Слияние общин — угроза индентичности?

В 2004 году в город Лугано была "влита" соседняя община Парадизо. Как следует теперь относится к новому "Большому Лугано"? Keystone

Все больше швейцарских общин сливаются с одной единственной целью - сократить расходы. Но как тогда быть с понятием «исторической родины»? Швейцарский эксперт опасается, что исчезновение общин может привести к утрате личной идентичности.

Райнер Швайцер, профессор государственного права в Университете Санкт-Галлена пояснил порталу swissinfo.ch, что тенденция к слиянию общин может разорвать связи граждан Конфедерации с их собственной личной историей.

Чтобы сократить административные расходы в последние годы все больше общин принимают решение произвести слияние с одной или несколькими другими соседними общинами, в результате чего возникает совершенно новая община — с новым именем и без исторического прошлого.

Профессор Р. Швайцер является соавтором фундаментального академического справочного пособия — «Исторического словаря Швейцарии».

Исчезающие общины

В 1990 году в Швейцарии насчитывалась 3 201 община. В начале 2012 года в Конфедерации насчитывалось примерно 2 495 общин.

Самая маленькая община Швейцарии – это город Кориппо (кантон Тичино), в ней живут всего 20 жителей. Самая большая община – г. Цюрих (370 тыс. человек).

Процесс сокращения числа общин в Швейцарии идет все-таки значительно менее серьезными темпами, чем в соседних странах, поскольку прямая демократия замедляет разрушение автономии общины.

В Германии и Австрии число общин за последние 50 лет сократилось почти вдвое, а в Швейцарии лишь на 7%.

swissinfo.ch: Насколько важным для сегодняшней Швейцарии является понятие «историческая родина»?

Райнер Швайцер (Rainer Schweizer): Решающим является тот факт, что «исторической родины», то есть области, власти которой должны о вас заботиться, попади вы в чрезвычайную ситуацию, больше не существует.

Однако «историческая родина» по-прежнему важна для самоидентификации личности. Это элемент, который до сих пор удивительным образом играет важную роль для людей, независимо от их возраста и происхождения.

Некоторые общины, как и в прошлом, управляют сельхозугодьями. Некоторые, напротив, сидят на дотациях, а кое-какие общины даже способны поддерживать учреждения культуры. Но в любом случае политического значения понятие «историческая родина» больше не имеет. Сегодня в центре стоит община не как «родина», а как муниципальный орган.

swissinfo.ch: Как изменились права и обязанности «исторической родины» за последние годы?

Р.Ш.: По Швейцарии сейчас прокатывается волна муниципальных слияний, и этот тренд осложняет самоидентификацию человека с родиной его предков.

Департамент (министерство) юстиции Швейцарии постоянно обновляет список швейцарских общин — и этот перечень становится все короче и короче. Особенно это видно на примере кантона Гларус, где недавно ряд общин объединился, образовав две большие территориальные единицы — Северный Гларус и Южный Гларус.

И если кто-то говорит, что он из «Северного Гларуса», то получается бессмыслица. Смешно просто! Ведь что такое Северный Гларус? Это не община, а уже целый округ, возникший искусственно. Я отношусь к этому скептически. Большая проблема с локальными изменениями в Гларусе состоит еще и в том, что там вдруг как-то подзабыли о муниципальной демократии и граждане не были вовлечены в соответствующие демократические процедуры.

Место происхождения твоего рода становится сейчас все менее важным, хотя это все еще очень зависит от конкретного региона. В Тичино, например, происхождение и «историческая родина» по-прежнему важны, потому что там социальная элита до сих пор обладает достаточно сильными позициями в обществе.

Также и в кантонах Швиц, Люцерн и Берн — концепция общины как «исторической родины» в этих регионах играет важную роль, в то время как она во многом утратила свое значение в других регионах.

swissinfo.ch: Не могла бы община фактического места проживания взять на себя какие-нибудь функции «исторической родины»?

Р.Ш. Власти некоторых кантонов, в самом деле, говорят, что муниципалитеты могли бы взять на себя функции «исторической родины».

Однако кантоны продолжают сливать общины, превращая их в структуры «без рода и племени», и делают они это не просто так – ведь тогда они имеют долю в имуществе нового муниципального образования. Тенденция эта берет свое начало в 1970-х годах, но она значительно усилилась за последние 20 лет. Очевидно, что этот процесс серьезно подрывает позиции традиционной «исторической родины».

А вот для иностранцев, получающих гражданство, важно как раз место проживания. Я знаю немцев в Университете Санкт-Галлена, которые хотели бы получить швейцарское гражданство. И чтобы выдал его именно город Санкт-Галлен. Таким образом, через гражданство они будут тесно связаны с тем местом, где они живут, заложив основы своей собственной «исторической родины» в Швейцарии – и если не для себя лично, то для своих детей уж точно. Для них Санкт-Галлен будет уже исторической родиной, пусть даже их родители немцы.

Это же относится и к иммигрантам, да и к швейцарцам тоже. Житель Цюриха, скажем, хочет стать членом общины в какой-нибудь деревне в кантоне Ааргау — тем самым он подчеркивает, откуда он родом.

swissinfo.ch: Откуда вообще взялась концепция «исторической родины»?

Р.Ш.: Понятие гражданства с привязкой к родине предков, связанные с этим права на участие в общественных процедурах и права на долю имущества общины имеет долгую историю.

Термин «гражданин» или «бюргер» известен с 9 века — тогда так называли людей, которые жили вокруг замка сеньора. В последующие века так стали называть владельцев городской земли или, скажем, членов данного сообщества горожан. Историческая же родина куда старше таких социальных «конструктов». А главное – нагляднее.

Значение гражданских прав резко возросло в 19 веке, когда, в рамках политической пост-наполеоновской реставрации, в Швейцарии к власти вернулись старые патрицианские роды. Система общегражданских прав помогала людям провести границу между собой и старой знатью, укрепив при этом собственную идентичность ссылками на свое происхождение. Новомодные тогда права гражданства как бы подпитывались авторитетом исторических корней.

Сторонниками и проводниками идеи гражданских прав были ремесленники и торговцы на пространстве от Дижона до Любека. В альпийском регионе, от Словении до Франции, жители часто сами создавали органы местного самоуправления. В Швейцарии самоуправление вводилось многими кантонами еще на заре средневековья посредством так называемых «земельных общин», то есть политических форматов прямой демократии, в рамках которых граждане решали вопросы управления, собираясь под открытым небом на площади.

Такой формат также решал задачу противостояния с аристократией, которая, в лице феодалов, например, не имела четко очерченных прав, да, собственно, и не нуждаясь в них, наверное. Не имели прав гражданства и зависимые крестьяне или деревенские жители. После 1848 года, то есть после создания современной федеративной Швейцарии, эта проблематика исчезла.

Хотя идея вести свою историю не от места рождения, но от места происхождения предков, дожила даже, как видите, до начала 21-го века.

Перевод и адаптация с немецкого — Надежда Капоне и Игорь Петров.