«Дом престарелых» для швейцарских «стариков-разбойников»

Пожилых людей можно встретить повсюду, в том числе и за тюремными решетками и дверями. Alessandro Della Bella/Keystone

В Швейцарии тюрьмы в принципе создавались в расчете на правонарушителей в возрасте от 20 до 30 лет, которые после отбытия наказания выходят на свободу. Однако и эту сферу затронул феномен старения населения - все больше пожилых людей в Конфедерации оказываются за решеткой: так, в 2017 году в стране насчитывалось 828 заключенных старше 50-ти лет, а рассчитанной на них инфраструктуры в тюрьмах нет. Что же делать тем, для кого тюрьма — место, где им предстоит пробыть порой до конца жизни?

«Никто не должен умирать в тюрьме против своей воли», – утверждает антрополог Ули Хоштеттлер (Ueli Hostettler). Тема смерти – это то, что в определенном смысле объединяет людей. Принято считать, что некоторые люди – не такие, как все, поскольку чего-то добились в своей жизни. Но в момент смерти мы все равны».

Научный сотрудник Института уголовного права и криминологии Университета Берна (Institut für Strafrecht und Kriminologie der Universität Bern) антрополог Ули Хоштеттлер в последние месяцы руководил проектом Lebensende im Gefängnis – Rechtlicher Kontext, Institutionen und AkteureВнешняя ссылка («Финал жизни в тюрьме — правовой контекст, институты и действующие лица») *. Данное исследование показало, что швейцарские тюрьмы, предназначенные прежде всего для преступников в возрасте от 20 до 30 лет, не готовы к содержанию лиц во все более многочисленной возрастной категории старше 50 лет.

Лаборатории для тюрем будущего

Недавно в швейцарских «зонах» начали создавать специальные отделения для пожилых заключенных. Так, например, в Ленцбургской тюрьме (LenzburgВнешняя ссылка, кантон Ааргау) впервые было создано отделение «60+», рассчитанное на 12 человек, а в тюрьме города Пёшвиес (PöschwiesВнешняя ссылка, кантон Цюрих) в специальном отделении «Alter und Gesundheit» («Возраст и здоровье») уже можно разместить до 30-ти заключенных.

«Создание этих отделений представляет собой первый шаг к гуманному отношению к старению и к неизбежной порой смерти совсем пожилых заключенных. Их можно назвать своеобразными лабораториями, в которых будет разрабатываться направление будущего развития швейцарских тюрем в части, касающейся содержания именно пожилых людей», – говорит Ули Хоштеттлер.

предыдущий следующий

Так выглядит дворик для прогулок пожилых заключенных в тюрьме швейцарского города Ленцбург. Strafanstalt Lenzburg

Так выглядит камера-одиночка для заключенного возрастной категории 60+ в тюрьме швейцарского города Ленцбург. Strafanstalt Lenzburg

Кровать для заключенного со специальными старческими потребностями в возрастной категории 60+ в тюрьме швейцарского города Ленцбург. Strafanstalt Lenzburg

Ванная для заключенных старше 60-ти лет в тюрьме швейцарского города Ленцбург. Strafanstalt Lenzburg

• Картина 1
• Картина 2
• Картина 3
• Картина 4

Возрастная категория пожилых сидельцев в последние годы постоянно увеличивается. Например, в 1984 году во всей Швейцарии насчитывалось всего лишь 212 заключенных старше 50-ти лет, в 2015 году это число увеличилось более чем в три раза (до 704), а в 2017 году достигло уже 828 человек, причем 56 человек среди них — эти лица старше 70 лет. Таковы данные Федерального статистического ведомства Швейцарии (BfS). Согласно прогнозам, к 2030 году (по сравнению с 2015 годом) число пожилых заключенных увеличится минимум втрое, в шестеро — к 2040 году и в десять раз — к 2050 году.

Так откуда же берутся все эти «старики-разбойники»? Часто можно прочитать сообщения о том, как «аферист ограбил швейцарскую старушку», выманив у нее… Дальше идут цифры с большими нулями. Но вот оказывается, что и сами пожилые люди бывают отнюдь, что называется, «не промах». Такую ситуацию можно объяснить целым рядом факторов, в частности старением населения в целом, а также ужесточением законодательства: сейчас суды склонны выносить более суровые приговоры и менее склонны сразу же одобрять освобождение по УДО.

Ни надежды, ни перспектив

«Есть люди, у которых почти не осталось надежды на освобождение, и их становится все больше и больше. На наших глазах «зоны» заполняются людьми, которые никогда уже не вернутся к свободной жизни, особенно много их в шести тюрьмах с особо строгим режимом содержания», — рассказывает Ули Хоштеттлер.

Так возникает конфликт между традиционной тюремной логикой, которая сосредоточена на отбытии наказания с последующей социальной реинтеграцией осужденного, и логикой, скорее характерной для домов престарелых, в центре которой стоит организация адекватного для продвинутого возраста ухода и медицинского сопровождения стариков. У сотрудников тюрем в Швейцарии сейчас нет ни практики работы с такими заключенными, ни конкретных инструкций, как такую работу следует осуществлять.

«В тюрьмах отсутствует надлежащая инфраструктура и подготовленный персонал, нет специально приспособленных камер для умирающих заключенных, в тюремных инструкциях и уложениях никак не отражено такое явление, как естественная смерть заключенного по причинам возраста», — сетует Ули Хоштеттлер. «Конец жизни в тюрьме никак не учитывается законодательно. Многие заключенные опасаются встретить свой последний час в одиночестве в камере или, еще хуже, во время транспортировки между больницей и тюрьмой. Всё это не по-человечески». 

Требования безопасности

Конечно, в Швейцарии все же существуют необходимые правовые механизмы, которые, в частности, позволяют освобождать заключенных под конец их жизни (предусмотрено Ст. 80 и 92 УК ШвейцарииВнешняя ссылка), но «соответствующие властные органы предпочитают не рисковать. Общество ведь требует обеспечения 100-процентной безопасности, что предполагает нулевой риск рецидива, однако эти самые сто процентов существуют только в теории», — поясняет криминолог.

«Что же до смертей в тюрьме, то они за отсутствием в швейцарских тюрьмах практики систематических пыток связаны в основном с убийствами или самоубийствами заключенных».

Он добавляет, что медсанчасти в тюрьмах ориентированы на обслуживание в основном заключенных в молодом и раннем зрелом возрасте: они в основном рассчитаны на несчастные случаи и другие проблемы, которые могут быть решены в амбулаторных условиях. Что же до смертей в тюрьме, то они в основном, за отсутствием в швейцарских тюрьмах практики систематических пыток, связаны с убийствами или самоубийствами заключенных. Однако у пожилых заключенных есть свои особые проблемы со здоровьем — многие из них носят хронический характер, многие просто неизлечимы и требуют вмешательство специалистов в области паллиативной медицины. Обстоятельства смерти пожилых заключенных тоже отличаются от привычных стандартов.

В некоторых тюрьмах есть собственные врачи на их территориях. Другие тюрьмы в случае необходимости прибегают к помощи местных докторов: так, в университетских больницах Женевы, Лозанны и Берна оборудованы специальные безопасные отделения для лечения заключенных. Однако те, кто был признан опасными преступниками, не получают доступа к определенным доступным обычному населению видам лечения, таким как паллиативная помощь.

Принцип эквивалентности

«Швейцарское законодательство специально оговаривает, что единственный вид ограничений, который накладывается на заключенных, это ограничение свободы передвижения. Но все остальное должно быть эквивалентно условиям жизни на свободе, включая доступ к системе здравоохранения», — говорит Ули Хоштеттлер, который напоминает, что «как в медицинской, так и в других областях требования безопасности не позволяют реализовывать это положение в полной мере. И именно поэтому заключенные, которые считаются опасными, не получают шанса провести свои последние дни дома и не переводятся, к примеру, в дома для престарелых или другие соответствующие учреждения».

«Если по соображениям безопасности заключенных в конце жизни не получается переводить в такие дома престарелых за пределами тюрьмы, то это значит, что по логике аналогичные подразделения должны создаваться внутри исправительных учреждений», — утверждает Ули Хоштеттлер. Но это означает необходимость переобучения тюремного персонала, разработки новых служебных инструкций и, прежде всего, повышения осведомленности общественности на предмет существования такой проблемы, как «старики в тюрьме».

«Если общество хочет безопасности и если это ведет к увеличению числа людей, которые стареют и умирают в тюрьме, то тогда это общество должно взять на себя всю ответственность за таких людей», — говорит он. «Оно должно провести открытые дебаты о наших гуманитарных ценностях. Ответственное и демократическое общество должно найти ответ на эти вопросы. Мы не можем ужесточать законы, не реагируя потом на возникающие последствия».

* Ученые и эксперты Университетов Фрибура и Берна (U. Hostettler, I. Marti, M. Richter, S. Bénard и N. Quelioz) в рамках национальной исследовательской программы NFP67 Внешняя ссылка«Lebensende im Gefängnis – Rechtlicher Kontext, Institutionen und AkteureВнешняя ссылка» («Финал жизни в тюрьме — правовой контекст, институты и действующие лица») провели углублённое юридическое и социально-антропологическое иссоледование ситуации, в которой находятся пожилые (60+) заключенные в швейцарских местах лишения свободы. За три месяца они провели более 60-ти интервью с представителями властей, с заключенными и тюремным персоналом в тюрьмах городов Ленцбург (Justizvollzugsanstalt Lenzburg, кантон Ааргау) и Пёшвиес (Justizvollzugsanstalt Pöschwies, кантон Цюрих).

Русскоязычную версию материала подготовили Людмила Клот и Игорь Петров.