивным».

Хронология конфликта

1815 г.: по результатам Венского конгресса регион Юра был передан кантону Берн. Ранее, с 1793 г., эта часть базельского княжеского епископства была французским департаментом (провинцией).

1950 г.: избиратели кантона Берн одобрили проект внесения изменений в кантональную конституцию. В соответствии с ними французский язык стал вторым официальным языком в кантоне Берн. Было усилено представительство юрассийских общин в кантональном правительстве.

1974 г.: на региональном референдуме жители региона Юры приняли решение образовать собственный кантон. Три южных протестантских округа региона решили остаться в кантоне Берн. Община Лауфенталь (Laufental) предпочла перейти под юрисдикцию кантона Базель-сельский.

1978 г.: избиратели Швейцарии одобрили создание нового кантона Юра большинством в 82,3% голосов. Кантон состоит из трех общин: Делемон (Delémont), Поррентрюи (Porrentruy) и Франш-Монтань (Franches-Montagnes). Преобладающая конфессия — католицизм.

1979 г.: кантон Юра обретает права суверенитета.

1994 г.: после очередного обострения юрассийского вопроса кантоны Юра и Берн, с целью примирения сторон, принимают решение о создании «Межюрассийского собрания» («IJV») под эгидой федеральных властей.

2009 г.: «Межъюрассийское собрание» передает 4 мая в руки министра юстиции Швейцарии Эвелинн Видмер-Шлумпф (Eveline Widmer-Schlumpf) доклад с перечнем возможных подходов к решению вопросов, оставшихся открытыми в рамках урегулирования юрассийского вопроса.

2010 г.: Федеральный совет, правительство Швейцарии, назначает 17 декабря депутата Совета кантонов Дика Марти (Dick Marty ) председателем «Межюрассийского собрания».

2012 г.: правительства кантонов Берн и Юра подписывают «Декларацию о намерениях», в которой были определены процессуальные аспекты проведения в обеих кантонах референдумов по вопросу территориальной принадлежности трёх южных общин региона Юра, находящихся в составе кантона Берн.

2013 г.: на референдуме народ соответствующих регионов высказался противВнешняя ссылка создания Большого кантона Юра в составе старого кантона и франкоязычных католических областей кантона Берн.

2017 г.: прошел референдума о судьбе и территориальной принадлежности бернской общины Мутье, ход и итоги которого проверяются сейчас на предмет их соответствия всем процедурным нормам. 

Перевод с немецкого и адаптация: Игорь Петров