Как миграционный вопрос расколол мирную деревню

Деревни Лили (Lieli) и Обервиль (Oberwil) образуют единую общину, расположенную недалеко от Цюриха. Власти общины делают ставку на привлечение богатых жителей, беженцам в этом плане места не было — однако народ решил иначе. Ester Unterfinger/swissinfo.ch

Состоявшееся в конце ноября 2015 года общее собрание граждан общины Обервиль-Лили (Oberwil-Lieli) обречено войти в историю. Читайте историю о том, как в Швейцарии граждане «ставят на место» власть предержащих!

Автобус из Цюриха тормозит на небольшой остановке, водитель объявляет о прибытии в деревню Лили. Еще 20 минут назад мы были погружены в суету и шум цюрихских улиц, а здесь светит солнце, оглушающе поют птицы, улицы практически пусты. А еще можно услышать мягкий звук работающих подъемных кранов — где-то недалеко от нас строится очередной жилой комплекс премиум-класса.

Вообще-то общественно-политический конфликт из-за возможного строительства в деревне Лили центра размещения беженцев является делом сугубо локальным, никому за ее пределами не интересным. Однако в какой-то момент разразившийся в Европе миграционный кризис сделал из частного спора событие всеобщего масштаба, на которое очень скоро обратили внимание сначала ведущие швейцарские, а потом и международные СМИ. Кульминацией конфликта стал вечер 27 ноября 2015 года, когда на общее собрание граждан общины был вынесен проект бюджета деревни на новый 2016 год.

Группа граждан неожиданно заняла по отношению к проекту отрицательную позицию и отклонила его, сославшись на одну из позиций в расходной части, где речь шла о платеже в доход швейцарского федерального центра суммы в 290 тыс. франков. А все дело в том, что это добровольное перечисление должно было дать возможность общине избежать обязательного размещения у себя в соответствии с федеральными квотами определенного количества принятых в Швейцарии беженцев. Строго говоря, руководство общины имело полное право поступить так, ничего противозаконного в этом не было.

Законодательство Швейцарии предусматривает в этой сфере два варианта: либо община принимает у себя по разнарядке из федерального центра группу беженцев, либо она платит центру некую сумму с тем, чтобы тот на эти деньги смог разместить мигрантов где-то еще. В прошлом некоторые общины в Швейцарии уже шли вторым путем: они платили деньги в федеральный бюджет, и на их территории беженцев не размещали. Однако за два месяца до того судьбоносного ноябрьского вечера мэр общины Обервиль-Лили дал телеинтервью, произнеся при этом слова, которые многих в общине возмутили до глубины души.

Так, в частности, на вопрос корреспондента немецкого телеканала «Чтобы вы могли посоветовать матери с двумя детьми, ищущей в Европе спасения от войны и смерти?» мэр Андреас Гларнер (Andreas Glarner) ответил: «Я бы сказал ей — возвращайтесь! Потому что в моих глазах такие люди являются потенциальными получателями социальной помощи. Один раз пусти их к нам — и они навечно останутся сидеть у нас на шее». Для Йоханны Гюндель (Johanna Gündel), студентки-филолога, эти слова стали последней каплей и она решила для себя, что пора вмешаться. Вместе с примерно тремя десятками неравнодушных граждан она образовала общественно-политическую инициативную группу.

Цель группы состояла в том, чтобы оказать сопротивление политике руководства общины в сфере приема и размещения, точнее, отказа в приеме и размещении беженцев. Она принимала самое активное участие во всякого рода собраниях и гражданских сходах, а на собрании 17 ноября Йоханна взяла слово и высказала руководителям общины что называется, прямо в лицо все, что у нее накопилось в душе. Как говорит она сегодня, «все это было очень утомительно, собрание продолжалось чуть ли не до полуночи». В итоге проект бюджета был отвергнут, и начальники вдруг впервые ощутили, каким сильным и действенным инструментом может быть народное мнение. 

Референдум, жалобы, письма

Спустя несколько дней после общего собрания, на котором был отвергнут проект бюджета, еще одна инициативная группа граждан начала сбор подписей с тем, чтобы вынести этот вопрос на локальный референдум. Цель была опросить всех без исключения граждан общины на предмет того, не стоит ли все-таки «откупиться»? Параллельно нашелся неравнодушный гражданин, который не был согласен с решением собрания, а потому подал жалобу, где указывал, что решение отвергнуть бюджет было, якобы, принято с процедурными ошибками, а значит, необходимо провести еще одно собрание и вновь вынести на него проект бюджета.

Атмосфера начала накаляться. Лагерь сторонников уплаты «откупной суммы» и партия противников такого шага сначала вели дебаты, которые становились все более жесткими, а затем дело едва не дошло до взаимных обвинений и чуть ли не угроз. «Можно было сразу заметить, что община у нас раскололась», — рассказывает 25-летняя Йоханна Гюндель, родившаяся и выросшая тут неподалеку, на небольшом фермерском хуторе, расположенном в 15 км к западу от Цюриха.

Выглядит она очень молодо, но при этом с журналистами она общается уверенно, в дискуссии вступает смело, аргументирует последовательно и логично, хотя слова при этом подбирает очень аккуратно. Йоханна говорит, что ей очень помогли послания от граждан, которых набралось под конец вот столько (Йоханна ладонью показывает верхний край воображаемой кипы писем), и практически везде в них содержались слова поддержки и призывы к властям быть все-таки немного человечнее.

«Некоторые письма приходили даже из Франции и США», — говорит она, не переоценивая, впрочем, ни собственных поступков, ни степени своего влияния. Йоханна Гюндель понимает, что в конечном итоге речь должна идти не просто о бюджете, но о стратегической линии общины в финансовой сфере, а здесь как раз в последние годы деревня Обервиль-Лили проводила довольно агрессивный курс, направленный на резкое снижение местных налогов и привлечение состоятельных новых граждан в ущерб соседним общинам, что в солидарном обществе вообще-то недопустимо.

Несгибаемый борец с миграцией

Не меньшую поддержку от своих сторонников получил и Андреас Гларнер, опытный локальный политик, недавно избравшийся в федеральный парламент от Швейцарской народной партии (SVP) именно благодаря своей жесткой позиции в сфере регулирования миграции. А. Гларнер считает, что пресса «перегибает палку в стремлении представить нашу общину в образе некоего расколотого социума».

«Все это далеко не так. У нас, как и везде в Швейцарии, живут люди с разными политическими воззрениями и обычно такого рода расхождения во взглядах никого не волнуют, поскольку они как правило остаются внутренним делом общины. Но вот на этот раз все получилось иначе», — говорит 54-летний политик, который в перерывах между парламентскими сессиями занимается своей фирмой, продающей косметические товары. Будучи мэром деревни и одним из членов ее правления (кроме него в правлении находятся еще четыре человека), он не видит необходимости в каком-то посредничестве между двумя группами гражданских активистов.

«Я своей позиции не скрываю — я считаю правильным подать другим пример и отказаться размещать беженцев. Потому что принять их у нас — значит заниматься лечением не болезни, но ее симптомов. Любая община, принимая мигрантов, только подпитывает иллюзорные надежды и побуждает все новых и новых беженцев ехать в Европу. А нам такие „ловцы счастья“ тут просто не нужны».

С точки зрения А. Гларнера, массовый прием беженцев странами Европы дает еще и работу бесчисленным бандам нелегальных проводников, зарабатывающих на беженцах баснословные и при этом очень легкие деньги. А уж однажды приняв мигранта, попробуйте его потом выслать обратно на родину, при условии, конечно же, нормализации там военно-политической ситуации. По его словам, «в нашем кантоне Аргау от приема беженцев уже отказались примерно 100 общин».

Кантональные власти со своей стороны опровергают эти данные, указывая, что по итогам прошлого 2015 года свои обязанности по приему и размещению беженцев не выполнили только 70 из 213 общин кантона, да и то, большинство среди них составляют маленькие регионы, объективно неспособные обеспечить прием и размещение беженцев в соответствии с федеральными стандартами. Впрочем, чиновников слова и поступки А. Гларнера не удивляют. Они говорят, что господин Гларнер и раньше за словом в карман не лез и всегда говорил о беженцах и мигрантах то, что думал.

Прямая демократия и скрытая пропаганда

А между тем главный редактор крупнейшей швейцарской воскресной газеты Schweiz am Sonntag уже назвал историю с деревней Обервиль-Лили «звездным часом» швейцарского народоправства. Деревенский голова А. Гларнер с этим в целом согласен. «Да, вот это и есть демократия по-швейцарски. Последнее слово у нас всегда принадлежит народу. Жители иных стран за всю свою жизнь порой не голосуют столько, сколько швейцарец в течение только одного года. И если у нас все-таки будет принято решение разместить беженцев, что ж, правление только возьмет под козырек и исполнит волю народа с учетом всех возможных последствий».

Йоханна Гюндель считает, что тут не все так просто. «Конечно, это очень хорошо, что у нас граждане имеют право и возможность непосредственно вмешиваться в политические процессы, будь то на общих собраниях, будь то во время референдумов. Но при этом нам необходимо давно уже задаться вопросом, а не рискует ли прямая демократия окончательно стать просто инструментом рекламы для отдельных партий или групп интересов, которые порой явно злоупотребляют правом на выдвижение законодательных инициатив, к тому же еще и зачастую противоречащих Конституции?»

Йоханна Гюндель считает, что у среднестатистического гражданина, как правило, нет времени глубоко разбираться в тонкостях законопроектов, не говоря уже о том, что нередко информация о тех или иных вопросах, выносимых на плебисцит, является на деле скрытой формой все той же партийно-политической пропаганды, распространяемой с целью, используя новейшие методы медийного воздействия, искажать факты и сеять панику.

«Как раз это вот у нас в Обервиль-Лили сейчас и происходит», — говорит она, указывая на референдум, который был организован против решения собрания общины отвергнуть проект нового бюджета. «Это же просто классика жанра. Но разве же в этом заключалась изначальная идея прямой демократии?» В самом деле, общинное голосование, назначенное на конец февраля, пока еще не прошло, его проведение почему-то затягивается.

Правление указывает, что у него, мол, было слишком мало времени для того, чтобы тщательно и с учетом всех правовых тонкостей, подготовить плебисцит, а также достоверно проинформировать граждан о сути выносимого на голосование вопроса. Йоханна Гюндель весьма сожалеет: «Голосования нет, правовая ситуация остается туманной, а беженцам приходится ждать».

Дождались перемен?

Деревня Обервиль-Лили расположена в очень живописной местности, с видом на Альпы и долину реки Ройсс. В последние годы, однако, при всем видимом внешнем спокойствии, этот регион переживает эпоху стремительных перемен, прежде всего, в области демографии. Вокруг растут городские агломерации и промышленные центры, население деревни, удобно расположенной одновременно вдали от суеты и поблизости от центров промышленного роста, стремительно увеличивается.

Приток состоятельных семей решительно изменил облик деревни, на улицах которой, как грибы после дождя, одна за другой появляются дорогие и комфортабельные виллы и жилые комплексы. Вместе с архитектурой меняются и политические настроения.

«В таких регионах Швейцарии, как этот, особенно сильные позиции имеет именно консервативная Швейцарская народная партия», — говорит политолог Михаэль Херманн. «Люди боятся, что деревенская идиллия может скоро бесследно исчезнуть в результате наплыва „чужаков“». Так что, как пройдет и чем завершится голосование по новому бюджету общины Обервиль-Лили сейчас сказать невозможно. Продолжение следует…

Реформа миграционного права

На предстоящем 5 июня 2016 года очередном общенациональном референдуме гражданам Швейцарии предстоит высказать свое мнение по предложенным правительством поправкам в миграционное законодательство.

Эти поправки, в частности, дают федеральному центру право размещать центры приема беженцев, не спрашивая разрешения местных властей, а также оказывать мигрантам бесплатную юридическую помощь.

Поправки эти были одобрены швейцарским федеральным парламентом еще в 2015 году, однако Швейцарской народной партии (SVP) удалось собрать необходимое число подписей и вынести их на референдум.

Перевод на русский и адаптация: Игорь Петров