Что значит быть переводчиком в Швейцарии?

Родом из Германии, Диана Линдер (Diana Linder), принадлежит к многочисленному цеху переводчиков, работающих в Женеве. Bill Harby

Что это значит — работать переводчиком в Швейцарии, стране, в которой говорят на четырех национальных языках? Наши невыдуманные истории.

Перевод с английского: Нина Шулякова, при участии Игоря Петрова.

Есть ли такая страна, которая испытывала бы большую потребность в переводчиках, чем Швейцария? Если честно, я другой такой страны не знаю! Напомню, что в этой альпийской республике с населением в 8,3 млн человек официально признаны национальными четыре языка: немецкий, французский, итальянский и ретороманский. При этом Швейцария в качестве пятого неофициального национального языка вынуждена скрепя сердце терпеть еще и английский язык. 

Доля иностранцев в стране достигает в настоящее время 25% от общего числа жителей. Швейцария стала местом размещения Европейского отделения ООН, целого ряда мировых и европейских неправительственных организаций, различных частных коммерческих компаний и структур из сферы искусства, и всем им необходимо как-то в буквальном смысле находить общий язык. Без переводчиков, как мы видим, тут просто не обойтись.

Так что таки да! Швейцария — это страна, предоставляющая весьма широкие возможности для профессиональных устных и письменных переводчиков. В немецком языке эти две профессии даже обозначаются двумя разными понятиями: «толмач» — это переводчик устный, а собственно «переводчик» — это тот, кто занимается переводом письменным. Но кто эти люди, с какими проблемами они сталкиваются и что дает им занятие непростым и часто неблагодарным ремеслом перевода в Швейцарии? Знакомьтесь: четыре переводчика из Женевы.

«Присяжный переводчик»

Патрик Ленер (Patrick Lehner). Bill Harby

Патрик Ленер, француз по происхождению, начал изучать английский и немецкий языки еще в школе в Париже. Он не очень любил языки как предмет, но в целом обожал английский. «На уроках немецкого я был худшим в классе», — вспоминает он. Позже, поехав по программе студенческого обмена в Великобританию, он услышал хит группы Rolling Stones — Brown Sugar и с тех пор остается убежденным англофилом.

В Швейцарию Патрик приезжал во время своей службы во французской армии по программе обмена. С 1982 года он живет здесь постоянно. Как и многие переводчики в Швейцарии, Патрик Ленер фрилансер, работающий по контракту с крупными фирмами, корпорациями, юридическими и бухгалтерскими компаниями, банками, правительственными органами и международными бюро переводов. Он переводит с немецкого или английского на французский. Как почти все его коллеги, он обычно переводит только на свой родной язык, чтобы как можно точно передать тончайшие нюансы текста.

У него есть сертификат «присяжного переводчика», что означает, что его переводы официально принимаются в большинстве судов Швейцарии и Европы. Кроме того, он помогает с устными переводами женевской полиции. Патрик Ленер с радостью признается, что предпочитает письменные переводы устным отчасти потому, что их можно делать «в шортах и не бреясь. Но мне нравятся вызовы, которые переводчику бросает процесс устного перевода. Он ведь связан со стрессом и адреналином, на который под конец просто подсаживаешься».

Квалификация позволяет Патрику Ленеру запрашивать более высокие гонорары, хотя некоторые потенциальные клиенты и считают, что предоставляемые им услуги «слишком высокого качества и стоят слишком дорого». В этом наш собеседник признался нам в своем домашнем офисе в Женеве. И так происходит в последнее время все чаще и чаще, из-за, как он выразился, «гуглоизации переводов», имея в виду дешевые и доступные онлайн-инструменты машинного перевода. «Мы, переводчики, просто товар, и нас уже не ценят, как прежде».

Человек из мира маркетинга

У Найджела Кейва нет официального сертификата переводчика, зато есть целых три паспорта: британский, швейцарский и новозеландский. Он родился в Великобритании. Папа — англичанин, мама — из Новой Зеландии. В его активе — степени бакалавра и магистра современных языков Оксфордского университета. «У меня хороший слух, и мне повезло с прекрасными преподавателями французского и немецкого, которые очень меня вдохновили», — говорит он.

Найджел Кейв (Nigel Cave). Bill Harby

Французским и немецким языками он владеет свободно, испанский знает на уровне «читаю и перевожу со словарем». Чудо, но Найджел Кейв также понимает один из вариантов швейцарского немецкого, отчасти благодаря своему многолетнему роману с девушкой, которая помогала ему разобраться в языке, напоминающем ему «забавное заболевание уха, горла и носа одновременно». За свою долгую карьеру — а ему зачастую приходилось совмещать несколько работ в области маркетинга, обучения и переводов — у него, по его собственным словам, проблем с поиском работы в качестве переводчика никогда не было.

Он иногда даже вынужден заключать субподрядные контракты со своими коллегами, если бывал слишком занят работой по контракту, или если это мешало его «страстной влюбленности в теннис». «Периодически случается, что заказчик спрашивает, а сертифицирован ли я официально», — говорит он. «Но большинству клиентов это не важно. Если вы хорошо делаете свою работу, люди будут обращаться к вам вновь и вновь». Один из его любимых и постоянных клиентов — Швейцарский совет по культуре «Про Гельвеция», для которого он делает переводы с немецкого и французского на английский язык. 

Он также с иронией вспоминает «незабываемого» клиента, который попросил его однажды перевести сценарий порнофильма — да, бывает и такое! А вот за что наш собеседник никогда не брался, так это за перевод поэтических текстов. Ему неоднократно предлагали такую работу, но он всегда отказывался. Почему? Он неожиданно переходит на французский: «Это слишком сложно». При этом он произносит просто «богохульную» фразу: «Шекспир, кстати, лучше звучит на немецком». А что, в этом что-то есть!

Не меньшей крамолой для некоторых может быть тот факт, что этот переводчик выступает за большее распространение английского языка в жизни Швейцарии. «Мне кажется, английский расширяет ментальные горизонты, делает людей более открытыми». Тем не менее, он признается, что любит традиции и его беспокоит возможность исчезновения ретороманского языка, на котором сейчас говорит менее 1% населения Швейцарии. «Но это — демократия. Если людям этого хочется, так им самим и решать!»

Переводчик и музыковед

Ричард Коул (Richard Cole). Bill Harby

На экспансию английского языка Ричард Коул смотрит с других позиций. «Тут есть шанс добиться взаимовыгодного компромисса, но, с другой стороны, такая ситуация может привести к культурному и политическому обнищанию. Людям больше не нужно будет утруждать себя изучением чужого языка и, следовательно, не будет у них и необходимости пытаться понять менталитет и историю жизни друг друга».

Ричард Коул родился в Чикаго. Его мама родом из немецкой части Швейцарии, папа — американец. Сначала мама дома говорила на швейцарском немецком, но потом отец решил, что в доме должна звучать только английская речь. Но бабушка с маминой стороны все равно продолжала читать внуку сказки на швейцарском немецком. В старшей школе у него был выбор между французским и испанским языком, но красота французского сразила его наповал, поскольку, как он сам говорит, «есть в этом языке что-то не от мира сего».

В университете Северного Иллинойса он специализировался по французской литературе, затем приехал в Женеву, где закончил Школу письменного и устного перевода (L’École de Traduction d’Interpretation). В течение 30 лет Ричард Коул работал в качестве переводчика в Европейском вещательном союзе (EBU), переводя на английский язык сценарии, брошюры, буклеты, биографии исполнителей и другие материалы с французского, немецкого, итальянского и испанского языков. Кроме того, он и сейчас работает музыковедом в «Оркестре франкоязычной Швейцарии» («Orchestre de la Suisse Romande») и профессионально поет в опере.

Кстати, он настаивает, что переводчикам следует переводить всегда только с другого языка на свой родной, а не наоборот. С этим согласны не все, существуют и другие школы перевода, утверждающие обратное, но Ричард Коул убежден, что, «только переводя на родной язык, переводчик способен дать наиболее глубокую и точную интерпретацию переводимого текста. А усвоенные с молоком матери знания из области истории, популярной культуры, литературы и искусства позволят ему заставить переводной текст звучать и читаться как оригинальный».

«Толмач»

Диана Линдер (Diana Linder). Bill Harby

Диана Линдер родом из деревни недалеко от Штутгарта (Германия). Она согласна с тем, что лучше всего работать, переводя преимущественно на родной язык, хотя и добавляет, чтои для нее  «французский язык сейчас — как родной немецкий». Работает она главным образом как устный переводчик — «толмач» («Dolmetscher»). Английский язык она учила в школе в Германии, затем студенткой по обмену обучалась в Великобритании и в течение года в городе Денвер (штат Колорадо, США), где также изучала испанский и французский языки.

У нее есть степень бакалавра по французскому и немецкому языкам Университета Восточной Англии (Великобритания), сертификат в области письменного и устного перевода, а также сертификат Женевского университета в области конференц-перевода. В поисках заработка ей часто приходилось заниматься переводом киносубтитров. «Работать было весело, но платили мало», — говорит она. Сейчас Диана Линдер переводит в основном на международных конференциях медицинской, политической и экономической тематики.

О переводе в SWI Swissinfo

Журналисты портала SWI Swissinfo, материалы которого публикуются на 10 языках, сталкиваются с проблемами перевода каждый день. Мы могли бы написать отдельную книгу — о том, например, почему речь у нас идет не о переводе, а о создании новой и самостоятельной версии текста, как и почему мы переводим те или иные термины, понятия и названия и почему переводчик всегда еще немного филолог и историк.

Но если коротко, то мы исходим из необходимости работать для аудитории, мало осведомленной или почти не имеющей никакого понятия о швейцарских реалиях. Мы должны далее переводить тексты синтетического характера, то есть созданные на пересечении литературного/репортажного/очеркового и научно-специализированного стилей.

Кроме того, мы должны учитывать, что эти тексты всегда содержат массу понятий, во-первых, специфически швейцарских, а во-вторых, порой имеющих в Швейцарии, с ее четырьмя национальными языками, разные формы бытования в языке, как это, например, имеет место с партией, которая по-немецки называется Schweizerische Volkspartei, а по-французски Union démocratique du centre. Какой вариант выбрать для перевода на русский? Почему? Каковы объективные критерии?

В итоге, наша сверхзадача выглядит следующим образом:

— переводить тексты так, чтобы их переводная природа не была заметна, но чтобы при этом они сохраняли свое стилистическое и содержательное единство;

— чтобы эти тексты ложились на особый русскоязычный культурный фон;

— учитывать при перевоссоздании текста специфические особенности языковой аудитории, связанные с иной логикой мышления, другими привычками в подаче и особыми потребностями в рамках анализа фактического материала, которые, например, в немецких/швейцарских и русских текстах сильно различаются.

— чтобы по прочтении текста у читателя было меньше вопросов, чем перед началом чтения.

Удается ли это — судить читателям, которым мы в заключение предлагаем самим ощутить всю сложность нашей работы и высказать свое мнение насчет того, как все-таки следует перевести на русский язык название Schweizerische Volkspartei / Union démocratique du centre. Аргументированные комментарии и варианты перевода с объяснением объективных критериев и логики можно оставлять в соцсетях. 

Она убеждена, что каждый серьезный переводчик должен иметь сертификат или какой-то другой квалификационный документ. Она признает, что в Швейцарии есть несертифицированные устные и письменные переводчики, обладающие богатым опытом и высокой квалификацией, которые при этом требуют за свой труд гораздо более скромные гонорары. Однако наша собеседница говорит, что у неквалифицированных переводчиков есть свой предел и часто они просто не в состоянии предоставить действительно высококачественные услуги. «Такие коллеги опасны для нашей профессии, ведь они могут нанести ущерб нашей репутации, не говоря уже о ценовом демпинге».

Она согласна с Ричардом Коулом в том, что распространение английского языка в Швейцарии не такая уж и позитивная тенденция. Когда каждый пытается говорить по-английски без устных переводчиков, периодически возникает путаница и недоразумения. С ее личной профессиональной точки зрения, когда конференции проводятся без переводчиков только на английском языке, «это очень и очень плохо».

Сколько получают переводчики?

В ближайшее время кризиса на рынке переводов в Швейцарии можно не опасаться. Переводчикам по-прежнему легко удается находить здесь работу. Кроме того, «гонорары в Швейцарии выше, чем где бы то ни было», — говорит Патрик Ленер, бывший председатель «Швейцарской ассоциации присяжных переводчиков» («Schweizerischer Verein vereidigter ÜbersetzerВнешняя ссылка» / «Association suisse des traducteurs-jurésВнешняя ссылка»).

По его словам, стандартная стоимость услуг письменных переводчиков для европейских клиентов составляет в Швейцарии около 1,0 евро, или 1,15 швейцарского франка за одну строку текста, тогда как швейцарским клиентам та же строка обойдется в 3,5 шв. фр. Как говорит П. Ленер, «больше всего меня раздражают клиенты, которые говорят мне, что я слишком дорого стою и что их секретарь выполнит эту работу не хуже!»