Как бороться с фейками и пропагандой в зонах боевых действий

14 марта во время прямой трансляции новостей по российскому государственному телевидению – самой популярной новостной программе в России – продюсер Марина Овсянникова появилась в эфире с антивоенным плакатом. Keystone / Dsk

Информация − мощное оружие. Как и во многих других современных конфликтах, цифровые технологии сделали правду главной мишенью на войне России с Украиной. Эксперты в области миростроительства в интервью SWI swissinfo.ch объясняют, что скрывает информационный хаос и как проверить факты.

Кремль сделал ряд заявлений о киевском правительстве за несколько недель до того, как города и населенные пункты Украины подверглись первым ракетным ударам. Российские федеральные каналы сообщали, что киевский режим устроил геноцид русскоязычного населения, проживающего на территории Донецкой и Луганской народных республик, расположенных по линии государственной границы России. Чтобы представить Украину агрессором, в социальных сетях были опубликованы фейковые видео с жертвами среди мирного населения.

Вторжение только началось, а машина дезинформации уже работала на полную мощность. Пророссийские аккаунты в приложении Telegram распространяли фейковые сообщения о бегстве украинского президента Владимира Зеленского из страны. Десять дней спустя Совет Федерации России одобрил пакет законов о запрете распространения недостоверной общественно значимой информации и тем самым вынудил независимые СМИ и иностранных журналистов, мнения которых идут вразрез с позицией Кремля, приостановить свою деятельность в России.

«Это же азбука дезинформации – распространять специально подготовленную информацию и манипулировать ею, создавая тем самым атмосферу хаоса и неразберихи», — говорит Эмма Баумхофер (Emma Baumhofer), эксперт по цифровым технологиям в научно-исследовательском институте Swisspeace, который занимается вопросами постконфликтного восстановления и миростроительства.

Пропаганда уже давно стала неотъемлемой частью военных действий, поскольку противники не только сражаются на поле брани, но и ведут борьбу за сердца и умы людей в мире. Но сегодня посредством Интернета, гаджетов и социальных сетей противоборствующие стороны могут относительно легко, быстро и эффективно использовать информацию в качестве оружия. По мере того как дезинформация распространяется в сети, а потом выходит за её пределы, формируется «многослойная информационная среда» (термин, используемый Эммой Баумхофер), и становится крайне трудно отличить факты от вымысла.

Конфликты не только в Украине, но и в Африке

Развернутая Украиной кампания наряду с фейками российской пропаганды внесла свой вклад в информационную войну. Например, официальные лица Украины утверждали, что потери среди российских военнослужащих намного превышают оценки американской разведки или данные, опубликованные Кремлем. Прошла даже пресс-конференция с участием якобы пленных российских военнослужащих.

Юлия Хофштеттер (Julia Hofstetter) из швейцарского аналитического центра Foraus отмечает, что все участники конфликта заявляют о своих успехах, чтобы тем самым воодушевить солдат, добавить им гордости за содеянное.

Недостоверная информация или дезинформация?

Согласно глоссарию, составленному некоммерческой сетью First Draft, дезинформация — это заведомо ложная информация, распространяемая и предоставляемая противнику для причинения вреда.

Недостоверная информация — это не соответствующие действительности информационные сообщения, которые не предназначены для причинения вреда.  Люди распространяют такую информацию без всякого умысла, не зная, что ей нельзя верить.

«Цифровую дезинформацию используют во многих конфликтах, чтобы заручиться поддержкой собственного населения, дестабилизировать противника или нарушить процесс мирного урегулирования», − указывает Ю. Хофштеттер, которая занимается вопросами военного использования киберпространства и цифровой трансформации миростроительства.

Порой участниками информационной войны становятся негосударственные субъекты, мирные граждане и даже правительства других стран. Так, простые граждане Украины размещали в социальных сетях видео с якобы пленными российскими солдатами, которые сложно проверить на подлинность. Хакеры-добровольцы атаковали сайты российских государственных организаций и средств массовой информации, желая нанести ущерб машине российской пропаганды. Эмма Баумхофер была поражена, узнав о раскрытии США собственных разведданных, чтобы уличить Россию в распространении фейков ещё до вторжения на Украину.

Но вмешательство в вооруженные конфликты за границей случалось и раньше, и об этом России известно лучше других. Э. Баумхофер утверждает, что в течение многих лет Россия использовала те же стратегии распространения дезинформации, что и на войне с Украиной. Одним из примеров является Центральноафриканская Республика (ЦАР). Ученые из американского Института мира (United States Institute of Peace) пришли к выводу, что рост насилия в ЦАР в конце 2020 года после спорных результатов, полученных на выборах, «совпадает по времени с фейками и пропагандой, источники которых предположительно находятся в России и Франции».    

По словам Николя Буассе (Nicolas Boissez), руководителя отдела по связям с общественностью швейцарской НПО Fondation Hirondelle, Россия хочет расширить свое влияние в этой африканской стране, где за последний год активизировались боевые действия между правительственными войсками и мятежными вооруженными формированиями. Дезинформация стала важным фактором дестабилизации политической ситуации и ситуации в области безопасности, − добавляет Буассе.

Отпор с помощью фактов

Распространение дезинформации среди населения страны «ведет к значительной эскалации кризиса в области безопасности и подрывает усилия субъектов, участвующих в процессе миростроительства», — пишет Fondation Hirondelle.

Эта неправительственная организация, расположенная в Лозанне, уже более четверти века оказывает поддержку независимым СМИ и организует обучение журналистов в странах с кризисной ситуацией. В своей деятельности организация исповедует принцип, что журналистика, основанная на фактах, может способствовать достижению мира. Работа этой НПО в ЦАР демонстрирует, как можно добиться успеха в борьбе с дезинформацией.

«Мы боремся с дезинформацией на основе фактов, которые объясняем населению самым простым и понятным языком», − говорит Буассе. «Основное внимание мы уделяем информации, связанной с их повседневной жизнью, тем самым устанавливая доверительные отношения».

Два года назад НПО и радиостанция Radio Ndeke Luka (RNL), созданная в 2000 году, запустили кампанию по борьбе с пропагандой и фейками. На радиостанции, которая сегодня является самым популярным СМИ в стране, сформировали отдел фактчекинга. Результаты работы его сотрудников транслируют не только на RNL, но и на станциях-партнерах, в Интернете и социальных сетях для охвата более широкой аудитории.

Вопросам фактчекинга уделяют большое внимание и в ходе российско-украинского вооруженного конфликта. Еще до начала вторжения журналисты и организации гражданского общества, такие как Bellingcat, занимались сбором и анализом информации из общедоступных источников (OSINT) для проверки изображений и видео, якобы демонстрирующих украинскую агрессию. Независимые СМИ указали на несостоятельность российских поводов для вторжения. Зеленский и сам поделился видеороликами на своем смартфоне, опровергая претензии России. Но проверка фактов и поддержка независимых СМИ — не единственные способы борьбы с дезинформацией.

«Одних фактов недостаточно, чтобы люди поменяли свое мнение», — говорит Э. Баумхофер. «Необходимо заниматься устранением причин, которые в первую очередь способствуют распространению дезинформации». 

НПО Fondation Hirondelle привлекает артистов, музыкантов и общественных деятелей ЦАР для участия в публичных мероприятиях, направленных на повышение осведомленности о «фейковых новостях» и о том, как самому не стать жертвой дезинформации.

Технология для мира

По словам Юлии Хофштеттер из швейцарского аналитического центра Foraus, применение цифровых технологий в целях содействия миру — это активно развивающаяся сфера: группы гражданского общества занимаются сбором и анализом информации из общедоступных источников (OSINT) для борьбы с дезинформацией, а посредники и миротворцы на местах полагаются на краудсорсинговые платформы для дальнейшего развития широкого процесса миростроительства.

По её мнению, наиболее перспективным направлением развития является расширение прав самих сообществ. Последним дают возможность для обеспечения взаимодействия на низовом уровне, а также документального фиксирования военных преступлений, чтобы делиться этими фактами с международным сообществом, используя лишь свои смартфоны.

По данным исследователей, которые работают с видеоматериалами из зоны военного конфликта в Сирии, сегодня существует технология для проверки и архивации пользовательских материалов, чтобы представить их в ходе судебного преследования лиц, обвиняемых в совершении военных преступлений. Такая технология обеспечит нужную информацию и может помочь жертвам добиться справедливости.

Юлия Хофштеттер и Эмма Баумхофер также считают необходимым повышать уровень цифровой грамотности, в частности для того, чтобы помочь людям в ситуации ограничения доступа и запрета на распространение новостной информации. В России, где правительство ограничило доступ к Twitter и Facebook, по сообщениям, сотни тысяч людей стали использовать технологию виртуальных частных сетей (VPN) для поиска альтернативных новостных источников. Тем не менее большинство населения не знает об этом сервисе и о том, как им пользоваться, — поясняет Э. Баумхофер.

Давление на технологические компании

Социальные сети являются наиболее важным интернет-ресурсом, требующим изменений, поскольку им отводят главную роль в распространении и фейков, и достоверной информации.

Ю. Хофштеттер из аналитического центра Foraus рассуждает о том, что в этом конфликте модераторы онлайн-платформ проявляют особую бдительность, что связано с растущим интересом международных СМИ к этому источнику новостей. Google, Twitter и Meta, материнская компания Facebook, оперативно заблокировали Russia Today и Sputnik — два спонсируемых государством новостных агентства. Сразу после начала вторжения им запретили вещание на территории Европейского Союза. Twitter и Facebook также удалили или заблокировали ряд учетных записей за нарушение условий использования.

Но такие действия являются скорее исключением, а не правилом работы технологических компаний. По словам Юлии Хофштеттер, в большинстве конфликтов меры, предпринимаемые этими компаниями, были недостаточны для прекращения разжигания ненависти и распространения дезинформации. Отчасти это объяснялось неготовностью компаний инвестировать средства в мониторинг контента на языках стран, которые они не рассматривают в качестве крупных рынков присутствия.

В худшем случае отсутствие реакции со стороны крупных техкомпаний на информационные вбросы приводило к насилию и человеческим жертвам. В одном независимом отчете отмечалось, что в 2017 году в результате неконтролируемого распространения ненавистнических высказываний в адрес народа рохинджа в Мьянме на сайте Facebook были созданы «благоприятные условия», которые спровоцировали вспышку насилия на этнической почве.

«Работа этих онлайн-сервисов организована таким образом, что они действительно способствуют возникновению конфликта или его разжиганию», — подчеркивает Эмма Баумхофер. «Как правило, они поощряют гневные, возмутительные высказывания в сети, так как именно эти эмоции привлекают больше всего внимания и получают широкое распространение».

По мнению Э. Баумхофер, работа миростроителей с этими платформами смогла бы «перевести дискуссии в более мирное русло». Например, можно использовать их опыт посредничества и умение вести переговоры, способствующие примирению разделенных сообществ, чтобы кардинально изменить работу этих сайтов — не провоцировать пользователей, а искать точки соприкосновения.

Суть в том, чтобы и дальше оказывать давление на технологические компании, заставляя их совершенствовать свою работу в любой конфликтной ситуации. Как бы то ни было, но война в Украине стала далеко не первым случаем информационного вброса, с которым сталкиваются техкомпании. «Каждый конфликт развивается по своему сценарию, — указывает Э. Баумхофер, — но к тому, что происходит сейчас, нам бы следовало подготовиться получше».