Швейцарии мешает тень евгеники

Keystone

Швейцария станет последней страной Европы, разрешившей при искусственном оплодотворении применять так называемую «преимплантационную генетическую диагностику» («ПГД»). Соответствующий законопроект, однако, выглядит крайне жестким, особенно по сравнению с законами, регулирующими эту проблематику в других странах.

Искусственное оплодотворение, аборты, различные манипуляции с эмбрионами: дискуссии в сфере, связанной с вопросами зарождения человеческой жизни, всегда отличаются исключительно высоким эмоциональным накалом. Швейцарское законодательство, регулирующее эту проблематику, сегодня является куда более жестким, нежели законы, принятые еще 10 — 20 лет назад в большинстве соседних с нею западноевропейских стран.

О чем речь

«Преимплантационная генетическая диагностика» («ПГД») представляет собой генетический анализ эмбрионов, полученных методом искусственного оплодотворения, который проводится перед тем, как имплантировать их будущей матери. Цель — обнаружить серьезные болезни, которые могут потенциально развиться у ребенка и привести к решению не проводить имплантацию.

В настоящее время запрещенная в Швейцарии «ПГД» может помочь не более, чем сотне пар в год, у которых есть выбор — отказаться от диагностики или провести ее за рубежом. Пересмотр «Закона об искусственном оплодотворении» может серьезно изменить ситуацию. С июня 2013 года правительство Швейцарии передало в парламент проект закона, который предусматривает возможность проведения «ПГД». Это приведет к изменениям в федеральной Конституции, а потому закон должен в обязательном порядке получить одобрение на общенациональном референдуме.

Даже в новой редакции проект остается крайне жестким по сравнению с законодательствами других стран. В частности, «ПГД» может применяться лишь только в случае, если «вероятность, что будущий ребенок будет страдать серьезным наследственным заболеванием, является крайне высокой». Любое другое использование такой диагностики законом исключается.

Закон предусматривает также возможность доведения до стадии эмбрионов восьми, — против нынешних трёх — яйцеклеток, полученных за один овуляционный цикл. Это позволит замораживать некоторое число эмбрионов с целью новой попытки добиться беременности. В настоящее время это запрещено, и в случае неудачи необходимо начинать весь процесс заново.

Причиной тому, во многом, являются особенности швейцарской политической системы, нацеленной, прежде всего, на поиск гармонии и консенсуса. Понятно, что учесть абсолютно все интересы, а особенно там, где речь идет о жизни человека, очень трудно, если вообще возможно. Поэтому пока в Швейцарии «ПГД», или, говоря по-научному, скрининг анеуплоидии эмбрионов, до сих пор запрещен.

Во всей остальной Европе таким же путем идут лишь Австрия и Италия. Но вскоре ситуация может измениться. Швейцарский парламент наконец-то, в результате долгих дебатов, длившихся аж с начала 1990-х гг., одобрил депутатскую инициативу, которая требовала от правительства разрешить в Швейцарии этот самый скрининг.

В Национальном совете, большой палате федерального парламента, до сих пор еще прекрасно помнят драматическую речь Люка Рекордона, депутата от партии «Зелёных», родившегося с «синдромом Холта — Орама» («синдром рука-сердце» — наследственное сочетание аномалий больших пальцев рук и дефекта межпредсердной перегородки, — прим. ред.). Депутат заявил, что таким детям, как он, вообще нельзя давать рождаться. Не прошло и восьми лет, как соответствующий законопроект увидел свет.

Сегодня депутат малой палаты парламента Швейцарии (Совета Кантонов) Люк Рекордон по-прежнему выступает за необходимость ввести практику «ПГД». Расценивая представленный законопроект в качестве «документа на очень коротком поводке», он все-таки рад его рождению, признавая, что содержательный компромисс по теме «ПГД» был необходим, иначе невозможно было бы гарантировать закону большинство на федеральном референдуме.

Напомним, что в Швейцарии в течение 100 дней народ может назначить референдум по любому новому закону, принятому парламентом.

«Большинство в две трети?»

«В Швейцарии есть целое множество противоположных мнений в связи такой диагностикой», — поясняет „зелёный“ депутат Л. Рекордон. «Недоверие к „ПГД“ велико, причем отрицательную позицию занимают здесь, например, фундаменталисты как в католической церкви, так и в протестантской. Среди социалистов и „Зелёных“ также есть немало людей, опасающихся злоупотреблений в стиле пресловутой евгеники.

Не стоит забывать и об организациях защиты интересов инвалидов — главным образом, людей с умственными отклонениями, — которые говорят, что, возможно, в целом детей-инвалидов станет меньше, но те, что все же родятся в результате сознательного выбора родителей или по случайности, окажутся еще более изолированы от общества».

Франсуа-Ксавье Пюталла (François-Xavier Putallaz), философ и профессор факультета теологии Университета г. Фрибур, член швейцарской «Национальной комиссии по этике» («Commission nationale d’éthique»), тоже подчеркивает необходимость отыскать в этой сфере компромисс, особенно необходимый с учетом существования в Швейцарии системы прямой демократии.

«Мы остались, как мне кажется, единственной страной, в которой политики спрашивают у людей, что они думают по тому или иному поводу или закону, а потому нам нужно найти решение, приемлемое для всех. А это означает, что общий знаменатель будет очень маленький. В других странах проще, там всё решает только парламент, а значит легче сформировать нужное политическое большинство».

Учитывая, что закон, разрешающий «ПГД», приведет к изменениям в Конституции, он должен обязательно пройти через горнило федерального референдума. «Это будет „Да“ процентов этак на 65, готов с вами поспорить на что угодно», — предсказывает Франсуа-Ксавье Пюталла, который сам относит себя к лагерю меньшинства.

Призрак «евгеники»

Сразу после своего появления техника «ПГД» стала предметом серьезных дискуссий, накал которых можно сравнить только с горячими дебатами, которые велись в свое время в Швейцарии по вопросу об абортах.

С точки зрения ее сторонников, «ПГД» позволит родителям заранее избегнуть ненужных страданий и расходов, связанных с уходом за ребенком с тяжелой инвалидностью.

Противники выступают не только против присвоения человеком права решать, кто достоин родиться, а кто — нет, но, хуже того, создавать человеческие эмбрионы, отдавая себе отчет в том, что некоторые из них будут впоследствии уничтожены.

Некоторым внушает опасения призрак евгеники — ведь теоретически в будущем можно будет, благодаря техническому прогрессу, не только выбирать пол будущего ребенка, но и цвет его волос и глаз, и так далее.

На скользкой дорожке

Что же делает «ПГД» в глазах философа из Фрибура неприемлемым методом? По его мнению, это «скользкий путь вниз, на котором стоит только сделать шаг, и невозможно удержаться от следующих, и так до самого дна пропасти, избежать которой мы все так стремились».

Наблюдая за эволюцией законодательства других стран, таких, как Испания или Франция, Франсуа-Ксавье Пюталла видит, как там один за другим рушатся бастионы ограничений. Швейцария неизбежно последует за ними. По его мнению, «будучи гуманистами, мы должны противостоять этой тенденции».

Ситуацию он иллюстрирует на следующем примере. Швейцария намерена, приняв закон о «ПГД», запретить практику так называемых «дизайнерских детей», зачатых для того, чтобы быть иммуносовместимыми с больным братом или сестрой и способными затем стать для них донорами стволовых клеток. Очень напоминает фильм «Остров» с Юэном Макгрегором и Скарлетт Йоханссон, мрачноватую антиутопию, где люди клонировали сами себя с целью иметь неограниченный «запас» органов для пересадки.

Каковы будут последствия такого шага? По мнению Франсуа-Ксавье Пюталла, «пары не смогут больше прибегать к этой технологии в Швейцарии и поедут для этого во Францию, Бельгию или Испанию. И только богатые смогут себе это позволить, что объективно недопустимо. То есть, как это уже произошло с абортами, подобный медицинский туризм приведет к тому, что Швейцария тоже рано или поздно сдастся».

Люк Рекордон, однако, оценивает эту эволюцию как неизбежную. И для него выбранная стратегия является единственно верной. «Если мы хотим добиться успеха на референдуме, нужно действовать осторожно, продемонстрировав, что хотя бы в течение нескольких последующих лет мы сможем избежать эксцессов, по крайней мере, чтобы внушить уверенность тем, кто их все же опасается. И в один прекрасный день, когда в оппозиции не останется никого, кроме законченных фундаменталистов, мы могли бы рассмотреть возможность сделать еще один шаг вперед».

Долгая дорога

1978 г. В Великобритании родилась Луиза Браун, первый в мире «ребенок из пробирки». С тех пор, благодаря искусственному оплодотворению, на свет появилось уже около 5 миллионов человек.

1985 г. В городе Локарно родился первый швейцарский «ребенок из пробирки». В тот же год граждане страны отвергли народную законодательную инициативу, которая была направлена против абортов и предлагала законодательно защищать человеческий эмбрион с самого момента зачатия.

1985 г. Журнал «Beobachter», специализирующийся на защите прав потребителя, выступил с народной законодательной инициативой, целью которой была более строгая регламентация процедур оплодотворения «ин витро».

1991 г. Журнал «Beobachter» отозвал свой проект закона, удовлетворившись правительственным контрпроектом, цель которого была, скорее, предотвратить злоупотребления, нежели запретить новые многообещающие медицинские технологии.

1992 г. Этот законопроект был одобрен на общенациональном референдуме. Сегодня он составляет основу Ст. 119 федеральной Конституции, регламентирующей вопросы искусственного зачатия и исследований генома человека.

1992 г. Как только эта статья была принята, ряд общественных групп выступил с инициативой полного запрета искусственного оплодотворения. В ответ правительство выдвинуло проект Закона, конкретизировавшего эту новую статью Конституции.

1998 г. Парламент одобрил новый «Закон об искусственном оплодотворении» — обошлось без референдума.

2000 г. Законодательная инициатива на предмет запрета искусственного оплодотворения была отвергнута на референдуме большинством в 70% голосов.

2002 г. Большинством в 70% голосов швейцарцы признали на референдуме право на аборты. Если раньше они разрешались только по медицинским показаниями, то теперь такое решение женщина могла принимать сама свободно, на сроке беременности до 12 недель.

Дебаты только начались

Этого самого «шага вперед» медики ожидают уже очень давно. «Наши ожидания мы сформулировали еще во время общественного обсуждения законопроекта о «ПДГ» в 2009 и 2011 гг., но нас словно никто не услышал», — говорит Доротея Вундер (Dorothea Wunder), главный врач отделения репродуктивной медицины «Университетского клинического центра кантона Во» («CHUV») в Лозанне.

Нынешний законопроект является для нее «существенным прорывом», она приветствует, например, право замораживать и сохранять на будущее эмбрионы, что дает возможность при неудачной трансплантации не начинать все опять с нуля. Однако она рассматривает в качестве «абсурда» норму закона, лимитирующую количество эмбрионов, создаваемых в рамках попыток экстракорпорального оплодотворения (три эмбриона, не прошедшие «ПГД», и пять – прошедшие).

По ее мнению, все решения должны приниматься не по бюрократическим, но по медицинским показаниям, ведь «ПГД» повышает шанс пар на то, что их желание получить ребенка будет, рано или поздно, исполнено. «Меня всегда очень тревожил метод многоплодной беременности, при котором, сознательно идя на риск, женщине переносят по два оплодотворенных эмбриона. Возможность замораживать эмбрионы позволяет нам отказаться от такой терапии, не сокращая при этом шансов на успех. Но в случае «ПГД» с только восьмью эмбрионами мы вовсе не уверены, что нам удастся в итоге найти тот эмбрион, у которого будут наилучшие шансы дойти до цели».

Доротея Вундер и ее коллеги продолжают бороться за то, чтобы в законопроект были внесены соответствующие изменения. «Если же закон будет принят в своей нынешней форме, я продолжу советовать моим пациенткам делать «ПГД» за границей», — предупреждает врач. По ее словам, пока в Швейцарии число многоплодных беременностей останется довольно высоким, что приводит к повышенной младенческой заболеваемости и смертности, а также увеличивает расходы, ложащиеся на систему общественного здравоохранения.

Перевод с французского и адаптация: Людмила Клот.